Одоевский Александр - Зачем ночная тишина...

      Зачем ночная тишина
   Не принесет живительного сна
      Тебе, страдалица младая?
   Уже давно заснули небеса;
Как усыпительна их сонная краса
И дремлющих полей недвижимость ночная!
Спустился мирный сон; но сон не освежит
      Тебя, страдалица младая!
   Опять недуг порывом набежит,
И жизнь твоя, как лист пред бурей, задрожит.
Он жилы нежные, как струны, напрягая,
Идет, бежит, по ним ударит,– и в ответ
   Ты вся звучишь и страхом, и страданьем;
   Он жжет тебя, мертвит своим дыханьем,
   И по листу срывает жизни цвет;
   И каждый миг, усиливая муку,
Он в грудь твою впился, он царствует в тебе!
Ты вся изнемогла в мучительной борьбе;
На выю с трепетом ты наложила руку;
   Ты вскрикнула; огнь брызнул из очей,
   И на одре безрадостных ночей
Привстала, бледная; в очах горят мученья;
Страдальческим огнем блестит безумный взор,
Блуждает жалобный и молит облегченья...
Еще проходит миг; вновь тянутся мгновенья...
И рвется из груди чуть слышимый укор:
«Нет жалости у вас! постойте! вы так больно,
      Так часто мучите меня...
Нет силы более! нет ночи, нету дня,
   Минуты нет покойной. Нет! довольно
   Страдала я в сей жизни! силы нет...
   Но боль растет: все струны натянулись...
      Зачем опять вы их коснулись
      И воплей просите в ответ?
Еще – и все они порвутся! Ваши руки
   Безжалостно натягивают их.
Вам разве сладостны болезненные звуки,
      Стенящий ропот струн моих?
Но кто вы? Кто из вас, и злобный, и могучий
Всю лиру бедную расстроил? Жизнь мою
Возьмите от меня: я с радостью пролью
      Последний гул земных раззвучий,
      И после долгих жизни мук
      Вздохну и сладко и покойно;
На небе додрожит последний скорбный звук;
И всё, что было здесь так дико и нестройно,
   Что на земле, сливаясь в смутный сон,
      Земною жизнию зовется,–
Сольется в сладкий звук, в небесно-ясный звон,
В созвучие любви божественной сольется».

1829