Золото и тени на дороге –
август похозяйничал немного.
Переход неспешный совершает,
постепенно зелень убирает.

Он в палитру добавляет красок
для осенних разноцветных сказок.
Чтоб сентябрь из своей корзинки
пёстрый дождь рассыпал по тропинкам.

Утро зябкое поёжилось плечами:
«Так и быть, пусть будет чуть печальней,
чуть прохладней и поменьше света».
Так за горизонт уходит лето.

Кто-то родился,
кто-то иначе,
Этот вот счастлив,
этот – заплачет.

Быстро мелькают
жизни моменты,
дни распадаются
на элементы.

Только проснулась –
ночь прилетела,
столько хотелось –
и не успела.

Завтра всё может
опять завертеться,
как бы на части
не разлететься...

Жары июльской недобор,
и зноя – маленькая доза.
Я лету шлю немой укор:
«Где ливни, молнии и грозы?!»

Когда нагреется земля,
и пар весь в тучи соберётся,
тогда, природу веселя,
поток воды вниз шумно льётся.

Трава, деревья, воду пьют,
листву и корни наполняют,
и снова тянутся, растут,
и солнцу листья подставляют.

Ведь хорошо, когда жара
перемежается прохладой.
Тогда с утра и до утра
погоде летней люди рады!

В своей душе сокровище храню,
но лишь храню,
и им я не владею.
Хозяин серебра от клада
дал мне ключ:
а вдруг открыть сумею?

18.08.24

Вышли мы все из народа. В том числе и обитатели музыкального Олимпа. На сцене они радуют нас хитами и красотой или силой голосов, кому что дано. А в обычной жизни я с удивлением обнаружила моменты, схожие с моей скромной биографией. Делюсь открытиями.

ДОстойный Григорий Лепс каждый день мне сообщает, что он «счастливый как никто!». Его хриплый голос несётся из телефона мужа при каждом звонке. Я давно с ним согласилась, потому что тоже счастлива, как никто другой на белом свете. Ведь счастье у каждого своё.

РЕзко и шумно –не мой стиль. Интеллигентна, скромна и заботлива, как как Дима Билан на шоу «Голос». Не фанатка певца, но посмотрите на его отношение к своим подопечным!

МИлая привычка пританцовывать осталась с тех времен, когда я занималась хореографией. Мне, как и Гагариной в детстве, прочили балет. Но Полине помешала комплекция, а мне низкий подъем и легкая косолапость. Кому из нас не повезло?

ФАнтастика, но не меня одну обкрадывали воры! Владимир Высотский мой товарищ по несчастью. В Сочи его однажды обчистили домушники, но потом извинились и вернули все вещи. А мне нет, даже записки не оставили на память, а жаль.

СОЛЬ в том, что все мы чем-то похожи. Например, с Анной Седоковой у нас в детстве была похожая проблема – голова похожая на одуванчик из-за кучерявых непослушных волос. Но похоже , она с этим справилась, а я до сих пор в процессе.

ЛЯ-ля-фа, эти ноты…». Кто тут из 90-х? Мы с Анжеликой Варум повторяли эту строчку бесконечно. Только она на сцене, а я в классе фортепиано с учеником, заставляя его выучить этюд.

СИльная любовь к пицце роднит меня с темнокожей красавицей Бейонсе и бесподобным Челентано. Вот только они пиццу моей свекрови не пробовали, иначе давно бы переехали в Россию и поправились килограмм эдак на пять.

Нот всего семь, а общего у нас гораздо больше. Давайте смотреть не на различия, а на то, что объединяет. И будет нам счастье!

Жареный пирожок с повидлом стоил пять копеек, с картошкой – четыре, беляш – одиннадцать. Самым вкусным в беляше было тесто: пропитанное мясным соком , сочное и ароматное. Мясо я не любила, отдавала подружкам. Однажды мне продали пирожок с рисом и яйцом. Откусила и обнаружила внутри немного риса и целое яйцо, круглое! Но такие сюрпризы были редко.

Продавщица брала деньги и большой вилкой доставала из глубины алюминиевого бака ароматную выпечку, заворачивала в серую бумагу, отдавала счастливцу. Ели пирожки прямо на улице, сразу, пока горячие. Руки становились масляные, их облизывали.

Мы со Светкой шли по центральной улице и в шутку спорили, кто больше пирожков может съесть. Впереди шлёпал мелкий пацан в шортиках.

«Я с картошкой могу съесть целых два пирожка!» – сказала Светка
« А я с повидлом могу три!» – отвечаю.

Мальчонка впереди оглянулся и прибавил шагу.

«Нет, с повидлом я съем четыре!» – уже громче заявляет подружка.
Я, подумав, выкрикиваю: «А я с мясом съем пять!!»

Пацанёнок поджал плечи и перешёл на легкий бег.

Светка уже орет: «А я шесть!!!»
Я не сдаюсь: «А я ватрушки люблю!!!». Это был уже вопль на всю улицу.

Мальчик драпанул так, что поднял облако дорожной пыли, вслед ему полетел наш дикий хохот. Прохожие оглядывались на разбуянившихся девчонок.

Притормозили около бака с пирожками, от запаха в животах заурчало. Вывернули карманы. На двоих наскребли десять копеек. Вздохнули, взяли по одному пирожку с повидлом и уже спокойно поплелись дальше. Молча. Рты были заняты сладким повидлом.

А вы какие пирожки любите?

Жила она, цвела, благоухала,
И красотою яркой взор пленяла.

Но срок пришёл – осыпалась бессильно, кротко...
Есть смысл в жизни столь короткой?

В моем детстве люди дружили квартирами, ну и праздники встречали вместе. Представляете, шесть семей на восемьнадцати квадратах! А пока взрослые сидели за столом и развлекались оливье с шампанским, наша детская банда носилась по подъезду и заходила ко всем подряд в гости.

Однажды нас, карапузов от трех до семи, позвали к соседям со второго этажа. Пообещали сюрприз. Двенадцать пар любопытных глаз заглядывали во все углы и высматривали так называемый «сюрприз». Слово было незнакомым, но многообещающим.

Вдруг открылась балконная дверь и из клубов морозного пара в комнату шагнул НАСТОЯЩИЙ Дед Мороз! Мы, разинув рты, с восторгом уставились на белую бороду, красную шубу и мешок с подарками.

Дед Мороз деловито прокашлялся и спросил, знаем ли мы стихи про елочку и Новый год. Каждый ребенок оттараторил детсадовский репертуар и получил заветную конфету. Одарив юных артистов, дедушка, почему-то в тапочках, опять вышел на балкон. Дверь за ним закрылась, став преградой между реальным и волшебным миром.

Прошло много лет, но я до сих пор уверенна в том, что Дед Мороз был самый настоящий! И мне совершенно без разницы, что разговаривал он голосом тети Тани, нашей соседки.

А к вам приходил дед Мороз?

В моем советском детстве дети в подъезде были общие. Родители, скорее всего, тоже. Поэтому не было проблем с кем-то посидеть, присмотреть. Ребенок не терялся, а просто оказывался в другой квартире. Если чадо понадобилось родителю, его просто находили у соседей или во дворе .

Вот и в тот раз так же. Моя мама собиралась на работу во вторую смену. Значит, она уйдет в два часа дня, а придет ночью. Мы с братом активно гуляли во дворе в компании с двоюродными братьями и Сашкой со второго этажа. Местные карусели были сто раз обкатаны, скамейки проверены, кошки разогнаны. Душа просила приключений. Димка, самый неугомонный из нас, предложил отправиться в путешествие.

В соседнем дворе шла стройка – возводился самый длинный дом района. Его уже заранее называли Китайской стеной. И пока стройка не закончилась, просто необходимо полазить среди кирпичей, ям и развалов строительного мусора. Останавливало только одно – мама не разрешила уходить со двора. Она периодически выглядывала в окно и проверяла наличие детей. Но двоюродного братишку никогда не пугали родительские запреты. Он решил: « А мы быстренько, туда и обратно».

Ну быстренько, так быстренько. Счастливые часов не наблюдают. Снарядились в путь-дорогу, взяли палки для солидности, застегнули ремешки на стареньких сандаликах и отправились покорять неизведанные просторы нашего городка. От предвкушения аж дух захватывало и в животиках что-то трепыхалось.

Тем временем мама сварила суп и выглянула в очередной раз во двор, чтобы позвать нас обедать. До работы оставался час. Она торопилась всех накормить и передать эстафету присмотра отцу. Его ожидали с первой смены. Во дворе гуляющих не оказалось. Мама вышла на улицу, покричала, заглянула в соседние подъезды. Дети как в воду канули. Соседка тётя Таня (мама Сашки) успокоила: «Галя, иди на работу, я их сама найду». Сашкина мама была женщина решительная. Она примерно уже смекнула, где мы можем быть и прямиком направилась к Китайской стене.

А тем временем на стройке разворачивались увлекательные события. Мы представляли себя то глухих пещерах, то в сказочном подземелье, то на огромном корабле в открытом океане. Да мало ли куда может завести детская фантазия! И вот когда Димка собирался скомандовать «Свистать всех наверх!», на горизонте нарисовалась тетя Таня. Ей даже командовать не пришлось Под суровым взглядом вся ребячья ватага молча сошла на берег и потрусила домой. В головах разворачивались самые разнообразные сюжеты того, как нас теперь накажут – от дома мы ушли прилично.

Не помню, что сделали наши родители, но соседская солидарность была на лицо. Дружили дети, дружили взрослые и даже домашние животные. А Китайскую стену построили . Теперь хожу мимо этого длинного дома и вспоминаю наши детские подвиги.

В воскресенье с мужем рванули
на колхозный рынок. Кругом французские розы и хризантемы вперемешку с огурцами-помидорами.
Хотя дочь сказала, что это не французская роза, а обыкновенная, просто ей особым образом лепестки вывернули. Вот такие флористические хитрости.
Но всё равно очень красиво и ярко. Так хотелось запахов и красок в этот день! Получила всё сполна.

Рынок – это такое особенное место, где рядом с куртками и колготками торгуют пиццей и грушами. Витают ароматы: от нежно-цветочных до химически-резиновых. И слегка щекочет нос запах жареного лука от пирожков с картошкой.

Мы не удержались, на ходу схомячили пару пончиков с сахарной пудрой, ммм....вкуснота! Как в студенческие годы, когда некогда было нормально поесть, а от булочек и пончиков килограммы не прибавлялись. Теперь же за этот пончик буду расплачиваться квашеной капустой на ужин. Утешает то, что капусту я тоже люблю.

Пока бродили между прилавков, вспомнила, как после третьего курса торговала на рынке рюмками. Представляете – я, пианистка, продавала рюмки! И ведь шли на нарасхват. Многие оборачивались на нежный звон хрусталя. Набор из шести маленьких рюмочек в аккуратной упаковке в годы дефицита смотрелся роскошно.

Это было время, когда родителям не платили зарплату. Так что моя торговля выручала нас. Проходило лето. А в сентябре я опять становилась примерной студенткой музыкального вуза.
Забывались торговые ряды, бабушки с морковкой и вязанными носками. Руки освобождались от спортивной сумки с товаром. Пальцы вспоминали упругость клавиш, погружаясь в аккорды концерта Бетховена. Музыка возвращалась в мою жизнь.

Розы и огурцы, пончики и колготки, рюмки и Бетховен, всё рядом. Всё, как в жизни. Может, жизнь и есть большой рынок?

В открытую форточку залетают звуки весеннего утра. Шум проезжающих машин, птичьи трели, шорох листвы доносятся до стола и пропадают в вязкой тишине кухни.

Пью кофе. С молоком. Аккуратно размешиваю молочную пенку. Пузырьки исчезают и цвет напитка становится благородно-коричневым.

Пью медленно. Каждый глоток растворяю на языке, ощущая молочно-кофейную нежность. Терпкий аромат запускает в душе какие-то неясные потоки. Потом разберусь, что и как.

На форточке устроился кот. Его длинный хвост опустился до середины стекла, кончик подрагивает от охотничьего возбуждения. Ласточки виноваты: они проносятся прямо перед кошачьим носом, дразня домашнего хищника.

Чашка наполовину опустела. Я не тороплюсь. Сегодня понедельник, но выходной. Все решили выспаться. Тишина дома замедляет утренние мысли о предстоящих делах. Они неспешно наматываются на мягкий клубок повседневности. Забрасываю клубок в глубины памяти и наслаждаюсь последним глотком. Хорошо .

Кот свалился на подоконник, посмотрел на меня, подмигнул. Ну что, мол, кормить будешь? Получив отрицательный ответ, нырнул под стол, исчез. Сейчас будет шуршать пакетами за холодильником. Он всегда так делает, когда хочет привлечь внимание.

Пустая чашка, крошки на блюдце. Не хочется ничего делать.
Просто смотрю в окно, растворяясь взглядом в дымке первой зелени. Во дворе стоит дерево, его крона поднимается выше дома. Сейчас дерево нежно-зелёное, скоро его листва станет густой и плотной. А пока сквозь ветки видно дом и двор напротив.

Кот уже не только шуршит, но громко гоняет тапок по ковру. Пошёл точить когти об диван.

Всё, пошла кормить кота.

А за окном – жизнь как любовь,
и параллельные миры.
Я создаю планету вновь
для продолжения игры.

Несутся призраки машин,
врезаясь в свет и в темноту.
Я – этой ночи властелин,
мне власть, увы, невмоготу.

Мелькают блики и огни
в том заоконном мире тайн.
Ну что ж, мы всё же не одни
– и там и здесь живёт мечта.

Цветы и я – хорошее
соседство,
учусь у них тянуться
в небеса.

На облака смотрю, совсем как в детстве.
Как в детстве, буду верить в чудеса.

Я растворяюсь в тишине
и начинаю больше слышать:
синица дарит песню мне,
и под корой деревья дышат.

Сминая прошлогодний лист,
шагаю по лесной тропинке.
И воздух пряный свеж и чист,
и хруст летит из-под ботинок.

Уйду я в осень, затеряюсь в сказке рыжей,
туда, где дышит лес, блестит река.
где сосны и березы неподвижны,
макушками цепляют облака.

Прощайте, город, люди и заботы,
я буду в зеркало озёр смотреть.
И листьев потускневших позолоту
стараться в памяти своей запечатлеть...

Влетев в ночной троллейбус,
рухнула на сиденье и выдохнула.Ура! Вроде успеваю. Пять-шесть остановок, потом пересадка на маршрутку, полчаса в пути и я дома.

А на часах 21.30. В это время маршрутки в Новочебоксарск ходят плохо. Рискую, но очень хотелось проводить дочь на поезд. Теперь только молиться, чтобы сесть на транспорт. И расслабиться: от меня больше ничего не зависит.

На такой приятной мысли я уставилась в окно, чтобы насладиться ночными видами города . Пассажиров много, они вовсю перемещаются по городу и спать вроде не собираются. Я с интересом рассматриваю входящих и выходящих – люблю наблюдать за людьми.
Вдруг из-за спины повеяло лёгким ветерком с алкогольным ароматом. Вернее, аромат был и раньше, но обратила на него внимание, только когда расслабилась. Поморщилась: не люблю пьяных. Поискала глазами свободное место чтобы пересесть, но тут вслед за ароматом прилетела строчка из известной песни.

«Выйду ночью в поле с конёоооом...», – мягко зазвучал приятный баритон. «В ноты попадает», – включился мой музыкальный слух. Ночному певцу по барабану окружающие, троллейбус и ночь. Он отгородился ото всех хмельной завесой и кайфует в своём мире.

Завершил про коня, принялся за какую-то песню о любимом городе, потом переключился на «Землянку». Поёт хорошо, от души, и в то же время чисто и точно.Я уже не тороплюсь пересесть, а мысленно подпеваю – это песни из моего внутреннего треклиста . Получается, поём вместе. Последний куплет «Землянки» послушать не удалось. Моя остановка, я выпрыгиваю в темень и бегу дальше.

А слегка подвыпивший любитель ретро везёт дальше свой душевный репертуар.

Интересно, а трезвом виде он поёт?

Поднимаю глаза высоко,
отчего мне как птице, легко?
Отчего я не чувствую ног,
будто ветра хлебнула глоток?

С первыми лучами серого рассвета
исчезает в шторе странный хмурый сон.
Пусть исчезнет отзвук рваного сюжета,
что морочил мысли с ночью в унисон.

Убежали страхи, улетели грёзы,
новый день надеждой к радости зовёт.
Прогоню тоскливые, зыбкие прогнозы,
посмотри, душа моя, весело вперёд!

Пришла весна и спутала все мысли,
как будто мне не пятьдесят, а двадцать.
Дела серьезные застряли и повисли.
Чего б такого странного забацать?

По лужам пробежаться? Это было.
На улице запеть? Да как-то стрёмно...
Как дурака валять – уже забыла.
Быть может, с возрастом всё вспомню?

Ведь говорят, что млад и стар похожи:
наивны, веселы, легки и беззаботны.
Как постарею, то вполне возможно,
чудить и странности творить начну свободней)

Люди шли в храм,
к Богу поближе.
Колокол бьёт.
Каждый услышит.
Звуки плывут,
хмурь разгоняя.
Воздух звенит,
радость летает.
Мы на земле
словно пришельцы.
Близко к нам Бог:
В Слове и в сердце.

Творить возможно только на свободе.
Чем больше рамок – меньше жизни в них.
И Бог в великой о тебе заботе
свободу воли дал для всех живых.

Ты хочешь песен, музыки и рифмы?
Тогда неправдой душу не души.
Не дай лукавству, хамству и цинизму
своё живое сердце иссушить.

Спокойной ночи, дорогой мой человек!
Луна на небе ищет свой ночлег.

Её коллега – городской фонарь,
в осеннем парке ночью бог и царь.

Не ищет ничего, он счастлив так.
Он не философ, работяга как-никак.

Он просто светит, чтобы кто-нибудь
спокойно в темноте прошёл свой путь.

Зашёл домой и заварил свой чай,
и выглянул в окошко невзначай.

И посмотрел на небо человек,
а там луна, всё ищет свой ночлег.

Свою судьбу несём внутри,
никто её нам не даёт.
На старте, прямо у земли
определяется полёт.

О чём сегодня мысль моя,
что слышу и на что смотрю?
Что тянет – твердая земля,
иль в сердце к небу воспарю?

Не к вам вопросы, а к себе,
но стих внутри не удержать.
Со мной кто на одной волне –
давайте вместе размышлять...

Накрыло. Город просветлел.
Снег лёг на темные дороги.
Оделся парк, стал чист и бел.
Зима застыла на пороге.

Осенний мрачный беспредел
пропал под снежным покрывалом.
Березы ствол заледенел,
декабрь будет править балом.

Не привыкайте к красоте,
храните душу удивлённой,
чтоб в ежедневной суете
быть в мире, в мир не погружённой.

Красный, рыжий, золотой,
магия...
Ухожу за сентябрем
шагом я.

Слышу – ветер за спиной
шепотом
предрекает мне с душой
хлопоты.

А душа на шепот тот
откликается,
смехом вольным и шальным
заливается.

Воздух терпкий и густой пьёт
как пьяница,
В лес уходит по тропе,
не оглянется.

Побегу и догоню душу
вольную,
Без души не могу, а с ней
больно.

Февральский Валентин разбушевался,
налево и направо деньги тратил.
В любви красиво, ярко признавался –
он был готов к такой "сердечной" дате.

Запасся нежными словами на открытке,
конфетами, сердечками, цветами.
Всего сегодня было до избытка!
И милого безумия цунами
накрыло город розовой волною,
чтоб каждому досталась искра счастья.
И даже я, иронии не скрою,
своим стихом здесь приняла участие.

Ирония мне лучшая подруга,
друг друга понимаем на все сто.
Рифмуем мы порой в часы досуга
про жизнь, про быт, про это и про то...

Ехидная натура теневая
припрячет под лирической строкой
насмешку тонкую, легонько издеваясь
над общепринятой весенней суетой.

Восьмое марта – праздник всей планеты!
Сияет солнце, плавит всем мозги.
Скупают рыцари в округе все букеты,
расплачиваясь за февральские носки...

Цветы и музыка – созвучие весны,
март отмечает жизни обновленье.
Мы вновь от холода и грусти спасены,
хотя печаль приходит на мгновенье.

Пришла, вздохнула, села в тишине,
в душе задела струны потайные,
и рифму подсказала тихо мне
перед уходом в дали снеговые.

Я рифму с благодарностью приму,
соединю с капелью и ветрами,
добавлю солнца, клавиши нажму
— звучит весна цветными голосами!

«Снимаю шляпу, Александр Сергеич»,
– сказала б я, имея сей предмет.
Ну а поскольку шляпы не имею,
как говорят, на нет суда и нет.

Я дама, дамы шляпы не снимают,
и свой восторг иначе выражают.

Одни эмоции, без слов – их нет.
Спасибо за Онегина, поэт.

Что видно из окна? А целый мир.
Мир, спрятанный в большой цветущей кроне.
Он в каждой почке, ветках и листве,
он удивительный,
и этот мир – зелёный!

Зелёный – значит жизнь опять цветёт,
вверх от корней текут той жизни соки.
И значит – время посмотреть вперёд,
и смысл найти, что более высокий.

А дальше что? Пусть смысл тебя ведёт
по новым неизведанным дорогам.
И если даже дерево цветёт ,
ты тоже расцветёшь,
ведь жизни – много!

Простим черёмуху за холод среди бала.
Красавица капризная устала
от буйства пробуждения
природы
и остудила теплую погоду.

Волшебный аромат дурманит город,
терять рассудок – вот хороший повод!
Уплыть за запахом в страну чудесных грёз...
Но ощущаем лёгкий мы мороз
в конце апреля и начале мая,
опять потолще шапку одевая.

И хочется тепла и майской неги,
увидеть первые зелёные побеги,
сойти с ума от синевы небес,
нырнуть в окутанный зелёной дымкой лес,
собрать весеннюю коллекцию чудес.

А тут черемуха, и холодно,
и ветер...
Верните бал!
Пусть жизнь танцует
в майском свете.

Чем пахнет июнь?
Медовою липой.
Зовёт ароматом
в свой сладкий туман.

Лохматым пионом,
с огромною шапкой
кудрей лепестков,
как Есенин - смутьян.

Он пахнет грозой,
свежим ветром, жасмином,
клубникою первой
и мокрой травой.

Букет соберу
ароматов июньских
и в памяти спрячу.
Достану зимой.

Полетело лето, крылья распахнуло,
тёплым ароматом на лицо пахнуло.
Раскатилось громом, ливнем задождило,
лепестки сирени наземь обронило.

Разбудило утром соловьиной трелью,
бросило на клумбы пёстрое веселье.
Жаркими лучами обняло за плечи,
с белыми цветами мне спешит навстречу.

В моих стихах моей заслуги нет,
они всегда приходят как приходят.
Строка порой рождается на свет
из глубины непризнанных мелодий.

Когда из подсознания на свет
накатывают волны вдохновенья,
вдруг схлынут – остаётся на песке
стих новорожденный.
Вот вам и творенье.

Опять весна, опять дышу
прохладной свежестью апреля.
Опять поверить я спешу
в хорошее, опять не верю.

Весна изменчивость простит.
Её погода так похожа
на то, когда душа грустит,
мечты несмелые тревожа.