Одни не поймут, не услышат другие,
И песня бесплодно замрет,–
Она не разбудит порывы святые,
Не движет отважно вперед.
Что теплая песня для мертвого мира?
Бездушная звонкость речей,
Потеха в разгаре позорного пира,
Бряцанье забытых цепей!
А песне так отдано много!.. В мгновенья,
Когда создавалась она,
В мятежной душе разгорались мученья,
Душа была стонов полна.
Грозою по ней вдохновение мчалось,
В раздумье пылало чело,
И то, что толпы лишь слегка прикасалось,
Певца до страдания жгло!
О сердце певца, в наши тяжкие годы
Ты светоч в пустыне глухой;
Напрасно во имя любви и свободы
Ты борешься с черною мглой;
В безлюдье не нужны тепло и сиянье,–
Кого озарить и согреть?
О, если бы было возможно молчанье,
О, если бы власть не гореть!
1882