"Частицы страха пробиваются сквозь окна,
Что заколочены десятки лет назад,
И ужас древний разрывает на волокна,
Я точно знаю—на земле разверзся ад.

В мой дом войти уже давно никто не смеет,
Все люди нынче это слуги Сатаны,
Пусть ложь свою они и дальше жнут и сеют,
В моей душе же светят Господа огни!"

Старинный дом забиты окна там и двери,
Священник старый ждёт от Господа в нём весть.
И он везде и всюду видел знаки зверя,
Везде число его и это шесть шесть шесть.

Его никто уже давно и не тревожил,
Лишь давний друг ему подкладывал еду,
С запиской, что ему послал её дух божий,
Чтоб смог он веру пронести в земном аду.

И ад земной в глазах святого расширялся,
Вот-вот он дом его навеки поглотит,
Святой решил, что Сатана не с тем связался,
А вера крепла, была твёрдой, как гранит.

Он под покровом темноты из дома вышел,
А вера душу его стала больше греть,
И он глас Господа отчётливо услышал
"Чтоб миру чистым стать, ему пора гореть"

Знамением крестным обливал дома бензином,
Посёлок вскоре засиял во тьме ночной,
Во имя Господа отца и духа с сыном
Горело всё, огонь стоял сплошной стеной.

Ты опять в мои сны приходишь,
Только в них постоянно молчишь
И молчанием с ума меня сводишь,
У дверей обречённо стоишь.

Направляюсь к тебе скорым в шагом,
Столько мыслей кипит в голове!
За спиной плащ становится флагом,
Флагом белым, прибитым к спине.

Вдруг глаза наливаются кровью,
Рот откроется, вижу клыки,
Что впиваются в шею мне с болью,
Пронзив кожу, как будто клинки.

Хлынет кровь, всё запачкав собою,
Губы ты вытираешь платком,
Машешь мне на прощание рукою,
И уходишь ты в тёмный проём.

Отступил сон, в поту я очнулся
И воды решил сделать глоток,
В шее боль, к ней слегка прикоснулся
И увидел кровавый платок.

Вечности тропы открыты нам будут,
Древние боги укажут пути,
В крови они нашу память разбудят,
Чтоб мы не смогли больше мимо пройти.

Копья вонзятся в предателей веры,
Кто думал распятием нас отпугнуть,
Мы понесёмся, как дикие звери,
И Дикой Охотою нас нарекут.
...
По небу ночному несётся Охота,
Один её возглавляет опять,
Нам не преграда— ни лес, ни болота.
Пополним свою мы небесную рать.

Достойным даём право с нами пустится
В безудержный гон по ночным небесам,
А тех, кто удумал пред нами креститься,
В мир смерти отправим, ведь место им там.

В день зимнего Солнцестояния начат
Безудержный гон, всё быстрей и быстрей—
С немыслемой скоростью лошади скачут,
Мы Одина дети, мы Оскорей!

Догорел мой костёр эпох,
Пеплом всё обратил вокруг.
Не хорош я был и не плох,
И кому был враг, кому —друг.

Есть и зло и добро во мне,
Есть и правда и ложь внутри,
На свету я был и во тьме,
Напоследок в глаза посмотри.

Что ты видишь в них в этот раз?
Может, пепел костра эпох?
Иль обрывки несказанных фраз?
Дьявол там в глубине или Бог?

Пусть костёр догорел совсем,
И закончился здесь мой путь.
Ухожу из под власти систем,
К пустоте я готов примкнуть.

Помнишь ли как с тобой мы гуляли?
Ночи были длиннее, чем дни.
И как вместе рассветы встречали,
Как безбашенны были все мы.

Помнишь, как тусовались на вписке,
И портвейн у нас лился рекой?
Как его заедали ириской
И кричали потом "панки хой!"

Как ходил в универ я с похмелья,
Умудряясь зачёты сдавать?
А потом продолжалось веселье,
Мы срывались из дома опять.

Мама, брат и отец были живы.
Думал я, что так будет всегда.
Постепенно мир рушился лживый,
Каждый раз ты был рядом тогда.

Жизнь тебя и меня потрепала,
Но удар мы сдержали с тобой.
Наша дружба с годами крепчала,
Крепнет пусть до доски гробовой.

Запах крови ведёт в подвал,
Запах крови укажет путь-
Куда зверь от погони сбежал,
Где хотел этот зверь отдохнуть.
...
В страхе долго он город держал,
Будь то женщина или старик
Он безжалостно всех убивал,
И не слышал никто жертвы крик.

Первым делом язык вырывал,
А потом потрошил он их всех,
Кровью крест на стене рисовал,
А на лбу он писал слово "грех".

Сорок семь узувеченных тел,
Потрошённых, как в лавке мясной,
Этой ночью маньяк не успел-
Не из людей был сорок восьмой.

В переулке свою жертву ждал,
А когда показалась она,
Он всё также бесшумно напал,
С неба блекло светила луна.

Только изверг просчёт совершил,
Он напал на вампирскую знать,
От сил древних отпор получил
И тогда попытался сбежать.

Он бежал, заметая следы,
И в ушах его был страшный гул
Его нож был в вампирской крови,
Он в подвал незаметно шмыгнул.
....
Запах крови ведёт в подвал,
Запах крови укажет путь.
Зверя ждёт незавидный финал,
Этой ночью его разорвут.

Тьма в твоём сердце рисует узор,
Мягко лаская душевные струны.
Тьма начинает с тобой разговор.
Ты тёмный гений иль просто безумный?

Тонкая грань, как по ней пробежать?
Как не сорваться в безумия реки?
Как научиться судьбу побеждать,
Мозг свой очистить от страха навеки?

Тонкая грань, до безумия шаг.
Игры водить с тьмою очень опасно.
Предупредительный может дать знак,
Чтоб не губил свою жизнь понапрасну.

Может молчать, мол, сам всё понимай,
Где стоит встать, а где вверх устремиться.
Тонкая, вовсе незримая грань
Может тогда под тобой проломиться.

В реках бузумия берега нет,
Волны там вмиг с головою накроют,
В них не найти тебе нужный ответ,
Мир для таких свои двери закроет.

Тьма в твоём сердце рисует узор,
Струны душевные мягко лаская,
Тьма продолжает с тобой разговор,
Помни, что ты очень близок от края.

Город скалится улыбкой мертвеца-
Окна выбиты в домах.
Слышно выстрелы и взрывы без конца
И сюда пришла война.

Изуродованный траками асфальт-
Сотня танков шла вперёд.
Запах гари и обугленная сталь,
Почерневший небосвод.

Смрада вонь взяла окрестности в кольцо,
Сотни трупов и калек-
Кто без ног, кто с изувеченным лицом,
Кто-то завершил свой век.

Церковь одинокая стоит вдали,
Колокольни слышен звон.
К богу там свои молитвы вознесли,
Только их не слышит он.

Бог покинул это место навсегда.
Был ли здесь когда-то он?
Бал кровавый правит здесь теперь война,
Свой богов тут пантеон.

У подножия горы небесной,
Что стоит перед дорогой в рай,
В лабирантах, что темнее бездны,
Иногда услышишь жуткий лай.

Лай несёт с собою столько злобы,
Голод и отчаяние несёт,
Пёс трёхглавый- выродок природы
Эти звуки ночью издаёт.

Под горою лабиринты мрака.
И один из них ведёт в Эдем,
Остальные все ведут к собаке,
После встречи не покинуть стен.

Кто же создал пса, кто здесь оставил?
Кто на жизнь ужасную обрёк?
Тот, кто не приемлет общих правил,
Это ваш любимый светлый бог.

Был когда-то пёс тот человеком,
Евы и Адама сыном был,
Сын тринадцатый слепой колека,
Бог его в собаку обратил.

Трёхголовым псом он стал однажды,
Стал по воле Господа таким.
В нём кипит лишь злость и крови жажда,
Он тринадцатый Адама сын.

"Стреляй!" - ты шептала мне в ухо,
"Стреляй, отпусти же свой страх!
Их солнце навеки потухнет,
Пусть мир тонет в красных тонах!"

"Сжигай!" - твёрдо ты говорила,
"Оплоты их веры сжигай,
Их храмы сгорают красиво,
Пусть пеплом засыпет их край!"

"Распни и повесь непокорных,
Тела пусть вороны склюют,
Колек сбрось с обрывов ты горных
Пусть звери их там раздерут!"

На левом плече ты сидела,
Шептала мне мысли свои.
С тобой я дошёл до предела,
И кровью залил эти дни.

Солнце палит, земля вся в трещинах,
Кожу знойные жгут ветра.
Из кошмарных снов в чёрном женщина
За тобою сегодня пришла.

Крылья сложены за её спиной,
Воронёная крыльев сталь
В роковой полёт манит за собой
Улететь в ледяную даль.

Даль незримою, даль зовущую,
Только смерти владения там,
И тоска всё и всех гнетущая
Разлилась там рекой по углам.

На горе в обречённом крае том
Цитадели тьмы монолит.
Ты проделал путь, оказался в нём,
В чёрном женщина рядом стоит,

Берёт под руку и ведёт тебя,
В зал огромный проходите вы,
Там огромный стол, за столом друзья,
Только все, как один мертвы.

И в глазницах их тьма непроглядная,
На тебя этой тьмой все глядят.
Открываются в такт рты их жадные,
В один голос все что-то вопят.

Незнакомое это наречие,
В чёрном женщина вдруг говорит
"Пробудись и восстань в тёмной вечности"
Имя женщины этой Лилит.

Распахнулись глаза твои чёрные,
Пробудился от вечного сна.
Разум с телом тебе вновь покорные.
Долог сон же твой был, Сатана.

Рыцари Мрака на землю ступают,
Землю, которую раем зовут.
Рыцарям Мрака и свет не мешает,
Рыцари Мрака своё заберут.

Рай захлестнут мириады страданий,
И катаклизмы начало тому :
Цунами из Тьмы - "Истребитель мечтаний"
Ровно полрая отправит ко дну.

Следующий смерч - "Карающий тьмою"
Мраком зальёт немрачнеющий рай,
И ливни с градом несметной ордою
Будут крушить ненавистный им край.

Души, живущие в царствие божьем,
Плетью астральной их будут стегать,
Путь их теперь страшен и сложен :
Из рая их в ад прямиком будут гнать.

Воины Бога, что выйдут на битву,
Будут разбиты армией тьмы,
Стрелами ночи тела их пробиты,
В ладони и ступни клинки вонзены.

Рай уничтожен изяществом ночи,
Бог покидает разрушенный край,
Издали слышен вой адских гончих,
В ад превращён немрачнеющий рай.

Силуэт в одеждах чёрных
Вновь возник в твоём сознании.
Шум грозы, порывы шторма,
Учащается дыхание.

Силуэт клубок вручает
Нити цвета крови алой.
Нить всю жизнь определяет,
Ориентиром она стала.

Красной нитью путь проложен,
Ты в саду стоишь пустынном,
Воздух обжигает кожу,
Лёгкие заполнит дымом.

Миг. Картина изменилась-
Сад Удушия за спиною,
Пустошь пред тобой разлилась,
Нить лежит перед тобою.

Рви ту нить, не жди спасенья.
Силуэт в одеждах чёрных
Насылает наваждения,
Посылает боли волны.

Он твой внутренний мучитель,
Личный ад тебе устроил.
Мук твоих он повелитель.
Рви с ним нить, забудь о боли.

В небе играли угрюмые грозы,
Тор нам знамения свои посылал.
С севера двигались к югу морозы,
Час битвы последней уже наступал.

Битвы последней, решающей битвы.
Будут валькирии в небе парить.
Сколько же братьев будут убиты,
Сколько же крови придётся пролить ?

Крови прольём в этой битве немало,
Орды врагов сможем в прах обратить,
Кровью и пОтом зальёт нам забрала,
Но мы не сможем их всех победить.

В зале Вальхаллы места нам хватит,
Один нас примет в чертоге своём.
В бою же последнем христиане заплатят
Цену огромную за смерть нашу в нём.

Скальды потом воспоют нас в легендах,
Над фьордами будут лететь песни их,
А христиане припишут нам беды
И отразят их в сказаниях своих.

Я вырвал сердце из груди,
И бросил ввысь к небесным далям,
Его полёту повредит
Стрела из закалённой стали,

Я гордо вскинул длинный лук
С натянутою тетивою,
Стрела избавит пусть от мук,
И ад придёт тогда за мною.

Пусть сердце птицей рухнет вниз,
Стрелой пробитое навылет,
И я к числу самоубийц
Причислюсь и сгнию в могиле.

В ярком пламени огня,
В языческом бессмертии ночи,
И в круг всех тёмных сил маня,
Блеснули дьявольские очи.

Отдай им душу, плоть отдай
И мир познаешь совершенно,
Врагов своих уничтожай,
И станешь ты царём вселенной.

Танцуй под песни тёмных сил
И пой дьявольские гимны,
Кто не умерит адский пыл,
Откроет Тьмы мир самый дивный.

Зайдёт в озёра темноты,
Зайдёт в леса кромешной ночи,
Сорвёт запретные плоды,
И будет вкус их сладок очень.

Сломай стереотип толпы,
Взгляни на мир сквозь призму мрака,
Она исправит все черты,
И пентаграмма станет знаком

Твоим и мира твоего,
И кривизна зеркал исчезнет,
Враги твои падут на дно,
Где поглотит их мрака бездна.

Когда темнеет небосвод,
И время льётся так неспешно,
Пусть запылает сладкий плод
Моих желаний небезгрешных-

Пусть отражения тысяч лун
Сквозь призму мрака освещают
Мой путь, звучание тёмных струн
Пусть лики смерти озаряют.

Пусть в боли изогнётся мир,
Пусть раны кровоточить станут,
Во власти адских тёмных лир
Раскаты грома хором грянут.

И Смерть по улицам пойдёт,
Не зная жалости, сгребая
Всех тех, кого ещё черёд
Не наступил, и мысль о рае

В умах людских сгниёт вовек,
Как утопическая сага,
И Смерть замедлит скорый бег
И двинется спокойным шагом,

Собрав незримый урожай
В свой невод, Тьмою укреплённый,
Она оставит скорбный край
На растерзание прокажённым.

I

Ступени, обжигая ноги,
Ведут меня на дно миров,
Не помешают слуги Бога,
Я слышу только мрачный зов.

Слышна в нём сила тёмной бездны
И миллиона падших звёзд,
Не слышу гнев богов небесных,
Через Коцит я вижу мост.

Едва ступив на мост, я вижу
Дела свои минувших дней :
Огонь мой мерно церковь лижет
С секундой каждой всё сильней.

Я вижу, как бежит священник
С крестом в руках, бледнея вдруг,
Он очень скоро будет пленник,
Познавший горечь адских мук.

Всё то, что Богу не угодно,
Увидел я, ступив на мост,
И ураганы Тьмы холодной
В тот миг мне очищали мозг.

Передо мною тень скользнула,
И я уверен был, я знал,
Что тень из Тьмы всю мощь черпнула,
Я понял, это Белиал.

II

"Дверь в Пандемониум открыта",-
Сказал мне тихо Белиал,
И он шагнул в мир, тьмой залитый,
И я ступил за ним в портал.

Вдруг волосы короче стали,
И крылья за спиной растут,
А кожа стала крепче стали,
В руке вмиг появился кнут.

Я вижу бездну Аббадона,
Он её мрачный властелин,
На голове его корона,
А Абигор стоит один,

Он - демон всадник, лучший воин,
Каких ещё не видел ад.
Эфес клинка зажат в ладони,
Клинок не знает же преград.

Я слышу вздохи, слышу стоны,
А значит рядом Асмодей,
Суккуб здесь в сладостной истоме,
Я тоже захотел быть с ней.

Но путь ещё мой не кончался,
Я должен был идти вперёд,
А Белиал вперёд умчался,
Сказав, что Дьявол меня ждёт.

Дворец глазам моим открылся.
И архитектор Мулцибер
У входа в замок появился,
Где ждёт меня сам Люцифер.

Ворота замка распахнулись,
Открыв мне мрачный коридор,
Все мои чувства захлебнулись,
Я слышал лишь зовущий хор.

Он вёл меня по амфитеатру,
Сквозь арки огненные вёл,
Дворец настолько был богатым,
Что вовсе не моргая шёл.

Я вышел в зал, он был огромен,
И вдалеке сиял престол,
А Дьявол восседал на троне,
Мозаика украшала пол.

А с Сатаной сидели жёны:
Лилит, Наама и Аграт,
И Сатана, поднявшись с трона,
Промолвил : "Здравствуй, друг Пилат !"...

Навеяно фильмом "Подводная лодка" и песней "Das Boot" группы "Оргия праведников"

Страшный взрыв слышен был,
Предварительно скрежет,
И огонь нас укрыл с головой.

Он дорогу открыл,
И наш путь неизбежен-
Мы в Вальхаллу пребудем с тобой.

Наша лодка во мрак
Отправлялась со стоном,
Погружалась в пучину морей.

Ликовал в тот миг враг,
Он был радости полон,
Он отправил ко дну палачей.

Мы подводники, друг,
Мы подводники Рейха,
Мы с почётом уходим к богам.

Нам не ведом испуг,
Не познать нам успеха,
Знаем, что мир достался не нам.

Я ломаю стекло, кровью пачкая пол,
Резко вскинул я правую руку,
И осколок стекла, как осиновый кол,
Мне доставил предсмертную муку.

Он мне вены порвёт, боль мне тело пронзит,
Помутнеет в глазах на минуту,
И услышу я речь, это мне говорит
Тьма и тянет ко мне свою руку.

И я руку тяну, и хватает меня,
Волоча по кровавому полу,
Очень чтимая мною Великая Тьма,
Ощущаю мороза уколы.

Вырываясь из тела, душа летит вверх,
С высоты вижу мир обречённый,
Слышу вой, слышу стон, слышу плач, слышу смех.
Но теперь я во мрак унесённый.

Тёмное время вступило в права,
Мрак воцарился над бренной землёю,
Северный ветер принёс холода,
Свет провожая пронзительным воем.

Вечная ночь воцарилась в сердцах,
Воздух пронизан весь полной свободой,
Каждый себе абсолютный монарх,
Каждый вступил в равновесие с природой.

В поисках ада и Северной Тьмы
Ангелы тёмные бродят по миру
И разжигают разврата огни,
Я среди них, ведь я князь тёмной лиры.

Души отметил нам сам Сатана,
Знак свой поставив незримой печатью,
И моментально Великая Тьма
Нас приняла и раскрыла объятия.

Грешник, смотри как беспомощный мир
Встал на колени пред тёмным началом,
В страхе и лжи он безвольно загнил,
Очистим его мы калёным металлом.

Палящее солнце пустыни
Зависло, ни тени вокруг.
Оно вечный спутник отныне.
С сухих и обветренных губ

Слетают то брань, то молитвы
То к чёрту, то к богу они.
Ты видишь озёра разлиты,
Но мороки это твои.

Вдруг слышатся странные звуки,
Опять, вероятно, мираж,
Сейчас подсознания трюки
Введут в бессознательный раш.

То звуки похожи на крыльев
Хлопки прямо над головой,
И вдруг тебя жёстко схватили
И тащат тебя над землёй.

В полёте теряешь сознание,
Когда же в себя ты придёшь,
Поймёшь, что тебя на заклание
Несут, вот заточенный нож...

И снова сознание сбегает,
Опять нет опоры для ног,
Очнулся в пустыне без края,
Вокруг раскалённый песок.

Лежишь и подняться ни в силах,
А рядом тут ужин свой ждёт
Стервятник, хлопки его крыльев
Навеяли морок-полёт.

Шумят деревья кронами,
И плещется вода,
Увенчан ты короною
Печали навсегда.

И звёзды ярко светятся,
Огнём горит луна,
А в сердце снова метится
Печальная стрела.

Расколот мир, и пепел лишь
Вокруг тебя остыл.
В округе тихо, ты молчишь,
И ты всё позабыл.

Как проклят был, в изгнание
Отправился один,
Но боги дали знания,
И ты непобедим.

Заплатит кровью этот мир,
Мир лживых подлецов,
Он изнутри совсем прогнил,
Срывай замки оков.

Срывай и предавай огню,
Мир должен весь гореть,
Хвалу пой ночи, а не дню,
И станет она греть.

В её тепле ты жизнь найдёшь,
А мир отыщет смерть,
И ты однажды всё поймёшь,
Ночь будет также греть.

Добьёшься своей цели ты,
Переродится мир.
Он будет полон темноты,
Где ты князь тёмных лир.

Отражается море в глазах,
Вытекая солёной слезою,
Обратится мир в пепел и прах,
Если ты вдруг простишься со мною.

Отражается небо в глазах,
И дождю теперь слёзы подобны.
И застыл поцелуй на устах,
Он прощальный и очень холодный.

Отразятся в глазах сотни лун,
На луну смотреть долго не стоит,
Или щёлкнет однажды в мозгу,
И мир сгинет, как сгинула Троя.

Я в глазах твоих видел весь мир,
В них готов был смотреть бесконечно.
Только ты кровожадный вампир,
И пьёшь кровь уже целую вечность.

И смысла нет ни в чём, мне ничего не надо,
Не нужен свет и не нужна мне тьма,
Порою кажется, что будут лишь все рады,
Если не станет больше вдруг меня.

Но это всё не так, я знаю точно,
Я так неверно мыслю про себя,
Ведь мало кто заметит, что бессрочно
Покинул этот мир безумный я.

У всех свои проблемы- семьи, дети,
Работа ли или ещё какой завал,
И что попал в апатии я сети
Никто не знает и никто не знал.

В клыках мороза в непроглядной темноте,
В глубинах гор
Знания Тьмы.
Чрез этот край ты движешься к своей мечте,
Мрака узор,
Картины зимы

Предстали пред тобой, а дальше лабиринт,
Кто за углом
Скалит клыки ?
В глазах холодный блеск, в душе убийц инстинкт,
Вскормленный злом,-
Это враги

Всего живого, что под солнцем родилось,
Ты обречён
На верную смерть.
В один момент тогда всё сразу началось-
Ты заточён
В льдистую твердь.

И властелины льда и тьмы сошли к тебе,
Впившись в глаза,
Шею, живот.
Проигран бой тобой в беспомощной борьбе,
И не следа
Не осталось, лишь лёд.

Время сорвать карнавальные маски,
Тёмную сущность свою показать
И позабыть все библейские сказки,
Всё именами своими назвать.

Мизантропия всю пустошь заполнит,
Мрак и отчаяние сердце зальют,
И ураганы, несущие волны
Страха и боли, всю ложь унесут.

Ада ученье становится правым,
Тьма изначальна, искусственен свет.
Слышишь ли песнь тёмных ты ураганов ?
Слушай, получишь в них ясный ответ.

Не подчиняйся иллюзиям светлых,
Стадный эффект им присущ был всегда,
Храм Темноты перестал быть запретным,
В нём ты монарх сам себе и судья.

Хочешь ли быть ты всю жизнь подчинённым ?
Делать не то, что ты хочешь узреть ?
Или ты хочешь по морю на полных
Силы и тьмы парусах улететь ?

Пей свою жизнь с упоением сладким,
Хватит смотреть беспокойно назад,
Светлая ложь не вернётся обратно,
Есть только правда, свобода и ад !

Пробей покров, что отделяет жизнь от смерти,
И погрузись в объятия темноты.
Века бегут по кругу. Бесы, черти
Зовут с собой, призыв их слышишь ты.

Вступи во тьму, услышь дыхание ада,
Играй на адских струнах, песни пой.
Ты видишь, пляшет огонёк лампады,
И Люцифер зовёт тебя с собой.

С ним рядом легионы адских гончих,
Знамёна тьмы злым пламенем горят,
Под флаги тьмы свой переход окончи,
И воссияет в сердце вечный ад.

И демоны, что страхи всем внушают,
Склоняются в поклоне пред тобой,
А лик твой в адском пламени сияет,
Обвенчан нынче с Северною Тьмой.

Обещан тьме в пророчествах ты ветхих,
Мессией Мрака в них тебя зовут,
А время шло, идя от века к веку,
И пробил час, и вот теперь ты тут.

Когда-то был церковным сыном,
Но правду ночи я узрел,
Я ложь разбавил едким дымом,
Смотрел на то, как храм горел.

А Бог с презрением смеялся
И ярким светом бил в глаза,
Но я стоял, я не сдавался,
Я знал, что прав был Сатана.

Я, злость и ненависть питая
К библейским притчам, шёл вперёд,
А светлый Бог, меня терзая,
Ударил молнией в живот.

На землю камнем я свалился,
Отхаркивая пыль и кровь,
Но я не каялся, а злился,
И двигался вперёд я вновь.

Безумие меня сковало
Кольцом отчаяния во тьме,
Все соки жизни выпивало,
Бросая под ноги судьбе.

Но вот разлом в земле я вижу
И слышу зов "Иди ко мне",
Я прыгаю в разлом, и ближе
Оказываюсь к Сатане.

Вновь луна на престол свой восходит,
Следом слышится мне волчий вой,
А мой дух снова пО миру бродит,
Мне так хочется быть лишь с тобой.

Я ушёл, этот мир я оставил,
Справедливости в мире ведь нет,
Нет порядка и нет чётких правил,
Есть один беспорядочный бред.

Я не нужен ни раю, ни аду,
И они мне совсем не нужны.
Привидением я стал, нет преграды
Мне, когда льётся свет злой луны.

Я луну всем нутром ненавижу,
И я солнца лучи не люблю,
Я люблю лишь тебя, я увижу
Тебя ночью, а после уйду.

Твой покой я тревожить не стану,
Спи спокойно, любимая. Вдруг
Утром встанешь сегодня ты рано,
А на окнах следы моих рук.

Холодный ствол приложен к виску,
И пальцы легли на курок,
Нажать на него, убивая тоску,
И пуля пробьёт мне висок.

И выстрел спугнёт стаю серых ворон,
Сидящих на ветках сухих,
И выстрел заглушит предсмертный мой стон,
И я не окончу свой стих,

Который хотел я любви посвятить,
Любви бесконечной к тебе,
Но боль в своём сердце не смог победить,
Так, видимо, нужно судьбе...

А в разбитых зеркалах
Тени прошлого гуляют,
Превращается всё в прах,
Даже время умирает.

Бьётся в судорогах жизнь,
Смерть картину эту видит,
Пролетают миражи
Счастья, бог вас ненавидит.

Бьётся жизнь, хохочет смерть,
Тени прошлого гуляют.
Нету сил уже терпеть,
Даже время умирает.

Мира смерть-конец эпох,
Мира смерть-конец мечтаний,
С миром пусть умрёт и бог,
Пусть познает ад страданий.

В сельской церкви рухнул крест-
Знак явления сил тёмных.
В зале церкви нету мест,
Он народом переполнен.

И святой отец всю ночь
Призывает всех молится
"Бог лишь сможет вам помочь
И рассудка не лишиться!".

И молитвы нараспев
От заката до рассвета
Направляют божий гнев
На противников сил света.

Звёзды кровью залились,
Словно гонг, звучат молитвы,
Но под небо вознеслись
Духи церковью убитых.

Крест в ночи взывает тьме,
Духи молча вьются рядом,
Нет спасения в мольбе,
Всё в округе станет адом.

Распахнулись вдруг врата,
И молитвы замолкают,
Пред народом Сатана,
Взгляд его испепеляет.

По мотивам сериала "Дэмиен", имеющем прямую отсылку к легендарной трилогии "Омен".


Распятие на стене твоей вдруг осторожно покачнулось,
И вмиг свет в комнате потух, распятие перевернулось,
Свет загорелся, видишь ты, Иисуса раны кровоточат,
Вдруг шёпот тихий слышишь ты, что смерть и страх всем-всем пророчит.

Язык его неведом был, но смысл слов тебе понятен
"Забудь про бога, отрекись, избавь свой дух от светлых пятен,
Залей всю душу темнотой, ты обладатель знака зверя.
Прими меня- отца основ, откроем мы начало эры,

В которой ты, мой славный сын, в царя людского превратишься"
Ты, голову сломя, бежишь, ты сам себя уже боишься.
Деревья, травы и цветы, земля и камни тебе шепчут
Тем голосом, что слышал ты, и ты бежишь судьбе на встречу.

Трава капканы заплетёт, деревья корни раскидают,
А камни в стену встанут вдруг, ты должен позабыть о рае.
И стаи птиц вверху парят, и звери вышли все из леса,
А страшный шёпот Сатаны становится подобным песне.

Твоё плечо горит огнём, ты на него свой взгляд направил,
И там горят три цифры шесть, так Сатана свой знак оставил.
Ты на колени вдруг упал и со слезами в небо крикнул,
Чтоб бог к себе тебя забрал, но тщетны все твои молитвы.

И снова шёпот, снова бег, тебе не убежать от ада,
Ты понял это, просто встал, раскрыл объятия, раз так надо.
И прокричал ты в темноту: "Приди, тебя я принимаю !"
И силой вверх ты вознесён, и ты теперь противник рая.

Навеяно фильмом "Красивый, плохой, злой" про маньяка Теда Банди. Изначально писал стих от первого лица, потом решил уйти к третьему лицу.


Он перережет твои сухожилия ахилла,
Чтоб не смогла от него никуда убежать,
Затем отрежет язык, чтобы ты не просила
Тебя отпустить, и ты лишь сможешь мычать.

И немой ужас пронзит твоё сердце иглою,
Когда достанет из ящика он инструмент.
Когда увидишь, что он стоит рядом с пилою,
Тогда наступит любимый маньяка момент.

И пилы зубья вгрызутся в нежнейшую кожу,
Легко прокусят её, натолкнутся на кость,
Маньяк в безумном восторге, в коленях до дрожи
Распилит кости, потом в глаз вобьёт тебе гвоздь.

Вот упивается он бесконечной свободой,
Своим всевластием, силой, своей правотой.
Он превращает людей в обыкновенных уродов,
А их тела растворяет потом кислотой.

В пучине вод морских кипящих,
На берегу иль гребне волн
Обрывки песен, вдаль летящих,
Несутся с бурей в унисон.

Прекрасны голоса поющих,
Но суть их трудно уловить,
В момент тоски такой гнетущей
Их пение хочется продлить.

И манит эта песня в море,
На глубину она зовёт.
Познает тот немало горя-
Его морской царь заберёт.

Лишь кажется тот звук вам песней,
По сути зов, конечно, он.
Мир водный станет интересен-
Так призывает всех Дагон.

Кто в море бросится беспечно
На зов тех песен роковых,
Рабом останется навечно,
И сколько ж было таковых!

Твой запах порождает мысль,
И мысль эта очень развратна,
Мой разум улетает в высь,
И это так приятно.

Кто говорил, что демон тьмы
Приносит лишь боль и страдания?
С тобою вместе будем мы,
Одно у нас будет дыхание.

Лилит, ты знаешь этот мир,
Знакома и с раем и с адом.
Я буду князем тёмных лир,
Наш дом- библейским садом.

Плевать, проклятия веков
Не свергнут нас с нашего трона,
Пусть рухнут тысячи оков,
Заплачут пусть иконы.

Пусть время разобьётся в пыль,
Столпы его пусть испарятся,
Пусть сказка превратится в быль,
Мы будем улыбаться,

Когда Господь поднимет взгляд,
Увидев, что мы его выше,
И воссияет вечный ад
Над рая пепелищем.

Порок паутиной опутал мне тело,
А разум мой грешный залила мне тьма.
Сколь долго любовь моё сердце не грела ?
До тех пор, пока не увидел тебя.

Ты-проклятье моё, наказание Бога
За то, что колени я не преклонил,
За то, что пошёл я по тёмной дороге,
И душу я Северной Тьме подарил.

Но раз ты-проклятье, то где же награда ?
Какой же подарок мне сделает Тьма ?
Подарков иных от неё мне не надо,
Пусть снимет проклятье Бога с меня.

Луч солнца, от меня уйди,
Оставь меня во тьме томиться,
Я знаю, где-то впереди
Моя судьба ещё таится.

Я знаю, если светишь мне,
Её я разглядеть ни в силах.
И даже в самом сладком сне
Я вижу вновь свою могилу,

И рядом с ней лежат цветы,
А рядом человек весь в чёрном,
И сладкий запах темноты
Становится вновь тошнотворным.

Луч солнца, отпусти меня,
Стерев мне память ярким светом,
Сейчас не знаю,- прав ли я?
И истина ли мной воспета?

Мрачные ноты играет природа,
Небо затянуто серою мглой,
Всюду рождаются дети-уроды,
Я же обвенчан был с Северной Тьмой.

Тьмой просветлённый мой разум воспрянул,
Сбросил я с тела оковы свои,
Сквозь призму тьмы я на мир этот глянул,
И я отрёкся от прошлой любви.

Северный ветер играет цепями,
Мрак машет крыльями, что из дождя,
Тихо растут за моими плечами
Крылья, и в небо взлетаю вмиг я.

Взмах и второй, а за ним сразу третий,
И атмосферы я режу слои,
Вам отставляя ничтожность столетий,
Я покидаю объятия земли.

Снег летит и не тает на почве,
И горит ритуальный огонь,
Все в округе встревожены очень,
А клинок мой сжимает ладонь.

Жертвы мы этой ночью приносим,
Кровь на рунах сегодня шипит,
У богов мы сегодня попросим,
Чтобы сдюжил удары наш щит.

Чтоб болезни детей обходили,
Чтобы жёны все ждали мужей,
Чтобы недруги сгнили в могиле,
Чтобы это случилось скорей.

Вот алтарь кровью весь окроплённый,
Имя Одина жрец наш кричит,
Это крик, ветром вдаль унесённый,
Над норвежским лесом летит.

Я клинок в плоть быка погружаю,
И кричу "Славься, Один, во век !"
И я сердце быка вырезаю,
И я биться хочу, как берсерк.

Прикоснулся я к молоту Тора,
Пусть мне силы придаст он в боях.
В его честь я готов свернуть горы,
И не знать никогда слова страх.

Написан этот стих был под впечатлением от притчи "Зачем смерти коса". К сожалению, автора указать не могу.

В дверь постучали утром рано,
Кузнец был хмур, но дверь открыл,
Дыша на гостя перегаром,
Вовнутрь молча пригласил

"Кузнец?" - спросила незнакомка,
И голос этот хладным был,
"Угу",-ответил он в потёмках,
И лишь потом он свет включил.

"Косу мне заточи скорее,
Пока что солнце не взошло,
И лезвие выпрями быстрее"-,
Кузнец промямлил: "Хорошо

А дальше что? - кузнец промолвил
Меня с собою заберёшь?"
"А ты хотел бы? Но не скрою,
Ещё ты в мире поживёшь"

"А можно ли вопрос нескромный?
Как много от косы слегло?
Зачем тебе все эти войны?"
И тут же Смерть прям прорвало.

За горло кузнеца схватила
Своею ледяной рукой,
И сильно так его сдавила,
Свой капюшон рукой другой

Она сняла. Была старухой
Глаза бесцветные, в них боль
"Меня послушай, отпрыск шлюхи,
Была когда-то я другой.

Людей умерших я встречала
И отводила в те места,
Где быть им дальше предстояло,
И совесть у меня чиста.

Я девой юною гуляла,
Умерших провожая в путь,
И платья светлые таскала,
Их кровь изгадила, аж жуть!

Я видела, как матерь сына
В канаву бросила тайком,
Как брату брат стреляет в спину,
Чтоб получить в наследство дом

И я кричала, я рыдала,
Глаза проплакала я все,
Вот капюшон носить и стала
Понятно это хоть тебе?

И я сменила цвет одежды,
На чёрном кровь не так видна,
Вы, люди, губите надежду,
И в этом не моя вина.

Убийства доставляют радость,
Война азарт вселяет в вас,
А мне осталась лишь усталость...
Косу исправил, в добрый час..."

Она пошла уже на выход
Кузнец ей вслед спросил: "Коса
Зачем тебе?" Она сказала:
"Дорога в рай вся заросла"

Мягко пульсирует мрак в тишине.
Он заполняет собою сознание.
И исчезают в спасительной тьме
Боли, тревоги мои и страдания.

Следующий миг- яркий свет по глазам
Бьёт, мою память с нуля воскрешая,
Свет возвращает к врагам и друзьям,
К самым последним часам возвращая.

Вижу дорогу, потоки машин,
Толпы людей, светофор и свет красный.
В спину толчок, слышу резкий свист шин,
Произошёл со мной случай несчастный.

Скольких столкнул этот чёртов маньяк?
Скольких убил, скольких он покалечил?
Свет не ответил на это никак.
Лишь показал, кто мне смерть обеспечил.

Мягко пульсирует мрак в тишине,
Образы, знаки рисуя в сознании.
Свет показал мою смерть сейчас мне.
Дальше покой, боли нет, нет страданий...

Опустилась тьма, тени поглотив,
Ливень хлещет с небес.
Дьявол ищет боль, смерть, и негатив.
Перевёрнутый крест

На стене висит, он взывает тьме,
Он её проводник
В мир слепой, где тьма подползёт к тебе,
Ты прозреешь на миг.

Ты увидишь боль, что сидит внутри,
Что тебя так гнетёт.
Тьму впусти в себя, двери отопри,
И тогда боль уйдёт.

Сатана всю боль из души изгнал,
И она не болит,
Но взамен твою душу он забрал,
Бог тебя не простит.

Птица бьётся в окно моё, словно таран,
Знаю, что это знак очень скверный,
Это значит, что Смерть вновь за мной попятам
Будет шляться, как будто я верный,

Её верный друг я, но ведь это не так,
Сколько ж было смертей в моей жизни,
Не хочу говорить, я сожму лишь кулак,
Не хочу я ждать звон горькой тризны.

Если ей так нужна моя жизнь, пусть берёт,
Не вернуть мне назад всё, что было,
Снимет пусть лишь с меня нескончаемый гнёт,
Ведь меня окружают могилы.

В большинстве в них, конечно же, люди лежат,
Только в трёх лишь лежат мои души,
Пускай мир весь сгорит, пусть разверзнется ад,
Про любовь не хочу больше слушать.

Ночь наступает неустанно,
Мрак заполняет щели все,
Борюсь я с ощущением странным,
Что счастье в чёрной полосе

Так осторожно затаилось
И будто молвит мне:" Пройди
Все трудности богам на милость
И меня сможешь обрести"

Но сколько будет испытаний ?
Разве я мало их прошёл ?
Преодалел любви страдания,
Путь труден был и был тяжёл.

Потеря близких предстояла,
Я никогда не свыкнусь с ней,
Но счастье так и не настало,
Я также в царствии теней.

В этом море застыл штиль навечно.
Нет ни ветра, ни бурь и ни гроз.
Мимо жизнь так бежит скоротечно.
Это море разбившихся грёз.

Тех, в которых мы были успешны,
Были молоды, были умны.
Упиваясь своей жизнью грешной,
Познавали все таинства Тьмы.

Где кружились в безумия волнах,
А оков здешних не было там.
Предавались мечтаниям на склонах
Вечной Тьмы и взывали богам.

Склоны Тьмы до сих пор к себе манят,
Только в море царит вечный штиль,
Но мы ждём, когда ветер затянет
Песнь и с нами пройдёт сотни миль.

Опять бреду во тьме походкой тихой,
И путь мне освещает лишь луна,
Лун было тысячи, светили они лихо,
Теперь же светит мне всего одна.

Я горы разрушал- искал Свободу,
Я гимны тёмные во всю кричал,
И ярок был огонь над небосводом,
И я границ совсем не замечал.

Границы сокрушал, не зная страха,
Он не знаком был мне в былые дни,
Сейчас передо мной маячит плаха,
И светит слабый свет одной луны.

Но пусть он светит! Плаха пусть маячит!
Преодалею все невзгоды я!
Враги пусть кровью в один миг заплачут,
Пусть душит их эдемова змея!

Дорогу нам тысяча лун освещает,
И свет этот мягок, не режет глаза,
Луч солнца зрачки наших глаз убивает,
И их на прощанье украсит слеза.

Луч солнца на коже ожоги оставит,
На миг прикоснувшись к покрытию тел,
Свет тысячи лун без ошибок направит
В места, где луч солнца светить не посмел.

Бредя по дорогам, гонимые жаждой,
Нам северный ветер проклятья несёт,
И проклят наш путь, и в отдельности каждый
Проклятие это во тьму заберёт.

Мы прокляты Богом, от солнца скрываясь,
Мы с Дьяволом в кровном родстве состоим,
Под светом всей тысячи лун мы, скитаясь,
Свой мир обретём, а потом отомстим.

И месть будет страшной, не будет пощады,
Мы смерть, мрак и ужас в ваш мир принесём,
Мы видим, ваш мир заражён уже ядом,
Очистим его чёрным адским огнём.

И тысяча лун освещает дорогу,
Луч солнца покинет ваш мир навсегда,
Проклятья мы бросили в сторону Бога,
И он мир оставил, уйдя в никуда.

Над Голгофой кружит ворон,
На горе кресты стоят,
Мир бурлит, он звуков полон,
Вдаль направил взгляд Пилат.

Думы думал прокуратор
"Правильно ли поступил ?
Как бы сделал император,
Может быть, раба простил ?

Не простил б Теверий кесарь,
Также бы послал на смерть
Не питал бы интереса
И не стал б его жалеть.

Ненавижу Иудею,
В Рим уехать был бы рад,
Пусть горят огнём евреи"
Размышлял тогда Пилат.

"Город давит мне на плечи,
Сдавливает мне виски,
Буря грянет в этот вечер,
Вихрь понесёт пески,

Следом ливень жуткий хлынет
Я покину этот град,
Навсегда его покину"
Размышлял тогда Пилат.

Видит, что в углу в одеждах
Чёрных-чёрных, словно ночь,
Силуэт стоит, но прежде
Боль в висках уходит прочь.

Прокуратор твёрдым шагом
Направляется к нему,
Пересёкся с ним он взглядом,
А в глазах тех видит тьму,

Нет белков, в глазах провалы,
Что темнее темноты,
А следы сияют алым,
Будто там горят костры

"Был распят тобой сегодня
Тот, кто звал себя Христом,
Я хозяин преисподней,
Враг мой был его отцом,

Что ты хочешь, власть, корону ?
Можешь всё сейчас просить"
"Я всё делал по закону,
Должен был его казнить.

Править должен император,
Не хочу твоих наград"-
Так ответил прокуратор
Всадник Понтий Пилат.

Вековая печаль, словно пыль на столе,
Но её не смести, не стряхнуть.
Вековая печаль её вижу в огне,
В небесах и в воде, то мой путь.

Вековая печаль заслонила собой
Небосвод, солнца мне не видать.
Вековая печаль окольцована тьмой,
Тьмой столетий, её не прогнать.

Вековая печаль горизонт заслонит,
Застилает она всё вокруг.
Вековая печаль, моё сердце болит,
Неизвестен мне этот недуг.

Открываю глаза- вековая печаль,
А закрыв, я опять у неё.
Госпожа моя Смерть, унеси меня в даль,
Лишь бы только не видеть её.

Тьмы чертоги ждут к себе любого,
Каждый там окажется в конце.
Может быть нам путь откроют новый,
Может заточат нас в темноте.

Проживая жизнь свою беспечно,
Так на небо редко смотрим мы,
Облака уходят в бесконечность,
В бесконечные чертоги тьмы.

Жизни нашей путь весьма тернистый,
И его пройти не всем дано.
Кто взойдёт к вершинам серебристым,
Кто-то не дойдёт, упав на дно.

Посмотри, на небе солнце светит,
И его лучи тепло несут.
На молитвы бог ваш не ответит,
И они они, конечно, не спасут.

Тьмы чертоги ждут к себе любого,
Там откроется большой секрет-
Мы увидим мир безумный снова
Иль навеки приняла нас смерть.

У ног моих зеркал осколки,
А по рукам сочится кровь,
Вонзает в душу мне иголки
Моя безумная любовь.

Осколки ранили лишь тело,
А иглы душу травят мне,
Остатки разума слетели
И заблудились в полной тьме.

А в лабиринтах тьмы холодной
Скрывается Губитель душ
До душ всегда чужих голодный,
Он манит в гибельную глушь.

И разум мой летит по следу
Губителя, при встречи с ним
Мой разум подчинится бреду,
Навек останется таким.

Ты стань моею Ариадной,
Дай путеводную мне нить,
Тогда Губитель в тьме прохладной
Меня не сможет подчинить.

Золотые листья осени
Падают на плечи мне,
Мы дела свои забросили,
Заблудились мы в себе.

Мы искали пути к Истине,
А нашли мы только Ложь,
На меня ты смотришь пристально,
Только что во мне найдёшь ?

Заблудился в лабиринтах тьмы,
С бесами пустился в пляс,
И усилю я ветрА зимы,
Что задуют в поздний час.

И ветрА, что дуют с севера,
Занесут собой листву,
Ты словам моим не верила,
Что несу я в себе пустоту.

На меня ты смотришь пристально,
А в глазницах моих темнота,
Мы искали с тобою Истину,
А теперь я и есть пустота.

Лживые отблески света дневного
Видятся мне даже в полной ночи,
Я выхожу на охоту, и снова
Мёртвое сердце упрямо молчит.

Словно луч солнца, жажда терзает,
Запахи крови рассудок затмят,
Кровь человека мне жизнь продлевает,
Кто-то узрит свой последний закат.

Жертва бежит без оглядки назад, но
Вижу следы я во мраке ночном,
Сила ко мне вновь вернётся обратно,
Жизнь побежит вновь своим чередом.

Адский экстаз разрывает сознание,
Кровь вытираю рукою с лица,
Но чей-то крик нарушает молчанье,
Я слышу вопли святого отца.

Из арбалета запущены стрелы,
Я инквизицией в миг окружён,
В бой с псами церкви вступаю я смело,
Кто в этой битве на смерть обречён?

Скорость моя мне преимущество дарит,
Первый упал с перебитым хребтом,
Печень второму я вырвал и знаю,
Третий, бежавший, святым был отцом.

Написал этот стих под впечатлением от прочтения цикла "Хроники Амбера" Роджера Желязны.

Сейчас я полностью лишён
Тех форм сознания, что известны,
Я Хаосом был заклеймён,
На мне стоят печати Бездны.

Я лично создал этот мир,
Воздвигнув лабиринты жизни,
Но главный лабиринт я скрыл,
Чтобы соблазны вас не грызли.

Ведь изменивши лабиринт,
Изменится вся суть системы,
И гибель ей тогда грозит,
Ведь Хаос никогда не дремлет.

Я сам из Хаоса пришёл,
Я его принцем был мятежным,
Я проклят Бездной был, нашёл
Свой путь, и он был неизбежным.

И мир свой сыну я вручил,
И он в нём правил, я ж закрылся,
Ведь разум мой мне повредил
Удар из Хаоса, размылся

Тогда в момент рассудок мой,
И был порою я безумным,
Я знал, что грянет жуткий бой,
И слушал я безумия струны.

И их я слышу до сих пор,
В них Хаоса мотив мне ясен,
Он страшен мне, в них приговор,
И он свершится в одночасье,

Если на главный лабиринт
Прольётся кровь, моей подобна,
Так будет путь тогда открыт
Для Хаоса детей голодных.

Твой молот мир расколет пополам,
Татуировки рун старинных вспыхнут,
И смерть тогда придёт к твоим врагам,
И все они без исключения стихнут.

Твой молот шеи украшает нам,
Наш оберег и принадлежность к вере.
Приносим жертвы северным богам.
В Вальхаллу нам открыты будут двери.

Твой молот смертным вовсе не поднять,
И не поднять бессмертным, всё без толку.
Лишь ты один с ним можешь совладать,
Когда он у тебя, враги все молкнут.

И только молот Мидгард защитит,
Он Асгарда надежда и опора,
И Йотунхейм пусть в страхе весь дрожит,
Склоняется в поклоне перед Тором.

Владыка Тор, ты Хрофта славный сын,
Пусть Мьёльнир украшает наши груди,
И в Йоль тебе хвалу мы воздадим,
В Вальхалле жди, и мы к тебе пребудем.

Чёрный тоннель, кричащие души
И страх подступает со всех из сторон.
Чёрный тоннель мои крики глушит,
В сознание моё врезается он.

Чёрный тоннель, в отсутствии света
Почти бесконечным мне кажется он.
Чёрный тоннель, ведь должен быть где - то
Скрыт выход хотя бы в одной из сторон.

Чёрный тоннель, безумия волны
Меня захлестнули с ног до головы.
Чёрный тоннель, в отчаянии полном
Стою на коленях во власти судьбы.

Чёрный тоннель - властитель сознания,
Что дальше увидят больные глаза ?
Чёрный тоннель открыл созерцанию,
Как мозг мой меняет свои полюса.

Чёрный тоннель, кричащие души,
Меня обессилил истошный их крик,
Чёрный тоннель, боль, слабость, удушье,
Но их разгоняет дьявольский рык.

Чёрный тоннель ушёл из сознания,
Глаза мои видят Дьявола трон.
"Чёрный тоннель означает изгнание
Из царства Бога",- промолвил мне он.

Под флагом ненависти вышел,
Ей стану жить и ей дышать.
Ваш бог моих молитв не слышал,
А значит время убивать.

Винтовки ствол натёрт до блеска,
Патронов хватит мне на всех,
На крыше дома есть мне место,
Там мир очищу без помех

От грязи и от безразличных,
Кому со мной не по пути.
Смотрю в прицел, там нет приличных,
Всем в мир иной пора уйти.

Курок спустил, раздался выстрел,
За ним последовал второй.
Кругом враги, стреляю быстро,
Дарю неверным я покой.

Меня рассудок не оставил,
Я не безумец, не дурак,
Но для меня нет больше правил,
Отныне ненависть мой флаг.

Это отрывок из цикла "Тёмная башня" Стивена Кинга, которому я лишь предал немного рифмы.

Старик стрелков в свой дом препроводил,
Джо Коллинсом представился он им,
Радушен был и вкусно накормил,
Истории рассказывал двоим

О том, как в Крайний мир он угодил.
Рассказ его не скучно протекал,
В подвале у него кто-то завыл,
А, может, это ветер лишь играл.

Он комиком был раньше, и стрелок
Просил им представление показать,
Старик им в этом отказать не мог,
И не хотел, по правде Вам сказать.

Он представление начал, громкий смех
Рассыпался по дому, словно соль,
И Джо продолжил, видел, что успех
Его ждёт, а стрелков ждёт боль.

Стрелки просили прекратить шутить,
Не слышал будто просьбы их старик,
Он продолжал словами всё сорить,
А из подвала продолжался крик.

Он изменился- перестал хромать,
И глаз второй как будто оживал,
А седина вдруг стала исчезать.
И цвет волос вдруг чёрным засиял.

Он пожирал эмоции людей,
Он с именем Дандело был рождён,
От выстрела свалился вдруг злодей,
Сюзанной Дин был намертво сражён.