something philosophical

Мрак и молчанье стен
Сводят с ума до дрожи колен.
Заковали в цепи, забрали в плен.
Коснулся из тьмы смертельный тлен.
И от него я никуда не сбегу.
Ведь держат внутри, уйти не могу.
Я отчаянно вниз сползу по стене.
Я не на дне, но в такой глубине.
Мрак и молчание стен
Медленным шагом приводят к концу.
Алое в ванну спущено с вен.
Мне сказали, что смерть мне к лицу.

Почему, когда обижают,
Люди в сторонке все плачут.
У них в сердце с обидой,
Копится месть и злость.
И когда им так больно,
Когда их поливают грязной водой,
До последнего терпят.
Они вырастают и мстят.
Они помнят всю наглость.
Они им это припомнят.
А я после слез,
Забываю о всём.
И после прогулки с мыслью вдвоем,
Я возвращаюсь туда, где меня ненавидят.
Я забываю обиды, и верю всерьез,
Что они станут лучше.
Хоть они меня в угол заводят,
Хоть после них осколки в душе.
Я их прощаю,
Я забываю,
Я продолжаю любить.
В этом меня давно уже не должно было быть.
Почему я не вспомню?
Почему не отомщу?
Почему отпора не дам?
Почему я так боюсь?
Почему в людях хорошее ищу?
Почему зашиваю свой шрам?
Я хочу больше не плакать,
Хочу дать отпор,
Хочу всем отомстить.
Но я такой человек,
Что могу всех простить..

Эти мрачные мысли,
Как грозовые облака.
От них мы погасли.
Мы в объятиях сумрака.
Эти мрачные мысли,
Как чёрные пятна.
Башни надежды снесли.
И я так беззащитна.
Они меня никуда не ведут.
Всё тянут назад, меня всё зовут.
Кто бы снял мои оковы,
Разрушил этих мыслей основы.
Кто бы вытащил из тьмы,
Меня здесь отравляют миазмы.
Но ты меня не можешь достать,
А я теряю надежду, и сил больше нет ждать.

Наш жанр это скучная повседневка.
Ничего интересного, обычная дешевка.
Первая любовь, дети и семья, хлопоты в быту.
Всё как у всех, всё по стандарту.
А в мире царит жанр ужасов, триллер,
Её героев постоянно убивает киллер.
Это наша документалка,
Трудности словно скакалка.
Мы перепрыгиваем и спотыкаемся о неё.
В нашем жанре нет ничего лишнего.
Наша жизнь это как сериал.
У кого-то он закончился, так и не начавшись.
Оператор ничего не отснял.
Или главный герой прекратил запись.
Это наш сериал длиною в жизнь.
Главным героем мы должны в нём быть.
Но чтобы в сериале сыграть,
Главный герой в конце должен умирать.
И многие бестселлеры нам не известны.
Это жанр нашей жизни и мы все смертны.

Меня предали, убили.
Разум ложью затмили.
О щеку сигарету потушили.
Кислотой ядовитой облили.
Чтобы не видела,
Ничего не заметила.
В сердце гвозди вонзили.
Они так любили.
Мой труп в чемодан сложили,
И на обочине кинули.

Эти забытые строки,
Меж пыльных страниц одиноки.
Эти забытые строки
Людям казались жестокими.
Ведь эти забытые строки
Осуждали людские пороки.
И эти забытые строки
Стоят до сих пор на деревянной полке.

Горели свечи у иконы
Темный угол освещая.
За окном шумели ветра стоны
Тишину безмолвную нарушая.
Горели свечи у иконы
На Писания страниц кидая
Тусклый свет, где написаны законы.
Их читала дева молодая.
Горели свечи у иконы.
А она ждала любимого, родного,
Как солдат их жены.
И Псалмы читала долго.
Горели свечи у иконы
Потихоньку потухая.
Окутал мрак, как смерть на похороны.
Прикоснулась к каждому углу темнота ночная.

К могиле я приду цветы положить.
Вспомнить наших дедов.
Которые Родине готовы были служить.
И хоть не осталось следов.
Мы знаем, что за нас свои жизни
Отдали в смертельном бою.
В наших сердцах они не исчезли,
Они рядом своею душою.
А памятник над братской могилой
Будет стоять и всматриваться вдаль.
Вспоминать о жизни былой.
В молчании вечном простоит старая сталь.

Пепел сгоревшей мечты
Обжег мои руки.
Угольки, как красные агаты
В костре догорали.
Пепел сгоревшей мечты
Я пыталась в кучу собрать.
Ему прежнюю форму предать.
Искры потухли и ничего не осталось,
Моя мечта забвению предалась.

Пока свечи все дружно уголок освещали,
Лампа горела все будни.
Подул ветерок, и они затухли.

Свечи выгорали, расплавляясь.
Они после себя оставили дым.
Лампа светом каждого угла касалась.
Питалась электричеством бесконечным.

И стали свечи завидовать лампе,
Что лучше их горит и вечна.
Что без воска и прозрачна.
И за то, что выделялась, повели к толпе.

Она была не такая как все,
Подолгу ярко светила.
И не выгорала совсем.
Она свет и уют приносила.

Свечи столпились на площе,
Увидеть разбитое стеклище.
Убить исключение,
Увидеть лампы мучения.

Кинули стул, завязалась на шее петля.
На земле море стекла.
А свечи этого и добивались.
Спиральки и вольфрам на верёвке качались.

Так и сейчас: ты исключение,
И, что надо быть как все, читают нравоучения.
Хотят, чтобы мир был однотонным,
Без особенных и ужасно простым.

Океан. Буря. Дождь.
На корабле галдёж.
Волны. Шум. Вода.
В океане непогода.

Скрежет. Треск. Удары.
Моряки сбрасывают товары.
Страх. Молитвы. Плач.
Лишились все удач.

Вода. Обломки. Гром.
Не корабль, а разгром.
Темнота. Молчание и судно.
На дно ушло оно.

Мое любимое время для размышления ночь.
И тогда все мысли дневные улетают прочь.
И надедине из собою не одиноко,
Мне не спится, не смыкается око.
Спят остальные, кругом тишина.
Мрак и темнота не пугают меня.
Зарождается план и не буду я спать.
Иду я на кухню чё - то пожрать.

1. Сидишь за столом, выпеваешь бокал за бокалом.
Смотришь на её фото, но тебе мало.
Нет, не иди к ней, не надо.
Своя жизнь, любовь, половинка.
Ты ей уже не нужен, тиран.
Бьешь по стеклу своим кулаком до крови,
Бокал, упавший со стола, ты не словил.
В зеркале отражение, злость охватывает с ног до головы.

2. Не знаешь, что делать с собой.
В стельку пришел к ней домой.
Ты нажимаешь на курок,
Считаешь до трех.
Не понимаешь, что ждет тебя срок.
Говорила уйти, но тебя всё прёт и прёт.

Припев:
В руках сжимаются прутья,
Твоя ревность к ней отрута.
Тот парень так легко
У тебя её увел.
Не углядел, в пустую квартиру пришел.
Лучше не считал бы ты до трех,
Не рушил жизнь чужую, не нажимал на курок.
Но теперь это урок.

3."Любовь" сберечь не сумел (хоть её и не было).
А целыми днями по барам ходить так умел.
Что хотел ты делал своё,
А в измене винил всё её.
Вот и показал себя с другой стороны.
Типа любил, любил, любил и убил.

Гонит ямщик колымагу ко дворцу,
В платье басавом принцессу.
На бал вечерний спеша, не дают пройти дорогу старцу.
Проезжая великую церкву, слышат молитовную мессу.

Заливают ворвань в уличные фонари,
Торговцы едут навстречу на гривастых марвари.
И вот уже к дворцу путь окончен.
Какой же прекрасен замок и утончен.

Идет по дорожке принцесса смотря на дусен.
И сгибая коленки перед гостями делает книксен.
В зале цокают бокалы, шумят разговоры.
Красноречиво читая поэмы, в холе стоят стихотворы.

А девушка смотрит на всё, в дальнем углу одиноко стоя.
Среди лиц незнакомых и толпы как сама не своя.
И никто не услышит звуки разбитой керамики.
Все очарованы поэмами и повторами фоники.

Выйдет незаметно с дворца в королевский сад.
Таинственный гость, оставляя длинные тени, этому рад.
Уходя за ним вслед в лабиринты цветущих кустов,
Растворится в тумане, и только слышно всем будет завывание
волков.