Надсон Семен - Наедине

                Памяти Н. М. Д.

Когда затихнет шум на улицах столицы
И ночь зажжет свои лампады вековые,
Окутав даль серебряным туманом,
Тогда, измученный волненьями дневными,
Переступаю я порог гостеприимный
Твоей давно осиротевшей кельи,
Чтоб в ней найти желанное забвенье.

Здесь всё по-старому, всё как в былые годы:
Перед киотом теплится, мерцая,
Массивная лампада; лик Христа
Глядит задумчиво из потемневшей рамы
Очами, полными и грусти и любви,–
И так и кажется, что вот уста святые
Откроет он – и в тишине ночной
Вдруг прозвучит страдальца тихий голос:
«Приди ко мне, усталый и несчастный,
И дам я мир душе твоей больной...»

Вокруг окна разросся плющ зеленый
И виноград... Сквозь эту сеть глядит
Алмазных звезд спокойное сиянье,
И тонет даль, окутанная мглой.
Раскрыто фортепьяно... На пюпитре
Твоих любимых нот лежит тетрадь.
На письменном столе букет увядший

Из роз и ландышей; неконченный эскиз,
Набросанный твоей неопытной рукою,
Да Пушкин – твой всегдашний друг...
                     Страница
От времени успела пожелтеть,
Но до сих пор хранит она ревниво
Твои заметки на полях – и время
Не смеет их коснуться...

                На стенах
Развешаны гравюры и картины,
И между ними привлекает взор
Один портрет: лазурные, как небо,
Глаза обрамлены ресницами густыми,
Улыбка светлая играет на устах,
И волны русые кудрей спадают
На грудь... Как чудное виденье,
Как светлый гость небесной стороны,
Он дышит тихою, но ясной красотою,
И, кажется, душа твоя живет
В портрете этом, светится безмолвно
В его больших, задумчивых глазах
И шлет привет из стороны загробной
Своей улыбкой... Бледное сиянье
Лампады довершает грезу...

                        Тихо
Склоняю я пред образом колена
И за тебя молюсь... Пусть там, за гробом,
Тебя отрадно окружает всё,
Чего ждала ты здесь, в угрюмом мире
Земных страстей, волнений и тревог,
И не могла дождаться... Спи, родная,
В сырой земле... Пусть вечный ропот жизни
Не возмутит твой непробудный сон,
Пусть райский свет твои ласкает взоры
И райский хор вокруг тебя звучит
И ни один мятежный звук не смеет
Гармонию души твоей смутить...

В моих устах нет слов, – мои моленья
Рождаются в душе, не облекаясь
В земные звуки, и летят к престолу
Творца,– и тихие, отрадные рыданья
Волнуют грудь мою... Мне кажется, что небо
Отверзлось для меня, что я несусь
В струях безбрежного эфира к раю,
Где ждет меня она, с улыбкой тихой
И лаской братскою... Оживший, обновленный,
Вступаю я под сень его святую,
И мир земной, мир муки и страданий,
Мне чужд и жалок... Я живу иной,
Прекрасной жизнью, полною блаженства
И сладких снов...

                Но вот моя молитва
Окончена. Святое вдохновенье
Меня касается крылом своим,– и я
Сажусь за фортепьяно... Звук за звуком
Несется в тишине глубокой ночи,
И льется стройная мелодия... В груди
Встают минувших дней святые грезы,
Звучат давно затихнувшие речи,–
А со стены всё тем же ясным взором
Глядит знакомый лик – и свет лампады
Играет на его чертах. И мнится
Порою мне, что тень твоя витает
Вокруг меня в осиротелой келье
И с ласкою безмолвной и горячей
Склоняется неслышно надо мной...

Пора: рассвет не ждет... Бледнеют звезды,
И свод небес блеснул полоской алой
Проснувшейся зари...

1879