Ушёл в небесные он дали,
Ни перед кем не лебезя.
Был храбр, как скалолаз, как в фильме "Вертикаль" он.
И крут, и справедлив, как в "Месте встречи изменить нельзя".


Смеясь в лицо советской власти,
Он чувствовал всемирный блеф.
Лишь рык в груди и на гитаре два запястья.
И в его песнях был всегда народный нерв.


Работая в театре на Таганке,
Он выступал в спектаклях "Пугачёв", и "Гамлет", и "Вишнёвый сад",
Им сыгранных героев завышая планку,
Играя и не чувствуя преград.


Поэт прекрасный, автор-исполнитель.
Он начал с песен уличных и дворовых.
Впоследствии исповедально-философских тем уж стал он осветитель,
В вопросах бытия стал разбираться вековых.


И песнями и также озорными был известен он.
Толпа, шумя, ему кричала: "Браво! Бис!"
Высоцкий выступал, как бард, как автор-песенник,
Играя на гитаре, как умелый гитарист.


Струились рифмы смачно и искусно.
Бунтарь Высоцкий с непокорной головой.
Кем был Высоцкий? Он был раб искусства?
Или само искусство было же его рабой?


Он не был признан средь поэтов гениальных в стаде,
Но чёрт возьми! Его экспрессия! Его вокал!
Украдкою о нём всплакнёт Марина Влади,
Поднимет за Высоцкого бокал!


Уйдём и мы, а мир меняя шмотки,
Высоцкого не будет слушать, а попсу слегка.
Златыми буквами Владимир наш Высоцкий
В историю он будет вписан не на день, а на века!

Старый день пеленою покрыло.
Завтра поприще нового дня!
И со старым днём вместе уплыла
Та печаль, что была у меня!


Дню былому шепчу, что есть силы:
"До свидания! Прости и прощай!"
И плохое, хорошее было
За весь день, день былой засыпай!


Вот на небе луна засветила.
Звёзды яркою крошкой зажглись!
И лишь осень роняет уныло
Листья с веток задумчиво вниз.


Как же радостно, как это мило
Нам с надеждой встречать новый день!
Ведь надежда жива, не остыла,
А плохое пусть уйдёт, как мигрень!

Зима настала, лёд искрится,
Пушинки снега, иней лёг на провода.
Заснеженный мой город белолицый
Морозом дышит сквозь холодные уста.
Дворы, и улицы, и парки, и кварталы,
Метелью замело, висят сосульки в ряд,
Спят автопарки, ждут поездов вокзалы,
В лесах древа надели снежно-меховой наряд.
Начало декабря. И в зимнем облаченьи
Стоит мой старенький пятиэтажный дом.
Владычит холод и уж осень в увольненье
Ушла до следующего года, махнув листвы хвостом.
Декабрь промчится, Новый год настанет,
И в Дед Морозов, как водится, экипируются отцы,
Что с мамами-Снегурочками детям раздадут подарки
С горящими в квартирах ёлками в гирляндах покупных.
Охватит всю Россию славный праздник,
От яств столы ломится будут вновь,
Пробьют куранты ровно раз двенадцать,
И будет слышен звон бокалов, и миллионы в колпачках голов!
Пора волшебная, мечтаний воплощенье
Тогда наступит в нашей северной стране,
А после торжества лишь сказочные сновиденья
В истоме новогодней буду видеть я во сне!
И будут отмечать Кавказ, и весь Алтай с Сибирью,
И весь Урал, все веси, города!
Санкт-Петербург с Москвой державно, чинно
В гуляниях зажгут огни бенгальские тогда!
А после сумасшедшей новогодней ночи
Год новый воцарится, с ним январь
Заглянет в окна к нам, приморозив к ним листочки,
Прошедшей осени, а окна обратятся в ледяной экран.
На санках ездя, детвора в снежки играться будет,
И на катках народ кататься будет на коньках, на лыжах,
А дальше с Рождеством все будут поздравлять друг друга люди,
Блинами будут угощаться, а там и Старый Новый год уж ближе.
Мужик с деревни в упряжке парной, стеганув коней, направит дышло
В лесок ближайший напрямки, чтоб дров там нарубить впотьмах,
А я в телеге с ним помчусь, придумывая снегостишья,
Ах, как люблю тебя я, наша русская ты зимушка-зима!

Пусть всё будет так, как было.
Нет Ковиду знака стоп.
Выстрелим, как пулей, мылом,
Пулей хлоп, микробу в лоб!
Мыться, бриться, всё, как надо,
Обязательно для всех!
Прочищать зубов ограду
Снизу вверх, да снизу вверх!
Пасты, порошок, шампуни,
Нам сопутствовать должны.
Как жара - спутник июня,
Так должны быть нам верны!
К чистоте всегда с любовью
Должен относиться ты!
Чистота - залог здоровья!
Нет приятней чистоты!

Пять братьев живут на руке,
На кисти руки шевелеся,
С пяти каждый при ноготке,
Зовутся же братья те пальцы.


Сначала есть палец большой,
За ним указательный следует.
И палец большой он старшой,
Ему указательный предан.


За ним средний палец идёт,
А следом идёт безымянный.
Невеста на палец на тот
Кольцо жениху надевает.


А дальше мизинец-малец
В конце пятерню завершает,
И кисть человека - ловец,
Хватает всё, братьев сгибая.

Настало лето, жарит солнце,
Воркуют птахи и июнь в цвету.
Зелёный тополь низкорослый
Роняет пух, что ветром сдут.


Течёт река, петляя быстро,
Цветут ромашки и шафран.
Поспели почки, зеленеют листья,
Дуб оголил свой мощный стан.


По веткам ловко скачут белки,
А пчёлы в ульях сотворяют мёд,
Лисицы пробегают по опушкам мельком,
И серый волк добычу стережёт.


Косули бегают и ландышами пахнет,
Природа дарит всю палитру нам цветов.
Весенняя пора осталась в мае,
Что весь июнь я вспоминать готов.

Город вымер, прохладные ночи,
Днём же он весь в июньской жаре,
Океаны машин у обочин,
Ярко светит фонарь во дворе.


Вороньё в тёмном небе кружится,
Мглой окутаны здания, дома,
С днём вчерашним ушли небылицы,
Что рождает в застенках молва.


Тьма уходит, день новый возникнет,
Чтобы что-то продолжить, начать.
Я прокуренным голосом сиплым
Напеваю который уж час.


Просыпаются птицы, а город
Рассветает в лазурной заре.
Пропадают и звёзды, и морок,
Ярко светит фонарь во дворе.

Кто в этом виноват?
Что ты то грустен, а то рад,
Что враг помог и предал брат,
Что ты то нищ, а то богат.


Кто в этом виноват?
Что окрылён ты, а то смят,
То всё легко, то сто преград,
То жизнь горька, то шоколад.


Кто в этом виноват?
Ты на гражданке, то солдат,
То разведён ты, то женат,
То вдруг вперёд, а то назад.


Кто в этом виноват?
То летний зной, то снегопад,
То пьёшь коньяк, а то обрат,
То уж финал, а то вновь старт.

Выпив молока из миски,
Колбасы поев чуток,
Освещённый лунным диском,
На окне сидит Пушок.


Его шёрстка вся лоснится,
Он мурлычит, хвост поджав.
Пребывая в позе сфинкса,
Спит, зажмуривши глаза.


А вчера Пушок в сарае
Целых трёх поймал мышей.
На трюмо, опять играя,
След оставил от когтей.


Тельце, вылизав до блеска,
Погоняет он клубок,
На ковре пучки от шерсти
Вновь оставит кот Пушок.

Ляг, малыш, в свою кроватку,
Коль ты веришь мне, не веришь,
Среди джунглей на полянке
Собрались однажды звери.


И весёлою гурьбою,
Окружив зеленоликий,
Сочный, сладкий и огромный
Меж собой арбуз делили.


Обезьяна и шакал,
И гиена, и тукан,
Носорог и леопард,
Бегемот, а с ним гепард,


И жираф, и соловей,
Крокодил, лев, царь зверей,
И лягушка, и койот,
Хаус, камышёвый кот,


Дикобраз, и серый вол,
Мышь, а с нею даже слон.
Тут сказала обезьяна:
"Мой арбуз! Его нашла я!"


"Мой арбуз!" - визжал шакал.
Звери: "Драпай, зубоскал!"
"Мой кавун!" - тут прошипела
Всем пятнистая гиена.


Тут тукан: "То мой обед!"
Звери: "Прочь, бананоед!"
"Проглотить бахчу б я мог!"
- Проревел тут носорог.


"Сей арбуз мне послан в дар!"
- Промяукал леопард.
"Он наполнит мой живот!"
- Тут прочмокал бегемот.


"Сей арбуз поем я всласть!"
- Зверям заявил гепард.
"Должен я арбуз забрать!"
- Длинношеий рёк жираф.


"Лишь попробуй, лишь посмей!"
- Выдал звонкий соловей.
"Мой арбуз!" - и пасть раскрыл
Острозубый крокодил.


"Это часть моих харчей!"
- Прорычал лев, царь зверей.
"Сей арбуз моя закуска!"
- Тут проквакала лягушка.


"Только в мой полезет рот
Сей арбуз! - провыл койот.
"Его даже не куснёт
Хаус, камышёвый кот!"


"Слопаю арбуз зараз!"
- Настоял тут дикобраз.
"Сгрызть арбуз - то мой престиж!"
- Тонко пропищала мышь.


Тут промолвил серый вол:
"Слон, а ты чего замолк?!
На арбуз весь рот разинул,
Многотонная дубина?!"


Слон, не снесши оскорбленья:
"Что, за право, униженье?!
Я хотел кусочек только!
Вы ж устроили делёжку!"


Слон, оставив только хруст,
Гневный раздавил арбуз.
Уничтожен был десерт,
Лишь остался мокрый след.


Коли, малыши, пред вами
Есть арбузик аппетитный,
Друг на друга не ругаясь,
Поровну его делите.

Цари слабы, средь злата чахнут,
Один диктатор, второй коррупционер,
А жизнь народов - горечь, а не сахар,
Разбавленная кровью с тел солдатских недр.
Продажна власть, регалии не по заслугам,
Нет никого с правдивой крепкою рукой.
За рейтинг и за деньги, вновь топя друг друга,
Творят они анархию, земной круша покой.
Безумцы эти чинят катастрофу,
В цене одно: наврать, наворовать.
И бесконечно так, к эпохе от эпохи,
Дрова - народы, а марионетки - рать.
Цари слабы, нет края беззаконию,
Система создана, чтобы сжирать людей.
И дьявольская сущность восседающих на троне
Извечно будет в чёрных душах у царей.

В лесной дубраве, рядом с речкой быстрой,
Где с проседью осенний небосклон,
Где ветер, шелестя листвою, свищет,
Стоял опавший одинокий клён.


Стоял под клёном этим я с опущенной главою,
Качал ветвями надо мною старый клён,
Под ним расстались мы с тобою,
И всё исчезло, как вчерашний сон.


"А с кем теперь она? Одна или венчалась?
Ты мне скажи, мой друже, одинокий клён!
Найти б её и всё начать сначала,
И вновь сердцами слиться в унисон."


Мечты, мечты, а древо на прощанье
Отвесило глубокий мне поклон.
Ждёт меня с новой спутницей свиданье,
И не останусь я один, как этот обветшалый клён.

И в стужу зимнюю, и в летний зной,
Стоит железный постовой.
Он регулирует движение пешеходов,
Машин, чтоб был порядок на дорогах.


Жандарм железный светит красным глазом,
Подсказывая, мол, движения нет!
И не ошибся тот жандарм ещё ни разу,
Показывая красный цвет.


Вот жёлтое у него око засияло,
Что означает - наберись терпения, подожди!
И жёлтый свет - предупреждения сигнал он,
Пока нельзя дорогу перейти.


И вот зелёный цвет зажёгся наконец-то!
И постовой даёт свободный коридор,
Чтоб перешли по зебре взрослые и дети
Пути уверенно асфальтовый простор.


И в стужу зимнюю, и в летний зной,
Стоит железный постовой.
На перекрёстке контролирует движение дорог,
На снег, на дождь, не глядя, он, из года в год.

В остроге тёмном, где лишь стража у дверей,
Закрыты на замок что наглухо снаружи,
Томился пленник, возмутитель что властей,
Мятежник и невольник, но в заточении не стало ему хуже.
Огонь свободы в голубых очах
И дух его не принимал царизма, раболепства,
Боролся против диктатуры парень, иго палача,
Вождя страны, в которой нету правде места.
Подняв восстание, объединив народ,
Хотел номенклатуру свергнуть он прогнившую,
Порядок утвердить, исправить ход
Событий и заменить систему уж отжившую.
А волкодавы, приспешники царя,
Толпу громили, разгоняя массы.
И пули были, водомёты, и огнемёт, горя,
Струёю обжигал людей, в огне пылали трассы.
И пламень охватила город, окропила кровь
Все улицы и площади, родную землю,
Но только вот не дрогнула орда царёвых псов,
Дубинками дубася поднявшуюся челядь.
Подавлено восстанье, усмирён народ,
Не дрогнула корона у царя, сидящего на троне,
Но предводитель бунта в каземате милости не ждёт,
Не он, так кто-нибудь другой собьёт с главы тиранскую корону...

Банан делили в шумной драке
Между собою две макаки.
У них банан забрала еле слышно
Подкравшаяся сзади к ним мартышка.
А у мартышки же забрал банан
Здоровый, наглый павиан.
У павиана тот банан, что был один,
Забрал проныра - бабуин.
У бабуина в свою очередь стащил
Банан тот сладкий жёлтый гамадрил.
Этот банан у гамадрила силой
Огромная же отняла горилла.
А у гориллы этот свеженький банан
Украл и проглотил тукан.

Мораль:
Банан был съеденный в конце туканом
И не достался ни одной он обезьяне,
Ведь по закону подлости всегда победа
Отнюдь твоей не будет, а достанется соседу.

В мире нашем средь корысти и обмана,
В суете и шуме когда тонет всё вокруг,
Есть островок спасенья долгожданный,
И это настоящий друг!


И в горести, и в радости всегда мы
С ним вместе, заботы разделяем и досуг.
Мой друг - он микрокосмос многогранный,
Когда я с ним, не ведаю ни бед, ни скук.


Всегда мне помогает неустанно,
Он - мой оплот, вторая в жизни пара рук.
Простой рабочий по призванью,
Такой же, как и я, мой настоящий друг.


Во всём огромном мирозданьи,
Словно противоядье, когда есть недуг,
Залечит мои раны, точно знаю,
Мой только настоящий друг!

Как-то утром в воскресенье,
Сделавши медовый торт,
Пчёлка в дом свой в день рождения
Созвала лесной народ.


Все пришли на именины,
И жучки, и паучки,
Осы, пчёлкины кузины,
И сверчки, и светлячки.


Мухи были все подружки,
Муравей пришёл, комар.
Разливали чай по кружкам,
Пчёлка грела самовар.


Бусы подарил кузнечик,
Стрекоза пустилась в пляс.
Целый день и целый вечер
Отмечали, веселясь.


А глава семьи пчелиной,
Пчёлкин муж, мохнатый шмель
Всем играл на пианино,
Богомол дудел в свирель.


Гости ели торт и пели,
Пчёлка ж свечи все задув,
День рождения свой в апреле
В чудном встретила году.

После битвы кровавой на равнине кустистой
В ножны ратники затолкнули мечи.
Груды тел, над главами бесчинство
Воронья, что от тел отрывает клочки.


На траве кони топчутся, окровавлены копья,
Князь кольчугу снимает, в плечо ранен стрелой,
Вырвет с корнем её, разгромили добротно
Орды монгольской войско Золотой.


Не стреляют уж луки, оттащили арматы,
Лишь заря осветила гребни алой травы.
Воевода воинов строит в ряды бородатый,
Что в который раз после боя остался вживых.


Хан бежал после битвы вместе с кучей нукеров,
С поражением в Новый Сарай, в свой улус,
А монгольские трупы обглодают же звери,
Свежей падали любящих сладостный вкус.


В волнах плещутся струги, на Оке, где ушкуйники
Всю армаду монгольскую в прах разнесли.
Ханский бий с головою отрубленной
Возлегает на поле среди русской земли.


Лекаря после битвы раненых собирают,
Вместе с воинами русскими князь с братины браги хлебнул,
И полки русских ратников собранной ратью
Выдвигаются в сторону хану, что труслив, словно мул.


На восток направляются, чтобы там хана настигнуть,
Чтоб Орду Золотою разрушить, хана же низложить,
Чтобы сбросить с Руси трёхсотлетнее вечное иго,
Чтобы освободиться, чтобы новый отстроить им быт.


Крымский хан был союзником русского князя,
Что участвовал в битвах против Орды Золотой,
И с татарами крымскими он громил без боязни
Вместе с русскими воинами монголов, словно шальной.


Много ворогов мёртвых, а также поверженых ратников много,
Кто со стрелами в спинах, кто с брюшиною вспоротой пал.
Имена русских воинов начертают на древе надгробий,
Тех, кто бросился в жаркую сечу, в смертоносный опал.


Будут русичи мёртвые собраны, объявлены тризны,
И земля застонает, испещрённая вся от могил.
И навеки запомнятся воины, отдавшие жизни,
Людям русским, что книги напишут, те, кто тогда жил...

Когда я был невинной крохой,
На кухне вечерами, и в стужу, и в жару,
Изысканный мы с мамой пили кофе,
Какао с молоком же пили по утру.
Пил я компоты, пил и соки,
Но только лишь любил всегда один
Я настоящий чёрный кофе,
Что я, по-видимому, любить буду до седин.
Когда мне грустно, либо плохо,
Всегда беспроигрышный вариант:
Стакан простого выпить кофе,
Мне поднимает настроение каждый выпитый стакан!
Я посвящаю эти строки
Любимому напитку, что не раз спасал.
Вот и сейчас, вкушая свой любимый кофе,
Я успокаиваюсь, он мне придаёт закал.

Тип произведения:
Музыкальная лирика
Первый куплет:
Пальмы, ласковое море,
Голуби, удоды, воробьи.
Южный бриз гитаре жёлтой вторит
Здесь у нас на краешке земли.


Второй куплет:
Девушки - красавицы, высотки,
С хумусом фалафель ест народ,
В питах утрамбованный дородно,
И верблюды ездят взад, вперёд.


Припев:
Где скажи мне в мире есть такая
Южная прекрасная страна?!
Мой волшебный маленький Израиль!
Мне страна другая не нужна!


Где скажи мне в мире есть такая
Южная прекрасная страна?!
Мой волшебный маленький Израиль!
Мне страна другая не нужна!


Третий куплет:
Люди занимаются здесь спортом,
Блещет золотой Иерусалим.
Все без исключения знают Тору,
Мы горды Израилем своим.


Припев:
Где скажи мне в мире есть такая
Южная прекрасная страна?!
Мой волшебный маленький Израиль!
Мне страна другая не нужна!


Где скажи мне в мире есть такая
Южная прекрасная страна?!
Мой волшебный маленький Израиль!
Мне страна другая не нужна!

Вновь перед ним стоит стакан
И рядом непочатая бутылка.
Я говорил ему: "Не пей, братан!",
А он дарил ехидно мне ухмылку.


Опять открывши свой проран,
Глотает водку беспредельно.
Ему по телефону я: "Не пей, братан!
Закончиться ведь может плохо дело!"


Упал, напившись, на диван
И захлебнулся в своей рвоте.
Ведь говорил ж ему: "Не пей, братан!".
Уж с нами нет его сегодня.


И это в моём друге был изъян,
В запойном беспробудном пьянстве.
Предупреждал же я его: "Не пей, братан!",
Теперь во снах он будет мне являться.

Как-то к тёще прилетели,
Торопясь, мы в Новый год.
Ёлка грохнулась на телек,
Щёлочь от воды несёт.
Её старая халупа
Не вмещает нас втроём,
А ещё её вставные зубы
Были сверху на блинах потом.
Люстра сломана, искрилась
И упала вниз на нас.
Нас ушибло током сильно,
Ыр кумыкский, свет погас.

На дровнях, пролагая путь по снегу,
Скрипят колёса, оставляя колею,
В них запряжённая лошадка скачет резво,
И выпускает пар с ноздрей у леса на краю.
Вокруг деревья в снежных сарафанах,
И изгороди, и избушки в шапках-соболях,
Крестьянин впереди стегает лошадь неустанно,
И скатертью далече стелятся всё снежные поля.
И снегири на ветках рдеют грудью,
И хладом дышит белая земля,
И разделились пять дорог вдали на перепутье,
Видна церквушка старая, где свечи зажигают, помолясь.
Белым-бело, спит матушка-Россия,
Вот проплывает сельский городок,
И остаётся вдвоём нам с ямщиком по силам
Лишь молча ехать, мотая вёрсты запорошенных дорог.
Леса, леса, великие просторы,
А сверху небо синее, как будто наст.
Курю я папироску, впереди пригорок,
И наблюдаю эту уж картину третий час.
Свергали власть, страна была под игом,
Менялися цари, кто лучше, кто скверней,
И в войнах побеждали мы, ходили и в веригах,
Были восстания и очень много смутных дней.
"Скажи мне, Русь, что дальше с нами будет?!"
Она молчит, укутавшись в снега.
"Когда здесь смогут жить спокойно люди,
Не зная горя, в стороне, прославленной в веках?!"
Лишь снег хрустит и дует в спину ветер,
Мы дальше продвигаемся, несясь вперёд.
Какая благодать вокруг! А за зимою лето
Будет встречать мой русский солнечный народ!

И этот день настал, Преображение Господне!
Яблочный спас зовётся он ещё в народе.
Любой христианин, и местный, и иногородний,
Христа величие и славу отмечают, так, как и в Синоде!
Иисус поднялся в этот день на гору,
Чтоб помолиться, с ближайшими тремя учениками.
С Петром, Иаковым и Иоанном, и уж вскоре
Лицо Иисуса просияло солнышка лучами!
Его одежды сделались такими белыми, как свет!
Преобразился наш Спаситель весь до необыкновенья!
Ученики, услышав глас с небес: "То сын мой и другого нет!",
Внимали: "Слушайте его, ведь в нём моё благоволенье!"
Тогда ж ветхозаветные пророки, Моисей и Илия,
Пришли поговорить с Иисусом об исходе в Иерусалим.
Тут Пётр закричал: "Три кущи сделаем, одна твоя,
Учитель, одну Моисею и для Илии, всем вам троим!
Есть много праздников христианских главных.
Прикосновение к Богу, лучше нет мгновения!
И в этот день всех поздравляю православных
Я с праздником Господнего Преображения!

В мире нашем средь корысти и обмана,
В суете и шуме когда тонет всё вокруг,
Есть островок спасенья долгожданный,
И это настоящий друг!
И в горести, и в радости всегда мы
С ним вместе, заботы разделяем и досуг.
Мой друг - он микрокосмос многогранный,
Когда я с ним, не ведаю ни бед, ни скук.
Всегда мне помогает неустанно,
Он - мой оплот, вторая в жизни пара рук.
Простой рабочий по призванью,
Такой же, как и я, мой настоящий друг.
Во всём огромном мирозданьи,
Словно противоядье, когда есть недуг,
Залечит мои раны, точно знаю,
Мой только настоящий друг!

**
Как диаманты её очи и лебяжья шейка,
У неё алые уста с лукавою усмешкой,
Ты не робей, целуй их и не мешкай,
Пока красавица желает, но помни, что любовь - злодейка.
***
Сегодня милая, а завтра злая,
Ведь девы, как любовь, различными бывают,
То, как снежинки, они в твоих объятьях тают,
А то бранятся, собачьим покрывая лаем.
***
Цветы ей даришь и златые украшенья,
А также сласти, чтобы ей доставить наслажденье,
Ты тратишь ум свой, все свои уменья,
Не ведая вознагражденье ли она иль заблужденье.
***
Добившись её, растопивши её сердце,
В свой дом её впустивши, отворивши дверцу,
Где будешь ты теплом её душевным греться,
И где создашь ты с нею крепкое семейство.
***
Быть может так, а может быть наоборот,
Что вертихвосткой твоя пара быть начнёт,
Что будет изменять тебе из года в год,
И ты зачахнешь с нею, как прогнивший корнеплод.
***
Она, меняя, как перчатки, кавалеров, просто
Будет гулять, а ты же будешь рогоносцем,
И в дураках останешься, она же ядом жёстко
Жизнь тебе будет отравлять, как гнойная короста.
***
А может быть, конечно, всё не так,
Она быть может верною супругой, крепким будет брак,
И лаской, и любовью, окружит тебя, как знак
Счастливой жизни, вот тогда ты и не попадёшь в просак.
***
Бывает твоя половинка, словно кислород, тебе нужна,
Она красавица, и умница, и верная жена,
А может быть и сердцеедка, что и не нужна, и не важна
Тебе для счастья, с которой жизнь твоя порвётся, как струна.
***
Любовь бывает созидательница, а бывает разрушительница,
Любовь бывает благодетельница, а бывает и вредительница,
Любовь бывает целомудренница, а бывает обольстительница,
И есть любовь-мучительница, а есть любовь-спасительница.
***

В чертогах царских, звонкий, как монетка,
Пел соловей, в златой сидящий клетке.
Царица соловья очень любила
И трели его слушать приходила!
Иль радостно, иль грустно ей на сердце было,
Всё пташку слушала, что было силы!
В чертог ворвался воевода вдруг громила:
"Что соловья всё слушаешь, царица, весело ль, уныло?!"
"Развеселит, на миг прогонит скуку!" "Что за вздор?!"
"Зря переводим на него мы птичий корм!"
"Звончей золотника, нет лучше звука!"
"А ты всё с этим воробьём ощипанным, то в радости, то в скуке!"
Царевич маленький зашёл в чертог
И клеть открыв, сказать громиле смог:
"Не нужно соловью златой той клетки, "
А нужно соловью зелёной ветки!"
И лишь сказал он это, птичка упорхнула,
В открытое окно, на волю, пулей!

­
***
Опять сентябрь, вновь настала осень,
Прохладно, облетают вновь древа,
И ветер листья за собой уносит.
Опять сентябрь, вновь настала осень,
И на душе, как впредь, печально просто,
Осенний сплин, тут не нужны слова.
Опять сентябрь, вновь настала осень,
Прохладно, облетают вновь древа.
***
Пройдут дожди, забыто лето,
Жара спадает тихо, по чуть-чуть,
Где-то быстрее, медленее где-то.
Пройдут дожди, забыто лето,
И жизнь со скоростью кометы
Вдаль мчится, вспять не повернуть.
Пройдут дожди, забыто лето,
Жара спадает тихо, по чуть-чуть.
***
Осенняя пора в разгаре,
А вслед за нею будет зимняя пора,
С метелями, снег небеса подарят.
Осенняя пора в разгаре,
Когда и молодой, и старец,
Наденут куртки, свитера.
Осеняя пора в разгаре,
А вслед за нею будет зимняя пора.
***
Изменчив мир, изменчива погода,
И осень-чародейка промелькнёт.
Плывут по кругу все времена года.
Изменчив мир, изменчива погода,
Царит повсюду матушка-природа,
И дни летят, как ласточки, вперёд.
Изменчив мир, изменчива погода,
И осень-чародейка промелькнёт.

Пишу стихи я, а сам я - стихооболочка,
Что состоит из рифм, метафор, аллегорий и из строф.
Слагаю я стихи, и басни, и поэмы днём и ночью,
Чтецы мои, вы разглядите мою душу между моих строк!
И моя стихооболочка, как радуга, цветная, корка прочна,
Ну а внутри есть содержимое сладчайшее, без гнили, как внутри пирог.
Я подключаю, как к розетке, свою стихооболочку
В разъём волшебный вдоховенья, получая поэтический электроток.
И кто-то полный крах, а кто всемирное признанье мне пророчит,
Не знаю я, как будет, в Божьих всё руках в жизни моей мне в отведённый срок.
Есть у меня перо, бумага, ну а я, как стихооболочка,
Живу, творю, неся кому-то вред своим исскуством, а кому-то прок!

И закипает кровь, проистекает лимфа,
Увидел я её среди полей!
Тебя! О, златокудрая ты нимфа!
Такой не видел краше на земле.
Скакала на коне ты в платье буром,
И я был на коне, но вдалеке.
Вонзилась в сердце мне стрела Амура,
Когда скакал домой я налегке.
Была залита солнцем вся поляна,
Ромашки, одуванчики в цвету.
И конь мой вороной к тебе сам мчался рьяно,
Чтоб встретить наконец свою мечту!
Бурлила кровь, крутилось лишь в сознаньи:
"Подъехать как? И чувства проявить?
Чтобы не обернулась встреча наказаньем
Непоправивым, как мне дальше быть?"
И осмелев, и чуя запах розмарина,
Направил я коня скорей к тебе.
Стройна, красива, её лик невинный
Сиял, а я скакал к своей судьбе.
Приблизив скакунов, сказал я: "Здравствуй!"
"Что делаешь одна среди полей?"
"Быть может, дева, что моё ты счастье?"
"И неслучайна наша встреча этих лет?!"
"На конной я прогулке!" - отвечала,
"Я замужем!", и кудри распустив,
"Мой муж неподалёку" - мне сказала,
"И нам, мой друг, с тобой не по пути!"
И хладом вдруг повеяло с долины,
И солнце закатилось в небесах,
И моё сердце, как горшок из глины,
Вмиг раскололось, мне всю душу раскромсав.
В любви, подчас, мы, как на поле брани.
Кто понапористее, тот и победит.
Не знал, что есть уж у неё избранник.
Он на коне, а горем я убит!
Не знал, что жизнь бывает столь жестокой!
Я не связал свою судьбу с её судьбой.
Я поскакал тропою одинокой
Обратно, с раной на душе, домой.
Чуть бьётся сердце и не льётся рифма,
И образ пред глазами твой чужой.
Тебя, о, златокудрая ты нимфа,
Я буду вспоминать наедине с собой!

Жил-был на свете муравей и был он скромен.
Трудоохотливый он был, вполне трудоспособен.
А рядом в улье жил лентяй, что был беспутен,
Огромный, толстый, вредный и никчёмный трутень.
Однажды встретились они среди полянки.
Беседа завязалась вдруг нежданно.
"Эй, муравьишка, как живёшь? Чем занят?"
"В сей жаркий полдень ищешь что ты на поляне?"
"Да, вот, я собираю веточки, листочки,
Бумажки разные и крошки, и кусочки!"
"Сгребаю в кучу их и в муравейник всё несу!"
"Тружусь весь день и пью одну росу!"
"А ты что делаешь на поле этим летом?"
"Что восседаешь на цветке на этом?"
"Что не летишь ты к улью? Иль к дуплу?"
"Аль ожидаешь здесь свою жену-пчелу?"
"Да, нет, я просто пролетал тут мимо!"
"Присел, чтоб отдохнуть, жара невыносима!"
"А так живу я беззаботно, не тружусь!"
"Ем в улье мёд я целый день, где сплю я и лежу!"
"Везёт ж тебе, а у меня одни заботы!"
"Дел выше крыши, всё работа и работа!"
"Уж осень скоро, вслед зима, ты глядь-ка!"
"Запасы делаю и подгоняет матка!"
"Зачем работать?! Если можно просто так
Жить в удовольствии, ты, муравей, дурак!"
"Зачем злословишь, трутень? Прогневишь судьбу!"
"Как я, не испытал ни разу ты работу на своём горбу!"
"Уволь меня ты от своих стенаний, будь так добр!"
"В труде нет смысла, чтоб работать, будто на запруде бобр!"
"Пустая ты жужжалка, трутень, ни к чему не годен!"
"Прощай, я ухожу! Ты шаматон и лодырь!"
И муравей уполз, а трутень тогда пулей
Мгновенно прилетел опять к себе, в свой отчий улей.
И трутень барствовал, а муравей с утра до тьмы,
Не покладая рук, работал до зимы.
Пришла зима, а муравей работал, продолжал стараться,
А трутня выгнали из улья из-за тунеядства.
И умер трутень этот с голода зимой,
А муравей здоровым всем назло был и работал день деньской.
Мораль:
Не оскорбляйте вы людей хороших просто так!
Судьба накажет всех лентяев, всех поощрит трудяг.
Это, как мир, старо, известно и не ново.
Всё возвращается, как и плохое слово.
Примечание:
Шаматон - гуляка, пустой человек, бездельник, шалопай (устар.)

Деревеньки, где избы бревенчатые,
Что как в руцах окрестных лесов,
Где берёзки с платьями подвенечными
В крапинках чёрных надели на стан поясок.
Частоколы и тыны, околицы.
Очи-окна в наличниках, ставни век отворив,
Созерцают дворы с курами и колодцами,
И гармони здесь льётся напевный мотив.
У реки с пацанвою купаются кони,
Девушки с коромыслами в вёдрах воду несут,
Все в косынках, старинные что сменили кокошники,
В сарафанах идут длинноподольных, мужики мешки прут.
В огородах уже уродилась смородина,
С самоваров чай разливают по кружкам, караваи пекут.
Я люблю тебя, моя милая, кроткая Родина,
Русь моя, где народ - балагур, ну а царь - баламут.
И зимою крестьянин, тулуп нацепив, сядет на дровни,
"Эй, залётные!"- стеганув он коней, умчится в снежную даль.
Как французов громили, хазар мы и орду монгольскую, вспомнив,
Осушат мужики чарочки с водочкой, заглушив свою хмарь.
И пурга, словно стая волков, за окном вдруг завоет,
И метель заметёт все дороги и кровли домов,
И по свежему снегу, пролагая лыжню осторожно,
Егеря на охоту отправятся с ружьями вновь.
Урожаи богатые летом, чернозём плодородный,
Рожь, златая пшеница, власти в скотницу дань,
А зимой православные в Крещенские наши морозы,
Трижды перекрестившись, в ледяную нырнут иордань.
Монастыри, церквушки с колокольнями,
Где благовест с денницей раннею звучит,
Что с куполами, что с крестами, сияющими золотом,
Селян, селянок принимают, чтобы помолиться, а над ними в вышине грачи.
Казаков я потомок донских, у меня кровь казачья,
Бесшабашная удаль во мне, ничего не боюсь!
Я поем щей, хлебну медовухи, видно нам предназначен
Сверху мученический удел, Златоглавая ты моя Русь!