Дождь в январе - всё как обычно,
Стук по стеклу - да ну, привычно,
Тра́вы не спят - ну и нормально,
Это ж зима, ребята, правильно?

Я не пойму, вы что - не рады?
Всё ж хорошо и так отрадно.
Скоро весна - готовьте сани,
Вот по сугробам поедем с вами.

Накормите меня состраданием,
Тяжко-муторно уж на душе.
Укажите, как в назидание,
Не на той я живу волне.

Напои́те меня усмирением
Буйных чувств, ненавистных так,
И подайте чашу терпения,
Я приму его натощак.

Угостите коктелем спокойствия,
Благодушия и добра,
Опьянённая всем, чем не свойственно,
Потеряюсь на миг иль на два.

Убаюкайте мирным затишьем,
Чтобы сон стал невозмутим,
Ослепило чтоб счастье неслы́шимо,
Охватило чтоб мысли благим.

А мысли медленной строкой
Вновь выдают неравнодушность.
А мне б молчать. А ты лишь пой,
Пой, неустанный мой попутчик.

Я не стремлюсь превознестись,
И не мечтаю быть похожей.
Шепчу себе: "Остановись,
Ты просто тень, тень от прохожих".

Твои же строки так влеко́мы,
Признаюсь, ими дорожу,
И, нарушая все каноны,
Ответ, ответ держать спешу.

Боюсь обидеть иль не выдать
Того, хотела что сказать,
Быть недалёкой иль избитой...
Ах, мне бы, мне бы помолчать...

Белых нитей кружева
По́ ветру. Шумна игра.
Словно бабочек пустили,
Ниши все заполонили.

И шустры́, легки́, крупны́.
Даже птицы веселы́.
Снегопад нынче - отпад!
Наконец-то - зимний старт!

Все понимают и молчат...
А легче - на пустые темы,
Без тени ясности. Ворчат,
Когда ж придут уже метели.

Но знают точно - жизнь не в этом
Остановилась, не идёт.
Но проще спрятаться скелетом,
А кто не так ещё поймет.

Хоть время трудное, а нужно
Всем улыбаться. Но, увы,
Лишь ска́лятся в новое утро,
И заняты давно умы...

Начистоту - не до метелей,
Дождей иль прочей чепухи.
А лучше громко бы пропели,
Что нету, нет уже войны...

Постаревшие лица старого города...
Как давно я не трогала здешних мест.
И скитаюсь как будто в утолении го́лода,
Но разбитых вдребезги лет уж нет.

Потускневшие лица старого города,
Мне зачем-то нужен от вас "привет",
Но каким-то веет уставшим холодом,
Хуже будет сюда дальнейший приезд.

Обновлённые лица нового города...
Не встречала, не знала когда-то вас,
Помню здесь, как и вы, я шагала мо́лодо,
Блеск в глазах моих тот совсем уж угас.

Поколение новое старого города...
Как же быстро меняются порядок и быт,
Мне теперь отходить остается лишь в сторону,
Прежний мир ныне стал навеки забыт...

Дождинка и ещё дождинка,
И новогодний бал из луж.
И эта мокрая грустинка -
Погода без привычных стуж.

Травинка и ещё травинка,
И яркой зелени газон,
Везде и сплошь одна грязинка.
Ну как вам славный Новый год?

Зато тепло, и мандаринка,
И стол почти уже готов,
В душе зажги свою светилку,
Не важно, что там за окном!

У нового года свои развлечения,
И мы с головой погружаемся в пение.
Но я умоляю вас, мирное общество,
Никак не забудьте же смелое во́инство,

Что нас охраняет ценой своей жизни,
И тех, кто отда́л её на благо Отчизны.
За них и о них нам бы чаще молиться,
И не искать, как бы нам похмелиться.

У нового года свои развлечения,
И я не хочу испортить свечение.
Но всё не как раньше, всё стало сложнее,
Меняются годы, а жизнь всё гневне́е.

История вся на глазах перед нами,
И в книгах напишется. Свидетели - сами.
И как не сломиться, солдат поддержать -
Всё в наших руках, нужно только вникать.

У нового года свои развлечения,
А дабы совсем не убить настроение,
Простите не так что, мирное общество,
Негоже молчать в том, что вижу отчётливо...

Такая зима!
Кому-то нужна,
Раз дождь леденящий снисходит.
Вот это зима!
Каток для тебя
Да самой работы восходит.

Такая зима!
Кому-то важна,
Нет-нет, ты не путай - не осень!
А всё же зима,
Совсем не весна,
До Нового года дней восемь?

Такая зима!
Ну где вы, снега?
А может песка мы попросим?
Ведь всё же зима...
Кому там до льда...
Ведь премия лямов так восемь?

Такая зима!
Пот вытри со лба,
Не жалуюсь вовсе, не ною.
Такая ж зима,
Как про́шлы года,
Сама разберусь я с хотьбою...

Не сочиняется никак,
Но это только мой "косяк".
Поздравить я хочу однако
Всех с Новым годом... рифмы нет...

И пожелать хочу тепла,
Чтоб раннею была весна,
Чтоб слёз ни капли не пролили.
Но рифмы нет... уж не судите...

Желанья загадать вольны́,
Чтоб больше не было войны,
Чтоб только звонкий детский смех.
А рифмы до сих пор вот нет...

Здоровья и прекрасных мыслей,
Чтоб мы отлично с вами вынесли,
Всё что судьба преподнесёт.
Пусть рифмы нет, мы всё снесём.

Да, не вернуть, кого забрал
Тот прошлый год, то - боль и ад...
Но будет лучше - верю я,
А рифма .. что ж придёт когда...

Вообщем, отличных выходных!
Помолимся мы за родных
И за солдат на передовой...
Придёт и рифма... не впервой...

Пошла жара! Купили лыжи?
Я не успела - лета жду.
Метель, пурга. Вы не на лыжах?
А я всё в сапогах бреду.

Сугробы! Ух! Ну где же лыжи?
Не подготовилась. Залёт.
Где красота! Хочу на лыжи!
И снег никак не устаёт...

Знаешь, быть может поверила б,
Если б не знала тебя,
Да и скорее бы склеила,
Что разрывает меня.

Взгляду и голосу трепетно
Я б поддалась навсегда,
Но вот уверена - временна
Эта улыбка твоя.

Наши дороги разъехались,
Только мы рядом живём,
В гости б, наверно, наведались,
И посмеялись вдвоём.

Но всё, что про́жито - сделано
Нами давно, навсегда.
Дружба бесследно потеряна,
Встречаемся лишь иногда.

И на сухое приветствие
Слышу сквозь зубы: "Привет".
Может, кому-то и бедствие -
Подруг у меня больше нет...

Жалко, но новая шубка не скроет гнев,
Жалко, что это только всего лишь блеф,
Жалко, но маникюр не прибавит ума,
Жалко, что это внешняя лишь бахрома.

Знать бы, что всё прекрасное есть в тебе,
Знать бы, что ты по правильной ходишь тропе,
Знать бы, что это не просто одна мишура,
Знать бы, что ты проживаешь не только соря́.

Может, плохое я вижу всегда и везде,
Может, есть смысл в эффектной той лепоте,
Может, не стоит вникать в самообман,
Может, ты жутко красив и от этого пьян...

Но жалко, что новая шубка не скроет гнев,
Знать бы, что это всё лишь не просто блеф,
Может, твой маникюр и прибавит ума,
Знать бы, что ты несёшь этим много добра.

Я иду за лечебным нектаром,
Сколько крови испито моей.
И никто даром или не даром
Не подскажет понятней, ясней.

Я сбиваю пороги и двери,
Чтоб узнать, что со мною не так.
Я устала. Ну кто разумеет,
Пожалеет: "Ну что ты, чудак?

Всё же просто - недуг твой невечен,
Я пилюлю тебе подарю,
И болезнь я твою рассекречу,
И не не будешь ты больше в плену".

Я врачам доверяю всецело,
И почти что боготворю.
"У меня слишком сложное дело", -
Раз десятый я им повторю,

"Никому неизвестной болезнью
Я страдаю, совсем вот не сплю,
Ноги, руки слабеют и млеют,
Сердце ритм свой сбивает к утру.

Что с нектаром? Он будет полезен?
Или эта душевная боль?
И её никто не излечит,
Не узнав от недуга пароль".

Солнце где-то далеко звёздочкой порхает,
На душе сейчас легко, что не забывает.
Оно есть, смотрите, есть, хоть недо́лга песня,
И тепло нам не даёт, грейся иль не грейся...

Всё. Ушло. Минута та промелькнула резво,
И обняли облака снова тёмной бездной.
Где-то там последний луч нам с тобой махает,
И ко мне моро́зна грусть прийти угрожает.

Как часто мы говорим нехорошие вещи про других людей, сплетничаем, даже, возможно, про родственников не совсем близких? "Как они отвратительно поступают, я бы так никогда не стал!" После всего высказанного должно, наверно, стать легче, груз снят. Я - молодец! Но происходит почему-то обратная реакция. Какое-то опустошение. Даже немного стыдно за себя. "Вот что я сейчас сделал, зачем? Кому от этого стало легче? Мне? Не ощущаю. Собеседнику? Он с интересом слушал, открыв рот. И, возможно, что-то для себя понял в отношении меня. Но поддакивал как надо". С другой стороны, можно ничего не говорить, но мысли всё равно те же присутствуют. И когда-нибудь выйдут наружу. Слова - просто средства выражения мыслей. А как мы знаем, даже в мыслях не должно содержаться ничего плохого о других. Иначе мы уже грешны, даже если молчим. Бог видит насквозь нашу душу.
Вообще, для чего я это пишу. Заметьте, после таких событий в большинстве случаев наваливается какая-нибудь болезнь у тебя или твоего самого близкого, либо ты оказываешься именно в том положении, которое совсем недавно осуждал. Тогда уже не до сплетен и слухов. Голова занята только одним: избавиться от неожиданной напасти. Ты уже мысленно начинаешь просить прощения у Бога, а те, кого так недавно ты ненавидел, уже не такие уж плохие, даже лучше тебя. Они помогли тебе в трудную минуту, когда ты вовсе и не ожидал. Обновление?
Но, может быть, кто-то и не понимает, почему болеет. А, может, причина всего - просто инфекция? Просто простудился? Просто не берёг себя?
Последнее, кстати, очень может быть!
Почему мы не бережём себя? Почему так изводим?

Куда идти? К чему стремиться?
Жизнь пролетает словно птица.
День, вечер, ночь и снова день,
Скажите, жить вам так не лень?

Ну как ценить хотя б минуту?
И не увязнуть бы как будто
В своем болоте безпробудном
Навечно. Как же это трудно

Найти себя и наслаждаться,
Что толк есть. Только не скитаться
Без дела, себя лишь ублажая,
О бла́гах радостных мечтая.

Куда идти? Ходы смешались
В моем сознании. Казались
Понятными тогда, давно...
Как жаль, но было всё не то.

Моросяще-водянисто,
С крыш ещё даже капель.
А хочу сне́жно-игристо,
Но пока лишь тёмен день.

Полноправное хотенье
Я имею к декабрю.
Дайте что ли повеленье,
Сколько можно же, молю.

Раскисаю, размокаю,
Протестую и хандрю.
Устоять не обещаю
К снежно-вьюжно январю.

Ты одела лучшее сегодня на себя?
Или же замученное, как и ты сама?
Незаметной поступью прошмыгнёшь в толпу,
С небывалой точностью станешь на тропу.

Настроение разное. Кто-то слишком горд,
Кто-то несуразное про себя несёт,
Кто-то улыбается или смотрит вниз,
Может, просто кается или так, завис.

Время неминуемо движется вперёд,
Люди группируемо че́шут до работ.
Все ходы исхожены, все лазейки взяты.
Жители ухожены, есть даже приятны.

Ну, а я, как прежде, - пируэт на льду,
Вся бегу в надежде - вдруг не упаду.
Кубарем, взъерошено подкачусь к дверям,
Покорясь таможенно горе-пропускам.

Грустила как-то осень,
Ей белый снег не мил.
А эта зимы проседь
Лишила её сил.
Махровые снежинки
Густеют и частят,
Блестящие пушинки,
Ах, что они творят!
Грустила всё же осень,
Народ лишь ликовал,
Печаль свою отбросив,
Зимой теперь дышал.

Привычный мир опять открылся,
Что он сегодня принесёт?
Холодный воздух распылился.
Тебя обнимет и скуёт.

Нет, наслаждения не ищешь,
Ступаешь твёрдою ногой,
Во встречном взгляде лишь отыщешь
Миг равнодушия, покой.

Тебя пронзает пониманье -
Уходит прошлое навек.
Добился или нет признания
Ты, старый человек?

Мир вертится вокруг чего-то,
Ты в отдалении, в своём.
Смакуешь жизнь - её немного,
И приправляешь ноябрём.

Привычный свет, он слишком тусклый...
Иль ты неярок просто в нём?
И потерялся. Даже мускул
Не дрогнет. Мир здесь ни при чём...

Дали поноси́ть тебе тело?
Ты же без сомнения возгордился,
Вот, смотрите, краса необыкновенна!
А забыл ли, для чего родился?

Иль не знал, что оболочка тленна?
Что же делать, тем кто покалечен?
Тот у Бога верно, непременно
Уж с рождения давно увековечен.

Дали поноси́ть тебе тело?
Так возрадуйся! Теперь ты - человек!
Но гляди, вон тот старик несмело
Двигается. Жить ему не век...

Молодость - краса, пустые грёзы,
Старость - пожинание плодов.
Почему роняешь только слёзы?
Смерть принять никак ты не готов...

Дали поноси́ть тебе тело?
Так достойно ты его носи.
По Божию подобию всецело
Создан. Только не теряй души...

Который час? Вы не слыхали?
Да, время позднее моё.
А вы меня что ж, не узнали?
Да, не модель, но всё своё.

Минует время, и я таю,
Какое к черту декольте,
Всё чаще я словарик Даля
Штудирую, да в полутьме.

Да, мне не жить без ваших шуток, -
Они же делают сильней.
Как все-таки же думать глупо,
Что ты мудрейший из людей.

Ты просто постарел в сторонке,
Теперь вот вылез из тени.
Да брось ты плакать - все по струнке
У жизни ходим. Не хандри.

Наступит ли завтра?
Проснёмся ли, люди?
Неужто и правда
Нас с вами не будет?

Да как размахнутся, -
Их цель - глубь России.
И даже проснуться
Не сможем отныне.

Наступит ли завтра?
Проснёмся ли, люди?
Неужто отрадно
Вам? Всё пересуды,

Проблемы, дела...
Очнитесь! Не проза...
Давно уж война,
Совсем не угроза...

Наступит ли завтра?
Проснёмся ли, люди?

Ноябрь холодный, скорее - морозный,
Не нравишься мне ты промёрзшей землёй,
Куда так неспешно и так осторожно
Отца уложили мы всею роднёй.

"Мы будем там все, но только не разом", -
Твердила бабулька, я помню слова.
Теперь она "там", и мы шаг за шагом
Бежим по следам, всё жить норовя́.

Ноябрь холодный - рождения месяц.
Подарки, веселье, смех, песни... отец...
В ноябрь морозный, как много неле́пиц!
Ты умер. Хотя был всего лишь стрелец...

"Мы будем там все, но только не разом",-
Всё чаще и звонче - слова в голове.
Мгновенно, поспешно злой перифразой
Рожденье сменилось на смерть в ноябре...

Много забот? Много детей?
Не узнают. Да, не жалею.
Просто гляжу, никак не слепа,
Мы ведь знакомы, помню тебя.

Новое утро. Те же глаза.
Не узнают. Жизнь - полоса?
Счастье кипит? Я только "за".
Хоть улыбнись, затормозя.

Много хочу? Совсем ничего.
Не узнают. Не до того.
Я то чего? Что надо от них?
Молча уткнись уж в свой воротник.

Что же за дело? Всего лишь знакомый,
Либо коллега. Да так, невесо́мый.
Время прошло. Не узнают...
Тут же, не глядя, в толпу занырнут...

Как будто ярче и светлее,
Как будто даже хорошо,
Неужто снежные метели
Теперь глядят в мое окно.

И взору как-то мне приятно,
И мысли вроде не плохи́,
Белым бело, вокруг опрятно,
Доро́ги све́жи и чисты́.

Ты видишь, как я пытаюсь,
Назад не воро́тится время,
И очень, поверь, стараюсь,
Совсем себя не жалея.

Попытки мои все тщетны,
Как до́лжное ты принимаешь,
Но эти, знаешь, моменты
Всё ж в памяти ты оставляешь.

Сейчас непонятна забота,
И, кажется, раздражает,
Но ты дождись поворота,
Меня когда не хватает.

Себя я помню такою,
Как ты, я так же грубила,
Но время быстрой рекою,
Извилистой, меня уносило.

Теперь по обрывкам слёзным
Себя корю, вспоминая...
Стремлюсь как-то восполнить,
Ведь мать одна лишь, родная...

Запомни, как я пыталась,
И как уходило время,
И очень, поверь, старалась,
Совсем себя не жалея...

Мороз по коже от ноября,
И взгляд мой строже - что жил, то зря.

А снег так кро́шит, но всё не то,
Он лишь взъерошит грязь, как никто.

И смех сквозь пальцы, да в холода,
А мы страдальцы, но не всегда.

Зима прибудет, ты только жди,
И мозг разбудит, не всё ж дожди.

Мороз по коже от ноября,
Болеть негоже, ждём декабря...

Чернее чёрной черноты
Нависли надо мной кусты,
Стоят мокры́, голы́, темны́,
И им, и мне не до весны.

Ужасен вид, как в страшной сказке,
От неба тоже нету ласки.
Чернее чёрной черноты
Оттуда падают дожди,

Холодные, косые стрелы
Пронзают влагою умело.
Зонт не пытайся, не держи,
Иль полетишь вон в те кусты.

Черны́ дома, асфальт. Немного,
И кажется, умру до срока.
Как же черно́ всё - до излома
Душевного. Плетусь до дома...

Прокуренный мозг и убитая печень,
Ты думал с экрана тебя только лечат?
Да нет - убивают! Да не нагнетаю.
Ты сам сосчитай-ка в объёме детали.

Кто как, отчего, почему умирал,
Возможно, что кто-то бы меньше страдал,
Не видя примера, традиций невнятных,
И люди родные бы были в порядке.

Но нет, раньше времени кто-то ушёл,
И знаешь сам кто, и знаешь, что зло.
Но продолжениям нету конца,
Никто не вернёт мне, к примеру, отца...

А ты всё глядишь, наслаждаешься, чтишь,
И детям своим показал свой каприз,
Красиво и правильно как что держать,
И чокаясь сразу же в горло вливать...

Не так ли с тобою было? Ну, вспомни?
Всему научился? Доволен? Усвоил?
Теперь уж и сам ты учитель от Бога.
Не бойся, впитает в себя и твой кроха...

А что недопонял, покажут, научат
С экрана, как пить дать, такого намутят,
Ещё развратят ко всеобщему злу...
А правда лишь то, что больны́ дети мрут...

Не можешь смотреть умирающих деток
С экрана. Как мать денег, словно конфеток
Всех просит собрать, чтобы выжило чадо...
Как горько... Да разве же это нам надо?

Как счастливо, долго и здоровее
Могли бы прожить, не так уж болея...
А взяли б другое кино показали,
Как с квасом, к примеру, год новый встречали...

Да, растаял, растворился
Теплый воздух. Или смылся?
Улетучился, издох.
Вот куда себя своло́к?

Мы же здесь осиротели,
Постарели, заскрипели.
Шапку ищем впопыхах,
Шарф почти что наш до пят.

Где же ты, клубок тепла ?
Сжался сам у огонька?
Притаился до весны?
Крылья ты сложил свои?

Ну, какой же нынче план?
Кажется, ты шарлатан,
Обманул - пригрел и бросил,
Уронил в студёну осень.

Мы-то поели, а ты,
Бедная птица?
Кружишь среди листвы
Опавшей. Лица
Сытые что ли дадут,
Насыпят семя?
Или в берлоги уйдут,
Бока свои грея?
Да, наступает пора,
А выжить сможешь?
Может легка зима?
Но душу гложет
Холод и пустота,
Кусты раздеты,
Будто бы сирота,
Вокруг запреты.
Да, мы поели, а ты
Бедная птица?
Кто-то вот дал еды,
А завтра лица
Сытые мимо пройдут,
Смеясь в потоке,
Значенья не придадут,
Входя в берлоги...

Вы курите, красивые, печальные,
И сигарету держите отчаянно,
И маникюр прекрасен, не придраться.
Зачем же вам так дымно разлагаться?

Иль горе есть или прекрасно вам,
Но сигарета уж приросла к губам.
Без повода, считай, автоматически
Вы яд вдыхаете в себя пофигистически...

Да, знаю, много сказано и пересказано,
И слушать тошно вам бывалые рассказы те,
Но жизнь и так коротая, подумайте,
А детки есть? Существенно задумайтесь.

Проезжая на автомобиле не как водитель, а как пассажир, примерно в октябре, можно наблюдать вальс осенних деревьев вдоль дороги. Очередная банальность? Возможно. Но всё же обратите внимание, обязательно. А если ехать не со скоростью света и рассматривать каждое понравившееся деревце в отдельности? Представьте, что это не вы едете, а деревья кружат вокруг вас в танце.
Как они хороши сейчас! В жёлто-зелёных, жёлтых, красных, бордовых нарядах. Особенно шикарны жёлтые, выделяющиеся на общем фоне, клёны! Широкие, смачные, местами кое-где ещё зеленоватые листья плавно переходят в яркий почти лимонный цвет. А некоторые листочки ещё и с бордовой окантовкой. Невозможно глаз отвести от такой красоты. А что делается под самими деревьями? Да всё устлано золотым ковром. Берёзки почти сбросили свои листочки, но оставшиеся реденькие меленькие жёлтые бусинки продолжают украшать дерево. Как будто кто поверху набросил гирлянду из светящихся огоньков, и во время танца они тебе подмигивают.
Конечно, некоторые деревья и кустарники уже стоят голые. Унылая пора! Но нашему взору все равно приятно. Краски осени прелестные. Надо отметить, что есть и деревья совсем зелёные, например, ива. Плакучая ива. Кажется, что она и зимой не сбросит листья. Но нет, скоро всё изменится и она заплачет совсем по-другому.
Ну, а пока, имея возможность рассматривать весь этот осенний ассортимент, радуюсь и наслаждаюсь! А вот и очередное ярко-жёлтое пятно в тени лохматой темно- зелёной ёлки. Снова клён, только ещё красивее, статнее. Какой контраст!
Поездка подходит к концу, вот уже и улицы го́рода. Но здесь тоже есть красота, правда не всегда для нас заметная. Да и не такой уже здесь бал из кружащихся деревьев. Так, одиноко стоящие дамы или кавалеры, но очень нарядные...

Чего ты их пишешь? Чего изливаешь?
Кого-то осудишь, кого-то ласкаешь,
А больше себе только душу изводишь,
Своих тараканов гулять всё выводишь.

А ну, полюбуйтесь, из головы
Сбежали и чешут теперь вас. Увы.
А вы поразмыслите, что здесь не так?
Быть может, сошла я с ума как никак?

Местами одолевает тяжесть,
А где-то мне совсем легко,
Выходит даже солнце малость
Из хмурых туч, даря тепло.

Местами, где-то однозначно
Я верю в Бога. Не дано
Мне точно знать, вот незадача,
Где правда, ложь, а где добро.

Местами, да, конечно, можно...
Но почему не видно мне,
Как зло немедля, неотложно
Наказано вот здесь, втройне?

Местами, где-то, аж бывает,
Совсем напротив - зло живёт,
И даже так повелевает -
Добро его не перебьёт.

В моей зиме печально, глухо,
И, пробираясь, холод жжёт,
В моей зиме лишь тёмно утро
Остылое, и не поёт.

Моя зима колючим станом,
Промёрзшим инеем своим
Не смело, но и неустанно
Втирается в покой хмурны́х,

Продрогших и уставших,
Оледеневших навсегда,
И чувства вовсе растерявших...
А ведь была моя весна...

Пили с наслаждением, кучеряво
Кровь мою, ни капли не пролив.
Ну, а я шагала только прямо,
Ничего-то им не предъявив.

Всё наглей, напористей, хмельнее
Потребляли прямиком с горла,
Я не спорю, стало мне больнее,
Бровью только я не повела.

И осталось упырям на блюдо
Душу положить ещё мою,
И они бы вовсе без прелюдий,
Разорвали сразу на корню.

Но закончилось веселие нежданно,
Отравились кровушкой моей.
"Что глядите? Я ещё гуманна.
Но спасибо, стала я мудрей."

Жёлто-зелёные, красно-пурпурные,
В тон и зонты удивительно бурые,
В тон и плащи, и ботинки, береты,
Краски уже далеко не для лета.

Лёгким меня дуновеньем пронзает,
Осень свой дух все сильнее впускает,
Я привыкаю к её атмосфере,
Краски уж скоро будут белее...

И сапоги, полушубки, перчатки
(Ох, как до моды становимся хватки),
В тон подберём, лично зиму примерим,
Чтобы войти к ней скорее в доверие.

Ну, а пока что мы жёлтыми, красными,
Бурыми, где-то зелёными красками
Будем светиться, звездиться, маячить
В тон, пока осень даёт нам чудачить...

Расскажите, люди до́бры,
Ведь была весна?
Расскажите, лето было?
А была ль там я?

Может видели случайно,
Где гуляла? А?
Всё покрыто стало тайной,
Жаль, не помню. М-да...

Жарко было, говорите?
Зелена́ трава?
Солнце прямо да в зените?
Вот же лепота́!

Небо голубое, птицы?
Даже соловьи?
Как Божественны певицы
С ночи до зари?

Тёплый дождик и с грозою?
Миг любимый мой!
Может, под зонтом ползу я
Где порой ночной?

Расскажите, люди до́бры,
Точно ли и вы
Наблюдали все обзо́ры
Аж с конца зимы?

Где же мы наивность-то черпа́ли,
Искренность в глазах когда несли,
И когда так сладостно вздыхали,
Бескорыстно веря? Ну, скажи.

И давно прожито и прожжённо,
Память только давит на виски,
Сколько нанесло это урона,
И осталось гибнуть от тоски.

Вот шагают двое. Присмотрись же,
Кто-то из них ты, только давно.
Как же много в разговоре жизни,
Как же всё наивно и смешно.

Беззабо́тна и легка походка,
В глубь души ты даже не смотри, -
На ладони всё, и видно чётко.
Но догадываюсь, что там впереди...

Хотя, стоп! Не сто́ит так категорично.
Может быть, тебе не повезло?
А у них всю жизнь, и на отлично, -
Искренность и вера заодно?

Грязные птицы и грязные улицы...
Новые плиты, а ну, полюбуйтесь-ка!
Но почему в мире как-то не так,
Вроде всё ровно и тут же бардак.

Вроде для вида и, может, красиво,
Только вот что-то чуточку криво...
В смысле, нечисто, бесстыдно, прям дно.
Правила знаем, но нам всё равно.

Нам всё равно, где бросать, детям малым,
Новое быстро сделаем старым.
Гадить приучены. Что тут такого?
И не обучены мы для другого.

Мы - потребители, вот потребляем,
Ну, а ненужное вам оставляем.
Там подберут - неудачники в жизни,
Всё соскребут. Ну вот и отлично!

Мы - потребители, себе цену знаем!
Мы - "небожители", небо желаем...
Время проходит, становится ясно,
Жизнь не сложилась... Да что же так грязно...

Тёплый ветер хлопочет, обнимая тебя,
А унылая осень серебрит на висках.
Ты, конечно, оденешь покрасивей себя,
Но лицо не изменишь - притаились года.

Дождик шумной струёю на тебя упадёт,
Но морщинки не смоет, время только вперёд.
Грусть никак не уходит - листопадный синдром,
Жизнь-река утекает золотым полотном.

Что от осени хочешь? Ты хоть сам узнавал?
Солнца лучик последний, чтоб тебя целовал?
Чтобы небо учтиво открывалось в тоске?
Или ветер всё тёплый хлопотал на виске?

Мы где-то под небом в точке Земли,
Проблем? Да уж куча. Решаем поди.
Мы здесь, нас не видно на карте огромной,
Но всё ж существуем, и даже нескромно.

И не разглядеть - муравейника дети,
У нас все по плану на этой Планете.
Песчинки - у синей гигантской волны,
Нас много, и в разных местах, и всё - мы.

Но кто-то огромный следит вдруг за нами,
А Землю как мячик держит руками,
И вертит на пальце толстенном он шар,
А мы и не знаем - грядёт что кошмар.

Гигант улыбается злобно и нагло.
Ну что ему стоит легко, как Гераклу,
Большою стопою пнуть мяч в никуда,
Не сможем и охнуть, случится беда.

На мелкие части мельчайших частиц
Мы вмиг разлетимся. Его лишь каприз.
Ничтожно малы, беззащитны. Ужасно
Представить, что жили, выходит, напрасно.

Мы где-то под небом в точке Земли,
Решаем проблемы - одни лишь сопли́.
Планету свою сможем ли поберечь?
Не злить великана? Не надо шуметь...

Дойти бы до ручки,
Удариться б в пол,
Скорее отмучиться,
Ну здравствуй, мой дом!

Я шла очень скверно,
Прими же мой прах.
Скажи откровенно,
Здесь как на югах?

Тут кормят отлично?
Работать пора?
Хотя бы водички...
Не будет? Всегда?

Какое упрямство!
Гореть не хочу!
Тушите гиену,
Я кофе люблю...

Не по́няла? Завтра
Опять же сюда?
Ну как же здесь грязно,
И пахнет всегда,

А те́мень сплошная...
А свет? О, мой свет...
Всегда умираю,
Конца только нет...

До ручки дойти?
Не проблема - смогу.
Но как провести
Эту вечность в аду...

С полуслова поймёшь?
Да и я разгадаю,
Даже если уйдешь,
Всё равно тебя знаю.

Постоянно рисую
Образ твой в голове,
И ответы кручу я
На вопросы к тебе.

Говорить можно тише,
Иль совсем помолчать.
Всё равно я услышу,
Твои мысли кричат.

Да мы спелись с тобою,
Но не спи́лись. Цени.
Хотя вообщем не скрою -
Далеки от любви.

Подыши... Ещё можно,
И нужно,
Ведь всё же
Осень вовсе
На стужу никак
Не похожа.

Так немножко
Отважно
Себя проявила.
Но неважно,
Ведь солнце
Опять засветило...

Подыши... Ещё можно,
И нужно,
Хоть грустно,
Но попробуй,
Войди же
В осеннее русло...

Заплутала мечта меж кустов вековых,
Меж качелей старинных, заборов резных.
Потерялась в том солнечном лете цветном,
Где ещё я с косичкой, и рядом мой дом.

Где река не глубо́ка, и ковёр из травы,
Сочной, мягкой, приятной для детской стопы.
Затерялась, осталась на высоком крыльце,
Так знакомой на ощупь скрипучей доске...

Далеко, верю я, островок всё же есть,
И мечта там живёт, но вот к ней не пролезть,
И никак не добраться, лишь в забор упереться...
Заплутала мечта и живёт теперь в детстве...

Грубый ветер бросает мне вызов,
Я приму. Вооружена.
Моей жизни имеется смысл,
Я сегодня не без зонта.

Я сегодня не просто прохожий,
Кто от лета без ума.
Этот хмурый денёк непогожий
Я ждала, как ждала.

И заранее плащ достала,
Чтобы быть наравне.
Время будет у нас немало,
Ветер, мы на волне.

Тучи носятся как метеоры,
Слишком ни́зки и темны́.
Новой осени ста́ры повторы,
Мною снова оценены́.

Подниму высокий я ворот -
Вызов мне по зубам.
Главное, чтобы прогноз погоды
Нам с тобой не мешал.

Вот они - эти тёмные силы,
Что над городом нашим кружат.
Мы не видели их и в помине,
Кто пустил? Воротите назад.

Уберите же хмурое небо,
Птиц под солнцем моим золотым
Возвратите. За что ж так свирепо?
Разговор будет видно взрывным...

Разгрести б эту грязную не́чисть,
Оторвать бы всё то, что нельзя.
Господи, не сули в бесконечность
Это бремя. Народ - есть семья.

Просто кто-то однажды задумал
Свою мерзкую мысль воплотить,
Грязны щупальца внутрь засунул,
Заразил, дальше стал изводить.

Как смириться? Куда же деваться?
Как спастись на планете Земля?
Мир. Он будет когда достигаться?
Кровь людская к Ядру уж стекла...

Шляпу сменил он на ке́пи,
Значит ли, осень пришла?
Набок надел он, заметьте,
Мода однако важна.

Всё той тропинкой, шагами
Теми же ходит старик.
Я в одно время встречаю -
Грустный, печальный на вид.

С ним я совсем незнакома,
Знаю однако давно,
Ходит куда, и надолго ль,
Сядет на лавку в пальто.

Любит, где больше народа,
Где суматоха кипит,
Смотрит на пешеходов,
Долго, часами молчит.

Что-то читает для вида,
Может, и в правду, в серьез,
Только до слёз вот обидно,
Что ли совсем одинок?

Ну, а потом потихоньку
Той же тропинкой - назад,
Ке́пи он снимет легонько...
Свет уж в квартире погас...

Давай закончим этот вечер
Обыденностью штатных фраз,
Отпустим ссоры в бесконечность,
Все распри удалим, как спам.

Ночная тишь нас всех остудит,
Погрузит в полузабытьё.
Мечтая о вселенских судьбах,
Заполним сны галиматьёй.

А помнишь, раньше не старались
Закончить вечер - ночь без сна...
Как много лет прошло. Мы сдались...
Тишь, безмятежность... и луна.

Вот же. Тут же. Под ногами
Золотой листвы аврал!
Кру́жит. Ве́ртит. Заплутала
Я. А ветер помогал.

Помотал слегка причёску,
Пыль в глаза мне накидал,
Вообщем, он придал мне лоску.
Да, ещё кого-то звал.

Знал он, тучи где-то близко
И набитые водой,
И рукой махнул со свистом:
"Приходи," - мол к ним, "И мой...

Мост и улицы протри им,
Всё в пыли. Сюда, скорей!
Дождь, плесни им мокрой силы!
Да не бойся! Не жалей..."

Вот же. Тут же. Под ногами
Свежи лужи. Зацени!
Это вам... не оригами!
Как вам ветры и дожди?

Осенний сад, ты так прекрасен!
И густ, и зелен, и цветаст.
Ты даже летом не так красен,
Как бодр и величав сейчас.

Ты выгнулся и распрямился,
И руки к небу протянул,
Прося у Бога словно милостыню,
Чтоб лучик солнца заглянул.

Мой бедный сад, ты слишком счастлив.
Последний праздничный наряд.
Во всеоружии ненастье
Ты встретишь, и померкнешь враз.

Поблекнешь, загрустишь, согнешься
И голову опустишь вниз,
И хмуро в землю ты упрёшься,
Но то - не крайний твой изгиб.

Нет, не умрёшь, а лишь застынешь,
Не пропадёшь, а лишь заснёшь
Глубоким сном, и с новой силой
Освободишься из оков.

Мой смелый сад, теперь прекрасен!
Мгновение поры ловлю.
Ты даже летом не так красен,
Любого я тебя люблю.

Ну нет, не мороз! Немного прохладно,
Немного мохито, немного со льдом,
Чуть-чуть облепихи из жёлтого сада,
Немного росинки хрустальной нальём.

Я выпью всё сразу, немного смакуя,
И лёд оставляя немного на дне...
Всё правильно - осень, картину рисуя,
Меня продвигает немного к зиме.

Чуть-чуть, полегоньку, шажками, всё ближе,
Сменив босоножки на грубый сапог,
Спускаюсь туда, где темнее и ниже,
В холодную осень, в морозный денёк...

Отпустите в оконце,
Отпустите как птицу,
Пока есть ещё солнце,
Пока я ещё вижу
Голубые просторы
Высоко над землёю,
И пока что есть силы,
Кровь течёт с быстротою.
Отпустите на волю,
Мне так мало лишь надо:
Свежий воздух, по полю
Пробежать до упаду,
Надышаться росою,
Затеряться иль слиться
С золотою листвою,
И назад возвратиться...
Отпустите в оконце,
Отпустите как птицу...
Это доброе солнце
Пусть сегодня мне снится...

Разрезая вуали снов,
Возвращаюсь в реалии тела
Из секунд, и минут, и часов,
И к каким-то сомнительным целям.

Переход нереально тяжел,
Оторваться буквально нет силы.
Безмятежностью был окружён,
Но ворвался будильник паршивый.

Его резкий несносный звонок,
Словно колокол у ворот ада,
Что опять на работы зовёт:
"Возвращайтесь, рабы, ведь так надо..."

Растает громкое: "Не надо!",
И канет в реку: "Не хочу!",
И снова получать зарплату,
Я на работу побегу.

А как придут все эти крохи,
То станет на душе темно.
"Не надо"- с губ слетит при вдохе,
И "Не хочу" - отомщено!

Кто о любви, а я - напротив,
Не ведаю, и не стремлюсь,
Здесь у меня своя экзотика,
Её теперь боюсь спугнуть.

О чувствах кто, а я - сокрою,
Мне нечего сказать в ответ,
Да у меня своя история,
В шкафу свой собственный скелет.

Кто о страстях строкой вещает,
Что ж, позавидовать могу,
Но только Бог один лишь знает,
К чему влечения приведут.

Кто о страданиях, о боли,
Меня скорее позови,
Я посочувствую, не скрою,
Да тут кричи иль не кричи...

Кто о душевном крике горьком,
Поверь мне, я давно в строю,
Я с края первая, а сколько...
Не помню уж когда стою...