В страшном, темном и дремучем,
В диком, воющем лесу.
Я бреду... Устал, измучен.
Но коробочку несу.

Из коробки раздаётся
Хриплый стон и злобный рык.
И в руках коробка бьётся,
Но иду я, уж привык.

Вдруг за дубом, что по отдаль
Раздаётся чей-то рр-р-р-рр...
Задрожал по-лево тополь
Чую час мой, рядом,... Брр.

И в коробке подзатихшей,
Раздается... злобно - Уу-у-у-у...
Страх все члены поразивший
Враз пополз по животу

Врёшь, пройду свою дорогу,
Не рассохнусь на ветру.
Сколь не сгибло б тут народу...
Вдруг вся волчья стая Уу-уу-уу...

По спине струится влага,
Пот со лба и к верху пар.
Ноги стали просто вата,
Всё пришли пропал хабар.

Раз окончена дорога,
Неча мне уже терять.
На волков попёр я рогом
Хрен вам твари, вашу мать.

Вдруг коробка зарычала
Воем диким взорвалась
Волчья стая замолчала,
ВосвоЯси подалАсь.

В страшном, темном и дремучем,
В диком, воющем лесу.
Оказался я везучим,
И коробочку несу.

Сонграйтер чат,
Тебе отныне,
Всё моё время и душа.

Ты нарасхват.
Так куст полыни,
В цветеньи жить даст, чуть дыша.

Общенья дух,
Стремлений ветер,
Друзей поддержка высока.

Тут мысли - пух,
И нюх - как сеттер,
Забыты напрочь грусть, тоска.

Я тут дышу,
Всей, полной, грудью,
Ведь тут все на одной волне.

И я пишу,
Ведомый сутью,
Здесь есть всё то, что нужно мне.

Кто я тебе, дарить что бы подарки?
Кто я тебе, других чтоб позабыть?
Кто я тебе? Тушу свечей огарки.
Что бы стихов безумных наплодить.

Кто я тебе, чтобы не ждать ответа?
Кто я тебе, что б днем и ночью звать?
Кто я тебе? Задумался об этом,
И перестал вообще, хоть что-то понимать.

Муха


Выгнав машину из гаража и закрыв ворота, я, садясь за руль, обратил внимание, что на лобовом стекле сидит муха. Толстая такая.
Проехав несколько десятков метров, я обнаружил, что муха не улетела и ветром ее не сдуло. Посмеявшись про себя, от мысли, что оказывается, мухи тоже бывают "зайцами", я забыл о ней.

Выехав с просёлочной дороги на шоссе, автомобиль, естественно, хорошо так ускорился и я был удивлен, увидев, что муха по прежнему сидит на стекле.
Мне стало интересно, с учётом того что мы двигались "под сотню", можно было себе представить какое сопротивление ветра должна была испытывать муха. Но ей наверное не были известны такие подробности и она уверенно двигалась к какой-то цели.

Каждый водитель знает, что когда при движении, на "встречке" попадается машина, чувствуется довольно ощутимый воздушный толчок от проезжающей машины.
И он тем мощнее, чем крупнее проезжающий мимо автомобиль.

Однако муха сидевшая на стекле стойко переносила все эти тяготы, несмотря даже на то, что движение было активным, и нам встретились даже несколько фур.
При приближении машины, муха прижималась брюхом к стеклу, что давало ей уменьшение сопротивления ветру.

Движение в попутном направлении практически не было, и это позволяло мне уделять больше внимания мухе. А посмотреть было на что. Я заметил, что муха меняет положение тела в процессе движения машины. То влево поворачивалась, то вправо.
Дорога имела много изгибов. И мне пришла мысль, что муха пыталась управлять движением.

Смеха ради, я доставил ей это удовольствие, поворачивая руль в одну и другую сторону. Не возьмусь утверждать, но мне показалось, что частота смены тела мухи при этих манипуляциях, увеличилась.

Я представил как ошарашенная муха думает о том как она летит не махая крыльями, не затрачивая усилий. А уж какой эффект был от "управления", знает только сама муха.

Так мы и ехали на работу. Мне стало интересно, а улетит ли муха когда машина остановится?

Между тем в поведении мухи появились изменения. Ранее симметрично расставленные лапки, изменили свое положение, и перестали иметь симметрию, а передние даже скрестились. Возможно от напряжения, возможно что бы не затекали мышцы менялось положение ног. Не знаю.

Работа меж тем приближалась.
И тут на повороте я увидел странное движение мухи, сначала у нее "отстегнулись" от стекла все правые лапы, затем левые, и она крутнувшись вокруг своей оси против часовой стрелки, улетела кувыркаясь в сторону. Выглядело это так, как будто ее сорвало центробежной силой.

Первой мыслью было нажать на тормоза, остановится. Как будто я что-то от машины потерял. Но тут же, посмеялся над своими мыслями и продолжил путь на работу.

Попутно в голову полезла разная ересь. Представилось как муха сидит в кругу сородичей, и рассказывает им о своих приключениях. Как летела не махая крыльями. Как при этом могла управлять процессом движения. А все остальные мухи смеялись над ней и спрашивали какими мухоморами она сегодня завтракала.

Подъехав к работе к работе, я решил не рассказывать об этой истории сослуживцам, а то подарят еще на предстоящем дне рождении направление к психиатру.


PS. А может муху не сорвало ветром, может ей там выходить надо было?

Была весна, стоял апрель, жужжали пчёлки,
Искрилось солнце, от дождя на мостовой.
И я с ума тогда сходил, от твоей чёлки,
Едва глазами, бегло, встретившись с тобой.

Вздохнул, тогда я, счастьем окрылённый,
Тот миг любви, запомню навсегда.
И взгляд запомню, очень нежный, томный,
Твою улыбку тоже помню я всегда.

Меня в тебя, влюбили синие глаза,
И губ изгиб, и строгость, и усмешка.
Вдруг понял я, что отказали тормоза
Орёл был мой, но выпала-то решка.

Вдруг изменилось всё, но как - не понимаю,
Всё поменялось в отношениях ко мне.
Узнал про это, я поближе, где-то к маю,
И всё осталось в том далёком чудном сне.

И глаз твоих, совсем не вспоминаю,
Тот чудный цвет, твоих контактных синих линз.
И губ изгиб, усмешки, тайну знаю,
Папайи сок, и он банально скис.

Была весна, стоял апрель, жужжали пчёлки,
Искрилось солнце, от дождя на мостовой.
И я с ума тогда сходил, от твоей чёлки,
Едва глазами, бегло, встретившись с тобой.

И́здревле от Бога, да́ден нам язык,
Быстро челове́че к языку привык.
С головы-то волос, рос до бороды,
Но язык использовали только для еды.

Наступало время, приходилось туго,
Научились звуками, выручать друг-друга.
Дальше оказалось, звуки уга-уга,
Малышей всех лечат, быстро от испуга.

Так же на охоте, что б понятным стать,
Все предметы звучно, стали называть.
Стало вдруг понятным, что хоть в день, хоть в ночь,
Разными словами, можно всем помочь.

Поумнели люди, стали понимать,
Дважды два - четыре, а никак не пять.
Научились так же, женщину и мать,
Нежными речами, дружно поздравлять.

И казалось, ну́ же, вот же благодать, все, всегда, друг друга, могут понимать.
Это ли не счастье, когда мир вокруг,
Все вокруг подруги, каждый тебе друг.

Выяснилось вскоре, что язык наш - враг,
И как с ним бороться, не поймём никак.
То, что вместе дружно, собирало нас,
Всех разъединило, развело сейчас.

Оказалось слово, может убивать,
И причиной горя может стать опять.
Тем кто с нами вместе, делит хлеб и соль,
Позже причиняем, мы словами боль .

Оставляем словом, раны на душе,
Хлёстко, словно плёткой действуем уже.
Может не подумав, может сгоряча,
Или от обиды, рубим от плеча.

Но не понимаем, что махнувши плеть,
Навсегда загоним, душу свою в клеть.
И душе томиться, в тесной той клети́,
Много дней придется, сидя взаперти́.

Если кто-то утомил, надоел немножко,
Нужно тонко намекнуть, чтоб забыл дорожку.
И тогда увидишь ты, не от чашки донце,
А мир полный суеты, и в окошке солнце.

Если ты себя кори́шь, за это хоть немножко,
Чаще нужно говорить, всё было понарошку.
И тогда твой каждый день заискрится светом,
И не будешь больше ты, вспоминать об этом.

Если быстро всё забылось, как кошмарный сон,
Больше не печалься ты, не вернется он.
Значит выбрала дорожку, ты себе под стать,
И другой, той, прежнею, ввек тебе не стать.

Я раз иду по улице, вдруг летняя кафешка,
И за столом сидит она.. да как её? Энзе-шка!
Ну я решил свои кросы́ к Энзе́-хе подкатить,
А там уж как получится, то так тому и быть.

Ну, подошёл, смотрю, сидит, как кофе, пьёт кефир,
Жеманно улыбается, ну и ведёт эфир.
Потом рукой в сторонку, так... решила подымить.
Ну, тут я и подсел, сказав: позвольте прикурить.

Она слегка опешила, потом же осмелела.
Сказала, что вот прям сейчас, чуть-чуть уху поела.
Сказала мне культурно так: Чтоб вам не об стол фейсом,
Не лучше б сразу вам пойти... Ну, прогуляться лесом.

Подофигев слегка, богемского, от стиля,
Узнал я что, не для меня, мать доченьку растила.
В стакан грит, водочку налей, но можешь и вино,
Партеечку в козла забей, а можешь в домино.

Не то хотел я получить от нашего общения,
Но видно карты так легли, что нету мне везения.
И я стоял, как тот чувак, что в лыжи был обутый,
Гадал, толи с миром всё не так иль просто я, банутый?

И я по встречной полосе,
Верхом на моно колесе.
Несусь навстречу ветру

И блеск вечернего шоссе,
Раскрылся мне во всей красе.
И я уже по центру

И сердце просится в полет,
Ведь жизни ритм уже не тот.
Я это точно знаю

Раскрылись крылья за спиной,
Не удержать меня стеной.
Не жду - взлетаю

Раз ты собрался, то лети,
Другого просто нет пути.
Как нет отчасти

Той прежней жизни, суеты,
Которой был привычен ты.
Лишь только счастье

Не знал как сказать, и сомнения мои,
Как часто бывает, довлели.
Но я устоял, и победой бои,
Закончил на прошлой неделе.

Не знал, что сказать, и сомнения меня,
Как водится, одолевали.
Но выстоял я, и победу трубя,
Умчались гонцы в сини дали.

Не знал, где сказать, и все мысли мои,
С утра и до ночи терзали
Меня, да все в прошлом они.
Вернутся теперь уж едва ли.

Сидел я на стуле и мучал стакан,
С налитым в него алкоголем.
Не то, что бы я был избыточно пьян,
Объелся - как в детстве люголем.

Сидел я и думал. Что делать? хз.
Куда бы пойти прогуляться?
И тут осенило. А может к NZ,
Попробовать мне постучаться.

Она ж не укусит. И вижу эфир,
Идёт, ну минут так пятнадцать.
И девочка там, ну вот просто зефир,
Зер гут. К ней и надо податься.

Вошёл. Всем привет. как дела?
Что по чём?
Примите любезно цветочек.
Как день пролетел? Может где-то была?
Скучал по тебе сильно очень.

Потом пригляделся, и вижу - их две,
И обе, прикиньте, Елены.
И что-то в бокалах стоит на столе,
А голос - ну чисто сирены.

Что б горло смочить и чуток закусить,
Вернулся я быстро к стакану.
Чутарик отпил, поубавил я прыть,
Ну мало ли. Брякнешь там спьяну.

Вернулся к беседе, NZ поддержал,
Сказали камнями кидался.
И парень я классный, но поезд зажал,
А после с балкона смотался.

На утро проснулся, в башке чехарда
Какой-то гул, шорохи, звоны.
И четкая мысль, ни за что, никогда
Девчонкам не слать корнишоны.

Я к тебе не равнодушен,
Я как яблоко надкушен.
Как листочек я засушен,
Иногда бываю душен.

Сей аспект тут дюже важен,
Чтоб консенсус был налажен.
Стиль общения разглажен,
И немного напомажен.

Со своей же стороны,
Все мои слова честны.
Все стандарты не двойны,
Цели чи́сты и видны.

Разговор наш был обыден,
Злой там умысел не виден.
Голос вовсе не язвитен,
Результат был очевиден.

Как случилось, вышло так,
Что сегодня я .... ?(Нехороший человек)

Ну вот и всё, пора настала,
Сюжет был как всегда простой.
Я пел, а ты меня бросала,
Ты пой моя гитара, пой.

К тебе тянулся я всем сердцем,
Но оказалось, Боже ж мой...
Не тем я оказался перцем.
Ты пой моя гитара, пой.

Не оценил твоих пассажей,
И вот теперь, я уж не твой.
Все чувства обернулись лажей,
Ты пой моя гитара, пой.

Пропал твой голос и улыбки,
Остался с головой пустой.
Мои грехи - мои ошибки,
Ты пой моя гитара, пой.

Пойду, напьюсь наверно в баре,
Ночь проведу, конечно с той.
Что спляшет джигу со мной в паре,
Ты пой моя гитара, пой.

А утром похмелившись джином,
Я побреду к себе домой.
В костюме Аладдина с Джинном,
Ты пой моя гитара, пой.

И раз пошла такая пьянка,
То режь последний огурец.
В заначке самогонки банка,
С неё я буду молодец.

Эй друг, таращиться не надо,
Ведь всё равно карман пустой,
Возьми гитару, так как надо,
И пой с моей гитарой, пой.

Здравствуй моё солнышко,
Здравствуй моя душечка,
Здравствуй ненаглядная,
Леночка - Ленушечка.

Где же ты пропала-то,
Что не появляешься?
Чисто красно солнышко,
В тучках проявляешься.

Может что случилося,
Больше нету пыла.
И своего милого,
Навсегда забыла.

Как договорились,
встретимся на речке.
Там платком покрою,
ярким, твои плечики.


А пока скажу тебе,
Просто, до свидания.
Буду ночью вспоминать,
Милое создание.

Собрал сегодня всех нас вместе,
Не просто праздник - юбилей.
Да, трудно устоять на месте,
Я тост скажу, вина налей.

Вот подоспел бокал вина,
И я спешу друзья сказать.
Сегодня цель у нас одна,
Любашу с днюхой поздравлять.

Пусть будут дни твои такими,
Чтоб вновь хотелось их прожить.
Живыми, яркими, твоими,
Весёлой быть и не грустить.

Чтоб дом всегда был полной чашей,
И не грустилось в нём от скуки.
Всегда был повод встречи нашей,
Любил что б муж, взрослели внуки.

Возможно тост мой был напорист,
Ведь ты Любовь, так хороша,
Хоть юбилей намёк на возраст,
Пусть от любви поёт душа.

Ведь возраст, это просто цифры,
Что скажут, родилась когда.
А ты, Любовь, по жизни плывши,
Душою юная всегда!

Чего от нас хочет мелодия ночи?
Она всё серьёзно? Иль так, между прочим?
Быть может на нас она, юмор отточит,
И будет конечно довольная очень.

А мы, раз подсев на мелодию ночи,
Ночами не спим, и мелодию "хочем".
Становимся все мы, до ночи охочими,
Краснеем, молчим или рифмочки строчим мы.

Хотим постоянно глядеть в милы очи,
Согласны за край с ними, а лучше уж в Сочи.
На первом свидании что-то лопочем,
Общенья язык, сразу как-то не очень.

В дальнейшем же, стиль этот будет отточен.
И будешь в фаворе ты, или заблочен.
И станешь счастливым, а может не очень,
В том будет повинна мелодия ночи.

Твои мечты - какими они были?
Чтоб жили в сказке все мы, а не были.
Твои мечты - теперь какими стали?
Врагов казнить, и сердце чтоб из стали

Настал тот день, когда без лести,
Без боли, и тоски в груди.
Скажу тебе, мы были вместе,
Была любовь. Всё позади.

И губ твоих - очарованье,
И глаз твоих, бездонных, синь.
И голос, как ручья журчанье,
Теперь не дарят эндорфин.

Но, если это всё пустое,
Зачем на жизненном пути.
Судьба устроила такое,
Что мы смогли любовь найти.

И пусть была она короткой,
И был коротким общий путь.
И плыли вместе одной лодкой,
Будь счастлива, меня забудь.

Глаза твои - как два алмаза,
Но в них дрожит слеза обиды.
В них боль и крик, заметны сразу,
Да, боль, но ты, не подаёшь и виду.

И лишь невольная усмешка,
Скривлённых, но прекрасных уст.
Укажет всем, что жизнь в насмешку,
Тебя в терновый ткнула куст.

Что ж, пусть болтает жизнь как шторм,
И вновь бурлит по жилам кровь.
Поможет нам осилить тёрн,
Лишь только чистая любовь.

Какая же ты Лена,
Красивая деваха.
В такую вот влюбиться,
Ну просто, одним махом.

Леночка, Ленусечка,
Бомбовая пусечка.
Вся такая душечка,
Леночка, Ленушечка.

И Биго я листая,
Тебя не пропускаю.
Ведь ты же вон какая,
Тобою взор ласкаю.

Вся такая душечка,
Леночка, Ленушечка.
Бомбовая пушка,
Леночка-Ленушка.

Пусть подождёт страна оленья,
Куда всех мчит лесной олень.
Сегодня праздник дня рожденья,
Маринин, самый лучший день.

С утра сегодня поздравленья,
Любимый муж несёт цветы.
Ну, и конечно, без сомненья,
Исполнит все её мечты.

Вчера - обычный день недели,
А после - наступила ночь.
И вот с утра, прямо с постели,
Спешит поздравить маму дочь.

Своё мы скажем поздравленье,
Желаем все, чтоб у Марины,
По четным были дни рождения,
А по не чётным - именины.

Встав с утра пораньше, и поев малину.
Всё послав подальше, сел я за картину.
Раз была малина, будет и медведь.
Я решил, картине, на стене ВИСЕТЬ!

Разложил я краски, кисть, карандаши,
И решил, что виски, надо б для души.
Виски это важно, он придаст мне сил,
Я б побольше красок, сразу намесил.

И погнал писать картину, влажными мазками,
От усердия буксовал красными носками.
Да, пока я рисовал, было очень мило,
Но как оказалось, виски не хватило.

Взяв из холодильника кульного пивка,
Понял, что картина-то, не мечта пока.
Ну, не хочет вот медведь, выйти из берлоги,
Что и получается, это только ноги.

Что ты будешь делать, не "идëт" медведь,
И тогда с досады, я решил запеть.
Отхлебнув из банки, я заголосил,
И моя же песня, мне придала сил.

Раз уж получилось, что теперь пою
Живенько рисуем на листе тую
А затем по верху, ярко так, балкон
И чтоб под балконом, огненный дракон

Чýдно получилось, надо чаще петь
Это же не сложно, и не трудно ведь.
И ещё подумал, ты прости медведь,
Что на нашей стенке, не тебе висеть.

Как Рафаэля гобелены,
Тревожат и волнуют взгляд.
Глаза прекраснейшей Елены,
Влекут тебя в волшебный сад.

В саду том, чýдно и прелестно,
Не хочется ни есть, ни пить.
И голос Лены, расчудесный,
Ещё бы бросила курить.

Пусть по Европам ты летаешь,
И разных видел в жизни дев.
С NZ общаясь, понимаешь,
Что Лене нужен только ЛЕВ!

Когда в душе твоей печали,
Опять бодягу заведут.
Скажи об этом мне в начале,
Тебя избавлю от их пут.

Душе не дóлжно в этом мире,
Обиды горькие терпеть.
Душа должна быть как на пи́ре,
Хмельною быть, и сладко петь.

От счастья задыхаться можно,
С восторгом о любви кричать.
В душе. А в мире осторожно
Вести себя. Табу. Печать.

Ведь если ты ещё не знаешь,
Открою тайну я одну.
Всё гладко, если понимаешь,
Что счастье любит тишину.

А ты помнишь ли, милая Соточка,
Как в эфире, под песню твою.
Я для храбрости хряпнув две стопочки,
Написал, что тебя я люблю?

И бежали те строчки в эфире,
Заполняя экран до краёв.
И безумные мысли кружили,
Не давая тебе вспомнить слов

А потом я просил извинений,
И божился, что я пошутил.
Жаль, эмоций твоих, тех мгновений,
Я на видео не сохранил.

По стихам я не мастак,
Честно. Так. Не очень.
Не рифмуется никак.
В рифмах я не точен.

Наточил я карандаш,
Есть писать желанье.
Только вот, ни чем не дашь,
Безрифмью оправдания.

Но навалится тоска,
Вдруг как наважденье.
И пошла писать рука,
Даже в воскресенье.

И поехали качаться рифмы,
Как насосами.
И не лезьте ко мне нимфы,
С разными вопросами.

Всë, готово, посмотри на моё творение,
Радость нежится внутри - умиротворение.
Только чую голосок, есть во мне сомнения,
Кто помог мне написать сти́хавотварение?

Я в Биго не живу - бываю,
Когда нахлынет вдруг печаль.
Тогда, про всë я забываю,
Тогда, мне времени не жаль.

Я по трансляциям блуждаю,
Как будто за свои грехи.
Экспромтом строчки сочиняю,
Бывает - целиком стихи.

Тут, спорят - истину рождают,
А там эфир - ну просто жесть.
Талантом певчим окрыляют,
Всего, что есть не перечесть.

Картины, танцы, рукоделье,
Рыбалка, фокусы, мангал.
Вот тут вот, пьют похоже зелье,
Тут - кадр кажет причиндал.

Еще встречаются эфиры,
Они - спокойны и тихи́.
И чёткие ориентиры, -
Читают люди тут стихи.

Да, здесь не опера, не Ницца,
Не древнеримский Колизей.
И здесь не продаëтся пицца,
Но классный шанс найти друзей.

И получается - де-юре,
Что Биго как один эфир,
Уменьшенный, в миниатюре,
Как прежде говорили - Мiръ.

Хэя-хэя-хэя
Хэя-хэя-ха
Аха
(ara)
Хэя-хэя-хэя
Хэя-хэя-ха
Аха
(ага)
Тунда-бадум-дада
Тунда-бадум-дада
Аха
Дада
Тинда-бада-бунда
Аха. Дунда...
Тида-лападумба, аха
Ага
(Юу-хуу)

Бала-балумба лумба-балум
Аха
Ага
Лумба-батумба мумба-дадум
Уда?
Уха
Дила-малатумба ушиа-тутумба
Уда?
(Wow, wow, wow)
Ага
Бумба-балатумба
ДабумбаДа бумба палабумба
Аха
Ага
Labadabadumba aga
(Йюуххх-ýууууу)

Вот мы и дождались
дня в календаре,
Где зима осталась
в вьюжном феврале.

Вновь весна приходит,
март, затем апрель,
Сердце песней тронет,
звонкая капель.

Что ж ты милая, моя лапочка,
Унеслась от меня в синих тапочках.
А возможно, пардон, это шлепки,
Те, что стукались при беге по попке.

Ведь любил тебя только, я одну,
Ну ещё может быть, свою третью жену.
Так же помню ещё одноклассницу.
И соседку, Тамарку-проказницу.

А ещё помню я, что на день ВДВ,
Мне блондинка отдалась. Или было их две?
А ещё до знакомства с подругой одной,
Я встречался с Надюхой и это... с тобой.

Но ведь это же мелочь, про это забудь,
Это всë не сумеет испортить наш путь.
Тут ведь главная тема, что тебя я люблю,
Остальное всё в прошлом, в прошлом весь ай-лю-лю.

Грущу.
Молчу.
Печаль...
И как остановиться?

Тоска.
Вина...
И мысль -
Как всë могло случиться?

Ну вот и всë,
Надежд,
Остатки
Быстро
Тают

У крыльев - мышц комок.
Я
больше
не взлетаю.

Как быть?
Вопрос.
И я,
ответ
не понимаю.

Но
чувствую,
Вина
Так сильно приземляет.

Волос твоих, кудряшек, ворох,
И глаз зелёных, глубина.
От них всегда сгорал как порох,
Таких на свете - ты одна.

Мне нежный свет твоей улыбки,
Во тьме укажет к сердцу путь.
Обдумал прошлые ошибки,
Понятной стала жизни суть.


И я ловлю себя на мысли,
Что ты реально хороша.
Все будни дней моих, зависли,
К тебе летит моя душа.

А что же с нами будет дальше,
На что расчитан этот стих.
Одно скажу, тут нету фальши,
Мой сердца пыл давно затих.

Твоей улыбки постоянство,
Как в зеркале на солнце блик.
И милое твоë жеманство -
Шанс не влюбиться, не велик.

Увы, мой друг, я вам не интересен!
Понятно мне, что в этом суть и соль.
Что моя проза, в вашем мире песен?
Не мил - скажи. Молчаньем не неволь.

Кто б мог сказать, мир оказался тесен,
Увы и ах, грядёт за счастьем тлен.
Я не солгал, с тобою был я честен,
Я был в плену, и был чудесен плен.

А жизнь идёт, и день за днём мелькает,
И всё меняется, что тут ни говори.
И только вы всегда красивая такая,
Такою, вас Создатель сотворил.

Настал тот день, родная наша Ира,
В который можно с гордостью сказать,
Не сможем мы, объехавши пол-мира,
Такой как ты, другую отыскать.

Пусть голос твой звучащий из эфира,
Всех нас и дальше будет собирать.
Добра тебе, с прекрасным ником Мира,
Всех благ тебе, что можно пожелать!

Любимая моя и дорогая,
Не Пушкин я, и в этом ты права.
С тобой по жизни об руку шагая,
Хочу сказать тебе заветные слова.

Пусть синь небес, тебе подарит нежность
Вода из рек - убавит суеты
Поля подарят вечности безбрежность,
Под пенье птиц исполнятся мечты.

Чтоб в беге дней не опускались руки,
Чтоб не случилось бы, ты помни всё ж таки
Как сильно тебя любят дети, внуки,
Всё остальное же, ну просто пустяки.

Вся наша жизнь - она неповторима,
И пусть бывает грустно в ней порой.
Счастливой будь всегда, всегда Ирина,
Желаю от души судьбы тебе такой.

На весенний светлый день, рано утром, в час, когда все живое почти еще спит, в Строгановских домах на ровной площади Москвы, на горе и внизу, были удивительные пертурбации.

Звезды исчезли, но на небе еще не было ни облака, и луна уже легла. Ветра не было, и несмотря на то что было еще слишком рано, воздух был мягким и ласковым.


На небольшом противостоянии стояли два рассеянных, серебристых облачка. Одно из них было широко и горделиво, но тихо обтекаемо, словно огромный гранитный валун, другое - тонко, легко и пластично, как шапка лебедя.

Они покачивались, поворачивались и время от времени замыкались, как бы в пляске, но, несмотря на все свое веселое общество, далеко друг от друга не уходили.

На мгновение оба облака стали чисто белыми и гладкими, как мраморные статуи, потом опять их загромоздили дождевые полосы.

Полночный сон любви. Порыв надежды.
Как ветра шум, как майская гроза.
Хотел нас нарядить в свои одежды,
Но ночь прошла, и солнце тмит глаза.

И снова день нас разлучил навечно,
А день как жизнь, - стремимся всё успеть.
Жаль только ночь, мала и скоротечна,
Чтоб о любви тебе, тихонечко пропеть.

Любовь - слово многозначное,
Счастье, радость, чувство нежное,
Рифмы можно найти много,
Стоит только слова соединять вместе.

Любовь идет в паре с верой,
Сердце бьется сильнее при ней,
Рифмы можно подобрать разные,
Но чувство останется тем же.

Любовь - огонь, что греет душу,
Сильнее всех преград и душевных трудностей,
Рифмы можно найти в любой мере,
Но любовь останется вечной в рифме и в жизни.

Пусть жизнь идёт, как ляжет карта,
Но ты с улыбкой на лице.
Всех Дам поздравь восьмого марта,
-Источник счастья на земле!

Без слов стою я под дождём,
На мокрой, чистой улице.
Ты мне сказала - подождём,
Даст Бог, всё образуется.

А жизнь идет, и бьёт ключом,
Всё крутится как мельница.
Одна лишь тема ни о чём -
В твою любовь не верится.

Чего желать? Ведь ты со мной,
И дом на главной улице.
Ты будешь для меня - одной,
Бог даст - всё образуется!

Моя богиня и царица, ты даришь счастье и покой.
Душа с тобою веселится, а без тебя грустит порой.
Не видя глаз твоих лучистых, на сердце селится печаль,
Тебе лишь стоит появится, вся грусть-тоска уходит вдаль.

Ты пришла в мою жизнь, как приходит рассвет,
И сбылись и мечты, и желания.
Я дарю тебе жизнь свою словно букет,
И ценю тебя, за понимание.

Голос твой как ручей, то звенит, то журчит
И звучанью его всё подвластно.
А улыбка твоя, манит словно магнит,
Я люблю тебя милая страстно.

Наступил новый день,
Бьёт в окошко сирень,
Своей веткой с сиреневой завязью.

Я открою окно,
Птичьих звуков полно,
Небо светлое, с розовой завистью.

И мне уж не до сна,
Горизонта красна,
Изумительно, ровная линия.

А по мышцам, как ток,
И в лицо холодок.
Что оставила ноченька синяя.

Сегодня в ночь,
Идя ко сну,
Всё мысли прочь,
Я жду весну!
Зима - долой,
Оставь меня.
Душа, весной,
Поёт, звеня.

Да ну и пусть, на сердце ляжет грусть,
Но я вернусь, сюда опять вернусь.
И будет чувств, взаимных, море чувств,
Великих самых, великих из исскуств.
На море чувств, лидирует любовь,
И это значит, примчусь на море вновь
Твои глаза, как и с изгибом бровь,
Меня тревожат и волнуют кровь.
И будет грусть, в воспоминаниях, пусть,
Надеюсь всё же, что тебе я снюсь.

А мысли по небу плывут, слонами белыми,
И нас тихонечко зовут. Что ж мы наделали.
Твои слова, моя печаль, и жизнь как будто сон,
Расстались мы, конечно жаль, что был коротким он.

Вся жизнь вокзал, тут все спешат,
Ступая на перон,
Все счастья-призрака хотят, за горизонт, в догон.
И я купил себе билет, в руке зажат был он,
Но жизнь продала место мне, совсем в другой вагон.

Ну как такое может быть? Мне это не понять,
И время продолжает плыть, не повернувши вспять.
А я пытаюсь рифмовать, и путаясь в строках,
Мне остаётся лишь витать, в пушистых облаках.

Вот и февраль, зимы венец,
Пусть злятся вьюги - зиме конец.
Завоет в поле, февраль чуть слышно,
Наворожив, сугробов пышных.

Листает ветер, зимы странички,
На радость детям поют синички.
Засветит солнце, природа рада,
Конец зимы - души отрада.

Мы врозь, и как же дальше быть?
Забыть? Забить? Запить? Не жить?
Судьбу-злодейку матом крыть?
По волнам жизни щепкой плыть?

А может лучше не грустить?
И просто дальше жить, любить.
Обид и злобы не таить,
И жить вольготно, не тужить,

Глаза на прошлое закрыть,
Остатки прошлого разбить.
И не тупить, и не хандрить,
По жизни плыть, чудить, кутить.

И чувства новые привить,
Чтоб в мышцах появилась прыть.
Надеждой сердце окрылить,
И в небе птицею парить.

И счастье от души дарить,
От нас зависит жизни нить.
Лишь одного не может быть,
Нельзя былое возвратить.

Голос твой был нежн и звонок,
Ты смеялась как ребёнок.
Что случилось милый друг?
Опечалилась ты вдруг.

Что тебя гнетёт и гложет?
Кто тебя обидел, может?
Был ведь мил я, и приветлив,
На твои слова ответив.

Всё как есть, ты мне скажи,
Знай, во мне нет места лжи.
Уж прости меня болвана,
Но не жаждал я обмана.

На комоде ангелочек,
Подтвердит серьёзность ночек.
Солнце, душечка, дружочек.
Ты прости меня, Леночек.

День и ночь. - Прощайте сутки.
Осень. - Прочь, летят все утки.
Бой курантов - минус год.
В виде слайдов, жизнь идёт.

Ночь и звёзды. Тишина.
И луна в окошко.
Всё зовёт меня она,
Погулять немножко.

Я тихонько встал, шагнул,
Распахнул окошки.
Вышел вон. На дом взглянул,
Стоя на порожке.

Милый домик не грусти,
Я же на немножко.
Лишь по озеру пройти,
Лунную дорожку.

Надежда, ты моя надежда,
Пусть звать тебя совсем не так.
Ты появись во тьме кромешной,
И потеряет силу мрак.

Увижу небо сквозь туман я,
Услышу ясно пенье птиц.
Твоей любовью буду пьян я,
Наградой - снег с твоих ресниц.

Вижу на столе,
Карточку с тобою.
Ты как свет во мгле,
И весна зимою.

Смотришь на меня,
Ясными очами.
Ласкою маня,
Днями и ночами.

Наколю я дров,
Соберу поленья.
Ясно и без слов,
Что попался в плен я.

Растопляю печь,
А перед глазами,
Изгиб твоих плеч,
Хвостик с волосами.

Мысленно хочу,
Преклонить колено,
Бежать, не хочу,
Из твоего плена.

Яркая и звонкая,
Необыкновенная.
Не живу я без тебя,
Ты моя вселенная.

Приближался шар планеты,
Вслух называть её нельзя.
Но живущие там креды,
Говорили, мать-земля!
В голубом сияньи света,
Плавно мы вплываем вновь.
Пусть картина для эстета,
Но, тут кругом родная кровь.
Мой холан и зен холана,
здесь окончили свой путь.
Будет же наверно странно,
Если скажут мне - забудь.
Всё мы тут, и все мы рядом,
Всех нас тут не перечесть.
Прилетели всем слаг-аном,
Но, не ради слова месть.
Всё мы тут, и все мы вместе,
В странном месте, мать-земля.
Тут вопрос не просто чести,
Здесь решается судьба.
Мы судьбу не выбираем,
Нам ниспослана она,
Кин-дза-дза быть может раем,
Она лучше, чем Хра-на.
Были в разных мы системах,
Там мы врядли будем вновь.
Сердце там охладевает,
И глядишь насупив бровь.
Здесь же все совсем другое,
Чувства, климат и вода.
На другой планете взвоешь,
Если прилетал сюда.
Может быть, мы все тут сгинем,
Иль свою прольём тут кровь.
Это нас не остановит,
Помолись, не сквернословь.
Нам судьба крута досталась,
Щит и меч готовим вновь.
Мать-земля одна осталась,
В ней лишь чистая любовь.

Родная. Милый мой дружочек,
Ты просто аленький цветочек.
А может жёлтенький веночек,
Из одуванчиковых строчек.

Ты свет в окне и ветер странствий,
Кружащий голову, коньяк армянский.
Ты песня и романс цыганский.
И папа Римский, Ватиканский. ;-Р

Ты лёгкий ветерок, и ветер шквальный,
журчанье ручейка ты, и потоп
фатальный.
Но есть вопрос один, банальный,
Кто я тебе, рифмач нахальный?

Села дева в уголочек,
Сдвинув вбок, в горшке, цветочек.
И сидит как ангелочек,
На машинке тихо строчит.

Шьёт, и песню припевает,
Шьёт с душой, и Бог лишь знает,
Что девица затевает.
Что за мысль её снедает.

Час прошёл, другой и третий,
И мы видим, на газете,
Появилось "чудо в перьях",
Из девичьих вышло нервов.

"Чудо", как-то встрепенулось,
Сразу чем-то приглянулось.
Взгляд упал на стайки строчек,
Бог мой. - Это ангелочек.

Ангел милый, просто диво,
Просто прелесть, швы не криво.
И девица понимает,
что второго начинает.

К вечеру того же дня,
Как в окно пошли теня.
Дева спину распрямила,
Так восьмого и дошила.

А с утра в торговой точке,
На ура, шли ангелочки.
И девица понимала,
Снова хайп она поймала.

Какая девушка Ирина,
Она вкуснее мандарина.
Грейпфрута, манго, апельсина,
Папайи, лайма, нектарина.

С ней не сравнится осетрина,
Не рядом даже строганина.
Пусть даже будет оленина,
И не шашлык, не лососина.

С ней рядом есть уже мужчина,
Жизнь без которого, пустынна.
Да, он не тянет на блондина,
Зато совсем не кобелина.

Пусть жизнь не пышная перина,
И не блестит как хвост павлина.
Зато жена - неповторима,
- Моя любимая Ирина.

У нас такие тут морозы,
за тридцать, сорок, и повыше.
А мне ночами снятся грозы,
Цветущий сад, и дождь по крыше.