Суриков Иван - Немочь

                 1

Затужился, запечалился
Муж Терентий, сокрушается,
Ходит взад-вперед по горенке
Да кручиной убивается.

У Терентья, мужа старого,
Злое горе приключилося:
У жены его, красавицы,
Злая немочь расходилася.

Началась она с головушки,
Ко белым грудям ударилась,
Разлилась по всем суставчикам...
Брал он знахарку – не справилась.

И поили бабу травами,
И в горячей бане парили,
И с угля водою прыскали,
Да злой немочи не сбавили.

Немочь, знай, над бабой тешится,
Неподатная, упорная;
Знать, что немочь та не пришлая,
А людями наговорная...

                 2

Хороша жена Терентьева:
Заглядишься, залюбуешься;
Немочь злую ее видючи,
Разгрустишься, растоскуешься.

Вот лежит она в постелюшке,
Грудь высоко поднимается,
И ее густая косынька
По подушке рассыпается.

Жаром пышут щеки белые,
И под длинными ресницами
Очи черные красавицы
Блещут яркими зарницами.

Руки полные раскинуты,
Одеяло с груди сбилося,
Прочь с плеча рубашка съехала,
И полгруди обнажилося.

«Ox, Терентий-муж, Данилович,
Тяжело мне, нету моченьки! –
Говорит она, вздыхаючи,
На него уставя оченьки.–

Ты сходи-ка в ту сторонушку,
Где игрой гусляры славятся;
Пусть меня потешат песнями,–
Может, немочь и убавится».

Молодой жене Данилович
Не перечит, собирается;
Взявши шапку, за гуслярами
В дальний город отправляется.

                 3

Ходит муж Терентий городом,
Выбивается из моченьки,
А гусляров не видать нигде...
Время близко темной ноченьки.

Еле двигает Данилович
Свои ноженьки усталые;
Вот ему навстречу с гуслями
Идут молодцы удалые.

Идут молодцы удалые,
На гуслях своих играючи,
Звонкой песнею потешною
Люд честной позабавляючи.

Поклонился им Данилович:
«Ой вы, ой, гусляры бравые!
Причинили мне невзгодушку
Люди злые и лукавые.

Помогите мне в кручинушке,
Что нежданная случилася:
У жены моей, красавицы,
Злая немочь расходилася».

Рассказал им все Данилович,
Как и что с женой случается,
Как она в постеле мечется,
Как огнем вся разгорается.

«Да, печаль твоя великая,
Сокрушеньце немалое!..
Что ж, мы немочь бабью вылечим,
Дело это нам бывалое.

Полезай в мешок холстиновый
И лежи в нем без движения;
Коль не хочешь – не прогневайся,–
Не возьмемся за лечение.

Мы пойдем в твои хоромины,
Словно с ношею тяжелою,
Потешать твою хозяюшку
Пляской бойкою, веселою.

Свой мешок под лавку бережно
Сложим мы, как рухлядь мягкую,
Станем петь, а ты смирнехонько
Притаись – лежи под лавкою.

Трудно будет мужу корчиться,
Да зато жена поправится,
От своей мудреной немочи
Навсегда она избавится».

                 4

Под окном жены Терентьевой
Ходят молодцы, играючи,
Мужа старого, Данилыча,
На плечах в мешке таскаючи.

Их игру жена Терентьева
Услыхала, поднимается,
И к окну она из спаленки
Скоро-наскоро бросается.

«Ой вы, молодцы удалые!
Вы,гусляры поученые!
Ваши песенки потешные!
Ваши гусли золоченые!

Вы Терентья нe видали ли,
Не видали ли немилого,
Мужа старого, Данилыча,
Пса смердящего, постылого?»

– «Нe тужи, жена Терентьева,
Что ты старому досталася,–
Me тужи, вернулась волюшка:
Ты одна-одной осталася.

Твой Терентий-муж, Данилович,
В чистом поле под ракитою,
Меж колючего репейничка,
С головой лежит пробитою.

Над седой его головушкой
Черный ворон увивается,
Да вокруг его пушистая
Ковыль-травонька качается...»

                 5

Молода жена с гуслярами
Песней, пляской забавляется,
А Терентий-муж под лавкою
Чуть в мешке не задыхается.

Ходит баба вдоль по горенке,
Пол подолом подметаючи,
Мужа старого, Данилыча,
Проклинаючи, ругаючи.

«Уж ты старый пес, Данилович,
Спи ты в поле под ракитою!
Я потешусь, молодешенька,
Вспомню молодость забытую!

Спи ты, тело твое старое
В чистом поле пусть валяется,
Пусть оно дождями мочится
Да песками засыпается.

Загубил мою ты молодость,
Света-волюшки лишаючи,
За дверями, под запорами
Красоту мою скрываючи...»

– «Эй, ты слышишь ли, Данилович,
Как жена здесь разгулялася,
Как ей весело да радостно,
Что ей волюшка досталася?

Над твоей она над старостью,
Муж немилый, издевается...»
И не вытерпел Данилович -
Из-под лавки поднимается.

Молода жена Терентьева
Побелела, зашаталася,
А из спаленки красавицы
Стенкой немочь пробиралася.

Миг один – и немочь скрылася...
Не поймаешь вольну пташечку!
Только видел муж Данилович
Кумачевую рубашечку...

1873