Жил-был на свете дурак.
Долгое время он жил припеваючи; но понемногу стали доходить до него слухи, что он всюду слывет за безмозглого пошлеца.
Смутился дурак и начал печалиться о том, как бы прекратить те неприятные слухи?
Внезапная мысль озарила, наконец, его темный умишко... И он, ни мало не медля, привел ее в исполнение.
Встретился ему на улице знакомый – и принялся хвалить известного живописца...
– Помилуйте! – воскликнул дурак.– Живописец этот
давно сдан в архив... Вы этого не знаете? Я от вас этого
не ожидал... Вы – отсталый человек.
Знакомый испугался – и тотчас согласился с дураком.
– Какую прекрасную книгу я прочел сегодня! – говорил ему другой знакомый.
– Помилуйте! – воскликнул дурак.– Как вам не стыдно? Никуда эта книга не годится; все на нее давно махнули рукою. Вы этого не знаете? Вы – отсталый человек.
И этот знакомый испугался – и согласился с дураком.
– Что за чудесный человек мой друг N. N.– говорил
дураку третий знакомый. Вот истинно благородное существо!
– Помилуйте! – воскликнул дурак.– N. N.– заведомый подлец! Родню всю ограбил. Кто ж этого не знает? Вы – отсталый человек!
Третий знакомый тоже испугался и согласился с дураком, отступился от друга. И кого бы, что бы ни хвалили
при дураке – у него на все была одна отповедь.
Разве иногда прибавит с укоризной:
– А вы все еще верите в авторитеты?
– Злюка! Желчевик! – начинали толковать о дураке
его знакомые.– Но какая голова!
– И какой язык! – прибавляли другие.– О, да он талант!
Кончилось тем, что издатель одной газеты предложил
дураку заведывать у него критическим отделом.
И дурак стал критиковать все и всех, нисколько не меняя манеры своей, ни своих восклицаний.
Теперь он, кричавший некогда против авторитетов,– сам авторитет – и юноши перед ним благоговеют – и боятся его.
Да и как им быть, бедным юношам? Хоть и не следует,
вообще говоря, благоговеть... но тут, поди, не возблагоговей – в отсталые люди попадаешь!
Житье дуракам между трусами.
1878