Мы долго ждали коммунизма,
В восьмидесятом он пришëл.
Через два года умер Брежнев,
Пожалуй с этого начнём.

Пришел Андропов без раскачки,
Решил порядок навести.
Но очень скоро тоже умер,
Не смог реформы провести.

Черненко вскорости скончался,
За ним примчался фоэтон.
В народе это называлось, Пятилетка Пышных Похорон.

Прошли года мы постарели,
Но только если не хитрить.
Сегодня б многие хотели,
Ту пятилетку повторить.

Короче, Гонка на лафетах,
Смурное время, ни о чëм.
Как вдруг на голову свалился,
Михал Сергеич Горбачëв.

Разрядка, перестройка, гласность
Неслось с телеэкрана моего.
Уж сорок лет почти промчалось,
Я до сих пор не понял ничего.

Везде росло обилье дефицита,
Преобретали на толчках и на руках.
Лишь Акбулакская элита,
Имела всë в РАЙПО и на складАх.

Товары основные по талонам,
На масло, мясо, чай и порошОк.
А водку заменили самогоном,
Страна переживала страшный шок.

На выборах народных депутатов,
Где секретарь обкома КПСС.
Лишился депутатского мандата,
Профукав лейтенанту ВВС.

Акбулакчане недовольные бурчали,
И не грозил им штраф иль арест.
Отсутствию товаров в магазинах,
Они и выражали свой протест.

Да, коммунисты власть теряли,
О том сказать не побоюсь.
Ещë добавил им печали,
Так это августовский путч.

Поддавшись общей эйфории,
Их Боря Ельцин запретил.
Как первый президент России,
Он ей тогда руководил.

В горячке прихватив штиблеты,
Недавняя элита на местах.
Кто выкинул, кто спрятал партбилеты,
И тихо удалилась, восвоясь.

А верные заветам комсомольцы,
До корки изучившие Марксизм.
Наследники и Ленина питомцы,
Осваивать пошли капитализм.

Теперь уже седые партократы,
Кому уже давно за шестьдесят.
Поспешно превратились в демократов,
И нами до сих пор руководят.

Теперь уже седые комсомольцы,
Ведут меня в последний смертный бой.
А если проще, то под танки,
А ещё проще - на убой.

Ночь, улица, фонарь, Аптека,
Всë как у Блока, всё как встарь.
Прошло уже чуть больше века,
Аптека, улица, фонарь.

Когда приходят, первые морозы,
На землю падают увядшие листы.
Мир лжи достиг апофеоза,
О чëм сигналят обнажённые кресты.

Молчание ваше не оценят,
Мы вас ни в чем не убедим.
И Новый год вас не изменит,
Меняться нужно вам самим.

Когда приходят первые морозы,
На землю падают увядшие листы.
Их злобный мир достиг апофеоза,
О чëм сигналят Акбулакские кресты.

И сын и дочь, живущих не богато,
Опять не досчитаются отцов.
Голубоглазые девчата,
Своих друзей и пацанов.

Антоны, Игорьки и Саши,
Исчезнут, охраняя ваш покой.
Вы ж озабочены, как раньше,
Своих детей, карьерной высотой.

Молчание ваше не оценят,
Мы вас ни в чем не убедим.
И Новый год вас не изменит,
Меняться нужно вам самим.

Когда приходят первые морозы,
На землю падают увядшие листы.
Ваш злобный мир достиг апофеоза,
О чëм сигналят Акбулакские кресты.

Один страдает от истомы,
Другой от жизни суеты.
А я смотрю фотоальбомы,
Снимая с памяти пласты.

Наш городок матриархальный,
И чтоб узнать как здесь дела.
Пройдём по улице центральной,
Которой Кирова была.

Билетов нет, уже закрыта касса,
Мороз и зной стояли на дворе.
Стоим и мы, увидеть Фантомаса,
Где в главной роли Жан Марэ.

Ну а кому билеты не достались,
Поняв, что не удастся напролом.
Они как очумелые бросались,
Через дорогу в гастроном.

А кто с искусством незнакомы,
И если встретился дружбан.
Чтоб обсудить в семье разломы,
Предпочитали ресторан.

Короче, не было дилеммы,
Кому и что предпочитать
Поскольку не было проблемы,
Весь день в гаджетах зависать.

Гулянье было, но не часто,
Лишь чтоб активно отдохнуть,
А в основном народ рукастый,
Пахал не покладая рук.

И чтобы в этом убедиться,
Что я не сказочник, не лжец.
Попробуем переместиться,
Пройдёмся на другой конец.

Больница - центр состраданье,
Уже построена была.
А поликлиника как зданье,
В проекте очередь ждала.

Рождались дети, семьям в радость,
Врачи лечили зашибись.
А если проще - в Акбулаке,
Текла размеренная жизнь.

Маслозавод, кирпичный, почта,
Заготконтора, Опогат.
Перечислять не очень просто,
Гортоп и Пищекомбинат.

Райпо, Торгкуст и Птицекомплекс,
Сельхозэнерго, НГЧ.
Всë развалил товарищ ботокс,
Похуже чем при горбаче.

Когда мы были молодыми,
Не замечали всех невзгод.
Тогда прославился сырами,
Наш знаменитый Сырзавод.

Что только здесь не выпускалось,
Сыр, брынза, масло, молоко,
Кефир и ряженка плескались,
Как в половодье озерко.

Творог, мороженое, йогурт,
Теперь осталися в мечтах.
Составить пользу от двурогих,
Не хватит пальцев на руках.

Всё делалось для человека,
И так как сам работал там.
Прошло уже почти полвека,
Я помню всех по именам.

Наш Акбулак образовался,
Как всем известно при царе.
И с первым вбитым в эстакаду,
Железнодорожном костыле.

А раньше, не судите строго,
Как ты учебник не крути.
Шла караванная дорога,
На долгом шёлковом пути.

И чтоб купцам не потеряться,
В большом перемещение масс.
Ему служила ориентиром,
Гора с названьем Корсак-Бас.

Прошли века, теперь мы гибнем,
Не знаем мы куда идти.
По этой самой же причине,
Нас невозможно сбить с пути.

Ещё готовились указы,
Ковид не разогнал волну,
А мы рассадником заразы,
Прославились на всю страну.

Посёлок наш давненько в попе,
Многострадальный Акбулак.
Теперь прославился в Европе,
Уже при помощи собак.

Всё дело в том, что накануне,
В скопленье местного знатья.
Посмела затесаться Жучка,
А вместе с ней еë друзья.

Не уделяя роль цензуре,
Всё это выложили в сеть.
Не по душе номенклатуре,
Такое действо лицезреть.

На нервах местные бояре,
Что в главной роли пёс Барбос.
И как он оказался в кадре,
И кто его сюда принёс.

И чтоб не признавать ошибки,
Некомпетентность и конфуз.
Они повесили все шишки,
Пожалуй, дальше воздержусь.

От обороны к контратаке,
Теперь переходить трудней.
Мне больше нравятся собаки,
Чем больше узнаю людей.

Бываю зол я и не весел,
Про радость жизни позабыв.
Устроившись удобней в кресло,
Люблю я полистать архив.

Среди степей где вольный ветер,
Сдувает пыль с подножий гор.
Стоит посёлок или город ?,
Не знает даже прокурор.

Районный центр, село, деревня,
А может просто сельсовет.
Ну в общем нет единомненья,
А может к лучшему, что нет?

Карамзино его назвали,
А вдруг прокатит на авось.
Но как передаёт преданье,
Названье то не прижилось.

И сколько бы не поменяли,
То так не это, то не так.
В конце собрались аксакалы,
Назвали просто: Акбулак.

Что в переводе: чистый, белый,
Родник, с водою ключевой,
Ну в общем так : святой источник, с животворящею водой.

А что хорошее названье,
И главно дело ерунда,
С покровских гор тогда стекала, Еще не мутная вода.

В простонародье Акбулачка,
Была прозрачна и чиста.
В архивах пишут как рыбаачка,
Ловила на блесну кита.

Конечно это я задвинул.
Как говорят для связки слов,
Но было дело на глубинах,
Я сам вылавливал сомов.

Прошло сто лет, уже сто двадцать,
Теперь мы видим только крах.
Имея вместо речки чистой,
Сухой загаженный овраг.

К чему то важному стремились,
Но натолкнулись на фугас,
Откуда все мы появились,
Туда и катимся сейчас.

Привет, я снова на свободе,
Судьба меня от бездны отвела.
А тем кто позабыл напомню,
О деле про собачие дела.

В прокуратуре здравомыслящие дяди,
Хотелось бы им должное отдать.
Но при любом исходе и раскладе
Советую туда не попадать.

Ведь всем известно что закон как дышло,
Особенно к таким как я суров,
Мне посоветовали чтоб чего не вышло,
Внимательно следить за языком.

Сегодня день пенсионера,
Привычно зная свой маршрут.
Мы достаëм из шифоньера,
Давно забытый атрибут.

Косынки, джемпера и шали,
От наших дорогих бабуль.
О чем вы даже не мечтали,
А так же сумка - ридикюль.

Одна лишь я осталась дома,
О том не буду сожалеть.
Не потому что не позвали
А просто не хочу стареть.

Бываю зол я и не весел,
Про радость жизни позабыв.
Устроившись удобней в кресло,
Люблю я полистать архив.

Среди степей где вольный ветер,
Сдувает пыль с подножий гор.
Стоит посёлок или город ?,
Не знает даже прокурор.

Районный центр, село, деревня,
А может просто сельсовет.
Ну в общем нет единомненья,
А может к лучшему, что нет?

Карамзино его назвали,
А вдруг прокатит на авось.
Но как передаёт преданье,
Названье то не прижилось.

И сколько бы не поменяли,
То так не это, то не так.
В конце собрались аксакалы,
Назвали просто: Акбулак.

Что в переводе: чистый, белый,
Родник, с водою ключевой,
Ну в общем так : святой источник, с животворящею водой.

А что хорошее названье,
И главно дело ерунда,
С покровских гор тогда стекала, Еще не мутная вода.

В простонародье Акбулачка,
Была прозрачна и чиста.
В архивах пишут как рыбаачка,
Ловила на блесну кита.

Конечно это я задвинул.
Как говорят для связки слов,
Но было дело на глубинах,
Я сам вылавливал сомов.

Прошло сто лет, уже сто двадцать,
Теперь мы видим только крах.
Имея вместо речки чистой,
Сухой загаженный овраг.

К чему то важному стремились,
Но натолкнулись на фугас,
Откуда все мы появились,
Туда и катимся сейчас.

Когда иду с работы помаленьку,
А что мне молодому пацану.
И проходя по улице Шивченко,
На Горбунова точно заверну.

Вот угол - двухэтажная избушка,
Самвэл направо, бизнес создавал.
Лицей налево, далее церквушка,
Здесь каждый дом как будто сериал.

Куда бы не вели тропинки,
Налево где стоит Камаз.
Здесь из за юности ошибки,
Слилась часть жизни в унитаз.

Весной во время половодья,
По улице текла река.
Для уток и гусей раздолье,
Я думал это на века.

Я помню еë прежнее названье,
Ведь исходил еë и вдоль и поперёк.
И первое что слышал в назиданье,
Не суйся без резиновых сапог.

Еще во времена Исуса Существовали несуны!
И наплевав на дело вкуса,
Тащили всë, как пацаны!

Дорога здесь была слащавой,
Да, не везло так не везло.
Разбитая как шведы под Полтавой.
Отсюда и название пошло.

Вниманье на Строителей въезжаем,
На переулке улице и нет.
Но мы о том и не переживаем,
Такой у нас сейчас менталитет.

Налево всë ларьки, да магазины,
Направо двухэтажные дома.
У дяди Васи нынче именины,
Из города приедет детвора.

День педагога на пороге,
Его встречает вся страна.
Ещё чуть-чуть ещё немного,
Листки летят с календаря

Идëте вы дорогой верной,
Но чтоб идти ещё верней.
Вы поступайте в Акбулакский.
Всем полюбившийся лицей.

Пройдёте здесь азы учёбы,
Ходить в строю, стрелять с двух рук.
И если что то не поймëте,
Вам растолкует военрук.

Гуманитарные предметы,
Их тоже нужно изучать.
Вас многих ждут, университеты,
И это важно понимать.

Всё то что здесь мы пережили,
Скажу стеснение не тая.
Огромнейшее вам спасибо,
Родные нам учителя.

И в этот день мы поздравляем, Всех педагогов наших школ.
Мы благодарны Вам безмерно,
За это низкий Вам поклон.

Фамилии писать не станем,
Что б ни кого не выделять.
Рабочий график соблюдайте,
А праздник нужно отмечать.

Когда я после долгих странствий,
Без сил вернусь к родному очагу.
Лишь ты один продрогший и уставший,
Всë будешь ждать меня на берегу.

Как часто мы уходим не прощаясь,
Обиды взрыв в душе не погасив.
В сиюминутной выгоде купаясь.
И возвращаемся когда не станет сил.

Вчера я сделал дерзкий шаг,
И пострадал по воле пациента.
Сегодня присудили крупный штраф…
И статус иностранного агента.

Всегда после ночи светлеет,
Унынья исчезнут и мрак.
Надежда на лучшее греет.
Любимый ты наш Акбулак.

Мы с песней осилим напасти,
Пойдëм там где надо в обход.
Повесим значëк на запястье,
И искренне верим в народ.

Слова что завещали нам деды,
У классиков снова звучат.
"Но пораженья от победы,
Ты сам не должен отличать."

Всегда после ночи светлеет,
Исчезнут унынье и мрак.
Надежды на лучшее греют.
Не вечен у нас вурдалак.

Мы с песней осилим напасти,
Пойдëм там где надо в обход.
Когда нет доверия к власти,
Мы искренне верим в народ.

В моих стихах, как в том альбоме,
Хранится память о былом,
Где в степи ветер гонит громы,
И время ускользает в сон.

Дожди, дожди лениво гром ударил,
Дождь зарядился с самого утра,
Не много ли я про любовь базарил,
За этот год, или даже полтора.

Она ушла другие песни слушать,
Игриво на бок голову склоня.
Ей все равно, ведь ей уже не скучно,
Ей надоела лирика моя.

Не в силах удержать щемящей дрожи,
Да и пожалуй не к чему скрывать.
Была ты на мою мечту похожа,
Такие же волосы, такой же нежный взгляд.

Такой же взгляд, такая же походка,
И зёрна глаз туманны и чисты.
Я тосковал, Я мучался - что толку,
Но тут незримо появилась ты.

Ты шла одна, в руках ведро держала,
И я не знаю, почему то вдруг,
Земля вдруг подо мною задрожала.
Нет нет, я не почувствовал испуг.

Прошли года, забыты все тревоги,
Забыта ранней юности печаль,
Однажды я по ПМК гуляя,
Случайно вдруг старушку повстречал.

Моя благословенная находка,
Ты излучала светлое добро.
Такой же взгляд, такая же походка,
Лишь волосы покрыло серебро.

Когда иду с работы помаленьку,
А что мне молодому пацану.
И проходя по улице Шевченко,
На Горбунова точно заверну.

Вот угол - двухэтажная избушка,
Самвэл направо, бизнес создавал.
Лицей налево, далее церквушка,
Здесь каждый дом как будто сериал.

Куда бы не вели тропинки,
Налево где стоит Камаз.
Здесь из за юности ошибки,
Слилась часть жизни в унитаз.

Весной во время половодья,
По улице текла река.
Для уток и гусей раздолье,
Я думал это на века.

Я помню еë прежнее названье,
Ведь исходил еë и вдоль и поперёк.
И первое что слышал в назиданье,
Не суйся без резиновых сапог.

Еще во времена Исуса Существовали несуны!
И наплевав на дело вкуса,
Тащили всë, как пацаны!

Дорога здесь была слащавой,
Да, не везло так не везло.
Разбитая как шведы под Полтавой.
Отсюда и название пошло.