Мистика и эзотерика

Спрашиваю у буддистского монаха с Качканара
А что это за руны и номер тридцать пять у вас везде рисуют, вешают?
Не знаю Ом наверное, тридцать пять слонов продают везде в Тайланде, все молчат...

А мы с Ламой Михаилом сидим, чай пьём - лыбимся

Топают слоны трубят в хоботы
Добродетели мы - самые сильные, добрые
Грани любви, дюжим вселенную
Дружим, счастье ведаем смысл жизни вам поведаем

И я знаю ведаю что Руны эти русские, славянские
Истоки ведические всех культур, верований
Шестнадцать чертогов, созвездий кола
Девять планет и стихиалий девять - системы Солнца

В центре гора Любви пирамида Меру
Всем добродетелям в человеке примирение, проявление, мера
Сдюжить исконный смысл жизни
Тридцать пять талантов освоить в себе выстроить, вырастить

Топают слоны трубят в хоботы
Добродетели мы - самые сильные, добрые
Грани любви, дюжим вселенную
Дружим, счастье ведаем смысл жизни вам поведаем

Семью семь - сорок девять семьи, буквиц азбука
Нашей мудрости поле, русский квадрат
Венец творения в любви богатства проявления
Венчанием двух - Сто Лиц объединение

Каждый год источник блага, дара
До ста лет дожить не зря желали
Плоть умрёт а душа останется
Что сдюжили за жизнь родня порадуется

Топают слоны трубят в хоботы
Добродетели мы - самые сильные, добрые
Грани любви, дюжим вселенную
Дружим, счастье ведаем смысл жизни вам поведаем

Торжище талантов цель жизни
Пасут Отец с сыном в нас совершенство
Спасение не экстренная эвакуация на вертолете
А прорастание, обожение, любви - Божьего образа проявление!

Топают слоны трубят в хоботы
Осознанее живите, в тебе то и на тебе то... Очи открой
Инструкция как всегда - на упаковке! Сдюжим! Буддте уверены!!!

Ночь обещает в новый мир открыть окно,
Разбив границы на осколки серых дней.
Хожу по лезвию ножа в игре с огнём.
Стекло становится чуть менее плотней,
За ним повсюду расстилается туман.
На тонкой грани хороводы водит рябь.
Зеркальный дух – на страже мнимости убра́нств
Бесшумно вечность распахнул… Пора нырять
Сквозь хрупкий мост, что в приближении своём
Усеян россыпью бесчисленных огней.
Я сделал шаг навстречу смерти, и проём
Рассыпал иглами мурашки по спине.
Встречая гостя с распростёртой темнотой,
Вдали забрезжил бледной тенью коридор,
В конце которого гримасничал фантом,
А время пятилось назад, как будто вор.
Реальность полностью сменил иллюзион.
Алису Кэрролл позабыл и буквы стёр.
Меня заметил чёрный кот. Он изумлён!
Должно быть, я здесь – нежеланный визитёр.
Вернуться к жизни – луч найти меж облаков.
Был вход. А выход – отражений череда,
Зеркал обманчивых сплошной калейдоскоп.
Какое истинно? Попробуй – угадай...

От людского мира
Отрекаюсь.
В глуши нездешнего эфира
Каюсь.
Я обречён на одиночество,
Любви запретной не познав,
Зверею.
Не верю
В шёпот ангелов и сердцу,
Что давно просрочено,
Не внемлю.
Мне человеком быть не хочется.
Луна подругой служит верною,
За тучей спрячется, но не померкнет.
Не изменит.
Не ввергнет душу оборотня в скверну.
Лица коснётся нежный свет,
И стану я другим.
Не человеком… нет.
Я волком обернусь,
Моё безумие сильней, чем грусть.
И пусть
Весь мир узнает, что мои клыки
Заточены ножами в спину.
Мне всё равно, что я погибну.
Я не боюсь.
Протяжный вой во мглу извергнув,
Я стану оборотнем серым.
Теперь
Сменила ненависть
Любовь, надежду, веру.
Я стану зверем.
______________________

Апрель 2016

Шагов неспешность по углам разносит эхо –
Старик по залу запоздалым бродит гостем.
Один среди достопочтенных альтер эго,
Где королева – изваяние из воска.
В тиши могильной не хватает здесь надгробий,
Чтоб довершить большое сходство мертвецами.
В глазах стеклянных мир застыл потусторонний.
Сверяет сторож страх с настенными часами.
Невольно грезится, что все вокруг - живые.
Привратник в клетке дышит белою вороной.
Безмолвный смех сдержали слуги восковые.
Ещё чуть-чуть – и королева встанет с трона.
Чем глубже ночь, тем тишина сильней калечит.
Ползёт по лезвию предчувствие безумства.
Дождаться солнечных лучей - измерить вечность.
В глазах у гостя каруселью кружит люстра.
Настало утро, страх надуманный развеяв.
Неподалëку натянул извозчик вожжи.
Но не нашли нигде охранника в музее,
Где стало ровно на одну фигуру больше...

Безысходность. Полынь в радость не растёт.
Побываешь ты в мире безумства и боли.
Бесконечная трапеза власти богов,
Проклинают нас твари, что гнили в неволе.

Окоянные, мрачные, ходят во тьме,
Что металась в беспамятстве жалких отродий,
Безымянные души горят в темноте,
Им нужна только похоть, что душу закроет.

Невозможные. Их терпеть не готов.
Ты сожжёшь их лишь взглядом, что силой зароет,
Безмятежные, могут тебя неузнать,
Но открыть то, что взято тобой – не устроит.

Ты ведь сердце всё сжёг, потерял веру в праведников,
Не сумел отыскать ту несчастную, правильную,
Не узнал как же жить нам в любви и желании,
Стать тем самым, что жизнь оправдал первозданную.

Торговый караван шёл тридцать дней,
Шёл по пустыне, опалённой солнцем.
Он вёз среди песков, ветров, камней
Сокровище, что янтарём зовётся.

Вот едет караван-баши Фазил. *
Он про пустыню знал побольше многих.
Всегда в сохранности товары довозил
И, что бы ни было, не унывал в дороге.

Но в этот раз остался он ни с чем:
Запас воды пропал в песчаной буре,
Провизия испортилась совсем...
Фазил молчит, густые брови хмуря.

А изнурённый караван идёт вперёд.
Что тут поделаешь? Назад дороги нету!
Слились все дни в один: закат, восход.
И марево жары подобно бреду.

- Хэй! Слышите? Вдали ручей журчит,
И чувствуется свежесть и прохлада!
Оазис вижу!! Он к себе манит! -
Так прокричал купец, что ехал рядом.

- Не стоит верить миражам, - сказал Фазил. -
Они коварны, чисто как сирены в море.
Смотрите же! Я вас предупредил.
Того гляди и так все сгинем вскоре...

Не внял ему -увы!- честной народ.
Их не осудишь: от жары все ошалели.
Оазис видя, двинулись вперёд.
И лишь верблюды в тот оазис не хотели.

Напившись вволю, в тени пальмы прилегли.
- Фазил, ошибся ты! В оазисе нет фальши!
Наелись фиников, набрали, сколь смогли,
И стали собираться ехать дальше.

Полдня в дороге. Пальмы всё растут...
Не видно им конца, не видно края.
Закрался страх в сердца людей, но тут
Исчезли пальмы, и пришла напасть иная.

Руины города. Оранжевый песок
Сложился в симметричные узоры.
А чуть поодаль плоский островок,
На нём сокровища и самоцветов горы.

Всё побросав, купцы помчались к островку.
- Куда вы! Пропадёте! Запрещаю! -
Кричал Фазил, но поздно было. По песку
Они к сокровищам бежали, увязая.

Пески зыбучие. Волшебные пески!
Они схватили крепко путников бежавших
И поглотили их, оставив черепки
Вместо сокровищ, так заманчиво сверкавших.

Заплакал горько караван-баши Фазил:
- Не уберёг! Не спас! Как быть?! Беда какая!..
А ветер дул в лицо и набирался сил,
Песком оазис и руины засыпая.

Верблюды разбежались кто куда.
И день стал почернее тёмной ночи.
Накрывшись кУфией своей, тогда **
Молиться стал Фазил, что было мочи:

- Прости и пощади, оазис, нас!
Зря мы посмели твой покой нарушить!
Коль хочешь, покарай меня сейчас!
Но - умоляю! - будь к другим великодушен!

Оазис был Невероятным Миражом
И Величайшим Искушением пустыни,
Нейтральным уникальным Существом,
Что меж добра и зла посередине.

Он путешественников тайно усыплял,
Но провожал и укрывал от бед в дороге,
При этом их пугал и искушал,
А снисхождение своё дарил немногим.

Молитва тронула Оазис, и Фазил
Разбужен был, хотя другие ещё спали.
Открыв глаза, в себя он долго приходил:
- Что происходит? Рай здесь? Ад? Хотя, едва ли...

Верблюды дремлют, и купцы все крепко спят.
Но караван идёт вперёд, пыль поднимая...
Всё обошлось. О боже! Как я рад!
Что это было? Ничего не понимаю!

- Я есть Мираж Невероятный. Посмотри!
На горизонте виден город. Вы прибЫли.
Но про меня ты никому не говори! -
Раздался голос из летящей мимо пыли. -

Твои товарищи проснутся и решат,
Что доконал их зной безжизненной пустыни.
Ну, а верблюды. Что ж... Они не говорят.
Прощай! Мы не увидимся отныне.

Катился солнца диск за горизонт,
И жар песка с прохладою сражался.
Ночь раскрывала свой огромный зонт.
Все просыпались. Город приближался...


* караван-баши - начальник купеческого каравана
** куфия - мужской головной платок, служит для защиты головы и лица от солнца, песка и холода.

Куклы стояли на полке, им было очень одиноко. Был Новый год, стояла ёлка. Шёл мокрый снег немного.
Вдруг с полки они спустились, шептаться начали друг с другом.
В красивых девушек они превратились, но грусть осталась их недугом.
Пошли гулять в шикарных платьях, мороз кусал нежные ручки.
Браслеты были на запястьях, настроение хмурое, словно тучки.
Новогодний бал в самом разгаре, танцует весело народ.
Каждой кукле выбрали по паре, чтобы не было невзгод.
Снег блестит красиво, фонари ярко горят. Стало куклам вновь игриво, глазки будто снег блестят.
Вот часы пробили полночь, Новый год наступит вновь.
Куклы убежали прочь, встали на полки. Скучать им долго, ждать любовь
Морозова А. 23.10.2025

Вечер слишком темный, чтобы быть одной,
И шаги слышны мне где-то за стеной.
Завывает жутко, что дрожит окно,
Лунным светом в доме все искажено.

Всюду тень мелькает, вижу силуэт.
Гость незримый, здравствуй, выходи на свет.
Коль ты этой ночью тоже спать не смог,
Я поставлю чайник, разверну пирог.

Сядем мы на кухне, вместе чай попьём.
Этой ночью тёмной лучше быть вдвоём.
Я тебе поведаю, как душа вопит, —
Разговор душевный нам с тобой сулит.

Ты расскажешь честно: отчего шумишь?
И сегодня ночью тоже ты не спишь?
Ах, тебе тоскливо! Сердце так стучит,
Словно непрестанно что-то говорит!

Всё с тобой понятно: просто ты влюблён
И от чувства этого даже пробужден.
Не печалься, милый, так всегда болит
И любовь ночами спать нам не велит.

Ну и пусть не спится! Поглядим в окно,
А в стекле оконном всё искажено:
Две фигуры рядом... Может быть, одна...
И в квартире этой — звоном тишина.

Прекрасен воздух здешних мест.
И антураж тут – подобающий,
Хотя, совсем не Пьер-Лашез,
Но тем не менее... Однако же,
Цветы, как символы любви,
Пробили сердце на романтику,
Начав роман с новой главы.
Она блуждала так задумчиво
Среди ухоженных могил,
Что я загадочно-замученный
За ней в молчании бродил.
В глазах её – не искры страстные,
А огоньки манили вдаль.
Лицо, как будто бы под маскою,
Укрыла чёрная вуаль.
В руках застыли розы чётные,
Что сосчитал я впопыхах,
Но, словно превратились в чёрные,
Увянув тут же на глазах.
И вдруг открылся взору памятник.
На нём портрет её точь-в-точь.
И я в сомнениях, как маятник,
Не знал остаться или прочь
Бежать сквозь эти звёзды к терниям,
Туда, где муки каждый день,
Туда, где жизнь земная теплится,
Как беспричинная мигрень.
Но вдруг моя исчезла спутница,
Укрывшись маревом слегка.
И стало кладбище – безлюдное,
Где был покорный ваш слуга.

Белые, белые, белые плывут облака.
Синяя, синяя, синяя под ними река.
Жёлтый, жёлтый, жёлтый добавлю мозок,
И пропущу между пальцев песок.
Рисую, рисую, рисую картину свою.
И не громко песню пою.
Розовый, розовый, розовый закат и восход
Жаль, что не знаю я музыки нот
Вот на холсте оживает картина моя
Синяя речка, белые облака .
Желтый закат и розовый восход Здесь не обычный открывается вход.
Хочется войти в картину мне
И побыть в той тихой красоте.
Переступаю границу миров
Главное вернуться вновь.

Когда ветра с востока шепчут шаманский напев,
И в дыме костра рождаются лики духов,
Я слышу, как эхо идёт сквозь тайгу и хребты —
Это предки зовут не в рай, а в путь.

Не для рая душа, а для вечного странствия меж звёзд,
Где олень золоторогий пьёт из озера-чаши зари.
Там Утку-Праматерь поёт у огня племя,
И в бубне время стучит, как сердце земли.

Не нужны мне врата из жемчужин и хрусталя —
Мой храм — это ели, склонившиеся над рекой.
Когда придёт срок, я стану синим оленем во тьме,
И уйду в глубины, где танцуют огни.

Ночь укрыла одеялом,
Спать уже давно пора.
Тихо звёзды разбросала,
Вышла полная луна.
***
В полнолуние тайна скрыта,
Чей секрет оно хранит?
Может снова Маргарита
Под луной начнёт парить.
***
И прекрасна нега грешной,
Красота её пленит.
Полетает безутешно,
Вихрем в танце закружит.
***
Всё о Мастере мечтает,
Так сильна её любовь.
Видно чуда ожидает,
Чтоб увидеть его вновь.
***
Стала девушка колдуньей,
На шабаш она летит.
От отчаяния ведунья
В хороводе вновь кружит.
***
Маргариту встретит Мастер,
Ждёт их вечная любовь.
Эта встреча стала явью,
Чтоб уйти им в мир иной.
***
Ночь-прелестная молодка
Чёрные очи, стройный стан.
И чарующей походкой
Соблазняет снова нас.

Брожу красивой незнакомкой. 
Везде чужие пешеходы.
Ищу путника, в мистику окутанного.
Хожу и смотрю, где гуляет проныра,
В ночи прыткость проявляет.
Всё смотрит и смотрит, что-то внутри себя решая.
Пригрелся он в уютном местечке своём,
Наблюдая, как прекрасен праздник в современный век.

Ах, котик, котик, ты плохой!
Ходишь меж границ миров,
Ищешь что-то да не то,
Несёшь загадку, всё пронзая острым взглядом.
Умный слишком, но хорош,
Не поймать тебя, кошак, ведь ты тот ещё мастак.
Все входы знаешь наизусть,
Ориентир не теряешь, всё петляешь и бежишь. 

В мою голову влезаешь, ловкость проявляя,
Начинаешь разговор, мягко путая в ответах,
Любопытство не теряешь. 
Взгляд пронзающий даришь,
Гипнотизируя в секунду, манёвр используешь другой,
Мысли вокруг застынут вдруг,
Завлечёт меня в туман, ощущения волной нахлынут.
Прощу тебя, впуская сходу.

Превратился в мастера игры,
Лазеешь по крышам, приключения находишь.
Спущу тебя я аккуратно, не боишься высоты,
Приземлишься всегда на лапы, уклоняясь и вертясь.
Приняв участие в обряде,
Обратился в чёрную пантеру, замяукал, замурчал.
Станешь сразу ты актёром,
Психология — твой соратник верный.
Прося прощения лаской, спрятав свой каприз.
Понимаю, что прощу тебя, кошак и не раз.
© Асгарова Зинаида, 29.10.2025

Прыжок через быка

Минойская девушка прыгает через быка,
минойская девушка касается его слегка.
Раз - и девушки не видно, просто ее нет,
бык башкой трясет, и правда, что за бред!
Может, почудилось ему, что коснулись его бока,
может почудилось ему,что сказали- Бык, пока!
Смелая девушка, а бык силен,
белый рог его, в крови закален.
Если ошибка, но ты берешь его за рога,
можешь, далеко улететь, найдут пока.
Но девушка опять прыгает через быка.
Ветер закружит ее, так легка.

10.2025.

Я снова ночью вижу силуэт твой,
Он наяву, то ли во сне?
И этого никак не разберу я,
Но очень рад, что снова ты явилась мне.

Твой нежный голос, он такой волшебный,
Когда ты колыбельную поёшь.
А ярким взглядом, словно ты рассказываешь сказки,
Под них усну я на всю ночь.

Иль будем мы водить беседы
С тобою с ночи до утра.
Иль будем мы смотреть на небо
И вместе верить в чудеса!

Я снова ночью вижу силуэт твой.
Он наяву, то ли во сне?
Я знаю, что усну под утро,
Но так хочу, чтоб вновь явилась мне!

Я ,хочу быть -Орлицей!
И ,в ущельях- Кавказа...
На верхушках Казбека -
Я разрежу ,пространства- сразу!!!
Я подстроюсь -под струи ветра!
И раскрою -красиво крылья!
Долечу я, до Бога -наверно!
И обратно, вернусь -без крыльев...
А зачем они??
Если потоки..-
Унесут меня к звездам -в надгорьях!
И качаться на них -без срока,
Крылья мне-не нужны -нисколько!
Буду я смотреть -на вершины.!!!
.Как лавины -обрушились стройно!
А потом -потекут потоки...
С гор-
Теча -в арыки,
К -сёлам!
Я Казбека-верхушки ласкаю!
Своим взором, острейшим -орлиным!
Ну а он, мне в ответ, отвечает-
Ты -Орлица!!!!
Верни свои -крылья!
Посидела на звёздах и- хватит!
Тебе гнезда- пора приумножить!
Вон -Орел на Эльбрусе скучает...
Его чувства, к тебе-гложат!!!

Я Орлица!!!!
В ущельях Кавказа!
Вижу судьбы людей ,их желанье!
Но одно- Я хочу сказать сразу:
Мне без крыльев- Одно наказанье!!!!

Не бойся! Я — Тень — так меня и зови ты.
Возьми все игрушки и куртку на плечи накинь.
Тебя ждут помешанной жизни изгибы,
Ведущие в тихую серость и ясную синь.

Пойдём да попляшем под старые детские ритмы;
Отпразднуем милю и в новый ворвёмся проезд.
Качается город, как плавная острая бритва.
Отыщем на лезвиях пару незанятых мест.

Садись на скамейку — пора и поспать (хоть немного):
Увидишь балконы и юность, летящую с них;
Упав, окунается в мягкость подгнившего стога —
В дыхание лавок, колясок и трелей извечно-лесных...

Проснись! Диалог с безграничным на время закончен:
Подошвой играй и послушай напевы шагов...
Бывает приятна весна и пропахшая временем осень:
И яркий квартал, и усопший в гниении ров.

Идём. Посмотри на свечение между проулков:
"Там пусто", - ты скажешь. И я соглашусь с тобой,
Но только в пустотах гуляется вольно и гулко,
И только без хищников зайцу не страшен убой.

Мы будем бродить по изгибам замызганных трактов,
Пока тропа не закончит стонать... или петь?
Гуляем вовсю, чтоб ни капли точащей не плакать,
Увидев последней отметки скрещённую жердь.

В плену теней, в безликом мире,
Где ложь – как знамя на мундире,
Я душу дьяволу продам,
И сам себе построю храм.

В бетонном склепе дней пустых,
Средь масок, жестов дорогих,
Отрекусь от святых даров,
И брошусь в омут мрачных снов.

Под сенью лжи, в бездушный век,
Где вера – лишь пустой объект,
Я душу дьяволу продам,
Распутьем выстлав путь свой сам.

Пусть ангелы отвернут взгляд,
И мир обрушится, разврат,
Я выпью яд запретных слов,
В крови оставив след оков.

И нет надежды, нет любви,
Лишь пепел тлеет в той крови,
Продавши душу, ухожу,
В кромешную тоски межу.

И в этом танце, средь теней,
Узрю безумие страстей,
В паденье обрету покой,
В пучине адской, ледянной.

Забудь о вере, о любви, о чести,
В холодной этой, призрачной бадье,
Оставь мечты – лишь пепел в голове,
Теперь ты – тень, что ходит по земле.

И в этом мраке, в танце с пустотой,
Я обрету покой, чуждый золотой,
В плену обмана, в царстве вечных мук,
Запомни, человек, ты – дьявола слуга и друг.

Вдали погас маяк земной,
Душа уходит на покой,
Закончен её путь мирской,
Вновь отправляется она домой.

Туда — чуть выше облаков уходит,
Где встретит всех своих родных.
Где так светло и так спокойно —
Её туда сопровождают корабли.

Утихло всё вокруг, маяк не светит больше.
Отправилась домой душа.
На небосклоне тёмно-синем ночью
Сияет, как маяк тот, яркая звезда.

Среди звёздных морей, в неземной тишине
Качался корабль на лазурной волне.
Поглядывал с грустью корабль на причал.
Кого же он ждал здесь? Кого он встречал?

Светился корабль. Был тот свет непростой-
В нём жили любовь и блаженный покой.
И так же светились, качаясь вдали,
Другие, похожие с ним, корабли.

Но вот, завершив все земные дела,
К причалу устало душа подошла.
Корабль встрепенулся - он душу узнал! -
И стал подавать мелодичный сигнал.

Сигнал был знакОм. И душа ожила,
Но на борт подняться она не могла:
Устала душа, не взлететь ей никак...
Тогда засветился корабль, как маяк.

- Бедняжка! Намаялась? Ты не грусти!
Здесь жду я тебя, чтобы в рай отвезти!
Возможно, забыла за давностью лет,
Где истинный дом твой? Смотри на мой свет!

Любовь в этом свете была так сильна,
Что всю скорбь души растворила она.
Вновь стала душа молода и легка,
И вспомнила путь свой длинною в века.

- Я видела всё! Там, в предвечной дали,
Давно ждут меня те, что раньше ушли!
Готова вернуться с тобой в Небеса.
Летим же! Скорей поднимай паруса!

Корабль помчался в бескрайнюю высь.
Приветы друзей-кораблей вслед неслись.
Ведь каждый из них ждал, когда, неспеша,
К причалу придёт Та, родная, душа...


P.S. Эта сказка о волшебных кораблях, которые перевозят родственные им души в иной мир, была написана под впечатлением от стихотворения Симонова Александра "Лодочка", в котором рассказывалось о нежной дружбе между рыбаком и его лодкой.