Религиозная лирика

Великий праздник Курбан байрам
На сердце у меня сегодня радость
Поздравлю близких мусульман,
Не буду проявлять к ним жалость.

Да есть у меня верные друзья
Которых знаю очень долго.
Ругагаться с ними ведь нельзя,
Общаться можно только строго.

Вот так живем мы рядом с ними
На службе есть то крепкое плечо.
И Братья мусульмане не чужие,
Я уважаю их крепко горячо.

20.07.2021г. 20:00
Религия.

Я потерялся, милая,
Меж невыносимостью
И невозможностью.
Обращаются в прах кумиры.
И лезвие ржавеет в ножнах.
По заученным тропам блуждаю
Без желания
Сойти.
И твои дороги я знаю.
Прости.
Неугомонный.
Пустопорожний.
Вечно побитый судьбой.
Приложи мне к ранам
Подорожник
Или бинтами накрой.
Савану белому
Снежно чистому
Перед сожжением покорюсь.
Я не мессия и не артист, но,
Бывает, публично
Богу,
Как папе родному молюсь.
Всё скрытое манит.
Всё тайное влечёт.
И поцелуй, бывает,
Прохладой морозной печёт.
И слова алеют, как раны
Растворяясь в ночь, в пустоту.
Растворяются в клочьях тумана,
Оставляя лишь горечь во рту.
Лёгка изморозь, иней на травах.
Люди сковал лёд.
Я говорю, нет милее отравы,
Чем губы твои.
Слаще, чем мёд.
Грёзы бывают реальнее жизни
Или пустой скорлупой.
И что мы на свет этот новый
Вынесем, когда пропоют нам
За упокой?
Я и в пекло пойду,
И приму наказание.
За тебя, и с тобой .

Выписывал индульгенцию .

В канцелярии стол стоял ...

Там дядька давил протекцией

И святостью благоухал...

Заметив меня стоящего ,
Строго поднял глаза :
- Ты знаешь про настоящее !?

И я ему рассказал ...

Как в детстве искал чинарики ...
Как в школе фанерку украл ...
Как плакал ...
Про проходящее ...
О будущем как не знал ...

Как пил и ругаюсь матом я
Как много курю табак ...
И как завсегда в потенции
На женщин бываю слаб ...

- Зачем Вам нужна индульгенция !?
И :
- Кто вас направил ко мне !?
- Оставьте себе сентенции
О значимости в судьбе ...

- Ещё : " Почему Вы судите ,
Других ,
Не имея прав ...,
Когда под луною блУдите !?
- Иль слеп я !?
- Или не прав !?

А губы тянулись к ложице ,
Желая причастья хлебнуть
- Ну что Вы там сделать можете ,
Грешники !? ...
- Не обессудь !

Молчало во рту желание ,
Горя от стыда огнем ...
- Так любишь себя в признании...,
Призрения ищешь в Нем ...

- Ходи по земле и мучайся
Пусть в спину плюют тебе ...
Не выпало нынче случая ,
Хоть волосы рви в бороде ...

Он встал ...
И попятившись к двери ,
Я помню , как заорал :
- Ты веришь мне
В том , что верю !?

- Не верю ,-
Он мне сказал .

В мире теней по мертвой реке
Плывёт большая ладья
Крики и плач слышны вдалеке
Плывёт на ладье их судья

Плачут насильники Чьи то любовницы
Горят под напором сырья
Все они грешники и виновницы
Горят под звуки нытья

Грешников Ждет мучение ужасное
Грех развратил сердца людей
Смотрит на муки око ярко-красное
Око сатаны что жаждет смертей

Я находился с богом в ладье
Что грешников ждёт покажет он мне
Чтоб людям поведал я о судье
Он гид Я турист в адском турне

Должны соблюдаться божьи законы
О душе нужно думать в самом начале
Не поможет валюта кому надо подгоны
Друзья твои здесь тоже в печали

Зачастую отец наш решает
Кому плыть кому идти
Кто в рай кто в ад попадает
А кому-то сидеть взаперти

Судья один для всех нас
Кто в себе зло не смог побороть
А я люблю жизнь и дарю вам рассказ
ОЧистит огнем ваши души господь

Прости, всевышний - я виновен !
Нет честности моих речей.
И путь истории мой скромен,
Нет огня моих очей !

О, долго ли бродить мне среди скал,
И долго ли тебя искать ?
Осталось мне, как труп холодный,
Жизнь на земле коротать.

Ты так высок и необъятен,
Но каждый день тебя молю.
"Избавь меня ты от страданий,
Сохрани ты жизнь мою !".

Я тебе не уподоблюсь,
Ведь вырос я средь бед, вранья.
И на вечно я в могиле скроюсь,
Как мой ум далёкий от тебя..

Честны’е метастазы парадоксальных башен
отводят свой незримо-ткацкий срок.
Под саженью "удачи" приветствуют иначе
угрюмые пала’чи свой острог.

Когда заледенело порою на свирели
старушечьи капканы варят сок,
к нам в гости залетают патронные изделья
из самых феерических ворот:

на них глядят экраны; пустые рестораны
пастушески внимают Небесам...
Веригой отзовутся немые миноранты,
над саженью построя свой Орга’н.

бытие-

животного-

инстинкта

Женщина — высокая манера
жадно осциллированных дней,
Перед ней пространственное бремя —
Лишь один из образов Судей.

Глухотой вторгающийся запах —
грубости напыщенная тень.
Всё для Ней — ваятельная праздность,
парадоксов страждущая хрень.

Локонов заявленная рама
брезжит всепогостной чернотой...
Мне осталась лишь одна отрада —
думать о Тебе и Быть самим Тобой.

Блёклый Свет. Разящая Метель.
Удары миметической разлуки.
В пах ногой — обед за сто рублей
(инерциальна видимость недуга).

Ход немой. Бездонности побег.
Расширенные спазмы у прилавок.
Над рукой — вознесся Человек
(имманентна праведность собаки).

Кто внедрится?.. Кто прижмёт?..
Слышится затишье у канала.
Мнимость мира — терпкий лёд
Для обледенелого штандарта.

I
прозябло сердце, каменной рукой
прильнуло к дну корявою ступнёй
и вознеслось на Берег величаво.
Его мешочек жалостно провыл:
он переплыл моря и океаны,
заблудших душ душистые пары.

II
и с той поры закуталось в мангалы,
тихонько скрежеща о беˊсовской Любви.

этой Ночью —
холодной очень —

смыкаю веки
я, Авва Отче.

Темные ткани пространства шумящего
Рёвом доносятся издали Ящера:

— "Кто Нам тут Брат, кто Отец, кто же Матерь Нам?"
— "Видимо — Свет испокон неприятен к Вам."

Глухо забрызгали жижей тенистые,
Плачи разда́лись по площади истые:

— "Как же Нам? Как же?.. Спасение редкое!..."
— "Нету Порядка в Пространстве, сгоревшие."

На открытом Поле,
возле сада Век —
волею-неволей
гневался Отец:

о пожитках тёмных,
скрупулезном Дне
болевых покровов,
что таятся вне

Шара осевого
(занемела Тьма —
у городового
явная Тоска).

О некрытых язвах —
Памяти и Дне
Грязного Порядка —
о площадной Мгле...

Более не слышно
гривенных могил.
Тяжкою ступою
Наш Отец спилил

все вокруг неладное
(терпкое Зеро),
чтобы Завтра Падшие
вывелись из сор...

P.S.

Добровольных Путников
(коих мало счесть) —
Господи, укрой от Бед
и возглавь их Весть!

Вижу мишень стреляю в цель, Так было раньше,но я не знаю , Как дальше!

Ведь ,всё проходит, Прошло и это. Запутавшись в мыслях , Цепляю грехи,делая белое -чёрным, Доброе -злым!

Жизнь, обращаюсь к тебе, Как сын к отцу,дай мне цель, Чтобы не удовлетворять пустоту!!!

☠ Мясной Бульон 

☠

И жили они долго и счастливо..,
Ведь у племени каннибалов по другому не бывает !
Он по вечерам проигрывал в карты свои оставшиеся пальцы на ногах,
А она втихую от него, в хлеву рогатую скотину пожирала.
И на очередном неудачном. заплыве. Идола в Маске;
Посадив обратно на землю. все. свои. бумеранги,
Словно как в густом тумане вспомнил он
Бледнолицего Мессию-Мореплавателя..
Как религию Новую Веганов, тот хотел донести племенам
Но как только до места дойдя, к людоедам в засаду попал.
Угодил прямиком под разделочный нож Алтаря
В это летнее время, Вожди-Старшины каннибалов,
Чаны с Жертвами в дар
Своим Чёрным Богам.
Смерти жатву с тех, кто послабее собирали.
Праздник-Пир устроили они всех Островных Племён.
Там беснуясь из Кука туземцы сварили бульон
Принял страшную смерть Джеймс от рук Каннибалов-Врагов,
И на чёрном рынке трансплантации органов,
Его Story по сей день пугают детей и Чумных Докторов...
.. Потрошители! Восточного! Лондона !!

(с) Анатолий Дмитриевич

в истоках молитвенных Вздохов
в лучах неприметного Света —
один Он на всех дан от Рока —
заблудший Герой без Ответа.

Внимая его Поражениям:
Повсюду, где Присказки бродят —
Он дарит Подарки за это
(Немыслимое Славословие)...

И все же — Гуляка бездомный —
Он всюду трепещет и бьется.
За нежности, гулкие встречи
Вонзает порою Стремлением:

Отбиться от Жалости к Людям,
От их невозбранных походок,
От стона, изрядного крика
В далеких дворах первородных...

Груб многоженистый Чёрт во фраке
"Выпить мне где бы?!" — спросил Он некстати,
Будучи весел, игрив пред палитрой
Зубодробительно-вялого vitro,
Брошенного на подносе War-Мира...

Мошкой вонзается терпкое Слово:
"Ты в предыдущем мне был братским хором!
Что же ж ведь стало с твоею улыбкой?
Гляди на себя — ты не чёрт. Ты — побитый!"

"А ну прекращай балаболить, упрёка!
Тебе ли стращать Мое Имя заскокой?!
Не веря тебе, Я всегда полагался
На собственность памятного Миру странства.

Теперь от тебя я не жду уж сомненья:
Ты борзок и хил. В тебе нету давленья
На переводную старательность мнений.
Долой тебя, братец! Ты lilium звенья
В цепи благородного Staat'ского Веянья!.."

Солнечным пятном по доске ЛЮБВИ —

кажется во всем только храп и хрип.

Не было вокруг никого совсем

СОЛНЦЕ потухает, а мы — насовсем.

Возле той палаты, где ты больной

умирала тяжкою собой со мной —

нету ни прикрас, ни духовных благ:

ВСЕ сожрал огромный немой кулак.

И пока цветут Небеса Земли

Мы с Тобою сможем гулять и пить.

Бегать по траве, обнимая Жизнь —

Только это бред,, ибо все МЕРТВЫ.

"Узкими столбами мы восстанем из Земли.
Прах и Гнев возглавив — уничтожим сорт Любви.
Над хоромой стачек обезглавим седину,
Мех и пух поправим, обнажая тетиву —

Вверх, по крышам дольним, больше-дальше синевы,
Чтобы Свет оставил вас одних в сыром Пути.
Над Дорогой темной раззажется Ястреб-Лев —
Пулею поглотит миллиардный тон овец!

Он напустит язвы всем кочующим в Пути,
Дабы Свет расторгся от мужания Молитв!
Всех опустит в ямы, передав Огню-Земли
То одно Послание, что "Адаму возвестить:

Перед Смертью (вскоре!) на одре Духовном Быть!"

не рассек я птиц полотенцем вниз,
не включил барана на две голых раны,
не затронул губ осовелых мук —
просто все. совсем... не по-детски даже.
может выйти в раму за советским Бахом?
прокричать ослом — ну вас всех ... конём?
а быть может, просто разомкнуться тут же
и окутать лужу своим басом глубже?..

ни дорог, ни КАДа — только Песня свята:
оттого поется безмятежным взглядом.