На масленице

(Из житейских параллелей)

Ложатся сумерки в растопленной печи
Сверкают пламени багровые лучи.
Пекутся там блины, треща на сковородке.
Татьянины черты, задумчивы и кротки,
Трепещущим огнём в тиши озарены,
Каких-то дивных чар мне кажутся полны.

С пылающей щекой прелестен милый профиль...
Иль это Херувим, иль это Мефистофель,
Или Архангел то, взирающий с небес
На души грешников, или коварный бес,
Что уголья в аду мешает кочергою,
Где души грешные, облитые смолою,
Трещат и жарятся, как будто бы блины.

При инквизиции, в эпоху старины
Так дамы нежные задумчиво взирали
На казнь еретиков, которых всех сжигали
Отцы-католики и, как блины пекли,
Когда еретики свободно речь вели...

Их жир, треща, шипел и капал над дровами.
Теперь людей не жгут...
Не сглазить бы, меж нами...
Жгут только оттиски печатных их статей...
Татьяна, милая, давай блинов скорей!