У гармошки я рос,
У рязанских страданий.
Сколько песен в душе,
Сколько песенных слов!
Голубиная ругань
Дороже змеиных лобзаний,
Придорожная горькость полыни
Медовее речи врагов.
Я сидел под иконами,
Там, где ругались и пили,
Где дрожали от песен
Сосновые стены избы,
Где меня,
Я не знаю за что, но любили,
Как родную былинку,
Как посвист весенней вербы.
Я прошел по Руси
Не Батыем и не Мамаем,
Не швырялся я камнем
В озерный зрачок.
И дымилась земля аржаным караваем,
И смеялись уста:
– Заходи, землячок!
Я закинул наносную
Алгебру правил,
Я все правила выверил в жизни
Горбом.
Где я шел, там друзей человека
Оставил,
И меня поминают там
Только добром.
Вот и все.
Что сказать мне еще?
Что добавить?
Что пропеть
Голубому глядению лон?
Ничего!
Лишь вздохнуть,
И умолкнуть губами,
И отдать все, что сделал,
На эхо времен!
1956