Стихи на день работника культуры России

Что значит Бах, что значит совершенство?
Тоска, любовь, загадочность, блаженство,
иль душ незримых вечный диалог,
весь сотканный из прелести созвучий,
иль голос, что так радует и мучит,
как будто говорит с Голгофы Бог?

Не знаю, чем он тронул боль мою,
его душой я песнь свою пою.

Пой, гитара,- веселое, грустное,
хорошо мне с тобой говорить!
Ты своя, ты родная, ты русская,
как могу я тебя не любить.

Мне бы струны порвать серебристые,
чтобы сердце ты мне не рвала,
только вот на тебя, голосистую,
и подняться рука не смогла.

Ну, да что там? Играй, моя милая,
расплетай звуков звонкую вязь.
Переборов твоих с переливами
наконец-то душа дождалась.

И плыли звуки, так мягки,
рождаясь где-то,
бесполый голос пел стихи –
творенье Фета.

Он плакал у меня внутри,
рыдая даже,
просил меня: «в ответ гори!»,
он будоражил.

Вес мир насытил тот романс
нетварным светом,
ведь я познала резонанс
с душой поэта.

Из кувшина высунув головки
вперемежку с синим васильком,
дикие ромашки, как плутовки
нас зовут: «По лугу! Босиком!»

Вибрирует, сжимается пространство,
в сознанье – боли выраженный сдвиг,
и рвет накал пронзительного транса
взрывающий весь мир безумный крик.

Искажено, отвергнуто, разбито
само существование сейчас,
и вывернуты бешено орбиты
от ужаса ослепших белых глаз.

В ответ, крутясь, пульсирует природа
контрастным отрицанием цветов,
и в ритме окровавленного фьорда –
небесный хаос рваных облаков.

Внутри душа ломается и стонет,
и тело каждым атомом дрожит,
растоптаны, отторгнуты законы.
Ну, разве можно это пережить?

Яркий бисер рассыпало лето
изумрудами утренних рос,
на заре, пробудившей стрекоз
скоро вспыхнут они алым цветом.

В очень длинное платье одета
выйдет юная дева во двор
и на клумбах цветочный узор
разрядит, собирая букеты.

Кудри лентой блестящей схватив,
запоёт, как беспечная птица,
и в саду соловей удивится,
вдруг услышав знакомый мотив.

Музыкант, сколько звуков в картине!
Повтори же их на клавесине

Ты родилась в стихии древней,
во лбу – звезда,
о, бледнолицая царевна –
созданье льда.

В шелках расшитых твои плечи –
богат наряд,
и так красив нечеловечий
хрустальный взгляд.

Ты ощущаешь себя птицей.
Как ты могла
в Гвидона юного влюбиться,
сложить крыла?

Твой дом – холодные просторы
в подводной мгле,
тебя все время тянет к морю,
а не к земле.

Ты, несомненно, так похожа
на нас, людей,
но шея длинная и кожа –
от лебедей.

Ты будешь жить на тонкой грани,
миры дразня,
ведь Черномор с богатырями –
твоя родня.

Так где твое отныне место,
нельзя понять.
И суждено ль тебе невестой
для князя стать?

Наверно, ты его взрослее
на сотни лет,
и никогда не постареешь –
то твой секрет.

Уйди, пока еще не поздно,
смени пути,
к своим глубинам мрачно-грозным
скорей уйди!

Застыл покой в невероятной,
почти хрустальной чистоте,
и на ветвях березы статной –
сверканье страз, как на фате.

Лазурью вновь простор накачен,
деревьев светятся тела,
и купол неба так прозрачен,
как будто сделан из стекла.

Мороз силен, по-русски крепок.
Взяв гениальность у Творца,
февраль создал природы слепок
в покоях своего дворца.

Чтобы извлечь из тьмы безвестной
все то, что сотворил февраль,
палитрой пользуясь чудесной,
шедевр оставил нам Грабарь.

По дорогам, размытым дождями,
что от храма до храма ведут
он шагает с мешком за плечами,
и в душе херувимы поют.

Весь исполнен молитвою светлой,
сотни верст он проходит пешком
тихий, кроткий, почти незаметный,
от беды сбереженный Христом.

Его помнят стога на полянах,
что давали ночами приют,
ему щедрой рукой подаянье
с крестным знаменьем люди дают.

Его знают ручьи и колодцы,
как полуденной жаждой томим,
он воды серебристой напьется
и поклонится поясно им.

А в глазах его светится ласка,
непонятная скрытая грусть,
и живет в нем таинственной сказкой
вся святая великая Русь.

Раздумье свойственно любому,
куда идти, чего желать,
с судьбой в рулетку поиграть,
как это близко, как знакомо.

Мы часто выбираем путь
неправедный и тупиковый.
Мой витязь, разве Вы готовы
к прямой погибели свернуть?

Что ж, судьбоносность бытия,
пожалуй, многих подводила,
ломала, мучила, губила,
лишь обещаньями дразня.

Не отдавайся, богатырь,
на волю случаю слепому,
брось этот страшный незнакомый,
давно заброшенный пустырь.

Зачем тебе неравный бой,
исход которого известен,
так будь перед собою честен
и поворачивай домой!

Ясно-солнце не сияет день-деньской,
лес стоит ветвями машет, как живой.

Осень – давняя подружка красоты
вновь рассыпала веснушки на листы.

На горючем камне девушка грустит,
в чёрный омут, прямо в глубь его глядит.

Помутнела в чистом озере вода,
неужели к ней опять придёт беда?

Закручинилась, склонилась головой.
Видно, брат её любимый неживой?

Деревца, дрожа, теряют свой убор,
словно плачет над Аленкой старый бор.

Не горюй о прошлом, девица-краса,
станут ясными однажды небеса,

разрумянится судьбы твоей заря,
в счастье новое ворота отворя.

Из глубин своих подземных,
проведя там сотни лет,
вышли чудные царевны,
чтоб увидеть белый свет.

Охраняют глыбы-горы
от людей несметный клад,
на красавицах уборы
и сверкают, и горят.

Сколько золота в наряде
самой старшей из сестёр -
с ожерельем ферязь-платье,
блещет вычурный узор.

Вся в каменьях драгоценных,
что любого поразят,
смотрит средняя надменно
в дорогой парче до пят.

Ну, а младшая скромнее
и милее всех лицом
статуэткою чернеет,
нарисованной углём.

Три волшебницы из сказки
стерегут дары свои
и не ведают ни ласки,
ни заботы, ни любви.

Вновь они уйдут в пещеры,
в свои недра, в вечный мрак,
где богатствам нету меры
и тоска звенит в сердцах.

Хлябь болота, лес дремучий,
тьма сгущается вокруг,
ночь пронзает взгляд колючий
самой жуткой из старух.

Ветер, громко завывая,
разъярясь, деревья гнёт,
ветви толстые ломает.
Свет кровавый месяц льёт.

Небо полымем алеет,
ступа всех коней быстрей,
извиваются под нею
и шипят десятки змей.

В ярко-красном сарафане
злобно щерится Яга,
мир колдуньей одурманен,
все в тумане берега.

С ней Ивашка в рубашонке –
золотая голова,
глушит чаща крик ребёнка,
громко ухает сова.

Но слетит коварства маска,
не придётся долго ждать
в этой древней мудрой сказке
победит добро опять!

Вы пойдите прочь, печали,
нет, и не было тоски,
доски пола затрещали,
застучали каблучки.

Балалайки захлебнулись
от мелодии лихой,
струны гуслей натянулись,
и прости-прощай покой.

Не какая-то простушка
от накрытого стола,
а волшебница Лягушка
для царя плясать пошла.

Утро радостью омыто,
улыбается народ,
в платье цвета малахита
пава чудная плывёт.

Грациозна, горделива,
даже глаз не оторвать,
и невиданно красива
эта царственная стать.

В вихре танца закружились,
разлетелись рукава,
на рубашке засветились
дорогие кружева.

С величавостью взмахнула
своей правою рукой,
тут же озеро блеснуло
гладью бледно-голубой.

Гости прямо рты раскрыли.
Левой ручкой повела,
белы лебеди поплыли,
глядя в воды-зеркала.

Всюду праздничные лица,
всюду яркие цвета.
Это - ложь, да небылица
или русская мечта?

Холод оковал деревья
в царстве снежно-ледяном,
лес стоит дремучий древний,
блещет хрупким хрусталём.

Всё сейчас оцепенело
в этом мире неживом,
он укрыт пушистым белым
и мерцающим ковром.

В мрачных чащах ходят тени,
всюду виснет тишина,
сквозь ветвей хитросплетенья –
берендеева страна.

В небесах луна – огромна,
светит ярким фонарём,
и в округе очень тёмной
иногда светло, как днём.

В шубе, золотом расшитой
из узорчатой парчи
горностаями подбитой
бродит девушка в ночи.

Мир красавицу осудит -
от Мороза, от отца
она так стремится к людям
из холодного дворца.

Кто Снегурочке ответит
(сердце падает в груди)
где её сейчас приветят,
что же будет впереди?

Оцепенело всё вокруг,
всех охватило сном столетним
и даже бурого медведя,
всегда плясавшего меж слуг.

Друг к другу няньки прислонясь,
выводят глотками рулады,
им вторят храпом мамки рядом,
на длинных лавках развалясь.

В беспамятстве - гусляр и шут,
сорвался хохот, стихло пенье,
сон поразил в одно мгновенье
весь двор, весь этот пёстрый люд.

На возвышении резном
лежит царевна молодая,
румянец на щеках играет,
зажжённый чёрным колдовством.

В изножье ложа примостясь,
на Книге дремлет Голубиной
дитя, забыв про текст старинный,
про букв графическую вязь.

Одежд роскошна красота –
рубахи, свитки и жупаны,
и епанчи, и сарафаны –
повсюду яркие цвета.

Невесты свадебный наряд
шитьём искусным поражает,
корона золотом сияет,
узоры в кружеве блестят.

Застыли лебеди в пруду,
урчит, свернувшись, кот-мурлыка,
сопит лисица очень тихо
голубка не летит к гнезду.

Сквозь щели проросли цветы,
свои струят дурманы маки,
в лесу, как в Нави, бродят страхи,
дрожат хвоинки и листы.

Но слева - солнечный венец
собой картину освещает
и каждый, Правь увидев, знает,
что будет счастье под конец.

А вы представьте хоть на миг,
Что нет библиотекарей и книг.
Исчезли фильмы и театры,
Поэты не поют вам дифирамбы.
Молчат певцы и музыканты,
И хореографы не ставят танцы.
А без концертов торжество,
Не праздник – просто существо.
Представили? Вам стало страшно?
Что без искусства мир ничто…
Тогда любовь им подарите,
И культработников цените!
25.03.2019 г.

Всех работников культуры
Поздравляем с этим днем!
Пусть вам празднично, приятно
И комфортно будет в нем!
Процветанья, мира, славы,
уважения вам всем!
Неурядицы, невзгоды
Пусть обходят вас совсем!
Новой творческой работы,
И фантазий без границ,
Трафика без поворота!
Шелестения страниц!
И признания успеха,
И работы без конца,
В результате ,от которой
Зажигаются сердца!