Мы – кочевые,
мы – кочевые,
мы, очевидно,
сегодня чудом переночуем,
а там – увидим!
Квартиры наши конспиративны,
как в спиритизме,
чужие стены гудят как храмы,
чужие драмы,
со стен пожаром холсты и схимники...
а ну пошарим –
что в холодильнике?
Не нас заждался на кухне газ,
и к телефонам зовут не нас,
наиродное среди чужого,
и как ожоги,
чьи поцелуи горят во тьме,
еще не выветрившиеся вполне?
Милая, милая, что с тобой?
Мы эмигрировали в край чужой,
ну что за город, глухой как чушки,
где прячут чувства?
Позорно пузо растить чинуше –
но почему же,
когда мы рядом, когда нам здорово –
что ж тут позорного?
Опасно с кафедр нести напраслину –
что ж в нас опасного?
не мы опасны, а вы лабазны,
людье,
которым
любовь
опасна!
Опротивели, конспиративные!..
Поджечь обои? вспороть картины?
об стены треснуть
сервиз, съезжая?..
«Не трожь тарелку – она чужая».
1964