Я хочу быть небесным созданием,
То что Господом Богом дано.
Вдруг избавить весь люд от страданий
И от ига вселенское зло.

На морали, на воле смятения
Пусть осунутся наши враги.
Пусть поникнут, неся сожаление,
Что наш путь не дано им пройти.

И пусть добрая сила чарующа
Сея доброе будет добро.
А всё зло увядает с Антихристом —
Пусть пирует сейчас пья вино.

Но быть может, когда-то настанет
Этот вновь знаменательный день,
И Господь нам когда-то подарит
Благородных Своих сыновей.

Не бывает для жизни путей,
Что не свиты тернистой дорогой.
Не бывает хороших идей,
Не пожертвовав данной свободой.
Не исполнятся разом мечты —
Всегда нужно доить результаты.
Не наденешь на руку часы,
Если денег уж нет до зарплаты.
Всё есть жертва, увядшая мглой...
Хочешь действовать? Сделайся сильным!
И с упорством, и жертвами твой
Успех будет уж точно посильным.
Не приносит успех и плода,
Если нету усилий по жизни.
В этой жизни уж всё не с проста —
Все живут лишь с упорства капризным.
А упорство должно быть быком,
На радэо топтать всё копытом.
Лишь тогда ты увидишь поклон,
Грозной публики станешь кумиром.

Не суети, не суети,
Моей воды мутить не надо.
Зачем же козни строишь ты,
А мне поешь лишь про браваду?

Зачем нелепые посты
Про нож в спине от самых близких?
К чему все стрелки? Это ты
У вас в бошке, там что, опилки?!

Вы что-то курите поди,
К чему такие сплетни, склоки,
Иль не живется без искры
В бензине вымокли пороги.

Нелепой будет и судьба,
И к черту все нравоученье.
Не вижу я ваши слова,
Не нахожу я в них спасенья.

А посему сей люди вон
Из моей жизни на истоках.
Ведь не хочу я на пути
Погибнуть в алчности, пороках.

Моя мораль мне дорога,
А ваша как-то мне не люба.
Тот мусор, что летит в меня,
Всего лишь грубая халтурка.

Не пяди не имеет вес,
Пустышка томная болванка.
А у меня свой интерес,
Прости, не клюнул на приманку.

Родное ложе, теплый стан, любовь до дрожи.
Приливы чувств, сметенья уст,
Змеиной кожи, саитья стоны в тишине, парок багряный
И наслаждения любви средь теплых нравов, и нет не мыслей не забот,
Все скинул в омут
Тобою движит лишь любовь
И похоть в доволь.
А после чувствуешь покой,
Миротворенье, и сладкий привкус на губах от наслажденья.
Животворящая искра, и пик эмоций,
Что лишь улыбка, не слова,
Тебя тревожат, охото вновь закрыть глаза и раствориться,
Целуя сладкие уста,
О них разбиться
И трепет воля, тишина
И шелест мира.
Какой то ласковый волной
Тебя накрыло.

Луна, погост, звенящий ветер,
Туман над тёмной пелено́й.
Кошмар для мнительных свидетель,
И твари в сумраке ночной.
И бестий тьмы, и громкий шёпот,
Кругом кресты, плюс бурный нрав...
О, Господи, ну как же страшно!
О, Господи, прости ты нас!

Восстали мёртвые, восста́ли,
И восседают под луной,
С гнило́й ухмо́лкой улыба́ясь,
Всё звали, зва́ли за собо́й.
И громко — будь Господь свидетель! —
Я «Отче наш» завоспевал.
Волки́ завыли с чащи леса,
И этот шёпот вдруг пропал.

Оскалы твари вдруг смени́ли
На громкий яростный каприз,
И что есть мочи провалились
По своим ямам рё́зко вниз.
Тогда я вдруг заулыбался:
Ведь не встречал я никогда
По среди́ ночи старо́й белкú,
Что чуть меня не извела.

Разлука — боль, разлука — боль,
Дым сигарет и дух смятенья.
Горит огонь, горит огонь,
Терзают яркие сомненья.
Пусть говорят, что Божий путь
Непредсказуем и беспечен,
Горит огонь, горит огонь,
Уносит мысли словно в вечность.
Туман, холодный ветерок,
Любовь, романтика костра,
Но только чувства не впервой,
И не хватает лишь тебя.
Горит огонь, горит огонь,
Так полюбил лишь в жизни раз,
Но ты на той земле другой,
Твои уста нужны сейчас.
И словно клетка для меня,
Разлука, вольная неволя,
Горит огонь, горят сердца,
Лишь через год пройдет тревога.
Разлука — боль, разлука — боль,
Лишь через год узрим друг друга.
Разлука — боль, разлука — боль,
И так всю срочку — это мука.

Любовь бывает, как судьба, к тебе порой жестока,
И больно бьют эти слова по самому истоку.
И чувства режет эту страсть, желая вновь закрыться,
И не зависит ни черта — ты плут, самоубийцы!

Душевной нежной теплоты всегда уж нет достатка,
А только колкие слова доводят до припадка.
И ярость метко озорит всю нервную систему,
И звон печали в неглиже ломает своды, стены.

Родная, милая моя, вот так прошу не надо...
И словно яд твои слова — так бьют, как ломти града.
Давай не будем мы серчать и зла копить безмолвно,
А сядем просто обсудить — быть честным больше толка.

Быть может, в этом мире есть мечта,
Быть может, в этом мире есть помеха,
Быть может, в этом мире есть судьба,
Что так мешает мне хоть грамм добыть успеха.

Быть может, не туда я и бреду,
Быть может, не на том я направленье,
Быть может, двигал я не ту стезю,
Быть может, это всё мои сомненья.

Не даром говорят, что томный труд—
Что так себя ты заставляешь делать,
Что в этой жизни всё тут перетрут
И пожинай плоды гроздья успеха.

Но как же быть? Не буду отрицать,
Что чувствую: решили где-то свыше,
И где-то результат принёс плода,
А где-то лишь бездушные капризы.

Пусть Цой погиб —
Но песни его живы,
И тексты сквозь года имеют вес.
Пусть Витя и мечтал писать картины,
Но с его музыкой он точно не исчез.
Он кочегаром был, и хобби было даром,
Что превратило скромного творца
Из грязного простого кочегара
В кумира миллионов, молодца.
И в песнях Витя фору даст уж многим,
Ведь смысл его жизненный простой:
Он чувствовал, дышал и был свободен
И этого желал другим порой.
И не ищите вы сакральный смысл,
А просто вдумайтесь
И гляньте в этот текст:
«Если есть стадо, есть пастух,
Если есть тело, должен быть дух,
Если есть шаг, должен быть след,
Если есть тьма, должен быть свет.»
Виктор Робертович Цой...
Всё в этом мире упорядоченно,
Как звенья одной цепи.
Его посмертная слава длится дольше жизни:
Цой жив и останется в наших сердцах,
Как и его творчество.
Смысл сей прост: неважно, кто вы,
Если у вас есть хобби или талант,
Быть может, вы станете тем самым кумиром,
Как этот замечательный артист.

О, боже, мама, ты не исправима,
Ты на любовь всегда была скупа.
И что бы я ни делал, привлекал вниманья,
не принимала ты всерьез мои слова.
И пусть любовь к тебе незримо безгранична,
но то, что виноват любой, никак не ты,
ты не судья своих нелепых действий,
так не суди, как не судили тебя мы.
Ты знаешь, мам, ох, как бывает больно,
когда вена, что словно тяжкий груз,
во тьму глухую безграничной бездны
гнетет без кислорода скорбная та грусть.
И нет и силы снять твои оковы,
и, заставляя чувствовать вину,
ты искушаешь утонуть в болоте
в любви к той, что не чувствует себя саму.

Густой туман, и пожелтели листья,
И бабье лето дарит теплоту.
И на душе спокойно и беспечно,
Но сердце также просит уж зимы.

И пусть бывает и красива осень,
И красит мир в те яркие цвета,
Но не люблю я эти межсезонья,
Мне как всегда уж по душе зима.

Как только ярко опадают листья,
И солнце светит тускло с высока,
Уже мечтаю, как когда-то в детстве,
Чтоб белый пух сменил горечь дождя.

И нежный хруст трещал уж под ногами,
И щёчки нежно покусал мороз,
И словно в детстве в снег играл с друзьями,
Не понимая в чём тут парадокс.

А что же вы, друзья мои родные,
Как ощущаете что осенью, что где-то раннею весной?
По мне так лучше два сезона,
А межсезонье — к чёрту уж долой!

Прости, родная, ты моя голубушка,
Моя ты милая и нежная сестра.
Ты знай, что я тебя, роднуличка,
Люблю, как и когда-то ту дитя.

И пусть теперь ты не совсем козявочка,
А взрослая уже почти жена,
Но всё равно тебя, моя голубушка,
Я буду мнить и помнить как дитя.

Да занят я своими искупленьями,
Да знаю я, не мог и время уделить,
Но средь забот и этой кучи бремени
Я никогда не прекращал тебя любить.

Ты моя кровь, ты плоть моя,
Ты родная, ты знай, я так люблю тебя,
Моя родная, нежная голубушка,
Средь время и года я не забыл тебя.

Осенний холод воет, кружит —
Суровый ветер вдалеке,
И вроде снова я простужен,
Нашёл свою любовь в тепле.
Укрытый тёплым одеялком,
В плену камина вечерком,
Я коротал за кружкой чая,
На этажерке отчий дом.
И книгой ловко разбавляя
Свой неподдельный интерес,
Погас камин, и кружка чая —
Как и огонь во мне исчез.
Уже смеркает, время дремы,
Но не могу никак заснуть.
Есть чувство, что всё бесполезно,
И бодрость эту не прогнуть.
Поскольку, глядя на погоду,
Весь день тянуло в страстный сон,
И поддавался я на этот
Суровый резвый полудрём.
Мой целомудренный характер
Мне говорит: «Погоды нет!
Давай ложись, всё тут в порядке».
Я в царстве Морфея поверг...
Ну а затем, закончив книгу,
Приятным вечером никак,
Мне не уснуть, не знать, что делать,
И не унять себя никак.

Осёл проснулся, встрепенулся
И понял, что привязан он.
Тогда осёл вдруг смеживался
И громко крикнул на весь двор.

Кругом толпа — кто как одетый,
В него кидаются, вопят.
И папуас с плющом у морды
Всё тычет, тычет: «Жри, дурак!»

И с перепугу ослик звонко
Чужую руку прикусил.
И лишь тогда народ подумал:
«Что зверь опасен! Отступил».

Лишь спустя время местный отрок
Принес приятную еду.
Запрыгнув на осла по кругу,
Он прокатился на бегу.

Увидев это, злой папаня,
Что был с укушенной рукой,
Забрал своё дитё с собою:
— Чего же, сын, устроил мой?

Как ты добился результата?
Чем ты кормил осла таким,
Что не кусал и не брыкался?
Решил послушать он узрил.

Собрав кокосов, постепенно
Ослов добром он откормил.
Ну а потом осёл папаню
Ещё немного прокатил.

И после этого ослёнок,
Довольный, воду громко пил.
А папуас, что звать Ялопом,
Осла так сильно полюбил,

Не стал использовать добычу,
А лишь скакал, поил, кормил.
И так осталось это чувство
У папуасов средь сидин.

Что дети, в общем в чем то правы, бывают и мудрее нас.
И пусть лишь милые козявки,
Но стоит дать хотя бы шанс.

Я не забыл писать стихи,
А так же вновь о близких думать.
Я вновь и вновь с судьбой на ты —
И крест несу, не смев раздумать.
Ведь не погибнешь — не один:
На всё его тут воля Бога!
На всё его тут вечный путь —
Его тернистая дорога.
Бог для того даёт преград —
Тебя он делает сильнее.
Но ты Его не искушай —
Его великое терпенье.
Ты делай праведные дела
И расскажи другим о Боге.
Пусть ищут истину в Творце,
А не в вине и блуде плоти.
Неискушённым будет тот,
Кто в жизни следует за Верой —
За Праведным и Дух Святой,
Во Истину и сердцем смелый.
Не гневайся! Не сквернословь!
Люби других и будь любимым!
Не делай зла и будь собой!
Не делай из добра сатиру...
Люби так ближнего сего,
Как сам бы хочешь быть любимым!
И благодать Суда Его
Укажет путь дорого мнимой,
И пустит в Царствие Его!
Помилуй, Господи, помилуй!

На острове что в океане,
Где не бывало никого,
Есть племя имя — Пататаи,
Ведет себе оно не зло.
Охота, ловля — образ жизни,
Нет ничего, кроме огня.
Животных просто усыпляют,
Чтоб мясо было без душка.
В прекрасный день, что на охоте,
Охотник с именем Ялоп
У водопоя вдруг приметил
Забавный зверь и странно пьёт.
Недолго думая, охотник
Ему как дротик засадил,
Что был пропитан местным ядом,
И ослика он усыпил.
Он не успел и даже крикнуть
Своё свирепое «Ай-я!»
Как тут плешмя и прямо в воду
С досадой плюхнулся «И-и-а».
И подошёл Ялоп к добыче,
Чтобы приглядеться, что за зверь.
«Ну что за уши, что за зубы,
Откуда тут этот Плибей?»
Подумал он, что это боги
Им подарили вдруг осла.
Поднял его на плечи ловко,
Отправился там, где семья.
Лианой крепко обвязавши
Неприхотливого зверька,
Ушёл Ялоп к другим Пататаям,
Чтоб рассказать им про осла.
Невидя этой животинки,
Пришла толпа узреть зверька
«Ну что за зверь, ну что за диво», —
Все ходят чтоб помять бока .
Но вот однажды, Ялоп понял,
Что надо зверя покорить,
Он не придумал ни че лучше,
Плющем осла вдруг покормить .
А ослик подошел понюхал
Учуяв гадость укусил, а папуас потом от страха к нему везь день не подходил.

Чем удивить?!
И что вам ведать,
И чем забрать ваш интерес?
О чём вещать и что вам сделать,
Чтоб навсегда он не исчез?
И разношёрстная программа
неинтересна и скупа —
А написать, быть может, сказку
про папуаса и осла...

В глубоком Тихом океане
корабль плыл и вез ослят.
Был шторм — и клетки полетали!
Кто заборт, кто о борт — вот так.
Открылись, щелкнули затворы,
и ослик сдуру побежал.
А моряки гонять беднягу
по палубе, чтоб не удрал.

Но ослик, думая, что эти
в тельняшках, бегая за ним,
хотят его прибить, со страха
матроса ногу укусил.
Матрос от наглости опешил
и что есть силы зарядил
ослу по лбу и наглой морде —
Что тот и ногу отпустил.

И с громким криком ослик прыгнул
и лишь послышалось: «И-и-а!»
Как полетел тот ослик заборт,
и накатила, в борт, волна.
Матросы принялись за дело —
надёжней клетки укрепить,
чтоб не гонять ослов в каютах,
чтоб не могли их прикусить.

А ослика прибило утром
на белоснежненький песок.
Очнулся ослик и неспешно
пошёл он в джунгли что есть ног.
От соли в Тихом океане
как никогда хотелось пить.
И он нашёл источник жизни
и жадно хлюпая, поник.

И тут как будто ветер дунул,
и что-то впилось в его зад.
И поплыло перед глазами —
и ослик рухнул... Как-то так.

Табачный дым и звон печали,
И серый день, в глухой тоске.
И чем я всё же так отчаен,
Что нахожу любовь в вине?

Мне одиночество подруга,
Оно мне словно лучший друг.
Но только вот какая штука –
Я угодил тут на крючок.

Меня нещадно растерзали,
Я предавался всё не тем.
Но парусник уже отчалил,
Теперь бездушный я совсем.

И каждой милой проходимке
Я улыбался не таясь,
Затем, чтоб просто взять ногую
И окунуть в свою же грязь.

Мой озверевший, злой рассудок
Мне вдалбливал дрянную суть.
Я так игрался словно с куклой,
Не зная даже и девчонки,жуть.

Кого-то просто я обидел,
Кого-то просто презирал.
А кем-то просто, как с игрушкой,
Поразвлекался и пропал.

Я ни о чём тогда не думал,
Поступок свой не осуждал.
Ведь я такой же, как те дуры,
Я оступился и упал.

Я не плохой, я был хорошим,
Но что-то екнуло в груди,
Когда встречаешься с плохими,
Ты начинаешь гнить внутри .

И ладно, если бы одна,
С периодичностью почти,
Меня когда-то предавали.
Я сделал выводы свой

Не деньги — главное богатство,
А лишь здоровье дорогих.
И вроде бы не в деньгах счастье,
Но никуда уж и без них.

Любовь за деньги покупают,
Любовь за деньги продают.
И на здоровье их меняют,
И за здоровье их суют.

И вот везде в рамках морали
Повсюду корень денег — зло.
Настолько люд наш обязали,
Что наплевали уж на всё.

Вот так бывает в нашем мире:
За деньги всё тут продают,
За деньги всё тут покупают,
И на закон, мораль плюют.

Ну вот и новый день настал,
Ну что ж, хозяин, ты не встал?
Я – котик, кушать я хочу,
Тебя я лапочкой бужу.
Сперва я ножки щекочу,
Затем с игрушками «грущу»,
Ну а потом кусаю щёчки
И так мурчу, что ломит кости.
А у меня урчит живот —
Вставай, хозяин, ты сурок !
Сегодня я будильник стал...
Ох, ты проснулся, заругал,
Расслабься, тапки я загнал
А значит ты ругать не стал,
И спинку я пощекочу
Скорей тебя я разбужу
Засуетился ох ура
Ну что так смотришь на меня
Ты знаешь голод в пять утра!
Не капли удовольствия...
Ну вот и новый день настал,
Ну что ж, хозяин, ты не встал?
Я – котик, кушать я хочу,
Тебя я лапочкой бужу.
Сперва я ножки щекочу,
Затем с игрушками «грущу»,
Ну а потом кусаю щёчки
И так мурчу, что ломит кости.
А у меня урчит живот —
Вставай, хозяин, ты сурок !
Сегодня я будильник стал...
Ох, ты проснулся, заругал,
Расслабься, тапки я загнал
А значит ты ругать не стал,
И спинку я пощекочу
Скорей тебя я разбужу
Засуетился ох ура
Ну что так смотришь на меня
Ты знаешь голод в пять утра!
Не капли удовольствия...

Очередной кровавый месяц,
И снова к нам пришла беда.
Её войною кличут бремя,
Залиты кровью ордена.
Вновь мы под знаменем победы
Столкнулись с варварской мысли:
О том, что русским нету жизни,
Что мы сюда пришли с войной.
Но ведь история одна,
Она гласит, что никогда
Наш русский мир не нападал,
Для восхваленья себя.
Сейчас войной идёт мой брат,
Что одурманенный англосаксом,
Что Гигимон его — дурак,
Не хочет знать и видеть правду.
Остановитесь, знайте ложь,
Не оскверняйте родное чрево,
Ведь наши деды в той войне
Дрались за мир и браво дело
Или напомнить ту войну,
Где мы с победой в 45-м?
А не бандеровцы-УПА,
А мы — славяне, братья правды.
Что в Югославии война,
Что во Вьетнаме, и в Ираке —
Повсюду слышатся слова:
Мол «демократия » мол«правда»
Вы лишь империя во лжи,
Вы утонули в ней, поникли,
Ваш доллар грязный на крови,
Вы просто, просто так привыкли.
Наш гнев и Божий суд придут,
Тогда умолкнут ваши крики,
За тех, кого убили тут,
Даже не думайте о чуде.
Ваш чертов недопризидент
Вам говорит про незалежность,
Он землю в доллары менял,
И ваши души повсеместно.
Они решает, как вам жить?
И ловят, как собак в трактирах,
Они вас губят, им плевать,
Вы — третий сорт для всего мира .
А мы — Россия и Донбасс,
Вам говорим: зовите Волгу!
Чем меньше будет там глупцов,
Тем больше будет, умных с толком ...

В эпоху помыслов, порой,
В любви находим только гордость.
Она глупа и травит всех
Своим чидушием-притворством.
И гордый мнимый человек –
Тебе не скажет и «спасибо»,
Зато запомнит твой залёт,
Что станет больно и паршиво...
У неприкаянных идей
Лукавства главный друг для греха.
Скажу: любовь не терпит дверь,
Ей гордость точно не помеха!
Любовь есть, жертвенность, приют,
Любовь,есть вечное искусство.

Мы родились в нелегкое время!
В яркой, самой огромной стране
Наши прадеды вышли из пепла —
Победителям в страшной войне.
Но теперь, на сносях сквозь те годы,
Лицемеры подняли уста:
Будь то немцы, прибалты и Польша —
Затянули свои пояса.
Русофобы кричат о боязни,
Параллельно готовясь к войне.
Видно, это у них уж не вынуть,
Благодетели были вполне.
И теперь самодурам не чуждо
Под старушкой Европой серчать...
Будет это их общим позором
Сквозь года русский люд умилять.
Знайте, вы, наш народ необъятный,
Двести этносов тут говорит.
Не тягаться вам все этим сбродам—
Против ядерной бомбы ни миг!

Туман и дождь и снег и град
И холод, ужас жуткий смрад
И запах серы, чернозем
Тут смерть кругом стоит тайком.
Тут в акурат твой каждый шаг
Кругом ловушки, мины, враг
Костлявой шепот, ропот мин
Над головой не утомим.
Тут лишь погост среди могил
Своих чужих и страх один
Но только в сердце, честь живет и никогда уж не умрет
Твоя любовь что греет сон
Мечты и пол минуты звон
Дают мне повод, вновь вставать
Лишь бы успеть не опоздать
Эти глаза что рядом видел.
Мне не дают никак уснуть
Они так смотрят ночью лихо
Мне не давая глаз сомкнуть
Как будто бы оберегая
Мою судьбу, клачек земли
Чтобы артой не разобрали
Что той ценой, забрали мы
Дай бог чтоб каждый мой знакомый
Дай бог чтоб каждый командир
Дай бог чтоб каждый русский воин
Вернулся в дом к своим родимым
Вернулся целым и живым
Чтобы закончилась война
И мир настал на сотни лет
Чтоб не за что и никогда
Мы не вкушали этих бед

Покажи мне тебя
Что есть истина?!
Ту тебя, что не знает никто!
Лишь с тобой тогда буду единственным.
Верным ангелом стану, добром
Покажи мне себя, настоящую
Без прекрас покажи и без грез
Без греха покажи, солнце ясное
Докажи, что всю жизнь меня ждешь.
Словно ветром овей меня чарами
Заколдуй ты меня и свяжи
Терпких уз твоих болью,ухабами
Все поведай, мне все расскажи
И пусть сердце пылает пожарами
Ты огонь только мой не туши
Кто же знает, неустно не гаданно
Проходя этот путь
Задыши.
Мы не первый же раз с тобой видимся
Но повторный, словно впервой
Вопреки всему злу и затейницам
Я остался и буду с тобой.
И уже какой год
Мягко стелится, но учить будет мне не легко
Вроде собственноручно все сделано
В голове пустота, ничего.
Смысл сей продолжай меня радовать, пусть огонь прогорит до веков, с твоих уст хочу слышать лишь нежности, для моих непрестанных оков.
Да заложником стал ситуации!
Но любовь просто есть такова
То прекрасна, невинна, туманная
То огонь бренный яд и тоска

Упал туман на твои хрупкие, белявы плечи
И нежный бриз, обдал стопу твою
И свет луны, уже неистов и беспечен
В воде морской я словно сквозь тебя смотрю
И спутник наш прекрасно освещает
И заставляет громко ропотать, где ты сидела, красота Ногая
В прибрежных скалах, диво не отнять
И волосы твои кудряво русы
И нежны голубы глаза
Ты муза, агнец мой, искусство
По твоей талии, непринужденно бегают глаза, могла подумать ты
Что я есть изварашенец
Но невозможно взору отвезти
Не помышляю светские утехи
Но мимо тоже не могу пройти
Хочу прижать обнять к мужскому стану, ты как сирена, сумрочна краса
Моя любовь к тебе так воспылала
На миг забыл что ты моя жена

Вновь снится сон, там страх смитенья.
Кругом туман но еще нет зари
Там гнев и ярость, правит телом
И каждый день горит, горит огонь в груди.
Там тлеет пепел вражеской машины
Удары, вспышки от паденья страх
И зжат кулак, ведь каждый вог тут как последний
Холодный пот рекой
В крови горячий автомат
Мурашки, вновь открыты очи
И вновь ты понимаешь сон
И выдыхая, дышишь параллельно все так же слышишь в голове тот звон
Флешбэк и сердце, скачет быстро
Твой мир тревогаю обьят
От страха тут же ты в кравате
Рукою сдуру, ищешь автомат.
Война проходит оставаясь в сердце
Ты навсегда останешься с войной
И каждый сон там будет это место
Где вновь услышишь страшный этот вой

Ты только знай, слова любви
Ты только знай цвети и пахни
Как расцвела в наш первый день
Как одарил любовью лаской.
Ты только знай все не с проста
Задуманно, там где-то свыше
Что будешь, будешь ты моя
Моя ты нежная малышка.
Мне не хватает этих слов не хватит слов и всего мира, чтобы сказать как дорога чтобы сказать
Как ты любима.
Ты солнце, небо для меня ты не даешь остыть планете.
Ты яркий луч моих надежд, мое опора, моя нежность
Не быть мне яркою звездой не быть мне без тебя поэтом, не быть мне без тебя чтецом, аристократом
И карветом, что мчит и мчит
В далекий путь локомотивом, без билетов.
Не быть мне без тебя никем, ты воздух мой, моя планета
Мне чтобы двигаться вперед нужна поддержка, помощь рядом.
Чтобы любимая была
Всегда во всем со мною рядом
Чтобы идти, идти вперёд и добиваться результатов
Мне нужно чтобы ты была, и провожала меня взглядом.
А без тебя меня и нет
Усядусь я на одном месте
Мое движенье это ты
Моя любовь и моя светлость

Все сплетни, склоки
Нужны лишь недостойным людям
Ведь оскорбленья это односложное клише.
Своим умом ты просто не умеешь думать.
Больна, глупа и судишь люд не зримо по себе.
Ты не суди, тебя судить не будут
больных, некчемных не хочу я оскарблять.
Ведь я пример во истину достойным людям
А ты пример как ядом, жизни людям отравлять.
Я не слаба и вновь терпеть не буду
К таким как ты у нас у всех иммунитет
Оревуар, пусть бог тебя осудит
Оревуар, я не судья твоих безбожных дел

Не тронь того кто в твоем чреве дышит
Не смей вершить, вершить его судьбу
Ведь там родной он чувствует и слышит
Узри дурная ты любовь к нему
Ведь ты не знаешь, кем он вырастет и будет.
Какой же дар, господь ему вручит
Какую пользу принесет он людям
Не вздумай божье существо губить
То страшный грех, во веке не отмыться
Ты просто знай, оно ведь не твое
Не тронь того кто в твоем чреве дышит
не тронь того что богом создано

Я не люблю, когда мне близкий плюнул в душу
Но руку помощи я вновь давал всегда.
Давал и денег пусть и не было возможности
Что не вернет вновь понимал конечно я
Осточертело все и нету больше скупости, и нет не жалости, желания просить, нет мне не жалко!
Пусть тебе достанется, опомнишься
Не смей, не смей, меня дурить, когда вновь получал большие деньги ты ликовал и радовал "друзей"устроил просто ярмарку бездушия, все илоты
В них нет родных людей
Когда ты в жопе обращайся с радостью к своим излюбленым не ради выгоды "друзьям"
И посмотри кто из знакомых руку даст и с радостью
Вновь примет и забудет про обман

Я шел заметив омут глаз с призреньем
И взгляд далекий юркий с высока
Ну что же ты бездушное созданье
Не понимая истины так смотришь на меня
Твоя гордыня губ твоих лиловых
Блестит тщеславной лестью невдомёк о том что ты как большинство никчемных
Вновь повторив надула свой свисток
Ты так искуственна, нелепа и фальшива
И вроде с высока та смотришь ты
Ну мне уж и того смотреть противно
Ты не достойна даже этого пойми
ты знай тебя не осуждаю
Ведь не хочу тебе я подражать
Ты ведь с деревни этого не вынуть
Аристократки роль в глуши уж не подстать

Когда твой мир воспрял против тебя
И отроки вертались сего мира
И пусть грядет безмолвная тоска
И музыка скучна, томна и так призрима и нет не искры не душевной теплоты
Она калека и безногая сатира
Ты просто хочешь крикнуть, громко, четко, подожди
И это топ плейлист для столь прекрасна мира ?!
Нет не пойдет, не музыка не текст
Она мертва, скучна и блекло утомима
И тут не господа уж благосклонный интерес .
А лишь антихриста для поражения мира
И сново в ночь безмолвная тоска
Печаль так не хватает музыки из света
И сново в телефоне вновь бежит строкак
И наполняет музыка все помещенья
Светлого поэта