Стихи на день России

Ты бери побольше из дому корзину,
в лес пойдем сегодня утром по малину.
В узелке пусть будут пирожки с капустой,
два яйца вареных, да огурчик хрусткий.

Знаю я опушку с дивным малинняком,
там стоит береза с вырубленным знаком,
а с кустов зеленых каплями свисают
гроздья алых ягод, соком истекают.

Перезрели, видно, падают на землю.
Так пойдем сегодня утром за деревню?

В бархатный мох упаду,
запахи хлынут густые,
вдруг свое сердце найду
в самых глубинах России:
ворох резных васильков –
чаши на стеблях высоких,
краски цветущих лугов,
трепет осин у дороги,
ржанье усталых коней,
шаг их спокойный неслышный,
жалобный клич журавлей,
белые майские вишни,
песни ночные цикад,
ягоды хрупкой рябины,
клена прозрачный наряд
и кружева паутины,
радуг небесный полет,
розовость утренней тучи,
лоно озерное вод,
речек песчаные кручи,
рыжее сено в стогах,
сок из весенней березы,
россыпи ягод в лесах,
в небе полунощном – грозы,
мед золотистый из сот,
ос полосатых жужжанье,
мшистые кочки болот,
мрачных трясин колыханье,
утренних птиц голоса,
губы и руки в чернике,
в травах цветная роса,
солнца летящие блики,
легкие крылья стрекоз,
бабочки над иван-чаем,
в знойное лето покос,
драки котов за сараем,
гриб у еловых корней,
тайные звездные знаки,
чистый кристальный ручей,
яркий костер в полумраке,
взмахи серебряных кос,
сладкий пирог с ежевикой,
с детства знакомый погост,
в вазе букет с повиликой,
банка с парным молоком,
стая сорок на заборе,
колос с созревшим зерном,
быстрые летние зори,
пурпурный лист на земле,
ива в пруду по колено,
чудные звуки во мгле,
волн набегающих пена,
ветхий заброшенный мост,
ворот колодца скрипучий,
красные щеки в мороз,
темные низкие тучи.
В бархатный мох упаду,
запахи хлынут густые,
вдруг свое сердце найду
в самых глубинах России

Вот озеро, как зеркало большое
в узорной раме трав и ивняка
вздыхает потаенно и слегка
колышет лоно водного настоя.

Вокруг царит такая тишина,
что слышу я шуршанье тонких веток,
бессонницу рождая у поэтов,
сияет в небе белая луна.

И много звезд (то полночи каприз)
тяжелых, словно маленькие слитки,
висящих на незримых тонких нитках,
и изредка срывающихся вниз.

Но очень скоро птицы запоют,
и убегут таинственные тени.
Я чувствую, как тысячи растений
зарю всем существом своим зовут.

Рвал ветер тучи на клочки,
и воды бешеной реки
ревели, вызывая страх,
и тьма густела в облаках.
Гром яро рыкал в глубине,
блистала молния в огне
и освещала все окрест.
Стонал от ветра старый лес,
с грозой сражался он один –
природных сил любимый сын.
Ломаясь, падали дубы.
И было столько красоты
в борьбе двоих богатырей.
Не угадаешь, кто сильней.

Вязи белой паутины
натянулись на ветру,
и сплетенья тонких линий
с солнцем начали игру.

В травах длинных и лучистых –
запах долгого дождя.
Вновь сиреневые кисти
обрываю, уходя.

Так брожу я не впервые
в платье, вымокшем насквозь,
и плету венки цветные
для рябин и для берез.

Я иду по тропинке лесной,
белки прячутся в чаще, трусихи,
терпко пахнет душистой смолой,
а еще – перезревшей черникой.

Паутины свисают с ветвей,
в редких лучиках солнца сверкая,
у древесных могучих корней
полыхают цветы иван-чая.

По бокам великанами в ряд
возвышаются статные ели.
Комары кровожадно звенят,
до чего же они надоели.

Нынче много грибов собрала
крепких белых и очень красивых.
Пусть корзинка моя тяжела,
я домой возвращаюсь счастливой.

Ивы моют подолы в реке,
распустив по-русалочьи косы,
и алеют на юной заре
в паутинах серебряных росы.

Ветер трогает плечи мои
по-отечески нежно крылами,
песня длинная грустью звенит,
за большими теряясь холмами.

Я брожу среди высохших трав,
как в сосуд, в сердце горечь налита.
Скоро будут снега на полях.
Ну, а лето – забыто, забыто.

Вечер, вечер, какой ты красивый,
дня вершится привычный распад,
обжигает край неба закат,
угасающий неторопливо.

Красный, розовый и золотой.
Как палитра природы богата!
В ней – преддверие будущих радуг,
изгибающихся дугой.

Сумрак ткет свою зыбкую сеть,
превратившись на час в шелкопряда,
чтоб алмазами древнего клада
стали звезды на небе гореть.

Всюду массой темнеет листва,
тяжело на ветру шевелится,
обрамляя простор композиций
в восхитительные кружева.

О. как много сейчас соловьев
в тишину свои трели вплетают,
и природа вокруг обретает
облик райских забытых садов.

И отсюда я, нет, не уйду.
Пусть прохлада на плечи мне ляжет.
Скоро ночь свою сказку расскажет,
Красота породит красоту.

Россия, я тебя люблю
невыразимою любовью
и, если надо будет, кровью
твои березы напою.

Заросли кленов спали,
видные под луной,
листья, дрожа, держали
горсти росы ночной.

Лишь тростники чертили
по золотой воде,
полные четких линий
знаки большой звезде.

Прыгали рыбьи стаи
и, устремляясь вниз,
в воздух, блестя, взметали
сотни стеклянных брызг.

Бархатом стлались травы,
слушая сны земли,
синие тени плавно,
тихо по ним ползли.

Можно во тьме услышать
странные голоса.
Всем, кто из дома вышел –
все эти чудеса.

Листья падают желтые, красные,
даже розовые летят,
это осень над миром властвует,
в сентябре начав листопад.

Вся природа глядит царицею –
гордый стан, дорогой убор,
небо виснет и манит в ситцевый
и такой голубой простор.

Лес под ноги кидает золото,
словно вскрытый несметный клад,
солнце яркое снова молодо –
льет лучи на земной наряд.

Что за дни стоят, будто праздники,
мир купается в щегольстве,
нынче прячутся листопадники
в разноцветной сухой листве.

Шевелятся в пушистом ворохе
очень древние существа,
и пугают нас трески, шорохи,
так похожие на слова.

Может, рядом коварством светятся
их загадочные глаза.
Не гуляй в листопад при месяце
и не слушай их голоса!

Там меж зеленых берегов
река течет так живописно,
калины гнутся от плодов
и над оврагом стайкой виснут.

Конечно, есть колодец там
с водой прозрачной серебристой,
подземный холод даст губам,
и глубиной вздохнет лучистой.

А сколько же в лесу грибов –
маслят, боровиков, лисичек,
во мху же – красный, словно кровь
в обильных ягодах брусничник.

Спят пауки в своих шатрах
на чудо чудное похожих,
и соловьи поют в садах
рулады - гимны Славе Божьей.

Там церковь пращуров стоит,
давно заросшая, немая,
взглянув на этот жалкий вид,
все люди крестятся, вздыхая.

Но скоро вознесется храм
в честь новомучеников местных
и, может быть, расскажут вам
их путь последний жуткий крестный.

Мир поглотила чернота,
задув закат розовокрылый.
Ночь лужи тонким льдом покрыла
и перепутала цвета.

Все потеряло облик свой –
скамьи, фонтаны, клумбы, зданья,
от них остались очертанья,
чуть освещенные луной.

В такой глубокой тишине
все звуки резки и случайны,
и в каждом шорохе есть тайна,
необъяснимая вполне.

Пустые улицы длинны,
их фонари так тускло светят.
Ах! Эту ночь и не заметят
все те, кто спят и видят сны.

В час прощанья с ночью длинной,
видные едва,
вновь раскинут паутины
сети-кружева.

Посмотри, они повсюду,
зыбкие весы.
В них сверкают изумруды -
капельки росы.

Но, как только солнце сонно
оглядит простор,
вспыхнет золотом червонным
тонкий их узор.

И тогда уж чудо-нити
для неспящих нас
будут лучшим из событий
в этот ранний час.

Расплескало небо просинь,
подожгло лучей потоки,
смотрит, как ведьмачка Осень
кружит листья на дороге.
Ярко-рыжая красотка
в жёлтом платье с красной шалью
со стремительной походкой
и усмешкой под вуалью.
Слов старинных чернокнижных
она выучила много -
то ближайший лес распишет,
словно царские чертоги,
то туманы напускает,
чтобы было всё чудесней,
то дожди плясать заставит,
под ветов летучих песни.
Колдовские заклинанья
всю округу изменили,
к ледяной зиме хрустальной
сто тропинок проторили.

Слышишь, травы звенят на лугу
невидимок-цикад голосами,
мы их нежно погладим руками,
мы сомнём их с тобой на бегу.

Ночью землю закат обагрит,
мы придём в шелковистые чащи
и, вдыхая их запах пьянящий,
будем песни слагать до зари.

Пусть опять подожжёт окоём
на светлеющем небе рубины,
и тогда для подростка-рябины
мы сонеты свои пропоём

По вымокшему темному асфальту
опять спешу, усталая, домой,
и дождь звучит ломающимся альтом,
стуча в мой зонтик ярко-голубой.

Иду по лужам в плавающих листьях,
похожих на малютки-корабли,
и вижу: в небесах умытых чистых
летят куда-то клином журавли.

На обочине сельской дороги
полыхают в траве васильки,
цвет небесный похитив, далёкий.
И рождаются в сердце стихи.

Вижу берег речного затона,
в глубине гаснут звёзд огоньки,
гривы мочат усталые кони.
И рождаются в сердце стихи.

На заре оживает поляна,
открывают цветы лепестки,
льют росу молодые туманы.
И рождаются в сердце стихи.

Запах свежего сена струится,
на подворье поют петухи.
Спать пора, я не в силах ложиться.
Вновь рождаются в сердце стихи.

Сосны. Запахи тягучи,
ночь запуталась в ветвях.
Месяц тонкий и летучий,
искупал весь лес в лучах.

А светила вновь бессонны,
смотрят с чёрной высоты,
никнут травы, потаённо
прячут белые цветы.

Тишина звенит над миром,
что прозрачен, как хрусталь,
в ближнем озере застыла
глади синяя эмаль.

Вод пространство заискрило
и дарует красоту,
блещет, словно поглотило
пролетавшую звезду.

Растворится мрак под утро,
вспыхнет розами рассвет
и напишет перламутром
дня грядущего портрет.

По небесной незримой дороге
золотая комета летит,
вновь горбатится месяц двурогий
и округу собой серебрит.

Силуэты деревьев, как люди,
великанами тени легли,
ветер травы уснувшие будит,
наклонив их до самой земли.

Тишину, овладевшую миром,
всей душой очарованной пью,
и играет души моей лира
очень грустную песню свою.