Котик умер, плачь, родная.
Я и сам всё это знаю.
Нет спасенья от потерь,
Все умрут, ты мне поверь.

Я не то чтоб бессердечный,
Просто жизни нету вечной.
Лучше первым выйти в дверь,
Чем считать чисто потерь.

Умер котик, мир живёт,
Всё имеет свой черёд.
Я умру, закройте веки,
Слез не надо, смейтесь, человеки!

Нужна всего одна секунда,
Чтоб взглядом взгляд поймать, родной.
Тот образ вовсе не похожий
Среди беспечных лиц прохожих.
Твои любимые глаза
Меня пленившие на век.
И вот уже полжизни вместе
Со мной любимый человек.
И всё размеренно и чинно,
И нет печали и забот,
Когда тебя, моя родная,
С любовью крепко обнимаю.
Лицом к лицу, как в первый раз,
Искрится нежность твоих глаз.

Сейф расхищен, стой, грабитель.
Признаю, ты победитель.
Был безжалостен и груб,
Взял добычу с моих губ.

Мне оставил страх и боль,
К сердцу взломанный пароль.
Как теперь мне с этим жить,
Ведь его нельзя сменить?

Ты ушла, мой нежный сон,
Я как будто ослеплён.
И, терзаясь вновь и вновь,
Я ищу тебя, любовь.

Звёздный путь, часы столетий.
Человек по всей планете
Развернул военный блок,
Запасая бомбы впрок.

Страшный вам скажу секрет:
В мире миру места нет.
Шлёт нам ядерный привет
Мегатонны яркий свет.

Всё, к чему ведёт нас гонка,
С радиацией воронка.
Путь печальный, путь обманный,
Путь для всей земли туманный.

Снегом ядерной зимы
Будут все занесены.
Мгла на небо вознесётся,
На земле не будет солнца.

Кто останется живой
После битвы роковой?
Благодарные потомки
Назовут всех нас подонки.

Второй вагон, сороковое место.
Лежу на верхнем ярусе, как тесто.
А снизу друг, раскинув холодец,
Соседей задрочить решил напористый малец.

Храпит, как главный свин кабанчей легиона,
И слюни тянет к полу, издавая стоны.
Сдержаться больше нету сил, я раздосадован вконец.
Восстанет тесто и замесит холодец.

Ты останешься навечно неприступной,
Холод каменный скрывает бастион.
Даже лед оттаял бы на утро
От моих горячих нежных слов.

Но, увы, ты леди-мрамор,
И не взять тебя стрелой любви.
Сталь искрится, чиркая о камень,
Жаль, всё так же неприступна ты.

Совершая вновь и вновь попытки,
Содрогаю воздух зря.
Штурм окончен... Для меня как пытка,
Образ твой — холодная скала.

Нам с тобой никто не нужен,
Приходи, мой друг, на ужин.
Я налью тебе вина
И зажарю кабана.

Будем петь и веселиться,
Рот в жиру, кривые лица.
Смех и буйная потеха —
Это всё друзей утеха.

С другом вместе пьянка краше,
Пусть запомнят дети наши
С ранних лет и до седин:
Друг как брат всегда любим.

В хлеву раздался визг свиней,
Им жемчуг люди раскидали.
На псарне громкий лай собак,
Им тоже что-то обещали.

Одним святыня отдана,
Другие жемчуг весь попрали,
А что останется для нас,
Никто, увы, и не узнает.

Я раскроил на мелкие кусочки
Стихи, что были для тебя.
От них остались только строчки,
Пропитанные болью, но любя.

Рассеченное сердце вновь не склеить,
И стих разорванный мне не собрать.
Но, как и прежде, буду верить
И так же с нетерпением ждать.

Все ваши капища сгорят,
Пристолы рухнут в одночасье,
Кумир не сможет уберечь,
Придёт внезапно день несчастья.

За всё ответить час пробьет,
Нет кумовства пред высшей властью,
Я жду приход того судьи
Со страхом, трепетом и счастьем.

Не хотелось бы проснуться в преисподней,
Где гиены огненные сыщут.
Я не самый злостный грешник,
Да и жизнью вроде не присыщен.

Дай мне, Господи, еще немножко,
Я исправлюсь, честно обещаю.
Эти черти с дикой черной кошкой
Под ногами безустанно рыщут.

Пусть кривая, но к тебе дорожка.
Я иду, мне в спину свищут.
Что ни шаг, то злейшая подножка.
Всё стараются, изъяны ищут.

Пусть ревёт безумно кошка,
И танцуют черти хороводом.
Страха нету, лишь глаза ладошкой
Закрываю, чтобы их не видеть.

1
Пока вы в сладких снах летали,
Я изливал все мысли на листы.
Мы те, кем всё же в жизни стали,
Мы то, к чему всё время шли.
2
Я крестьянского племени семя,
Я взращён на сырой земле.
Мне приятней лежать на поле
В бесконечно блестящей росе.
3
Литавры огоньком закат осветит голубое небо,
И землю обожжёт мерцая искр свет.
Прощаюсь я с тобой, но ненадолго.
Придёт пора, и воцарит пылающий рассвет.
4
В моих стихах я часто Бога вспоминаю,
Его перста направил меня.
Другой дороги более не знаю,
Чем восхвалять от всей души, любя.
5
Я пьян, к чему опять вопросы?
Прислушайся, течёт слеза.
Зачем устраивать скандалы и допросы?
Ты всё поймёшь, взглянув в мои печальные глаза.
6
Не окончится гонка лихая,
Мы, как уголь, сгораем в золу.
Каждый землю удобрит собою,
Вышел с праха, в него и сойду.
7
Я заставлю вас мыслить чуть глубже,
Не утрируя веских слов.
В моем мире холодной стужи
Вы погрузитесь в сон вечных льдов.
8
Муза снова приходит ночью,
До утра испытуя меня.
На работу встаю, рваный в клочья,
Полусонный с улыбкой царя.
9
Моё сердце — лишь часть механизма,
Но главнее не знаю я.
В нём хранится любовь и нежность,
В нём хранится душа моя.
10
Я, как сокол, летящий над полем,
Вычисляю добычу слов.
Они стали моей неволей
И лишили спокойных снов.

О, муза, я тобой польщен,
Когда ко сну отходят глазки.
В душе моей словечки-связки
Плетутся в строчки, и я вновь,
Приподнимая свою бровь,
Забыв про сон, открою очи.
Осилив тягость век в полночи,
Иду к столу, сажусь писать.

И нет покоя, льются строки,
И я, как воин одинокий,
Виду войну с куском листа.
И эта битва непроста,
Из сотен слов собрать одну
Ту фразу, что строки достойна.
И сердце будет беспокойно
Стучать, сбивая ритма ход.

Но вот случайный поворот,
И брызг чернил перевернет
Курс мыслей и письма теченье.
Смешав все строчки нераздельно,
Скомкав листы, бросаю прочь.
Я знаю, сможет мне помочь
Мой ангел, муза полуночья,
Вернет меня к началу дум.

И вновь, забыв про сон и дрем,
Мы с ней вдвоем писать начнём
Строку за строчкой до рассвета,
Пока в груди горит комета.
И вот под утро звезды гаснут.
Туман мне дарит безопасность.
Тушу свечу готов обнять
Свою холодную кровать.

И с музой ласково прощаясь,
Ложусь и сразу растворяюсь,
Витая в пышных облаках.
Себя пушинкой ощущаю.
И мысли только о стихах,
Как волны бурного прибоя,
Кидают о скалистый брег.
И не дают душе покоя.

Шепча обрывки фраз во сне,
Движенье губ к утру стихает.
И лучик солнца сквозь окно
К постели нежно подползает.
И я, проснувшись в день прекрасный,
Подругу жду в томлении страстном.
Пылая с ней, сгорю и сам,
Но дружбу нашу не предам.

Дождь застанет меня в поле,
Русский дух в траве раздолье.
Под ракитовым кустом
Завалюсь — не страшен гром.

Мать-земля в своем подоле
Не допустит к сыну горе.
Скрежеща со зла гроза,
Развергает небеса.

Яркой вспышкой в небе бьется
Змей, упавший в тучи с солнца.
Сколько буря ни гневись,
Я смотрю, любуясь в высь.

Капли летнего дождя
Бьют в мои глаза, слепя.
Или это мои слезы —
Всё лицо зальют, любя.

И что сказать тем, кто и не родился?
И даже тем, кто будет после жить?
С приходом нашим мир не изменился.
Дерзайте, смелые! Быть может,
В ваших силах всё переменить.
Свои ошибки сделаете сами,
И подвиги свершите тоже вы.
А мы, прожившие чуть ранее веками,
Оставим вам раздумия дары.
Дерзайте, юные!
Быть может, в ваших венах
Бурлит иная кровь, краснее и живей.
Надежда наша в вас,
Вы молодое знамя!
И пусть горит в глазах,
Не угасая ни на миг,
Открытий новых голубое пламя.
Неиссякающий познания родник.

Прожигают путь себе ракеты,
Обгрызают люди знания гранит.
Всё по-прежнему вращаются планеты,
И в глазах неубывающе горит.

Нас пытливый ум влечёт к познаниям,
Открывая двери в новые миры.
Мы бесстрашные заходим в это пламя,
Забирая для своих детей дары.

Сошлись незримые пути,
И вот кипят в воде карбиды.
Не вздумай спичку поднести,
Земля сойдет на раз с орбиты.

И воцарится хаос в мире,
И дрогнут литосферы плиты,
Пока два сердца бьются в страсти,
Пока кипят любовные карбиды.

Что нищему подать,
когда в кармане пусто?
О чем сказать,
когда язык мертвецки пьян?
Что на душе, когда на сердце,
как в потемках тускло?
И что важнее, может быть,
Вино или бокал?

Ответов многих я, увы, и сам не знаю,
И рассудить двух спорящих смогу едва.
Душу свою до дна опустошаю,
И остаётся лишь пустой...
Пустой бокал из-под вина.

Докажи мне, зверь,
Зубы, как ножи.
Докажи мне, зверь,
Оскал свой покажи.

Докажи мне, зверь,
Сколько злобы есть.
Докажи мне, зверь,
Где же эта честь.

Докажи мне, зверь,
Что в законе власть.
Докажи мне, зверь,
В правде или красть.

Докажи мне, зверь,
И я содрогнусь.
Докажи мне, зверь,
И я соглашусь.

Воздушный змей моих мечтаний,
Лети над миром, над землёй.
Ты знаешь все мои желанья,
В ветрах незыблемый покой.

Ты соткан словно нитью солнца,
Покрой достоин ярких звёзд.
Витай с небес, на мир взирая,
В мечтах и я парю с тобой.

Людям необходимы даже самые дурные законы, ибо не будь их, люди пожрали бы друг друга.
(Эпикур)

Нас от животных отличает
Лишь власти жёсткая рука.
Всего на миг её теряя,
Зверь пасть мгновенно раскрывает.

Кто помешает ему всласть
Наполнить пузо вашей плотью?
И реки крови, горы тел —
Всё это зверский беспредел.

Так вот, мой друг, людей беда:
Закон и дикая среда.
И пусть закроют свои пасти
Охотники до нашей власти.

Лопух достоин поощрения.
Огромный, сильный, крепкий лист.
Я приношу вам извинения.
Я так себе натуралист.

Но, может быть, есть доля правды
В моих напыщенных словах,
И он действительно полезен,
Не как репейник на штанах.

Хотелось бы всегда о главном,
О мире том, какой он есть.
Но нам всё время разбавляют,
Мешая яд и мёд в одно.
В спектакль жизни завлекая,
Судьба-злодейка, спесь сбивая,
Своей рукой смеряет нас,
И голос наш уже чуть слышен,
Хотя недавно был возвышен.
И правду нам скорей подать,
И горло рвать в опале крика,
И вен дрожанье на лице
Нас заставляло ядом брызгать.
И неприятелей браня,
Свое навязывать им мнение
Путем софистики мышленья,
Оставив глупых в дураках,
Посеяв в сердце их сомненья
И вызвав прочих умиление.
Уходим праздновать сраженье,
Свой вымпел до небес задрав,
Узнав сих лавров вкус победы,
И данью оклики глупцов
Заплатят нам в пути забвенья,
Оставив в прошлом треволнения.
Уйдем навеки в небытие,
Угаснув догоревшей спичкой,
Закрыв глаза в последний раз,
Мы забываем о том главном,
Что споры возбуждало в нас.

Листья с ветром зашептались
О своём, о чем-то суетливом.
Только я задумался в печали.
Тянет неводом на дно рутина.
Долгий путь дороги торной
Заставляет дом покинуть.
Расстаюсь не навсегда, но всё же.
Так боюсь, что не услышу больше
Голос мамы твоей любимый.

Я иду до безумия пьяный,
Не от водки или вина.
На строении достаточно старом
Вся исписанная стена.

Нет, не срамные выражения
И не детских граффити следы.
Там достойные уважения
Русской школы живые стихи.

Прошли года, я знаю точно,
Ушедших дней назад нам не вернуть.
И грусть, как выстрел пули точной,
Насквозь пронзает мою грудь.

Пускай тревожит дрожью тело,
Души отчаянный порыв,
И с губ сорвется тихий шёпот:
Я всё давно уже прожил.

Бесспорно, было всё земное:
И радость, и тоска, и боль.
И был любим большой душою,
И сам пылал не меньшей любовью.

Но всё прошло, и нет покоя
От снов проклятых, страшных снов.
Внутри, сжимаясь, беспокоит
Былая чистая любовь.

Но в чём же страх, меня ты спросишь,
И я отвечу, не шутя:
Придя в сознание после сна,
Как страшно вновь терять тебя.

Нам жизнь дана один лишь раз,
Её прожить достойно надо.
Душа бессмертна, тело — тлен,
Загнать стараясь душу в плен.
Ища в растлении упоенье,
Даст радость жизни на мгновенье.

Пройдя свой путь страстей минутных,
Распутной жизни дурака,
За эти жалкие утехи
Простится с раем навсегда.
Упав на дно клоаки мутной,
Терзаться будет в вечной муке.

Что хвалишься злодейством, сильный?
Милость Божия всегда со мной.
Пусть мне погибель вымышляет язык твой,
Коварный и как бритва изощренный.
Ты любишь больше зло,
Добра не ценишь вовсе,
И только лживые слова —
Нет правды в них совсем.
Любитель гибельных речей,
Язык коварен твой,
И Бог за это сокрушит тебя,
Изринет с глаз Своих
И корень твой с земель живых
И из жилищ исторгнет.
Увидит праведник и убоится,
И смехом над злодеем разразится.

Аутодафе или Голгофа,
Как окончу путь — не знаю сам.
Не суди меня строго, люди,
Я иду по праведным пятам.

Весна с ума сойти решила,
И снегом всё запорошило.
Где лишь вчера виднелся всход,
Сегодня вьюга глотку рвёт.

И где-то там в снегах густых
Оазис зелени притих.
Он ждёт тепла, он ищет света,
Зима простит, мы ждали лета.

Но небо внемлет мгле тягучей,
И нарастают плотно тучи,
Собой закрыв светилы взор
На плотный пасмурный запор.

Очнись, мой край, сорви оковы,
Прогрей зелёные покровы,
Лучами солнца одари
Томимых узников земли.

Мои мысли воздух сотрясают,
Разряжаясь молнией в ночи.
Наполняют стены мраком.
— Тебе страшно?
— Да!
— Тогда молчи.

И уйдет секундный ужас.
Я опомнюсь и, придя в себя,
Буду долго думать в полутемке,
Кто о страхе спрашивал меня.

Снова осень пришла нежданно,
Затянула дождливую песнь.
Голубь пыжится беспрестанно,
Но останется с нами здесь.

Не страшны ему дождь и слякоть,
Не боится холодных вьюг.
Лучше старого хлеба мякоть,
Чем с гусями лететь на юг.

Поезд, стрелки часовые,
Старенький вокзал.
И я, ждущий на скамейке,
Без паспорта и билета.

Попрошу лишь об одном:
Увези меня, товарищ, в лето.
Кондуктор мне ответит сухо:
Такого направления в маршруте нет.

Но я бы всё отдал,
Чтоб раскрутить планету
И на этом поезде влететь обратно
В моё солнечное лето.

Я горный камень, что летит по склону.
Зачем, Сизиф, меня ты тянешь ввысь?
Хочу уснуть, покрытый мхом и глиноземом.
Я просто горный камень, осмотрись.

В земле сырой меня покой настигнет,
И в этом вся скупая камня жизнь.
Зачем приносишь вечные тревоги,
Кроша мои края, роняя сверху вниз?

Ты сам виновник всех мучений.
Роптать не стоит на свою судьбу.
Но разве я достоин этих сокрушений?
За грех чужой страдания несу.

За что же мне сие напастье,
Без устали то вверх, то вниз?
Я горный камень, что летит по склону.
Сизиф, прошу тебя, остановись.

Что не похож я на поэта,
Меня не красит внешний вид.
А под ногами вся планета,
Вращаясь, в дальний путь манит.

Пускай иду тропой тернистой,
Но светит яркий солнца луч.
Бушует в сердце стихотворный
Моих мечтаний бурный ключ.

Ты единица — человек, не важен для общества в целом.
Ты миру должен доказать не на словах, а делом.
Хоть ты и единица — человек, но нет развитию предела.
Ты механизм куда сложнее, чем просто человеко-тело.

Я хочу уснуть навечно.
Не бурите дыры во мне взглядом.
Не питайте жалости всечасно.
Грусть таить внутри себя не стоит.

Я останусь в небе звёздном пылью,
Что летит в пространстве бесконечно.
Скрежет камня плит могильных
Вам напомнит жизни быстротечность.

Вот оно счастье, в руках моих птица,
Расправила крылья и к небу стремится.
Держу её нежно, любуюсь красой,
Неволить не в силах своею перстой.

Возритe ко мне, отпускаю любя.
Лети, моё счастье, в родные края.
Ей путь предначертан, сразиться с зарёй,
Исчезнуть в лучах красоты внеземной.

Словно рапира в сердце,
Острая, как иголка,
Вошла по самый эфес
Любви моей школьной девчонка.

Судьба не дала мне шанса
Испробовать вкус губ.
Сжигает внутри, как пламя,
Любовь безответная грудь.

Годы прошли так быстро,
Стирается юности след.
Память несет через время
Любви моей нежной портрет.

И я написал бы больше,
Но к чему будоражить кровь?
Желаю тебе лишь счастья,
Моя первая в жизни любовь.

В своей душе не смог я разобраться,
Зачем же лезть в чужое сердце зря?
Я лучше буду по подвалам шляться,
Чем по людским потемкам бытия.

Ты не хочешь увидеть, я понял.
Вместо глаз у тебя протезы.
Зря не веришь моим словам,
Споры наши, увы, бесполезны.

Я закрою глаза и рот,
Буду ждать дуновения ветра.
Пусть штормами всё разнесёт,
Не оставив сомнениям места.

И осыпется монолит,
Мои мысли — горящие плети,
Смогут даже перерубить
Заблуждения стальные сети.

Я пробьюсь через сотню стен
И пройду сквозь любые двери.
За тобою спущусь даже в ад,
Если будешь в меня ты верить.

Ты и есть первопричина страха,
Ты и есть мой самый страшный сон.
Ты тот бес, что искушал монаха,
Ты тот ангел, что не чтил закон.

Не смогла гордыня уберечь от краха,
Не достиг и трона легион.
Пусть ждала вас всех не плаха,
Бунт был жёстко пресечён.

И, сойдя с небес до праха,
Под землёю слышен горький стон.
Ангел с крыльями вселенского размаха
Стал исчадьем ада испокон.

Смотри в мои глаза,
Ты видишь это пламя.
Сгорают все мосты,
Что были между нами.

И нет пути назад,
Окончен страстный танец.
Твой леденящий взгляд
Теперь дешёвый глянец.

Пришла пора простить,
Пришла пора расстаться.
Продолжу дальше жить,
Продолжу так же улыбаться.

Что нам вечность, мы сами боги,
По неведомым городам
Нас без устали тянут ноги
К неизведанным берегам.

Не осталось в груди сожалений,
Бьется сердце о скалы льда,
И подумать о вечном спасении
Мы не сможем, увы, никогда.

Пеленою закрыты очи,
В уши влили земную грязь.
Внемлет миру лицо безумца,
Закрывая руками пасть.

Любить тебя не буду, точно нет.
Портрет изрину из груди, такой менталитет.
Пусть будет очень больно, меркнет лунный свет,
и все пути ведут лишь к краху много лет.

Я жду рассвет в последний раз,
пожар в груди совсем угас.
Лишившись памяти былой,
в бреду не осознаю страха.

Наполню сердце острым льдом,
оттаять не позволит стужа.
И мой протест — холодной крови лужа,
любви жестокой сердца стук, увы, совсем не нужен.

Дома с годами только выше,
Как истуканы до небес.
Свои задрали в небо крыши,
Кромсая шпилем туч завес.

Но разве, взяв высоты эти,
Мы стали ближе к естеству?
Нет, поменяли поля ветры
На монолитных стен тоску.

Я скудоумия простить не в силах,
И дураков вокруг себя не потерплю.
Услышав хрень, сдержаться нету силы,
И я неистово комизмами палю.

Нет слова «стоп» для шуток едких,
Я ими брызжу, как слюной верблюд.
Пусть вдоволь посмеется зритель,
Пока язык хлестает, словно кнут.

Верю в себя, иду по приборам,
Не жалея сил, вертикально в гору.
Нет остановок в моем маршруте,
Цепляясь руками за скальные крути.

Бывает, бесспорно, и страх, и тревога,
Когда из-под ног уходит дорога.
Булыжник срывается вниз, грохоча,
О нагорные выступы громко стуча.

Но сдаться в пути и вернуться назад —
Проще тогда перерезать канат.
И сердца стук, непрерывно растущий,
Напомнит нам истину мира живущих.
Осилит дорогу только идущий.

Меняю зрение на строчки,
Читаю и пишу стихи.
Я не хочу оставить прочерк.

Мой выбор пал на уйму слов,
А вслед за ними...¹
Оставлю для живых умов.

Пусть каждый сам дополнит фразы
И что-то новое найдёт.
Порой...² больше скажут,
Чем книги целый разворот.

1) В этом месте логично было бы написать многоточие.
2) А вот в этой ситуации выбор намного сложнее: три точки.

Как одуванчиков пух,
Ветер разносит мечты.
Всё, что оставит он мне, —
Печальную правду судьбы.

Времени ход не исправить,
И нет уже силы в ногах.
Роняет меня на колени
Тот ветер, мерзавец и враг.

И я не прошу пощады,
И нету печали в глазах.
Я точно уверен в том семе,
Что сможет прижиться в сердцах.

И даже через столетья,
Меняя за веком век,
Пройдет по земле цветущей
Хранитель мечты — человек.

Между нами внеземные страсти
Будоражат в жилах снова кровь.
То кипит, то застывает в страсти —
Наша чистая, как горный снег, любовь.

Рука уже совсем не та,
Дрожит, и силы нету пущей.
Что беспокоиться за зря
Приходу старости грядущей.

Со мною Бог, со мною сила,
И жизнь, куда бы ни носила,
Всегда надёжный щит небес
Оберегает и спасает.
И стонет под напором бес,
И землю гневом содрогает,
Когда уста мои, шепча,
Молитву Богу повторяют.

Опять враждебная орда
Нам застит взор на небосводы.
Расчистить путь пришла пора,
Ведите в бой ради свободы
Свои огромные войска
Могучей волей воеводы.

Мир разделился на куски.
Мы будем биться за Россию.
Пусть лицемерные враги
Поглубже втянут внутрь выю.

Нет, не пощады, не тоски —
Европа стала нам чужой.
Её кормили мы с руки,
Её же пнём теперь ногой.

Я как мыслитель самого Родена
Навечно в думы погружён.
Лишь тихо бьющаяся вена
Глаголит, что ещё живой.

В своих же мыслях, как в тумане,
Не различая быль от снов,
Себя душу немым молчанием
Ища начатки громких слов.

О чем писать, когда нет силы духа?
О чем мечтать, когда фантазий нет?
Привет передают твои друзья: печаль и скука.
Не будь занудой, напиши ответ.

Голос дрожащий,
Ты падаешь, руку
Жизнь приготовила
Боль и разлуку.

Хрипы предсмертные,
Слёзы печали,
Словно в безумии
Губы шептали.

Если бы только,
Но как же всё так?
В глазах пустота,
А в душе только мрак.

И сердце на части
От быстрого боя.
Вернуть бы назад
То мгновенье покоя.

Годы пройдут,
Сердце тиши забьётся.
Всё происшедшее
Дымкой затрётся.

Но эхо в душе
Словно гром раздаётся,
Крики и горе
Средь ясного солнца.

Время глотает
Тоску и печаль,
Боль от потери
Уносится в даль.

Над свежей могилой
Посажены липы,
А в памяти только
Предсмертные хрипы.

Седина подкралась незаметно,
Хоть и чувствую себя я молодым.
Не купить назад билета в лето,
Где я бегал по дорогам полевым.

В новый день ворвусь кометой,
Разрезая строй людей,
Хмуро шедших на работу
В масках сказочных зверей.

Кто-то волк седой и властный,
Кто-то хитрый рыжий лис.
Между ними серый заяц,
Вместе с ёжиком плелись.

Я же быстрый, ловкий, смелый,
Пролетаю без помех.
Мой полёт орла в тумане
Наполняет счастьем всех.

Нету време для печали,
Я спешу в рабочий цех,
Там, где льётся песня жизни
И родной до боли смех.

Мне с детства дали очень много,
Босой дороги длинный путь.
Вокруг все мерили деньгами,
Я нищий был, и в этом суть.

Да, нищий был и тоже мерил,
И, закусив губу, мечтал.
Прошло всего лишь три десятка —
Я заработал первый капитал.

Мой капитал составил много,
Его не сдвинуть, не украсть.
К нему идет одна дорога —
Незыблемая мысли власть.

И вот настало мое время,
Готов долги свои вернуть.
Внимайте, люди, этим строкам —
Я начинаю новый путь.