Новые произведения

Радость очень я люблю
Радуюсь
и грусть
Гублю
Позитивчик душу наполняет
Он меня в достатке развлекает
Радуюсь я без причины
Так и жду своей кончины

Радуюсь когда ложусь
Радуюсь когда встаю
Радуюсь когда влюблюсь
Когда новому учусь

Когда зло в себе я побеждаю
или просто не впускаю

Чтобы радость не поранить
Насладиться
И навек в себе оставить
Буду этому учиться
И хочу вас всех заставить

Зажигайте дома свечи,
Пусть уютным будет вечер.
Собирайте дома вместе,
Даже , если будет тесно.

И моменты такие цените,
Вы любовью дорожите.
Потому что , вы - семья,
Друг без друга вам нельзя.

Чаще вместе собирайтесь,
Улыбайтесь, обнимайтесь.
Говорите комплименты,
Чтоб запомнились моменты.

Зажигайте дома свечи,
Пусть уютным будет вечер.
Собирайтесь дома вместе
Даже , если будет тесно.

Дождь.
Из-за дня в день
Плохая погода,
Льет и льет,
Как будто полгода
И никуда, никуда.
Дома скукотень,
Что-то делать лень.
Сижу в тёмной комнате
Одна как тень.
Тихо мечтаю,
Шёпотом себе говорю:
"Проводить бы
вечернюю зарю,
Увидеть синее море,
И нас двое.
Услышать шум прибоя,
Пройтись босиком
по мокрому асфальту.
Слетать в Ялту
Или даже на Ямайку
За умеренную плату.
Мечтаю: Увидеть рассвет,
Услышать "Милая, привет!"
Поесть маминых котлет,
Но не в этой жизни. Нет".
Но не так печален свет,
Живу без обид и без бед.
Живу, видя мир душой.
Я - живу! Пусть даже
И с такой нелегкой судьбой.

Этот мир чёрно-белый
Не раскрашен цветами.
Лес стоит серый-серый,
Блёклость неба над нами.
Чёрно-белые камни:
Чёрный кварц, белый гравий.
Словно росчерк на память
Кто-то тёмный оставил.
Белый снег. Чёрный пепел.
Вороньё с воробьями.
Красок нет. Кто ответит,
Что случилось вдруг с нами?
…У меня под подушкой
Есть на случай тот трудный
Малахита шкатулка.
В ней кольцо с изумрудом.
Там подвески с рубином,
Есть сапфира кусочек.
И ивановских ситцев
Кумачовый платочек.

Жизнь свою
осознаю
Не всегда
не всё люблю

Негатив и позитив
Жить меня
в реальности учил

Сладость дня
мне по душе
И не важно где живу
В царском замке
Иль в шалаше

Я не урод
И не калека
Это важно
В нашем веке

Можно всё в жизни иметь
И лишь будете себя жалеть
Пользоваться Вы не сможете
И себе ничем вы
не поможете

Быть здоровым и счастливым и окружением любимым
Жить любить и восхищаться
В этой сути
большое счастье

Восхищаюсь и люблю
Жаль что жизнь я всёравно гублю
По мгновении отделяется
И уменьшается и уменьшается
Но не кончается
Трансформируется и продолжается

Опал с небес,
Как пепел, ангел,
Был сбит, стигматой обожжён,
Взирал чудес,
Вдруг спесью наглой
Ниц опрокинут, — был сражён,
Кровь проступила, бель окрасив,
Неб бороздившие крыла,
Былая вера, мощь утратив,
На землю, в дол его свела.

Он в лапы нужд и заблуждений
Попал, — «кур в о'щип», — в западню,
В капкан досужих осуждений
Усаженный, как в лист меню
Повестки дня, угодных мнений
Толпе и клиру,
Зряшным дням,
Став жертвой хладных несомнений:
Бес с жиру,
Би'серы свиня'м.

Боль ро'дов раньше
Тьмы могильной,
Ему дарована теперь,
Помазан павший «епитимьей»:
Мол, высоту свою умерь;
— Забудь ты крыл своих призывы,
Откинь мечтаний горний зов,
Пусть «зверь» тебе речует взвывы,
Черёд его инициативы,
Твоё убежище — тьмы ров.

— Поверь, что не бывает чуда,
Нет доброты, надежды нет,
А только наслажденье блудом,
Монетой звонкой, вера ж — бред.
Мы будем говорливым стадом,
Самодовольным,
Сытым, злым,
Ты лишь отдай тот свет закладом,
Солги, — то счастия калым.

Прикрыв глаза,
Понурив долу
Главу, что знала божий свет,
Небес «греза»,
Прозрев крамолу,
Прощает небу наш извет;
Несем собою вещий отсверк,
Жизнь на суеты разметав,
Душа моя, — то в небе прочерк,
Заблудший в тлене ангелочек
Ждёт возвращения в «состав».

/Символический эпилог/:

Хмельное детство,
Пьяный отрок
В глуши постылой прозябал,
Лихое средство,
Жребий содран
С озябшей паперти лекал,
Он, с невозможною надеждой,
Взметнулся, чтоб вернуться впредь,
Теперь он знает, — ангел-вежда,
Что значит: завтра умереть.
/АК/

Хуго Симберг / Раненый ангел

Погода вошла в очередной вираж
Сырой и плотный повалился снег.
По объёму тянет на месячный кураж
По воле Божией получается набег.

Начальная проверка готовности всех
К выполнению различных задачек.
Кому уныние даст, кому то и успех
Но может и позор влепить, в придачу.

Шёл по селу, обочины под слоем снега
На приведение в норму нужно время.
К тому же для настройки и разбега
Мы долго запрягающее, как не странно, племя.

Всё время пенделей, так не хватает
Хотя мы с детства про сезоны знаем.
Врасплох всё время снег нас накрывает
Умом я думаю, что все мы понимаем.

Погода вошла в очередной вираж
Сырой и плотный повалился снег.
По объёму тянет на месячный кураж
По воле Божией получается набег.

И восплакала кукушка к творцу:
"Ответь, сотворивший меня, за что мне боль и скорбь моя? Не испытавшей радость материнства и ненавидиемой всем лесом за это". Но тишина была ей ответом, потому что творец не возвращается к творениям своим, всё его естество занято новыми творческими изысканиями.
И восплакала кукушка к ТОЙ, у которой нет имени, и у которой тысячи имён:
"Ответь же ты, Мать наша, в чем скорбь моя? Ибо терзают сомнения меня, угрызает совесть меня, творец наш молчит и не к кому мне вопрошать сомнения мои, во всём лесе я одна...."
И разнеслось шёпотом по лесу и было это ответом от ТОЙ, у которой нет имени и у которой тысячи имён.
"Ты не одна. Всё скорби и горести материнства распределены равномерно. Твои тебе посланы не в наказание тебя, а в назидание другим".
И увидела кукушка сойку.
И услышала кукушка плач сойки.
И плакала сойка, что дети растут быстро, что только начав их любить по-горячему, привязавшись к ним, а они уже взрослые и улетают, и забвение настигает их, и не помнят они лица матери своей, и не помнят они тепла души её, и не отзываются на призывы её.
И когда люди вопрошают кукушку, сойка вопрошает людей, потому что не унять, не остудить свой пыл любви она не может. И молчание всегда ответом ей от людей в беспокойстве её.

Целое есть Абсолют
Оно делится

на зверьё и люд
И на множество
Причин

А Один лишь Господин

Это Разум
Всему Голова

От него дела слова

От него и боль и счастье
И любовь и все несчастья

Он придумавывает жизнь
И весёлую и злую
Для себя
и нас кажись

Умереть Господь не сможет
Он ведь вечный бесконечный
И беспечный

созидатель
потребитель
у него
Вселенная обитель

Примилькалося
приїлось
Надоїло
Чогось нового
захотілось

Чомусь все кругом набридло
Стало страшно
і обидно

захотілось
Нових вражень
відчуттів
Я сумувати більше
не хотів

І віднайшов собі відраду
Дав сусід мені пораду
Що як зумієш
так проживеш
Якщо
Істину поймеш

В душу обіду не впускай
Других людей не обіжай
Нехай
Щастя тебе нападе
тоді і сум з душі зійде
І всі проблеми порішаються
Тимчасово
все поміняється
І душа з серденьком
будуть бавиться

Таке життя усім наравиться

Я слышала, придумали таблетку от бессмертия,
и точно обещат дожить до двух сот лет.
А мне совсем не нужно даже долголетие,
важнее видеть жизни добрый свет.

А если в этой жизни, где боль, война, страдания,
зачем мне эт видеть, дальше жить.
Бессмертие не да, скорее наказание,
хотелось, бы и эту жизнь любить.


****

Забудь про вечный бег и суету,
Про список дел, что тянется устало.
Поймай за хвост ленивую мечту,
Чтоб сердце в такт размеренней стучало.

Оставь часы, не спрашивай «когда?»,
Пусть телефон в безмолвии утонет.
Сегодня правит в небе та звезда,
Что никуда тебя уже не гонит.

Смотри, как пыль танцует на свету,
Как тень ползёт по выцветшим обоям,
Гляди на неземную красоту,
Наполненную тишиной, покоем.

В простом мгновеньи — высший дар небес,
И в нём сокрыта истина простая.
Не нужен повод, цель, мотив и вес...
Есть только ты. И радость золотая.

И если спросит кто-то, в чём секрет
Твоей улыбки, лёгкой и манящей,
Ответь ему, что радость от безделья.
И вкус свободы, сладкой, настоящей.

* = выражение «Bel far niente» в переводе
с итальянского означает «радость ничегонеделания»

Не грохот пушек, не набат трагический,
И даже не возможный чей-то сглаз.
Меня пугает в тишине космической
Совсем иное, скрытое от глаз.

Не гильотина, чья стальная жадность
Пьёт алую ненасытно кровь.
Страшнее — молчаливая прохладность,
Когда в душе твоей мертва любовь.

Когда не дрогнет сердце от чужого горя,
Когда на подлость отвечаешь: «Что ж…»
И, с совестью своей уже не споря,
Сам на себя ты не становишься похож.

Когда великий замысел мельчает
До бытовой, удушливой возни,
И ангел твой, устав, не отвечает,
Лишь шепчет: «Боже, Боже, сохрани…»

Сперва уступка — малая, смешная,
Потом ещё одна, потом — привык.
И вот уже, себя не узнавая,
Ты носишь маску, а не светлый лик.

Ты предал то, что было в сердце свято,
Не на костре, не под ножом врага —
А в тишине уютного заката,
За горсть монет, за тёплые места.

И нет ни баррикад, ни эшафота,
Лишь пустота, где бился жизни ключ.
Душа гниёт, как мёртвое болото,
Куда не проникает солнца луч.

И эта казнь, что длится безголосо,
Без палачей, без зрителей, без слёз, —
Страшней всего, страшнее всех допросов,
Всех бурь земных и самых лютых гроз.

Задумалась…
Хочу уйти в тот параллельный мир,
Где нет обид и горя,
Нет страданий,
Где чистый, не заляпанный эфир,
Но нет о нем рассказов, нету знаний.
Ушедшие нам ничего не говорят…
Уходят в мир иной они спокойно.
Общаться с нами не желают? Так?
Мы глупые? И счастья не достойны?
А вдруг там так чудесно, хорошо,
Что нас, живых, туда не допускают!
Трудитесь, пока век ваш не прошел,
Они общаться с нами не желают?
И жизнь дана нам в наказанье? Пусть
Век короток – как будто испытанье.
В том параллельном мире
Не найдешь ты грусть
Там только радость, мир и пониманье.
Хочу уйти туда и посмотреть
На вас, живых – запуганных, усталых.
Ну, может с облаков хотя бы вниз –
Послать любви тем, кому мало… мало!
Согласна не надолго. Я найду
Своих любимых, что сидят в печали.
И ветром, тенью музыкой… приду…
В которой бы меня они узнали!
Я рук, волос слегка коснусь.
Поглажу, поцелую, приласкаю…

Карлсон — он, шалун и комик,
У него на крыше домик.
Он пропеллером жужжит,
И по комнате кружит.

Фрекен Бок опять стращает,
Малыша от бед спасает.
С ним любая дребедень
Превратится в яркий день.

Он — мужчина в соке лет,
Лучше друга в мире нет.
Хоть и толстый, но летает,
Никогда не унывает.

А когда наступит вечер,
Он летит домой, беспечен,
Обещая на прощанье
Завтра новое свиданье.

Давай же быстрей, неуклюжий!
Там петелька! Нет, не рви!
Да мягче же, вот ты дюжий!
Иди же, ко мне, иди!
Ты где там застрял, бедолага!
Нежнее, вот так, да так!!!
И не торопись… Не надо!
Ну вот, всё испортил, дурак!

Смеётся заливисто, тянет
За волосы в тёплую грудь,
И так всю себя прижимает
Ко мне, что теряю суть.

«Какая же ты шальная,
Постой, я трясусь как лист,
Давай поставлю пластинку,
Станцуем забойный твист!»
И снова хохочет сквозь слёзы.
«Ты плачешь? Зачем? Почему?»
А там, за окном, берёзы…
И в голову лезет чушь…

Казалось, минуты счастья,
Но слёзы застыли в глазах,
И только как бритвой по горлу:
«Опять всё испортил, дурак…»

Не люблю я людей не искренних.
Обхожу стороной лицемеров.
Их слова всегда приторно сладкие.
Только ложь и обман в них без меры.

Они маски меняют быстро,
Как отличные лицедеи.
Их двуличию и притворству,
Всё же мало кто-то поверит.

Я ищу в людях правду и честность,
Взгляд открытый и чистоту.
Очень много таких людей,
В жизнь несут они доброту.

Сумно сумно
через край
Люби життя
І Сум додай
Різні способи існують
Люди людей
зацікавлюють чарують
Від біди відволікають
Щастячком в обіймах
Наповнюють
В радість душу
Одівають
Бо як болить
усі тут знають

Чужу біль не відчуваю
що болить людині
просто знаю
тому збороти біль допомагаю

Чужу біду
руками розведу
А своїй
не дам ладу
Чужа біда не болить
вона душу серденько страшить

Мы, как облака,
путешествуем. Сходимся,
играем, пока
не вернемся в мир водный.

Пьем неба крюшон.
Минута, как год.
Нам хорошо,
спокойно, вольготно.

Наше солнце,
наш ветер.
День клонится -
ждем рассвета.

Решаем сами,
живем слажено.
Мы хозяева
мира нашего.

***