Тосковал, ожидал с нетерпением –
всё хотелось поскорей обретения!
И стремился и бился с надеждой,
и покой потерял – безутешный.

И зависел от многих, и большего
всё хотелось одним только росчерком,
изводился и рвал юной скоростью,
всё хотел, чтоб звалось это доблестью.

Всё, что было вдалеке
оказалось близким.
Что казалось близким мне,
потеряло смыслы.
И хожу я налегке,
и давно я свыкся,
что казалось близкими мне,
потеряло смыслы.

Пережил я года – отмечталось,
не сбылось и прошло, но осталось
в глубине, в уголке сиротливым,
да уже без молитв – не просимым.

И от тех, кого звал, отдалился,
нянькой быть я устал – изменился.
Всё что близким назвал – пропадало,
что далёким видал – приближало.

Всё, что было вдалеке
оказалось близким.
Что казалось близким мне,
потеряло смыслы.
И хожу я налегке,
и давно я свыкся,
что казалось близкими мне,
потеряло смыслы.

И живу я теперь не зависимым,
и в далеком нашел свое близкое,
что ведёт меня в даль распрекрасную,
и менять не хочу долю ясную.

Не вернусь я в туман перехоженный –
хватит звать, приглашать, быть непрошеным,
я сегодня нашёл всё, что близкое –
всё, что есть – всё, что вот – всё, что истинно.

Все, что было вдалеке
оказалось близким.
Что казалось близким мне,
потеряло смыслы.
И хожу я налегке,
и давно я свыкся,
что казалось близкими мне,
потеряло смыслы.

9 октября 2011

Он был не первый и не лучший,
на улице он не был хуже всех,
он говорил о музыке и чувствах,
имел у девушек всегда успех.

Его отец пристроил в комсомоле
перебирать бумажки за рубли,
при коммунистах дело непростое,
но нужное, чтоб далее расти.

И на посту он не был бюрократом,
он людям помогал от всей души,
шёл в коммунисты кандидатом,
карьеру правильно вершил.

Мир подставлялся гнутою спиною,
казалось сбыться планам впереди,
но тут случилась перестроиться страною,
не знали многие, куда теперь идти.

Не стало власти той, его подмоги,
отец представился в тот свет!
Он потерялся, подломились ноги,
и на иглу рванулся он присесть.

Всё говорил, что держит под контролем,
и завтра сможет с «ширкой» завязать,
что он покончит с марафетом вскоре
не будет иглы в вены загонять.

Так время шло, безумно он кололся!
Жену увёл парнишка молодой.
Всё потерял, по тюрьмам поволокся,
не смог расстаться он с иглой.

Он был не первый и не лучший!
И был на улице не хуже всех.
Теперь с иглой он неразлучен,
он потерял надежду на успех.

13 мая 2005

Хорошим быть для всех хотел бы,
но всем, я вижу, мне не угодить! –
Одним подай, чего не будь от нервов,
другим старайся нервы возбудить.

Вот так живу, мелькая между многих,
порой себя отстаивать нет сил!
Я ухожу в спокойный ход дороги,
с которой много лет я говорил.

Вот и сейчас ей скажу о наболевшем,
я говорю, что многим невдомёк,
что я всерьёз желаю всем скорейших
решений разделяющих забот.

Противно жить мне в постановке грубой
событий посланных в низы
не принял я раздел людей паскудный,
как не хвались бы плуты.

Я не приму с присущей страстью
худой удел накинутый одним,
я угождать не стану, не старайтесь,
так было, есть и будет так засим…

И ты, что предала́ меня на перепутье,
на выборе восходного пути,
себе оставь гнилое простодушье,
знай не всегда хватает простоты.

Да будет так, я остаюсь на прежнем,
из-за кого угодно – мне не поменять,
тот белый парус, что вдали забрезжил,
который никому уже не разорвать.

Я так же буду гнать свои рассветы
и к полдню выйду снова повторить,
что я остался всё таким же прежним,
как вольный тот, что с песнею летит.

И если я вам покажусь хорошим
и вы мне симпатичными вполне,
давайте сядем выпить на дорожку,
поднимем тост и будем на коне.

13 мая 2005

Я не нищий и ни клятый,
не богач я, ни купец.
Не скупец я при зарплате,
и не в золоте стервец.

Я такой же, как другие,
что не лезут обгонять,
что не тронут никакие
вожжи, чтобы погонять.

Со свободой обручился,
мне бы жить, да поживать,
никого не подводить бы,
никому бы не вставлять.

Интриганов не приемлю,
не любитель я играть,
мне с товарищем бы верным
дней остаток добивать.

Мне бы милую приветить,
и предаться только ей,
засыпая на рассвете
ни о чём бы ни жалеть.

Я хочу свой день украсить
лучшей песней, чем была.
Я хотел бы нежной страсти,
чтоб с одною навсегда.

И желаю незаметно
проходить среди людей,
улыбаться всем ответно,
жить хочу я веселей.

И пусть буду я не клятый,
и не нищий, ни скупец.
И без золота богатым,
не ронявшим божий крест.

13 мая 2005

Премудрость ускользает,
не научился я всему,
крупицы малые я знаю,
большое всё не охвачу.

13 мая 2005

Уже совсем не интересно
на темы прошлые болтать
приходит вечер незаметно,
и снова хочется зевать.

И чтоб никто не оскорбился
спать потихоньку ухожу.
Во сне не скучно, что приснится,
я с интересом разгляжу.

12 мая 2005

Мой голод творческий восходит
и не насытиться б сполна,
даёт мне жизнь в событьях повод,
ходить голодным завсегда.

Мой голод творческий он стоек.
Превыше всех ценю наград.
В ночах молю и на восходах
прошу мой голод не утолять.

12 мая 2005

Вам на меня, а мне на вас
начхать с высокой колокольни,
метал я бисер и не раз,
итог являлся недостойным.

Сходиться снова смысла нет,
и вы всё понимаете спокойно!
Скажу тактично – вам в ответ
я ухожу, другого вы достойны.

12 мая 2005

Я не ищу причин для обвинений,
прошу для очищения понять,
что я молил о правде отношений
вранья пытался избегать.

Не подошёл, так и скажи, дурёха,
иди обратно в ночь к тому,
кто по любви любого превосходит,
с кем хочешь счастье обрести.

12 мая 2005

Костры палить, мы все горазды,
новизну приветствует соблазн,
любовники спешат раздуть пожары,
чтобы гасить ночами страсть.

Затем приходит отрезвленье
один из двух сорвался удирать!
Приходят хладные сомненья,
льдом покрывается кровать.

12 мая 2005

Кто-то ходит мимо окон
ночью где-то после двух,
скрипнет сохлая подпорка,
и тревожит чуткий слух.

Кто-то смотрит из-за шторы,
будто выглянет слегка,
за окном опять проходит
великаном два на два.

Ничего понять, возможно,
но этаж-то всё ж седьмой.
Эй, там кто-то осторожно,
осторожней с головой!

А не то я расхрабрившись,
меч возьму и по башке,
и гуляй во поле чистом,
как тот всадник на коне.

Что мелькать, по окнам глядя,
заходи, звони же в дверь,
подобру – то будешь братом,
а по злому дам в ответ.

Не пришёл никто – не рвался,
ночь досталась одному.
Бродит ветер по кварталам,
успокоиться к утру.

11 мая 2005

Наклон души твоей убогий
в чертах на фото увидал,
внутри себя я скрытно вздрогнул,
увидев то, что избегал.

Мне показалось жалким упоеньем
себя вот так запечатлеть,
я за тебя почувствовал стесненье,
прикрыл бумагами портрет.

Откуда же нескромное желанье
себя поднять на пьедестал?
Возвысить жалкие мечтанья,
придать значенье мелочам.

11 мая 2005

Настала пора откровений
себе наконец-то я признаюсь,
что под прессом долгих сомнений
никогда позвонить не решусь.

Я всерьёз настоял на разлуке,
я себе запретил слабину,
заживу по реальным поступкам,
больше выдумкой жить не хочу.

Я как в школе начну заниматься
чистописаньем на новом листе,
ни за что не позволю сорваться
написать, хоть строку о тебе.

Заведу в этом свежем исканье,
с разрешеньем задачек на плюс,
молодую, красивую, раннюю,
и по уши сходу влюблюсь.

Прокачу её в новой машине,
обрасту её сленгом, как жлоб
обрастает личной причиной,
своё охранять до кишок.

И буду ходить весь надушен,
вдруг бросив о прошлом слова,
понесусь по ушам всякой чушью,
и не вспомню ни словом тебя.

Я раскрашу стихи со стараньем,
я в абстрактный рисунок пущусь,
и в цветах, не грустя, с возгораньем
новым счастьем пойду среди туч.

Распалю я костёр – полыхание,
наверчу ярких слов для другой,
лишь бы ты за полями осталась,
чтоб обрёл я желанный покой.

11 мая 2005

На серых днях просвет врезает
лучей небесный перебор
и в миг на листьях оживает
неспешный ветер-дирижёр.

И в мою грусть приходит
звоня настойчиво и гулко
по-летнему весёлая погодка,
сдувая грустные минутки.

Я снова веселюсь до смеха,
я сам себе кажусь смешным,
что миг назад я беспросветно
грустил по взглядам дорогим.

11 мая 2005

1
В обычных оправданиях засев,
с окопной вошью поборовшись
идут к тому, что среди всех,
как принято, поладить проще.
И споры убирают в дальний план
прошедших в юности событий,
оставив в памяти растоптанный экран,
своей неповторимости избитость.
2
И так ведётся в толпах испокон,
со сменой поколений возрождаясь,
приходит, будоража прежний эталон,
в одеждах нового слегка шатаясь.
И не даёт по полной мере спать,
в печёнку давит нижней костью,
как не ворочайся, пора вставать
на поиск неразгаданных вопросов.
3
Часы мешают даже если есть запас.
Слегка злобясь, косишься в циферблаты.
Идёт рождение, свой начинается рассказ,
а тут в секундах скучное занятье.
На то и воля, завсегдашний, лучший друг
появиться внутри пылающего круга,
как огнеборец подавив любой испуг
ведёт уверенно в спасительные струи.
4
И вырвавшись к простору выше крон,
по лестнице, забравшись до предела,
одна надежда под зазвучавший перезвон
найти крыла парящие размеры.
И отыскав средь продвиженья облаков,
рискуя пасть на твердь земную,
со страхом серых зайцев-русаков
летишь сквозь толщу голубую.
5
И без расчёта точного, гляди, попал,
попал с компьютерным прицелом,
на твердь, на свой для слов материал,
чтоб рассмотреть единственное в целом.
И удаётся через годы отыскать
упрятанные прежде тайные проходы,
жаль стал немного с ломом уставать,
долбя гранитные породы.
6
И всё-таки настойчивым быком
ход продолжаешь, понимая, что прорвёшься,
находишь подтвержденья за углом,
там почва мягкая среди породы чёрствой.
И вдруг вдали открылся синий горизонт,
заколыхалось море лужей под ногами,
и видится размах вселенский и уклон
на сторону галактик прорастающих рывками.
7
И ощутив непостижимый произвол,
божественный размах, почуяв взглядом,
спешишь домой, засесть за стол,
чтоб продолжать вести свои отряды.
И о земном готовишь сущий вид
для представленья высшим сферам,
и начиная, чувствуешь бодрит
рукой невидимой отысканная вера.

11 мая 2005

Как мало тех, кто могут восхищаться,
кто может похвалу свою поднять
на уровень куда и птицам не подняться,
куда не многим чувством долетать.

Такие люди волшебством владеют,
они заметят самый малый позитив
и словом искренним любого обогреют,
окружный холод в лето превратив.

Таким вот я пишу слова признанья,
таких на пьедесталы возношу!
Но так мизе́рны все мои старанья,
я лучше похвалы их не скажу!

10 мая 2005

Я устал быть жертвой.
Пред разлукой не хочу
извиваться безнадежно,
рву я сети потому.

Лучше резким взмахом,
с остриём ножа,
перейти на правду,
тени не страшась.

Лучше буду первым
на финале сна,
видно сдали нервы,
не хочу я ждать.

Всё равно пришлось бы
разойтись в углы,
всё равно бы осень
вышла во дворы.

Так зачем же муки
тяжко принимать?
Обрываю путы,
буду горевать.

А потом счастливым
встречу новый день,
не забыв, что было –
буду жить затем.

10 мая 2005

Он бизнесом увлёкся,
а мог поэтом быть,
по юности он нёсся
с Пегасом говорить.

Он к прыти лошадиной
неравнодушен был,
гонял её тростиной,
никак не приручил.

И главною проблемой
он звуки называл
он под гитару делал
немыслимый хорал.

Он сотрясал подмостки
такою ерундой,
что даже недоноски
болели головой.

Он что-то выкликая,
кого-то поносил,
слова ковшом мешая,
от мыслей уходил.

Одной душой он рвался
куда-то чёрт, поймёшь,
на небо удалялся,
да разве разберёшь.

Ему хотелось славы,
а слава сука-дрянь,
никак не поддавалась,
но парень был упрям.

Решил он твёрдо ехать
в Америку – страну,
где чёрный ты, иль белый
неважно никому.

И там под небоскрёбом
орал он свой концерт
и на счету особом
держал учёт монет.

Его не понимали,
тот русский не поймёшь
и с жалостью давали
за искреннюю дрожь.

Он трясся, как отбойный
дорожный молоток
и получил достойный
от "копа" в зад пинок.

Он крупно надоел там
в Америке стране,
и с песней под запретом
женился на вдове.

Вдова была богачка
из наших русаков,
устроенной и с дачкой,
хотелось с мужиком.

И вот он на роллс-ройсе
и вот он бизнесмен
в надёжнейшем устройстве
хороших перемен.

Ему не нужно славы,
он барин при деньгах,
забыл он про гитару,
не роется в стихах.

Он не сидит ночами,
не думает с утра,
как выжить со стихами
в кармане без рубля.

Он больше не страдает,
не пьёт дешёвый ром,
индеек уплетает
со вдовушкой вдвоём.

Как я, он не томиться,
не бегает искать,
где можно поживиться
и денежки сорвать.

Живёт он на готовом
в Америке стране,
где добрые есть вдовы
не жадные к деньге.

Как, я он не стремиться
стихами побеждать,
он с бизнесом срастился,
он научился врать.

Живёт он забывая,
про строчки, про стихи.
И доллары сгребает,
забыл он про рубли.

Как я, он не услышит
зов искренний души.
И слово не напишет
он росчерком мечты.

9 мая 2005

Врать не буду, не забыл я
и страдаю по тебе!
Иногда, слегка подвыпив
вспоминаю, как о сне.

Помню вечер я тот тёмный,
как пришла ты на штормах
задавить мой мир огромный,
да и маленький подмять.

Ты кричала и смеялась,
словно ангел или чёрт,
а потом ты оказалась,
жизни новой поворот.

Разбежались, я женился,
словно в омут я ушёл.
Показалось, удавился
от нахлынувших забот.

Разобравшись, что по делу,
ну а, то, что не дела,
я отправил в даль по снегу,
дал не главному пинка.

И теперь сижу поддатый,
вспоминаю про тебя,
и жалею, что расстался,
всё по-прежнему любя.

Хоть и стерва ты и злюка,
но других не полюбил,
ты осталась, как прогулка,
что с тобой не доходил.

Ты осталась там за грудью,
там, где черти или бог,
ты осталась словно пуля,
ты осталась словно вздох.

Не сведёт судьба-злодейка,
не сведёт и не вернёт,
потому что ты монетка,
тебя всякий подберёт.

Ты всегда дополнишь сумму,
ты добавка ко всему,
не найти нигде такую,
быть мне значит одному.

Бобылём быть не охота,
не хочу я дни пропить,
но с другою душемотом,
не желаю тоже быть.

И опять вопрос упрямый,
не могу я разрешить!
Принимая в жизнь отраву,
я счастливый пялю вид.

Что ж опять в хмелю поддатым,
мусли-думы разводить,
вспоминая, как когда-то
мог с тобою проходить.

9 мая 2005

Не страшусь в разлуке жить,
не задаром же порвал я
связь, с которой стал тужить,
при которой нету правды.

Если нет, тогда зачем,
напиваясь балагурить,
убегать от грустных тем,
и бровей совсем не хмурить?

Если нет, зачем же врать,
выход есть всегда расстаться,
а, расставшись не включать
задней скорости на завтра…

К возвращенью тянет привязь
ой, к хорошему вранью,
и охота вновь напиться,
балагурить день ко дню.

Что же делать я не знаю,
я не знаю, как мне быть.
Без тебя я умираю,
и с тобою мне не жить.

Такова моя проблема
и без страха и засим
научаюсь жить отдельно,
хоть и с правдою один.

Мир заврался, опостылел,
рожи корчат, ложью льют,
и легко засунув рыло
в мою душу наплюют.

Знаю точно так и будет,
знаю, точно предадут,
в душу влезут, обворуют,
грязью липкой обдадут.

Но нельзя мне согласиться,
и в угоду мне кивать,
я от правды возродился,
мне за правду постоять.

Я её несу невестой
и, как юноша-жених,
говорю с ней о небесном
и о прелестях земных.

Будет рай, уверен,
если вместе захотеть!
Одному тоска и беды,
одному не одолеть.

Занимает твоё место,
моя правда каждый день,
то легко мне, то ли тесно,
как же будет мне затем?

9 мая 2005

Плохо, что, общаясь,
узнавая тонкие места,
при разлуке усмехаясь,
плюнут именно туда.

Сгибаясь от ударов,
уходишь сам в себя.
И думаешь, как странно,
ведь были же друзья?

Подумаешь, не плача,
пригреешь сходу нож!
Отмщения удачу
за шиворот берёшь.

Сочтя до цели метры,
подумаешь, окстись!
И возвращаясь к свету,
нахваливаешь жизнь.

Эмоции прикрывши,
не скажешь никому
обидных слов и лишних
с приходом ко двору.

И сам уже не будешь
бить в тонкие места,
удары позабудешь,
останутся друзья.

9 мая 2005

Обиженная сука
страшнее кобеля
обидчика укусит
из тёмного угла.

И кобели бывают
обиженнее сук,
вначале только лают,
а позже загрызут.

В ночи всегда опасно
ходить по одному,
гуляющая стая
порвёт, как колбасу.

Надежду сохраняю
и правило одно,
прожить не обижая
при встрече никого.

9 мая 2005

Великой названа война
и так назвали не случайно,
такие жертвы принесла,
неизмеримые страданья.

Любым весам не обмануть,
веса любые всем докажут,
что русских вес не умыкнуть,
не перевесить миром даже.

А на границе в Балтии вблизи
солдат свободы ненавистен!
Желают истину снести,
запутать людям мысли.

За ложь ответят, однова,
склонятся завтра перед богом
Святые люди в небесах,
там все погибшие герои.

За ваши земли наш солдат
жизнь не жалел и кровью
он мир сумел тогда спасать,
чтоб жили вы свободно.

Чтоб деток ваших не сожгли,
и чтоб вообще вы были! –
Солдаты русские прошли
за вас и головы сложили.

Сейчас нельзя вам доказать
и доказательства никчемны.
Нам, русским, в общем-то плевать,
все ваши выходки плачевны.

Война великою была,
мы не сдадим ни пяди правды!
Россия-Мать – великая страна,
всегда сплотит свои отряды!

7 февраля 2015

Мчал тебя обычный поезд,
в направлении «Прощай»,
за окном желтела осень,
стук колёс и подан чай.

Я остался на перроне,
опоздавшим проводить.
Мчались скорые вагоны
траекторией орбит.

Только твой не возвратится,
говорят там зона «икс».
Можешь иногда присниться,
там твоя в разлуке жизнь.

Я билет тебе доставил,
понимая, что со мной
будешь ты всегда чужая,
самой милой, дорогой.

Не хотел я поумерить,
треугольник надоел,
и уставши даже верить
сам затеял передел.

Потому что так усердно
ты к разлуке нас вела,
укрепляя полумеры,
позабыв свои слова.

Говорила, будем вместе
ещё первою весной,
будешь робкою невестой
в церкви с белою фатой.

А затем вдруг оказалось,
что у слов короткий век,
у твоих, какая жалость,
обнаружился дефект.

Захромали так же чувства
и на краешек свели
все совместное искусство
пролагать к душе мосты.

Ты решила жить расчётом
на порыве, ставя крест,
ты меня, как идиота
обокрала на пять лет.

То, что было, не восполнит,
что могло бы выходить,
о хорошем больно помнить,
лучше полностью забыть.

Я просил ещё в начале,
о пустом не лить слова
ты с улыбкой обещала,
обманула без стыда.

С хитрой миною заплакав,
упиралась мне в плечо,
я поверил, как собака,
и кружился как волчок.

И предел не ощущая,
иногда лишь поскулив,
я души в тебе не чаял,
верил, думал и творил.

Наделял тебя чертами
поднебесной высоты,
оказалось, что с чертями
обручилась прежде ты.

Ад при жизни предоставив,
села в поезд веселясь,
в окружении фискалов,
распалявших твою страсть.

Только чувства – дар от бога,
страсти были от чертей,
потому что треугольник
рожей выйдет, знаешь чьей.

Мчит вдали твой шумный поезд,
я останусь при своём,
что всего важнее слово,
в слове то, чего мы ждём.

8 мая 2005

Судьба упрямая загадка,
открыть не просто её суть
там промысел какой – не знать нам,
вперёд не можем заглянуть.

Пусть кажется совсем некстати
потеря, дружеский разрыв,
когда-то может быть, узнаем
какой был в этом смысл.

Что важным кажется сегодня,
на завтра станет той листвой,
летящей вдаль из подворотни,
и нет проблемой никакой.

Человек страданьями обвязан,
всегда на взводе скрытый нерв!
И про судьбу он забывает,
её загадочный манер.

7 мая 2005

Не стремлюсь искать я чудо,
чудо рядом, прямо здесь,
для меня строка и звуки –
потаённой сферы весть.

Для меня рожденье слова,
под руками каждый день,
и чудес не нужно более,
чудо рядом прямо здесь.

Человек, собака, кошка,
жук навозный, соловей,
чудо – всё за этой строчкой,
восхищенье жизнью всей.

И не нужно доказательств,
свет небесный в каждом есть,
здесь вот рядом – в чужих странах
всюду чудо – божий крест!

7 мая 2005

У любого есть возможность
дружбу напрочь поломать,
даже фразой подзаборной
можно чувство подорвать.

Если так случается и больно
человеку стало в глубине,
нужно справиться спокойно,
доверяясь трезвой голове.

Отогнав эмоций перекаты,
натянув уздечку посильней,
нужно ясно разобраться,
кто там был-то из друзей?

Может, это – выпивохи,
приходили поболтать.
Так зачем жалеть и охать,
о таких вот вспоминать?

7 мая 2005

Прежде, чем крушить каноны,
в рамках их стихи создай!
Покажи всем силу слова,
попробуй веское сказать!

7 мая 2005

Спасибо, тебе дорогая
за то, что любила меня
сегодня целует другая,
порхает с вином у стола.

Я ей рассказал, как любили
и знай же, не хуже тебя,
со мной она закружилась
с бокалом того же вина.

Спасибо, тебе дорогая
за то, что любила меня!
Пусть любит теперь другая,
как ты полюбить не смогла.

6 мая 2005

Какая встреча, господин-товарищ!
Не виделись мы с давней той поры,
когда вы знатно коммунистам присягали,
клялись всю жизнь идее посвятить.

Вы, как известно с пылом поступали
в их партию всевластную тогда,
ученьем Маркса, ленинским блистали
на семинары пламенно спеша!

Профессор вас по-дружески похлопав,
хвалил за преданность корням
рабочей партии с принятием холопов,
и маленьким процентом для крестьян.

Вы заливались благодарным цветом,
вы багровели душкой тех знамён,
которые по всем краям в стране висели
как символ власти будущих времён.

Вы увлекали массы комсомольцев,
потели за трибунами по семь часов,
я видел вас кричавшего с восторгом
люд призывавшего пахать без дураков.

Вас привлекали коммунизма перспективы,
вы на глазах явились вожаком,
и главное, конечно ж, не забыли
о перспективе в недалёкой за углом.

Вы на халяву дом смогли построить,
и был расчёт сложить и всей родне,
но здесь заминка вышла с геморроем
компартия осталась в стороне.

И с кем же быть? Куда ж теперь податься?
Какие идеалы людям выдвигать?
Хрен с коммунизмом. Делу продолжаться.
Домов как стройки дальше продолжать?

Вы в долгих были муках, размышленьях,
пока «Единство» не явилось в свет,
как партия настойчивых решений,
как партия демократических побед.

Ваш выбор правилен и верно в депутаты
пошли вы сразу, в эту партию вступив,
с такою будут стройки продолжаться,
и будет рост приличных перспектив.

Вы господин, товарищ нынче в прошлом,
у вас бюджет российский под рукой!
Жить стало хорошо, намного проще
полнить карманы краденой деньгой.

Не нужно быть своим среди рабочих,
в курилках, нет заботы просветлять,
езжай на «мерседесе», если хочешь,
а нет в «роллс-ройсе» пролетай.

Мечта сбылась! – А что до коммунизма? –
Так это пусть муссируют дружки
по прежней партии, теперь анахронизма,
кто не остыли от прежней болтовни.

Вас не приветствую, не улыбаюсь,
прошу с надеждой только одного,
когда вдруг с вами снова повстречаюсь
не замечайте приближенья моего.

5 мая 2005

У собак есть большая, чем в людях,
верность и привязанность души,
вижу я причину, человека губит
гордость, выдумка и чин.

Люди лепят кодексы в манерах.
Проявляют норовы в делах,
проигравших ставят на колени,
добивают конченных в ногах.

У людей, конечно, есть законы,
внешний облик дружеских забот.
Но главнее ставятся резоны,
и зазнайство поодаль идёт.

Говоришь, что я ничем не лучше,
так же возношусь губой.
Задираю нос на каждый случай,
превосходство, чувствуя горой.

Говоришь, бросаю отстающих,
устремлённо продолжаю путь,
возвышаюсь взглядом всемогущим,
не желаю руку протянуть.

Я оправдывать себя не буду,
не обманешь совесть никогда.
Но пороком схваченные люди
не послушались меня.

Не могу же я катиться в яму,
из которой выход только в ад.
Не могу же я менять программу
и на горле узел завязать.

Если он пошёл во всём упрямо
жизнь настойчиво губить,
я, побыв с участьем рядом,
не могу себе я изменить.

Не могу же я на дне стакана
в солидарность потопить мечту.
Не могу ж я страстью наркомана
загубить свою строку.

Есть предел и верности с привязкой.
Что поделать? – Изменился человек.
Докатился к пагубной он страсти,
наплевал на помощь он в ответ.

Помогал таким деньгами тоже,
получал припудренный обман.
Что же окровавленным из кожи
вылезать за их дурман!

От таких сбегут и верные собаки,
держит их на привязи порок.
От таких и сильный кто – устанет,
им поможет только бог.

5 мая 2005

От тебя пришлось утопать,
ждать устал я перемен,
иногда кусаю локоть,
пережжётся, нет проблем.

Посмотри – проходят годы,
всё как было! – Что я жду?
Быть один устал в погоду,
в непогодах устаю.

Не с кем, словом поделиться,
только пёс меня лизнёт.
За окном зима кружится,
одинок мой Новый год.

Я хожу один в квартире,
на душе тоска и хмарь.
Ты слова свои забыла,
вспоминать уже устал.

Ты не слышишь предложений,
всё связала не со мной.
Я утопал, сожалея,
за другою – за женой.

4 мая 2005

Хмурый май, дожди грядою
наступают день и ночь,
ветер свежею листвою
позабавиться не прочь.

И направо и налево
лужи будто пятачки,
и весна с тоской осенней
проступает из воды.

4 мая 2005

Нет желанья развлекаться,
если рядом милый друг,
не хочу и к морю мчаться,
в горы тоже не пойду.

Не нужны мне Моцарт, Гейне
и в театры не ходок,
если милую я встретил,
встречи выдался нам срок.

Не хочу растить познанья,
быть занудой-мудрецом,
мне бы к милой прикасаться,
очарованным лицом.

Никаких стихов не нужно,
в жертву слово я несу,
потому что с милой дружен,
потому что я люблю!

3 мая 2005

Ты мне завидуешь, я точно знаю! –
Не вышло поэтессы из тебя.
Не дотянула до Ахматовой, до Анны,
у чувств, знать, не хватило словаря.

Так мало профилем быть схожей,
во всём ей внешне подражать,
судьбу храня под толстой кожей,
без чувств высоких восклицать!

3 мая 2005

Когда я с армии пришёл,
земля летела под ногами,
я думал, счастье я обрёл,
пылала жизнь тогда мечтами.

Едва работу отыскав,
пахал упорно за копейки!
И то по связям я попал
вершить идейные поделки.

При коммунистах я творил
им место первое доставил,
за что бумажку получил,
её добавил в кучу грамот.

Затем пришла пора дельцов
прибравших трон российский
меня сместили из творцов,
варить в кафе пошёл сосиски.

Однако, путь свой изменил,
работу повара оставил,
в тайге деревья я валил,
нашёл поболее зарплату.

Деньжат скопил я – получил,
возможность бизнесом заняться,
пусть небольшим, зато своим,
до сей поры тружусь на счастье.

2 мая 2005

Повсюду бизнесмены,
а толку не видать,
всё будет постепенно,
их дело – обещать.

А может и не будут,
дубинами прижмут.
Макуху будем кушать,
с восторгом на салют!

2 мая 2005

Отсутствие мыслишек
и денег нет своих,
чтоб вытянуть приличный
свой бизнес, стало быть.

Ещё нужны и связи
и «крыша» над собой,
тогда и будет право
командовать толпой.

А так ты просто пешка,
из тысяч мастаков.
И поработав честно,
получишь кое-что.

И на гроши накупишь
калорий, чтобы вновь
чужую жизнь улучшить
натруженной рукой.

И так ты будешь рабски
до дня ходить с горбом,
хваля вовсю подачки
под «дядиным» крылом.

2 мая 2005

Не сегодня-завтра доведёшь,
прям в петлю толкая смело,
или к выстрелу в висок,
приведёшь к расстрелу.

Ты скажи хотя бы раз,
что меня ты любишь!
Из твоих туманных фраз
выглядает кукиш.

И луна мне фигу в нос:
«На поэт, не задавайся,
не решаем твой вопрос,
в сумрак собирайся.

Уходи, пожил ты всласть,
принимай же редьку!
Ишь! – разинул скулой пасть,
получай объедки!

Проглоти её ответ,
как всегда, невнятный!
Вновь как не было, так нет,
той мечты захлявшей.

Ишь! – задумал жить светло,
как сосед похабный.
Хоть ты в город, иль в село,
остаёшься бабник!

Не дано тебе пожить,
не обняться с милой.
Влево век тебе ходить
с охмелённой силой.

Никогда ты не найдёшь,
нет такой в архиве!
В сотый раз себе соврёшь,
похмеляясь пивом.

И конечно доведёт,
если впрямь сопьёшься! –
Потому оставь запой,
погляди в оконце»…

В самом деле, лучше жить,
стих к финалу править!
Если некого любить,
можно просто – пялить.

1 мая 2005

Слова одни, один язык,
а понимаем ра́зно,
тебе ничто, я не привык,
превосхожу соблазны.

Мне тяжело и будет пусть
ещё труднее завтра,
я всё равно не увлекусь
уродливым азартом.

У слова точен будет смысл,
и фигуральности есть место,
но никогда – на отшибись,
отбросив слов корректность.

А если ты взялась юлить,
слова винить не стоит,
твоя вина – тебе грешить,
твои падения в настроях.

И в пропасть ты сама летишь!
Я не толкал тебя, пытался
тебе подсунуть чистый лист
и зря в ученье надрывался.

Ты возомнила выше сил,
тебя не вставить в строки,
в которых я боготворил,
а ты осталась прочей.

1 мая 2005

Хороший, старый фильм
любых боевиков дороже,
есть в фильмах этих дым,
ушедших в прошлое дорожек.

И в этом прошлом, пусть в кино,
я возрождаюсь снова юным,
чтоб что-то потаённое светло
запечатлеть сокрытой думой.

1 мая 2005

Мне бы выйти в чисто поле
ветер вольный повстречать,
надоел мне дымный город,
смог моторный, сизый чад.

И ещё хочу не видеть,
всех кто спорит и кричит,
я хочу природы тихой,
и хочу один побыть.

И тебя забыть на время,
будто не было тебя,
ты проела моё темя,
мысль замучила скребя.

Надоело даже слышать
о тебе вчерашний звук
в колокольчике на крыше,
там где флюгер и паук.

И от стен сбегу скорее,
в стенах лживые слова
заметались словно тени,
закружилась голова.

Надоел мне вид предметов,
в них приметы разных дней,
и твои нелепые ответы
надоели каждый день.

Мне действительно спокойно
только в поле одному,
ты не стала той зазнобой,
что уже не полюблю.

1 мая 2005

Если строчка застоялась
на печали долгий час,
я беру весёлым взглядом
слов задорный перепляс.

Я танцую с откровеньем
залихватских мужиков,
я пишу с остервененьем
переливы светлых слов.

Мне вприсядку с поворотом
позволяет бражный дух,
три четыре да с притопом,
улучшаю трезвый слух.

Слёзы лить не наше дело,
пусть с другим воркует дни,
я словами мастер смелый,
по плечу мне гопаки.

И найду себе я в пару
ту, что будет веселей,
под гармошку и гитару
затанцуюсь только с ней.

И не будет нам печали! –
Жизнь допалим на костре.
И неистовые чары
замешаем на вине.

1 мая 2005

Нет спора, вы лучшие люди,
у вас правота, как удар,
его, принимая открытою грудью,
не трогаю ваших прав.

И кодекс у вас непреклонен,
и козыри все на руках,
потому что с краплёной колодой
вы правильный сделали шаг.

Желаю вам лучшего шика,
с козырями в руках завсегда.
А мне, как и прежде катиться,
с вашей точки – опять в никуда.

1 мая 2005

На ветвях, на облаках,
где угодно, даже дома,
нас пронзают и в нутрях
стаи разных электронов.

Среди них особый есть,
брат по теме прониканий,
не имея твёрдых мест,
он – нейтрино, царь скитаний.

Он всегда куда-то мчит!
И совсем не зная страха,
день и ночь всегда спешит
сквозь восходы и закаты.

Его видеть нам нельзя,
не увидишь ты и в лупу,
он, как мелкая звезда
виден лишь науке.

Есть и люди, словно он,
мчат, куда не зная,
не застив нам небосклон,
что-то в жизни означают.

1 мая 2005

Вопрос стоит – не просто жить,
а проживать с большим размахом! –
Вот почему одним – горшки носить,
другим – в роскошные палаты.

Никто меня не сможет убедить,
что это есть в миру та справедливость,
которой богу можно угодить,
и получить в земной юдоли милость.

Всё упирается незыблемо лишь в то,
что наплевать одним на бога,
другим всю жизнь молиться высоко,
идя униженно до окончанья срока.

1 мая 2005

Обокрав на миллион,
рупь дают подачкой,
по стране проходит звон
о большой удаче.

Цены сразу подскочив,
рвут карманы нищих,
ещё больше тратят сил
на еду и спички.

Как кому-то подают,
жди мгновенно взрыва,
пыль за рубль продадут,
а за сто малину.

Как бы сделать рынок нам,
чтобы всем достаток?
Сколько можно по рукам
раздавать подачки?

1 мая 2005

Уж ровно десять, как расстались,
десяток лет, как один день,
я вспоминаю, как мы надрывались,
устав от противления затем.

У нас характеры, как бомб запалы,
у нас характеры, как пред войной,
и так всерьёз мы заигрались,
что разошлись с ущербною тоской.

Я не хочу с тобою снова строить,
с такой тигрицей только в зоопарк,
чтоб показать, что никому не стоит
себя с такою хищницей вязать.

30 апреля 2005

Мы не успели крепко подружиться,
хотя в тебе всё нравилось тогда,
в те дни, когда я закружился,
ту хитроватую зазнобу полюбя.

Всё разлетелось в пух и прахом
воспоминаний полегло
забыл я ту зазнобу, я хочу собраться
к тебе приехать пить вино.

Хочу с тобой поговорить о разном,
хочу увидеть просто так!
Скучаю за тобой, всегда прекрасной!
Встречай, хочу тебя я повидать.

30 апреля 2005

Получай, фашист, гранату!
Ты пришёл наш дом топтать,
ты пришёл в страну раскатов,
золотых лучей не взять!

Не получишь малой пяди,
можем только погубить,
можем силою разрядов
пыл любого остудить!

Не проехать вражьей силе,
ни проехать, ни пройти!
Все века живут в России
люди стойко как штыки!

Никогда не взять просторов,
никогда не покорить!
Не сдадим ни сёл, ни город,
можем только погубить!

И собравши волю в глыбу
так под задницу дадим,
что забудешь путь в Россию,
среди лета, среди зим.

Получай, фашист, гранату,
нас не сломишь, не убьёшь,
нет в России места страху,
как не пробуй, не возьмёшь!

30 апреля 2005

С расчётом не пройдёшь,
здесь риск имеет место,
сама себе соврёшь,
не будешь ты невестой.

Останешься в быту,
таком же постоянном,
как вылеты в трубу,
чувствительных останков.

Никак не повторить
полётов, что подмяты,
расчетливый твой быт
надгробие для страсти.

30 апреля 2005

Ветер дует, снег метёт,
в окнах тусклое свеченье.
Выхожу за поворот
всюду белое круженье.

Люди едут на санях
и на тройке мчаться!
У зимы весёлый взмах
рассыпает счастье.

30 апреля 2005

В подъезде обнаружил,
на ящиках лежит
гитара шестиструнка,
в пыли прекрасный вид.

Спасибо, не разбили,
оставили лежать,
чтоб люди приютили,
живую благодать.

Два дня никто не трогал,
лежала, как вчера,
и тут я сразу понял,
гитара для меня.

Её забрал в квартиру,
от пыли вытирал,
попробовал по грифу,
аккорды твёрдо взял.

Играй моя гитара,
подкидыш дорогой,
спасибо, что досталась
со звонкою струной.

Чудесный звук услышал,
я просто обалдел,
гитара песней дышит,
я старое запел.

И песня зазвучала,
как двадцать лет назад
и схлынули печали
и молодость опять.

Играй моя гитара,
над серостью звени,
ах, умирать нам рано
со звуками струны.

Ещё мы погуляем,
ещё мы попоём,
закрутим и романы,
проблемы изживем.

Не будем мы сдаваться,
аккорды будем жать,
и будем мы влюбляться,
и женщин обожать!

30 апреля 2005

Собака есть, но заводить кота
я не могу на то причина –
пёс не полюбит никогда
любую в доме животину.

Я уступаю воле пуделька,
глава охранный он в квартире,
по делу лает он всегда,
особо если стол накрыли.

Не меньшим братом он прильнёт,
к груди моей, как друг и ровня!
Настал и трапезы черёд,
пора пришла желудок полнить.

За службу братскую он ждёт
не жалких косточек куриных,
на мясо свежее расчёт
и на десерт с кусочком рыбьим.

Настанет час, и будет суд,
там о животных не забудут,
как обращался, так и воздадут,
такие выводы присудят.

28 апреля 2005

Вы довольные – сломили,
обломали мужика!
Жрёте мягкую свинину,
килограммы балыка.

И в разгон на «мерседесах»,
обманув, спешите спать,
чтобы завтра вновь поехать,
мужикам хребты ломать.

28 апреля 2005

Весна вломилась в наши окна
потоком свежих новых струй,
зима покинула, поблёкнув,
ковёр недвижимый свернув.

Снег отступил и греет солнце,
весна зовёт, хочу я поспешить
с друзьями встретиться и срочно
на тему праздника попить.

Лети душа, лети без остановки,
на то и праздник для людей!
Мелькает жизнь! – Осталось сколько?
И жить охота веселей!

И затевая праздник Пасхи
небес бескрайность ощутив,
охота водочки прозрачной,
под шашлычок аперитив.

Душа желает веселиться,
её восторг не передать,
поскольку ей сегодня мчится,
её на тройке не догнать!

Сегодня праздник и не будем
на миг, хотя бы мы грустить.
Не хватит водки, снова купим,
не грех на Пасху покутить!

28 апреля 2005

Не вижу чести первым быть
средь отстающих эшелонов,
медаль восторженно носить
за незначительность разгона.

В среде настойчивых упрямцев,
во истину прекрасней жить,
среди таких бы прорываться,
хочу я первых победить.

28 апреля 2005

Мне не важно, как там светит
месяц с ночкою в окно,
знай, что ты одна на свете,
мне не нужно никого.

Нет проблемы, будем вместе,
говорил я каждый день,
предлагал тебе невестой
быть для полных перемен.

Ты крутила, нет не носом,
ты хитрей во всём была,
закрутила ты вопросы
не решеньем навсегда.

Я устал просить упрямо,
сбавил пыл и понял вдруг,
что тебе дороже сало,
твой семейный с мужем круг.

Ты свои прикрыла страсти
лучшим чувством среди всех!
Ты ушла, уйдёт и пьянство,
сожаленьям места нет.

27 апреля 2005

Поздравляю с возвращеньем,
возвратилась ты в семью,
будешь верной, несомненно,
я тебе не позвоню.

Как в кино о доброй паре,
заживешь ты с муженьком,
он сыграет на гитаре,
подпоёшь ты голоском.

Ты внесёшь бокальчик пива,
он прижмёт взасос тебя,
и восполнив всё, что было
заживёт в тепле семья. –

Вновь любовь заколоситься,
нагулявшись, зацветёт,
он другою насладился,
ты не промах, – тот же чёрт!

Поздравляю с возвращеньем,
пиццу сделай под пивко.
Надоест! – Звони с прошеньем.
Повторим загул легко!

27 апреля 2005

Тяжёлый облик строчек сложных
оставил я на пройденном пути,
я прост сегодня, будто подорожник,
с лекарством спрятанным внутри.

Я излечить могу ещё живую душу,
не полностью, но всё-таки помочь,
могу словами, прозвучав над глушью,
лучами, проясняя чью-то ночь.

Я в двери не звоню, как попрошайки,
меня найдёт идущий по тропе.
Я буду строчками, как лист тот чайный,
вдруг распустившийся на кипятке.

Остывший взгляд бредущего к могиле
едва ли я смогу расшевелить,
призвать его с последней силой,
ещё попробовать пожить.

Но всё ж я есть! – И место занимая,
спешу делиться скоро по пути,
всей сутью, что примерно понимаю,
но твердо, зная, ею будем спасены!

Мои решения просты и нет задачи,
которой был бы нужен сложный слог.
Оценит пусть – идущий по пути читатель
среди тропинок и дорог.

27 апреля 2005