Снова белые дни превратились в гнетущую паранойю.
А помнишь, как мы были счастливы в дождливом зное?
Отрекаясь от судьбы, я записывал те самые строки о любви,
Но в глубине души верил, что лишь ты достойна моей мольбы.

Для меня ты подобие ангела, но с демоническим тоном,
Как в нашей любимой книге, где твой голос стал моим фоном.
И как говорит герой эпического романа «Рукописи не горят!»
Я в это верю, ведь письма мои нашу любовь сохранят.

Но тебя это не излечит, ты лежишь у меня на коленях в крови.
Мои строки - тебе молитвы, но за это меня не вини.
Я упал как-то ночью, с запутанными мыслями себя угнетая,
В конечном итоге, так и не смог спасти тебя, дорогая.

Мне больно признавать, я не хочу терять
Мне грустно от того, что я не смог всех удержать
Я падаю без сил, как-будто под гипнозом
И не могу уйти, остаться лишь вопросом
В том сумраке отчаяния мечтал я раствориться
Каков дурак, что разрешил в тебя опять влюбиться
За новой пачкой строчка, таков уж мой удел
Прости, что отдаляюсь, уж очень много дел

Во мгле безмолвных сожалений,
Я все пытался рядом быть
И не взирая на влечение
Я мог с тобой поговорить.
Я был окутан этой блажью,
А ты пыталась прояснить
Кто я такой и что со мною,
Но я закрыт,
Закрыт землёю

Я критик. не скромен. я предан творцу
Я чту все былое, а вы подлецу
Склонились к ногам и гордость долой
Как ангела падшего сгубили душой

Это истинное счастье, любить через года
Духовное единство, переплетенная судьба
Семейными ветвями засажены сада
Благодаря всевышнему, услышана мольба

Напротив есть изъяны, соблазн и темнота
Манящими устами к гробу она ведет меня
Я слышать не намерен, перед о мною ворота
И не дожить мне впредь с тобою до завтрашнего дня

В душе мне одиноко, но как же хочется на свет
Я умоляю Бога, прожить ещё мне пару лет
В очах слеза, в душе надежда, а шепотом ответ
«Не медли, нечестивец, в аду зажегся твой скелет»

Я подыщу к тебе подход
Возможно, это будет сложно,
Но я готов принять свой ход
И ты падешь так невозможно,
Как ангел падает с небес
Несущий демон его крылья
Я притворюсь, что это долг,
Но я любил настолько сильно,
Что я отважился на ход
Теперь мы мертвые с тобою,
Но ты свята, а я с гнильцою