Мой личный мир пришвартован у дока,
Поставлен на долгий, суровый ремонт.
Он выдержал слишком жестокие штормы,
И волны разбили его горизонт.
Пробоины в трюме от каждого слова,
Что било наотмашь, не целясь, а влёт.
Душа умоляла: «Я верить готова!»,
А ей отвечали: «Сама заживёт».
Хотела быть гаванью, тихим причалом,
Дарить своё солнце, тепло и покой.
Но стала мишенью, и этого мало —
Её обвиняли, что стала такой.
Теперь я меняю прогнившие доски,
Счищаю всю ржавчину прожитых лет.
И пусть силуэт мой неясный и плоский,
Но я зажигаю свой собственный свет.
И скоро мой парус наполнится ветром,
Я выйду в свой новый, бескрайний поход.
Оставив в порту, за последним рассветом,
Всю тяжесть обид и пустых всех невзгод.
И я поплыву, даже против теченья,
Лишь бы солнце и ветер, играли в душе,
И в штиль пусть оставят пустые сомненья,
Ведь с будущей бурей, исчезнут клише!
Лишь бы солнце и ветер, играли в душе,
И в штиль пусть оставят пустые сомненья,
Ведь с будущей бурей, исчезнут клише!
Разрушив все сомнения и клише.
Пусть ваше сердце преданно и цело
Поёт о солнце, ветре и душе.