Поджигатели

Как надоели Евро-менеджеры смерти,
Европу развалили, как смогли,
Вам хором подпевают только черти,
На пепелище Украины, ещё с той войны.

Где так торжественно, маршировали,
Хватая все, что в руки только шло.
Вы много там тогда навоевали?
Куда все это в итоге завело?

И слышим только, «поставить в положенье»,
«Всё уничтожить» и «развалить страну»,
Нам горько очень ваше заблужденье,
Прочувствовав ошибки вашей глубину.

Разрешено судьбой, один раз в век,
Собравшись дикою ордою,
На Русь вам совершить набег,
Всей вашей стаей злою.

Наверно все-же срок пришёл, начать обряд,
Уже давно пора Европу строить,
В колонны пленных, по четыре ровно в ряд,
А не согласных, навечно упокоить.

Все войны, что англосаксы разжигают,
И предают, и продают,
А то невинных подставляют,
Народам жизни не дают.
Им боль другого, только в радость,
Разор иного - из удач,
Лишь дайте сделать, только гадость,
У них и вор, и тот ловкач.
Так повелось из века в век,
Что грабежами промышляют,
И им не важен человек,
Пирата - лордом прозывают.
Они преступники по жизни,
И нет другого им пути,
Поступки – без исключения корыстны,
Напасть, украсть и увезти.
Они свой остров так набили,
Добром из разоренных стран,
При этом всем еще грозили,
Кто против них, тот мол смутьян.
За преступленье без наказанья,
Придется все ж ответ держать,
Их, паразитов за годы процветания,
Примерно надо наказать.

Из бюрократов, целое соцветье,
На фоне флага звездно-полосатого,
Они не так глупы, заметьте,
На фоне президента староватого.
Вот Блинкен Энтони с Нью-Йорка,
Еврей одесский на службе США,
Он лжет и млеет от восторга,
На самом пике куража.
Джейк Салливан из Берлингтона,
Советник президента в сорок семь,
Советник тот ещё, определённо,
Знаток всего, всегда, совсем.
Жан-Пьер - девица негритянка,
Белого дома пресс - секретарь,
Естественно, к тому же лесбиянка,
Врет словно дышит, таков репертуар.
Джон Кёрби - официальный представитель Пентагона,
Координатор в Совете нацбезопасности,
Накрутит Вас на все полмиллиона,
О беспристрастности и непричастности.
Такое вот соцветие,
Мы видим в царстве лжи,
Богатое наследие,
Одни лишь миражи.

Борис - Министр обороны,
Ровесник, непутевый мой,
Бесцветен он, как все хамелеоны,
И болен, как все на западе, больны враждой.
Невольно жалость обуяла,
Серьезный вроде бы мужик,
Но мама в детстве не до-воспитала,
И получился временщик …
Твоя серьезнейшая мина,
При этой шулерской игре,
Ведь ты во истину вражина,
Жизнь не окончишь на одре.
Тебе судьба готовит лихо,
Тюрьма, на нарах сдохнешь тихо.

Министр иностранных дел, защитница,
Зеленого движенья,
Американская любимица,
Всегда достойна восхищенья.
Анналена - прыгает на батуте,
Выше и задорней всех,
Училась бы лучше в институте,
Своим невежеством не вызывала б смех.
Ну развернись на триста шестьдесят,
Пройдись развязанной походкой,
Тебя конечно - провозгласят,
Особой, выдающейся находкой.
Такой находки не дай бог,
Счастлив вернее потерявший,
От радости великой занемог,
От чувств его вдруг обуявших.

Олаф – канцлер «великий и ужасный»,
В политику играет, как живет,
Понять его, вот труд напрасный,
Его Макиавелли не поймет.
В протестах против НАТО,
Он закален в младые годы,
Но нам борцов таких не надо,
Нацизма мерзкая порода.
Лицо имея добродушное,
Лицом торгует там и сям,
Вы не найдете равнодушнее,
К чужому горю, ни к друзьям.
Послушник верный старика,
Ему он предано внимает,
Портрету же наверняка,
Он молится в экстаз впадая.

Эмманюэль - Французский президент,
Большой философ, политолог, финансист,
Он как политик - импотент,
А так обычный – глобалист.
В финансах гений – ходит слух,
Философ - демагог изрядный,
Хозяйственник, а так петух,
Его поступки неприглядны.
Он фантазер таких сыскать,
В Европе точно не найдешь,
Но начинает раздражать,
Его бесхитростная ложь.
Он оболгал бы целый свет,
Была бы выгода иль польза,
Утратил свой авторитет,
Эмманюэль, такая вот метаморфоза.
Он старику за морем первый друг,
Его он нежно обнимает,
И с оказанием услуг,
Не тянет, очень поспешает.

Урсула - председатель комиссии Европы,
К соратникам строга, к врагам сурова,
Против Руси готова хоть в окопы,
Об образовании и эрудиции, не вымолвлю и слова.
Она экономист, политик, гинеколог,
И защитилась, как доктор медицины,
И даже, где то, как то, эпидемиолог,
Общественного здравоохранения - магистр.
Бандеровской удавкой лжи изводит правду,
В Европе, голос истины угас,
Заходится в экстазе по гей-парадам,
И строит речь, лишь из цветистых фраз.
Запутать, оболгать весь мир,
На белое сказать, что черно,
Наполнить ложью весь эфир,
Как это мерзко и позорно.
Она всем Президентам первый друг,
Во лжи, товарищ и собрат,
Она из тех послушных слуг,
Кого ушаты грязи, не страшат.

Хоть голова твоя седа,
Жестокость в сердце поселилась,
Непримиримая вражда,
К народу палестины возродилась.
Потоком слов, как будто маскировкой,
Он закрывает свои решенья и дела,
Грозит он ядерной боеголовкой,
«Очистим Газу навсегда!»
Увы еврей, но не умен,
Воспитан в Соединенных Штатах,
Идеями своими, он пленен,
И числится в заядлых психопатах.
Но за клочок земли, поджечь весь мир?
Он болен и увы не исцелим,
И как заправский рэкетир,
Предпочитает он экстрим.
Скажи мне, кто твой друг,
В твоем безумии - собрат,
Неисцелимый Ваш недуг,
На эшафоте «исцелят».

Поджигатель – старый дед,
Слов поток похож на бред,
Обвинения потоком
– виноват весь белый свет.
Он один блондин пушистый,
Он всегда и всюду прав,
Он как сахар – сахаристей,
Как, горыныч многоглав.
Одной главою - льет елей,
Другою – глупость изрыгает,
Он как бы истинный кащей,
Весь мир он вотчиной считает.
А третья только лишь шипит,
Глядя на все, безумным взором,
Когда с бюджетом профицит,
То побеждает трансвестит,
И все кончается позором.
Короче - дряхлый гегемон,
Он лжив и вороват во всем,
Хотя деменцией страдает,
Бабло, по-прежнему гребет.