Такими, как я, не рождаются,
Такими, увы, становятся.
Там, где другие ломаются,
Мой новый облик готовится.
.
Я — ягуар в женском обличии,
И хищник не дремлет во мне.
Кто позабудет приличия —
Сгорит в беспощадном огне.
.
Я мстительна? Право, не смейте
Так думать о сути моей.
Своим равнодушием вейте,
Скрывая смятенье страстей
.
Вы вовсе не обязаны меня любить
Хвалы я от вас и не ожидаю
Пытаетесь вы взглядом оценить
А я лишь просто наблюдаю. .
Я наблюдаю не для забавы,
У меня есть на то веские причины.
Ведь помня все жестокие расправы
И знаю цену сломанной пружины.
.
И вижу тень, что прячется за светом,
И слышу ложь в потоке сладких слов.
Я научилась собственным ответом
Быть наготове средь своих врагов.
.
Случается, думают — просто смотрит сонно,
Прикрыв глаза от солнечных лучей.
Но, каждый мускул в лице напряжённо
Ждёт знака от предательских речей.
.
А покой — лишь затишье пред бурей,
Моё молчанье — тяжелей свинца.
Ведь выживала, тонкой нитью лавируя,
Изучив повадки хитреца!

Юношеский бунт и материнская любовь —
Извечный сюжет для жизненной картины.
Где сталкиваются гордость, гнев и боль,
И две души, как две крутые льдины.

Одна горит, желая всё сломать,
Другая греет, силясь всё исправить.
И только время сможет им сказать,
Кто в этой битве будет вправе править.

Но нет в ней правых, нет и виноватых,
Лишь два огня в туманной синеве.
Один — в глазах, отчаянно крылатых,
Другой — в святой и любящей мольбе!

Их растят в родительской заботе,
Отдавая нежность и тепло.
А они, в блаженной полудрёме,
Шепчут миру: «Мне не повезло».

«Мы хотим почёта, чтобы править,
Чтоб чужой служил нам головой.
Пусть за нас иной страдает, плавит
Душу в муках — нам не в первой».

А потом, получив ответы
От людей, что стали им игрой,
Позабыв отцовские заветы,
Притворятся жертвою слепой.

Оправданья — пёстрые наряды:
«Это всё не я, то всё — не то!»
Или: «Пусть летят в меня снаряды,
Я прикроюсь матерью, отцом».

«Я родителями так любим,
Словно ангел, данный им судьбой.
Значит, я вовек непобедим,
Защищён их слепотой глухой».

Но однажды кончится ваш бал,
Этот жалкий, лживый маскарад.
И судьба за все ваши проказы
Принесёт вам множество «наград».
И вот тогда ты и поймёшь, Как важно сохранять достоинство души И что губительной бывает ложь. Глаза открыв в глухой тиши !

Поддавшись словно шутовству,
Зовёт листву сорваться с веток
Насмешник-ветер молвит:"к
торжеству
Готовь осень свой паркет" .

Уложит листья на траву
Ковром для званых всех гостей,
И я, любуясь, вдруг замру
Пленённая игрою их теней.

Ступив на этот порог жёлто- красный,
Заворожённо глядя вкруг,
Шепчу: ''Ваш союз в работе прекрасный,
Вы всё преобразили вдруг"!

В этом золоте, в ветреном шуме
Слышу я позабытый мотив.
И стою в молчаливой я думе,
Обо всём на мгновенье забыв!

Она стояла, сдерживая слёзы,
Пред строгой комиссией, как на суде.
«Друзья» напротив ждали грозной прозы,
И страх мелькал в их мыслях, как в бреде.

«А вдруг она сейчас нас всех предаст?
Не примет в одиночестве вину?
Она была удобна, как балласт,
Но, наш корабль теперь идёт ко дну...»

Она стояла крепкою стеною,
А в горле ком застыл от горьких слёз.
«За что судьба так обошлась со мною?» —
В душе повис безмолвный тот вопрос.

«Виновна!» — голос директора раздался, —
«И зло наказано быть тотчас же должно!»
И хоть в решении он сам же сомневался,
Но слово брошено. Судьбой предрешено.

Она стояла, молча понимая,
Как жертвенность мучительно даётся.
Их трусость взглядом не карая,
Ведь это «дружбою» зовётся.

Ну ,а виновные смотрели. Боялись правды как огня. Они дружить ведь не умели.
И каждый думал: «Только б не меня».

Мы не виделись очень давно,
Суетливые дни затянули.
А память, как немое кино,
Нам покажет, как мы пригруснули.

Те сюжеты, где мы, словно дети,
Беззаботно и весело жили,
Но летит ураган по планете,
Чтобы мы про былое забыли.

И итог — мы теперь вдалеке,
И у каждой своя суета.
Лишь звонок твой в усталой руке
Мне напомнит, как ты дорога.

Как же важно порою мне помнить
Милые сердцу улыбчивые лица,
Чтобы душу мне светом наполнить, Крылья расправляя словно птица.

Ты не одна, я рядом, ты помни.
Позвони, чтоб сказать невзначай:
«Ты мне душу теплом вновь наполни,
Как в мороз согревает нас чай».

Под мурлыканье кошки нежное,
Плед возьму ,заварив себе чаю.
Время тянется безмятежное,
Я покой этот сердцем встречаю.

Дождь стучит, словно просится в гости,
Словно шепчет мне: «Просто впусти».
Он отбросил все страхи и злости,
Чтоб покой у меня обрести.

«Выпью чаю с тобой, — он бормочет, —
Посидим у немого огня.
Каждый в мире тепла ведь так хочет,
Так согрей же, согрей и меня».

Но, укутавшись в плед вместе с кошкой,
Я ему прошепчу сквозь стекло:
«Не впущу. Побудь за окошком.
Мне и здесь хорошо и тепло.

Знаю, дождик, я снова озябну,
Ты промочишь меня, коль войдёшь.
Твой удел — это холод и слякоть,
Ты иного с собой не несёшь».

Две старушки болтали о счастье,
И одна говорит другой:
«Счастье — это когда нет ненастья,
И ничто не тревожит покой».

А другая ей в споре вступила:
«Что ты, вовсе нет! Главное — чтоб
Нам здоровье судьба сохранила,
продлевая жизни этой лет».

И в беседе не видно управы,
Каждой виделся собственный свет.
Но обе в этом споре были правы,
Ведь у счастья один лишь секрет:

Чтобы просто ценить, что имеешь,
И за каждый свой миг — благодарить.
Лишь тогда ты воистину смеешь
Своё счастье познав, оценить!

А я открою маленький секрет:
Стихи свои слагаю иногда...
Возможно, мне диктует их поэт,
Который шепчет: «Я с тобой всегда».

И он приходит вновь во сне,
А иногда, когда мне просто грустно,
Чтобы помочь запомнить фразу мне
Сказав, что жизнь и есть само искусство!!!

Чем я любуюсь из окна,
Когда стеною дождь стоит?
Дорогой той,она видна,
Пройти её мне предстоит!
.
Пусть слёзы льёт с небес печаль,
Смывая прошлого следы.
Я вижу серую вуаль,
И лишь дорогу впереди.
. И какой бы она ни казалась,
Сохраню я веры свет.
Что бы в жизни со мной ни случалось,
Он — мой главный в пути обет.

Пусть туманы клубятся густые,
И теряется в сумраке даль,
Я пишу..и лучи золотые,
Разгоняют тоску и печаль!
На бумагу ложатся узоры,
Изливая души моей свет.
И, стихами ведя разговоры,
Замечаю: дождя уже нет!
.
Прояснился туманный мой вечер,
И луна показалась в окне.
Стих, вновь помог расправить плечи
Возвращая спокойствие мне!

Случается в стихах такое чудо:
Написано пророчество строкой!
Вдруг оживёт, явившись ниоткуда,
И нарушает будничный покой.
.
Что было рифмой, вымыслом поэта,
Туманным образом израненной души,
Вдруг станет явью, вспыхнув ярким светом
В уснувшей от безмолвия сознания глуши. .
И хорошо, когда приносит свет,
Хотя, случается так редко это.
Строка несёт в себе заветный след
И горечь будущего, и рассветы.
.
Она — клинок, что ранит невзначай,
Иль нежный шёпот, что дарует веру.
В ней — и прощальный крик, и фразы «Знай,
случайности безжалостную меру!»!

А я не лекарь этих ран,
Он сам себе нанёс душе увечий
И стон его пусть заберёт туман,
Укутав в саван бесконечный

Зачем мне слушать эту боль,
Коль выбор сделан добровольно?
Пусть он играет свою роль,
С меня страдания довольно!

Кофейный аромат манящий,
Коснувшись, память потревожит.
А было ль это настоящим?
Или привиделось мне всё же... .
Мелькнули кадром памяти картинки:
Кафе, тот столик, тихий разговор...
Две тени, две остывшие снежинки,
И чей-то полузабытый взор.
.
И вновь туман... и снова тишина,
Лишь в сердце эхо — горькое, как дым.
Была ли встреча? Или всё до дна
Придумано сознанием больным?

Что радует меня на этом свете?
Улыбка детская и смех.
Они одни за всё в ответе,
Как самый первородный грех.
.
Но грех не тот, что в бездну тянет,
А тот, что не даёт понять,
Зачем заря зарёю станет,
И почему является опять
. .
Смех разгоняет все сомнения
И дарит веру в эту жизнь,
Он словно яркое знамение
Напомнит сердцу«Не страшись!

В его мелодии беспечной
Есть отблеск утренней зари,
И в этой радости сердечной
Ты свет для своего пути бери!.»

Не мной написаны такие вот слова:
«Мы понимаем то, что хотим понять».
Но, в них горька и вечно в них права
Душа, что правду не желает принимать.
.
Мы строим крепость из удобных фраз,
Чтоб горький голос совести умолк.
И верим в ложь десятки, сотни раз,
Хотя в той лжи не видим всякий толк. . А после смотрим, кто же виноват
В судьбе такой, лишённую покоя.
И каждый взгляд — как будто едкий яд,
И каждый день — предчувствие разбоя.
.
Но зеркала боимся, как огня,
В его холодном, честном отраженье
Увидим мы не рок — лишь себя,
Своих иллюзий горькое крушение!

Бумага терпит нашу грусть,
Наш трепет, что в душе храним.
Пускай летит из наших уст
Всё то, о чём мы с ней молчим.
.
Она впитает горечь слёз
И яд непрошеных обид,
Несбыточных тех россыпь грёз
Безмолвно в строчках сохранит. . Бумаге можно всё доверить,
А после сжечь её дотла,
Чтоб сердцем больше не измерить
Всю тяжесть прожитого зла.
.
Смотреть, как в пламени неверном
Танцует росчерком судьба,
И обращается всё в серый,
Безмолвный пепел... навсегда!

Навязчивость — не мой удел души.
Раз попросил то,молча я уйду.
Не нужно звать меня в тиши,
Уйдя однажды, больше не приду.
.
Ты написал в отправленном письме,
Что я тебе мешаю просто жить.
И рухнул мир в кромешной кутерьме,
И оборвалась трепетная нить. .
Потом писал: «Прости, забудь,
Писал я это сгоряча».
Но как мне вычеркнуть ту суть
Что жгла похлеще чем свеча ?! .
Тогда несла тепло в руках своих, чтоб вмиг
Отогреть твой мир, лишённый света.
Но ты к такому дару не привык,
И не нашлось в душе твоей ответа.
.
Ты отстранился, холодом дыша,
Мой скромный свет приняв за пламя ада.
И поняла усталая душа,
Что твоему покою я — преграда.
.
Теперь свободен.! Пустота и мгла.
Никто не потревожит твой покой!
А светлый луч что я тебе несла. Я заберу конечно же с собой!

Бывает так, что нечего сказать,
Но в глубине души огонь пылает.
И хочется безмолвно приобнять
И прошептать: «Я всё же понимаю».

Одним движеньем робким отогреть
Застывший холод своего сознанья,
Чтоб человек сумел преодолеть
Свои мученья и свои страданья.

Я понимаю, слышишь, понимаю
Всё то, что не было произнесено.
Я всей душой твоим словам внимаю,
Знакомо чувство что тебе дано

К чему сейчас слова пустые эти?
Ты загляни в мои глаза на миг.
Пусть мы чужие на большой планете,
Но твоя боль — моей души тайник!

Я как то на заказ стихи писала. Мужчине, он очень попросил. Он написал: <<чтобы она узнала Что я её всегда любил.>> . И я старательно писала: <<всегда любилА и люблю ,о ней одной всегда мечталА . Всё в ней одной боготворю!>>

Доверившись его руке,
Чтоб он исправил слог небрежный,
Я отдала листок в тоске,
С ошибкой милой и мятежной.

Но он, влюблённый, был так слеп,
Что принял этот слог за свой.
И мой случайный, робкий лепет
Помчался вестью роковой! ... Мне очень жаль, рассеянный мой друг,
Что не заметили ошибку.
И то письмо вдруг выпало из дамских рук,
Сменив улыбку на ухмылку!

А вам снятся яркие сны? Где сюжеты на фильмы похожи. Кажется они порой длинны. Если <<Да>>, мы в этом схожи!

Там песни льются звездопадом,
Стихи рождаются легко,
И можно встретиться со взглядом
Даже с тем , кто очень далеко.

Но, есть и сны, где ужас липкий
Сжимает сердце в тишине!
И мир становится вдруг зыбкий,
Со страхом там наедине.

Что лучше — видеть сновидения
Или всю ночь не видеть их?
Искать ли в них души спасенье
Иль забывать про демонов своих?!

А, бывает, сны я не вижу. Может с памяти научилась стирать. Ночь как кот языком их всех слижет. Чтобы позволить душе отдыхать


И отдохнув от сновидений,
От их пророчеств и цепей,
Не придавала им значений. Встречая свет грядущих дней!

Со двора смех звонкий раздаётся,
Заражая радостью вокруг.
Это Юлька к псу несётся
Размыкая серый, скучный круг.

И в ответ ей лай — призывный, громкий,
Полный самой искренней игры.
Словно пёс ей говорит неловко:
«Поиграем, друг мой, до поры!»

Двое встретились — и понеслось веселье,
Словно вихрь закручен во дворе.
Так всегда, забыв про канители,
Лучшие друзья спешат к игре.

А ведь раньше двор был сер и скучен,
Словно старец в дрёме пребывал.
Но, их смех развеял эти тучи,
Чтобы мир вокруг живее стал!

Духами брызнув, у зеркал,
Она спросила, чуть дыша:
«Красива ль я для тех начал,
Где обитает лишь душа?»

И зеркало, храня ответ,
Вдруг треснуло на сотни стрел.
И вот его на свете нет,
Таков был хрупкого удел.

Застыл вопрос в её глазах:
«Так образ мой ему не мил?
Или в неведомых мирах
Он страсти жар не укротил?»

Но физик скажет: «Всё пустяк!
Огнём свечи коснулась ты».
Эзотерик заметит свой же знак
Нездешней, тёмной красоты.

И каждый верит в то, что зрит,
И каждый в вере одинок.
Но спор веков не разрешит,
Что в трещине сказал ей рок!

Я обниму тебя, моя родная,
Не бренной плотью, а теплом из слов,
Чтоб юная душа твоя, не зная,
Не ведала ни страха, ни оков.
.
Тебя носила я под сердцем, охраняя,
Молилась тихо о рождении твоём
Теперь же слёзы молча вытираю:
«Не плачь, оставь всё это на потом!»
.
Хотя, поплачь, коль это сердцу нужно.
Пройдут года, и ты поймёшь сама,
И душа бывает вовсе безоружна,
Когда в чужих глазах стоит слеза. . Но засияют вновь глаза,
Когда увидишь ты улыбку дочки.
И чистая, святая та слеза!
Поставит в долгой повести все точки!

По лестнице судьбы, крутой и шаткой,
Мы рвёмся ввысь, к сиянию огней,
И прошлое своей неловкой хваткой
Клеймим, как цепь из бесполезных дней.

Глядим вперёд, где манит свет незримый,
Мы с укоризной — на ступени лет.
Но, будущим туманным одержимы,
Не видим мы подножный, хрупкий след.
.
Порой под ноги мы совсем не смотрим,
Забыв, что каждый шаг — паденья тень.
И в этой гонке, в суетном цейтноте,
Теряем мы свой самый ясный день! .
А нужно дорожить минутой
И каждым наслаждаться шагом,
Не гнаться за мечтой раздутой,
А стать себе почти что магом.
.
Найти в простом — очарованье,
В падении листьев — тихий знак.
И в этом скромном созерцании
Развеять вечной гонки мрак!.

Я отвечу тебе не словами,
Что так часто бросают на ветер.
Я отвечу своими делами,
Будто я за них в вечном ответе.

Подарю тебе капельку счастья,
Но, в ладонях его не сжимай.
Вдруг растает оно в одночасье,
Словно льдинка, что встретила май.

Ты за ним наблюдай осторожно,
И оно не уйдёт никуда.
Счастье — в том, что казалось невозможным,
В чём горит путевая звезда.


А, счастье — в шёпоте случайном,
В прохладе улиц и аллей,
В молчаньи трепетном и тайном
Двух душ, что стали вдруг родней!

В юных глазах — потухший огонь,
Словно свет приглушённый ночника.
И сжимает трепетно ладонь
Свёрток, что привезён из далека.
.
В груди отчаянной, смятенной птицей
Стучит твоё сердце опять и опять.
А лай собак к тебе уже стремится,
И в спину крик: <<А ну, стоять!>,

.
И жизнь мелькнула, как комета,
Ты вспомнил всех — друзей, родных.
Искал на свой вопрос ответа:
<<За что? Там нет ведь слитков золотых...>>
.
Ведь друг просил побыть курьером,
Доставить свёрток побыстрей.
Сказал: <<Лекарства пенсионерам,
Родителям моим, что нет больней>>.
.
Он так спешил, сбивая ноги,
И в благородство друга веря,
Не думал даже по дороге
Открыть пакет, его проверив.
.
Парнишка на пакет присел...
А было парню девятнадцать.
И в этой драме есть предел,
Где дружбой могут притворяться. .
И скажу я вам на заметку. Дружба тоже имеет фальшивость. Не хотите томится вы в клетке. Доверяя, проверяйте <<на вшивость>>!

Кто сказал, что леди не курят?
Не публично, но всё же бывает.
И вино они пьют, глаз прищурив,
Когда в бокал его наливают.

Кто сказал, что первыми не пишут?
Ложь! Напишут, сжигая мосты.
Но письмо то не будет услышано,
Слишком много в нём правоты.

Леди матом, конечно, не скажут,
Но умеют взглядом казнить.
И такую вам бурю покажут,
Если смели их разозлить.

Кто сказал, что леди брюк не носят?
Носят, и как отлично сидят!
Даже если в причёске их проседь,
Гордость и стать они сохранят.

Так что, если вам скажут, что леди
Не курят и не пьют алкоголь,
Знайте — вы в сладком, обманчивом бреде.
В этом бунте — вся женская соль!

На лавке парочка сидела,
Вела беседу не спеша.
«Скажи, чего бы ты хотела?»
— «Чтоб не болела лишь душа!»

«А как же радости земные?»
— «Они в тот миг мне не видны.
Не нужно горы золотые,
Когда все дни тоской полны».

«Ну, а любовь? — он продолжал, —
Ты хочешь быть всегда любимой?»
— «Я лишь хочу, чтоб ты сказал,
Что рад меня узреть счастливой!»

На лавке парочка сидела,
Вела беседу не спеша...
Той лавкой было чьё-то тело,
А парой — разум и душа.

По аллеям гуляла Наташа
Средь горящих в ночи фонарей.
Ночь казалась ей слаще и краше,
Потому что вокруг — ни людей.

Шумный город уснул безмятежно,
Ночь дома укрывала плащом.
И вздыхала Наташа так нежно:
«Наконец-то одна, босиком!»

Ничего не тревожило душу,
Непророчило даме беды.
Но покой был внезапно нарушен,
И остались от счастья следы. .
Вдруг картина предстала такая: Тот кто бережно был сердцем храним, Появился и фонариком сверкая вдруг сказал: "А почему не спим?


"Что ты бродишь в чулках и рубашке?
Ты озябнешь, родная моя!
Я напомнить хочу ночной пташке
Мы с тобою всё ж таки семья!

Я проснулся, тебя рядом нету,
Всё на месте, и даже пальто...
На дворе уже кончилось лето!"
А она ему молвит: " Ты кто?"

Лунатизмом страдала Наташа,
Но супруг её этого не знал.
И ответил: "Я совесть тут ваша!"
А затем ей поставил фингал.

В этой драме есть и послесловие:
Сохраняйте спокойствие души.
Говорите о недугах своих и здоровье
Чтоб не мёрзнуть с фингалом в тиши!

Вопросы лились быстротечно Рекой пред жизненными порогом: Кто победит , иль это бесконечно, когда воюют дьявол с богом?! . Кому достанется душа в итоге,
Когда предстану пред судом,
Пройдя по жизненной дороге
Своей душою босиком? .
Когда сам Бог, мне свечи ставя,
Во мраке шепчет: «Я с тобой»,
А Дьявол, лестью ум дурманя,
Зовёт на гибельный покой.
.
Я делаю свой шаг — и снова
Тернистый путь мне ранит грудь.
И хочется забыть хоть слово,
И хочется передохнуть.
.
Но Бог мне шепчет: «Дьявол лживый!
Там не шипы, а дивный сад!»
И каждый ждёт, нетерпеливый,
Чтоб выпить слёз моих прохлад!
.
Кто победит, сама не знаю,
Но я иду, куда ведут.
Душой босой своей ступаю
Сквозь сотни тягостных минут. .
И ей одной шепчу: «Прости»,
Что путь так ранит под ногой...
Но, так начертано в пути,
Так велено самой судьбой!

В узорах рамы, в блеске стёкол,
Застыл навек ребячий смех.
А ныне ты уже далёко,
Вдали от материнских нег.

Но тот же взгляд, прямой и чистый,
Хранит душа твоя, я верю.
И пусть твой путь порою мглистый,
Любовь моя откроет к свету двери.

И сколько б лет ни отшумело,
Сквозь бури, беды и года,
Смотри на жизнь открыто, смело,
Как на том фото,навсегда!

Таят в горизонте силуэты. Уходящих защитнИков страны. Чтобы мы могли встречать рассветы!. Они покоя лишены!
. В отражЕниях зеркАл печаль. И застыло вОском время. Но молитвы унОсятся вдаль . Эхом возносясь над всеми!....

Сохрани живыми сыновей! Сохрани отцов ,мужей живыми!!!! Благословенный свет пролей.! Храни их бог,во век, отныне!!!


Пусть сверкают в небе купола! Трезвонит колокол по всюду.! Чтоб земля родная ожила!!! За защитников молиться буду!!!!


. Пусть они в рассвЕтные часы! ВозвратЯтся в родные простОры!! Засверкает земля от росы!! И о войне затихнут разговоры!!!

Давно не была я в храме этом,
Где оживают наяву
Поэты, чувства и сюжеты,
И я восторженно живу!


Здесь дышит искренняя драма,
Здесь неподдельна красота. Отсутствует совсем реклама Живая, яркая игра!

Замру, забыв про комплименты,
И про ладоней громкий звук.
Лишь сохраню в душе моменты,
Переживая новый круг.

Здесь каждый вздох и каждый взгляд —
Не плёнки мёртвой отраженье.
Они мгновеньем говорят,
Даруя вечное волненье!

Нет, не материнская опека,
В тех фразах нет совсем оков
Нужно лишь от человека,
Чтобы был он жив, и впредь здоров.
А завтра дождик обещают.. Вот зонтик он твой щит.!" Слова таки только означают. Что кто -то нами очень дорожит!

Бывает смотрит он укором,
Мои слова— пустой туман.
Я избегаю лишних споров,
В них лишь притворство и обман.


Пусть ветра бушуют за порогом,
Пусть судьба готовит перемены,
Я прошу так искренне, пред Богом,
Сохранить его от всякой тлены!

Читая стих один внимательно. Прониклась смехом от души. Находке я весьма признательна. "Благодарю" - сказав в тиши.
Как луч, пронзающий туман,
Блеснула жизненная строчка!
И в ней — всей жизни океан,
И в ней — последняя есть точка.

Как тонко было там подмечено! Без обид и тайного укора. Даже слогом сарказным подсвечена Показав всю мудрость кругозора!

За строчкой рифмы стоят в ряд. Словно -солдаты на параде. И дружно, хором говорят: "Не живёт любовь в ограде"!

Словно невидимой затрещиной. Попал почти что по щеке!!! ..Бывают и "оградой" женщины! Когда живётся "на легке!)"

Ища в сетях чужого быта
Не идеальный, лживый вид,
Душа надеждою прошита,
Что в ком-то тот же дух горит.

Где не тоска смела порядок,
А детский смех, и шум, и гам,
Где результат усилий сладок —
И пицца пышная к ногам!

Где клан весёлых поварят
Оставил творчества следы.
И эти знаки говорят,
Что с одиночеством на «ты»

Не только ты. И в этом — радость,
Найти средь сотен чистых зал
Живую, искреннюю малость,
Что кто-то так же проживал!

Мне с колыбели дар особый дан,
Но он порой — источник тяжкой муки,
Когда в толпе, где правит балаган,
Протянешь к миру трепетные руки.

И чуешь всё: и розы аромат,
И смрадный дух немытого убора...
О, как же чувства бедные болят
От этого вселенского позора!

Молю я небеса в тоске немой:
«О, Боже, дай мне грубости немного!
Чтоб смрад чужой, навязчивый, густой
Не отравлял мне трудную дорогу!»

Благодарю за добрые слова,
Они душе мятежной как награда.
Пока в стихах поэзия жива,
Не страшен холод зимнего распада.

Вы правы, после гроз и бурь лихих,
Когда утихнет рокот грома,
Рождается на небе новый стих —
Цветная радуга над крышей дома.

Стихи -души моей услада
Чтоб сбросить быта тяжкие оковы.
И вашим строчкам я безмерно рада,
Они творить меня толкают снова!

Не жди привычных, лёгких фраз,
Что говорят другим без счёта.
Огонь мой пламенный не гас,
Но в нём — иная есть забота.

Боюсь, что грубые слова
Осудят трепетное пламя.
Пустая, лживая молва
Лишь бросит в чистый омут камень.

Я слышала в жизни этой всё —
И клятвы, и мольбы, и лепет...
Пусть тишина в себе несёт
Души моей священный трепет.


Боюсь я фразой этой душной
Испортить чувства хрупкий свет.
Ты тишину со мной послушай
И в ней найдёшь на всё ответ.

Там то, о чём душа молчит,
И бьётся раненою птицей.
Твой взгляд мой взгляд вознаградит,
И всё без слов для нас свершится!

Глаза щенка весьма грустны,
В них мудрость тихая таится.
И средь бездонной глубины
Тепло души для нас искрится.

Едва переступаю я порог,
Спешу ботинки снять с дороги,
Встречает взглядом тем щенок,
Снимая с сердца все тревоги.

И словно детский первый смех
Средь взрослой жизни, дней суровых,
С души моей срывает он доспех —
Тот груз, почти что стопудовый.

И я смеюсь, и я шучу,
И нежность сердце наполняет.
Живот легонько щекочу,
А он лежит и доверяет.

И сколько в тех глазах всего,
Что в суете не замечаем...
Щенок был создан для того,
Чтоб мы доспехи душ снимали.

Учитель весть прислал с утра,
Призвав к родительской опоре:
<<Гранит науки в рот взяла
Ваш ангел, позабыв о горе.

Не дрогнув, съела часть его,
Познав всю тяжесть просвещенья.
И нет ответа одного —
Зачем ей эти угощенья?

Не мучьте душу, не вините,
Ведь в детских играх нет предела.
Вы лучше крепче обнимите
То чадо, что науки съело.>>
Математики сложной науки
Не давались мне со школьной скамьи.
Я вверяла себя творческой муке,
Предпочтя ей напевы любви!
Так откуда взялось предпочтение
Так вкушать математики урок?
Съев, на общее всем удивленье,
Пол-листа тетрадного, листок.

Быть может, цифр сухие строки
Ей слаще показались вдруг,
Чем все житейские пороки,
Чем весь большой и скучный круг? Пусть останется это загадкой,
Не понять этой юной души.
Положу в портфель ей шоколадку
И скажу, ей на ушко в тиши:

<<Если голод научный проснётся,
Ты, дитя, шоколад откуси.
Пусть гранит на столе остаётся,
Сладким знанья себе подсласти>>.

Показное величие в словах,
Оценивающий, гордый взгляд.
Но стыд мерцает лишь в глазах,
Где тени прошлого скорбят.

Пусть речь течёт, как горный мёд,
И поза царственна, строга,
Но взгляд всю правду выдаёт —В нём прячется душа врага!

Хотите вы за счёт другого
Себя немножечко возвысить?
Но в этом нет пути иного,
Как душу собственную высечь....

Я вижу больше, вижу вашу душу,
Скорблю о ней и тише говорю:
"Свой мир я вам не дам разрушить,
А ваш... я вряд ли сотворю.".



Напыщенность и важность ваша
Меня не трогает совсем.
Мой мир иначе разукрашен,
Но, вы слепы к нему и всем.....
Вас трогает лишь лесть пустая,
Огромный гул толпы безликой.
Душа, от правды убегая,
Находит радость в фальши дикой

Но, смолкнет шум, и в тишине
Останется лишь холод ночи.
И вы поймёте в полусне,
Что мир ваш хрупкий и непрочный!

Я старше на десяток лет,
На десять пройденных путей,
Потерь, невзгод и тусклых бед,
И полных света ярких дней!

И каждый раз, вступая в спор,
Я слышу в голосе твоём
Тот самый давний разговор
Своей души с самой собой.

Я не берусь давать совет,
Без укоризны вдаль смотря,
Но дам один простой завет:
"Ты береги саму себя!

От грубых слов, ненужных встреч
От лживых и надменных взглядов
Пусть обнимает нежно плечи
Тот, кто и опора, и отрада!


Я старше на десяток лет,
Мной пройдены уже твои пути.
Услышь ты мой простой завет.. И будет проще всё пройти!

Спешу, глотая чай в тумане,
И бутерброд — мой краткий пир.
Душа в житейском урагане
Встречает свой мятежный мир.

Потёкший кран, утюг безмолвный,
Ботинок, скрывшийся во мгле —
Как будто рок, судьбе покорный,
Ведёт вновь игры на земле.

Щенок, проказник быстроногий,
Несёт трофей свой на порог.
Картошки дым, укор нестрогий...
Не подведён и дня итог!

И снова круг, закончились уроки,
Ребёнок со школы вернулся домой.
Заботы материнские вступают в сроки,
Унося с собой покой.

Поставлю на беззвучный телефон —
Удобный щит от суетного мира.
Пусть думают, меня уносит сон,
Пока душа бежит от злого пира.

И в тот момент, как верный пехотинец,
Я мчусь по оврагам со щенком.
Несу ему свой скромный гостинец —
Тот бутерброд, что съела бы потом.

Я живу, совсем не скучая,
Забывая порой отвечать.
День прошёл, и, вечер встречая,
Ночь на всё налагает печать.

И велит позабыть череду
Всех тревог, и забот, и потерь.
Я во власть её тихо иду,
Закрывая усталую дверь.

Чтобы завтра, снова проснувшись
И встречая новый рассвет,
Вновь сказать, слегка улыбнувшись:
«Этой гонке конца ещё нет!»

Вызывая наверно к дебатам. Нетерпимой любопытства жажды. "Вы ругались когда нибудь матом? : "- Вы спросили,повторяя дважды!

Ну , так что же, на вопрос я отвечу. Утолю любопытства прорыв!. -"Я могу и хвалить такой речью* Когда требует сердца порыв!


Не со всеми, поймет ведь не каждый. Только с тем ,кто готовый принять. Тот порыв словно воин отважный. В основном он способен смолчать!


Мой слог богат, мой стих наполнен,
Не нужно грубых, бранных слов.
Но, зверь внутри, бегущий от оков,
Порой бывает своеволен.

И он ревёт, круша преграды,
Срывая маски с праздного лица
Тогда беги, не жди пощады, Иль ,жди печального конца! ..
Но ,на бумаге, где царит душа,
Где мысль летит свободною стрелою,
Брань не нужна. Поэзия, дыша,
Сильна и без неё — своей красою!"

.
Мессенджер -это очень забавно. Есть в нем функция Т девять. Она шутя играет, славно! Чтоб мы могли свой любовь проверить.
. То,вместо слов :*Я очень сильно ,хочу как следует поспать." Напишет то, что уму посильно. Лишь в одиночестве читать.



И вот, ответ летит умелый. Задора полон и огня. "Нужду справляй, раз захотела. Я подожду пока тебя! "

Да, я пишу с ошибками, и пусть!
Но на лице взойдёт улыбка,
Когда учитель, зная наизусть,
Мой стих прочтёт о мире зыбком.

И вспомнит школьную тетрадь,
Своей руки былые метки,
И скажет: «Ей ли тут страдать?
Душа не ходит под отметкой!»

И вспомнит школьные года,
И мой неровный, странный почерк,
И подпись давнюю: « Да, не беда».
И тихо молвит: «Это — точно».

Давно уж прошёл серебряный век,
Где было так много поэзии славной!
И кажется нам, там был главный успех,
А мы лишь — туман над рекою державной.

Но разве иссякли и боль, и любовь?
И разве не ищет душа откровенья?
Всё так же по жилам несётся вся кровь,
Рождая свои, не чужие волненья.
И кто-то твердит: «Это ныне не ценно,
Неактуально творить и писать!»
Но, этот спор — лишь развлеченье,
Чтоб не давать себе заскучать!

Прошу об одном: ловите мгновенье,
Не давая сердцу замолчать.
В нём — бури страстной откровенье
И робкой нежности печать.
Пусть мир гремит своей борьбою,
Пусть судят славу и позор,
А мы останемся собою,
Плетя из мига свой узор!

Да, годы мчатся вереницей,
Стирая прошлого следы,
Но каждый миг живой страницей
Останется среди судьбы!

Мы видим смысл лишь в том, что знаем,
Что наших вдруг коснулось судеб.
И в книге жизни мы читаем
Лишь то, что в нас самих пребудет.

Чужая радость — звук далёкий,
Чужая скорбь — немая тень,
Пока наш путь, не одинокий,
Не встретит тот же самый день.

Стихи — лишь зеркало немое,
В них образ каждый видит свой
Один — смятенье роковое,
Другой — божественный покой.

Не в строчках суть, а в том, кто внемлет,
Чья боль откликнется на зов.
Душа читающего дремлет
Иль рвётся из своих оков!


Пусть разум в страхе и смятенье,
Пусть мир вокруг объят огнём,
Рука в святом уединенье
Выводит строки о своём.

Я порой себя украшаю. Цветом тем, что ярче зари. Свои губы в помаду облачаю. В этот миг на меня не смотри!


Одеваю защитную маску. Что бывает мне очень нужна! Не смотри ,я тебя умоляю. Мне минута эта важна ! Уставшая душа от бури,
Свой ищет временный приют,
И чертит на своей лазури
Узор, что люди не поймут!

Она свой лик под маской скроет,
Чтоб в тишине себя найти.
Не тронь её, оставь в покое,
Дай сил ей дальше в бой идти!


Для тебя , или целого мира. Иль в подарок яркому дню. В этот миг я себя сотворила. Как художник рисуя зарю!

Стаканчик кофе ставя на скамейку Согреваясь от холодного дождя
Я наблюдаю, как капель змейку
Смывает грусть ушедшего уж дня.

В тумане тонут парка силуэты,
И мир затих, печалью упоён.
А в этом кофе — отблески от лета,
И миг тепла, что вечностью силён!

Нет не печаль в душе томится,
Хоть дождь и ветер - всё равно
Ловлю я миг, что вечно длится Тепло,что свыше мне дано.

Да,непогода мир терзает,
И гнутся ветви до земли,
Во мне огонь не угасает,
Он светит всем ветрам вдали!

Пускай туманость мир окутала,
И стынет мокрая земля,
Минутой этой я укутана,
И в ней — вся радость бытия!

Я распишусь на совести своей .Поставив там инициалы. Оставив след среди теней. Та роспись как немые скалы.

Моя вина уж признана давно
Самой собой, и в этом мера.
Мне внешних судей не дано,
Во мне одной— и суд, и вера.

Не нужно слов и громких фраз,
Не нужно кары от другого.
Мой приговор звучит сейчас
Из сердца строгого, немого.

"Имею право просто жить,
Не угождать, себя теряя,
И против всех течений плыть,
Судьбу свою благословляя."

Пусть шепчет мир: " Смирись, забудь",
Пусть манит лёгкая дорога.
Я выбираю трудный путь
И ставлю роспись: « Я под волей Бога!>>

Калории считая съев пельмени,
Сметану выбирая «попостнее»,
Мы всё же остаёмся в той же лени,
Что впустую тратит наше время.

Душа томится в клетке бытия,
Ей дела нет до суетных диет.
И жизнь проходит, горькостью поя,
Не оставляя в вечности и след. Потому что образы жизни. Что не хочется вовсе терять. Не меняем, а просто зависли. Просим нас за это понять.


Дом, работа , вечер, усталость. В оправданий добавим года. И так хочется самую малость. Верить в чудо, хоть иногда,!.


Жиры, белки и углеводы —
Нам дар богов, чтоб просто жить.
Но мы, рабы капризной моды,
Сумели этот дар забыть.

То пляжный близится сезон,
То праздник требует диеты.
И разум, мыслью омрачён,
Находит ночью все ответы.



Потом уж ноги-невежды
Несут нас медленно, ленясь.
И не подходят нам одежды,
Над нашей слабостью смеясь.

Виним калорий злую шутку,
Что исказила образ нам.
Но совесть шепчет на минутку:
«Виновен ты. И только сам».

Моей дочери подружки. Всё милы и хороши. Серьгами украсив ушки. Смотрят в зеркало души.

Вы хороши со всех сторон,
И мир бросает комплименты,
Но лишь для матери одной
Достойны все аплодисменты.

Она, отдав свои мечты,
Вас одевает в свет и радость.
И знает средь мирской тщеты,
Какая в юной жизни тягость


Сколько вам, сверкающим в дороге. Освещая жизни чьей то путь. Возможно, даже жертвовать прийдется многим Чтобы к юности снова прильнуть.


Да, жизни вечный круговорот
Вас в вихре дней закружит, увлекая.
Но средь печалей и невзгод
Есть та, что путь собою освещает.

Её любовь — священный свет,
Звезда в туманной, мглистой дали.
На много, много долгих лет
Храните то, что вам вначале дали!

Когда поэт, забыв про честь и свет,
В грязи находит свой источник вдохновенья,
И рифмой облекает смрадный бред,
Душа впадает в скорбное смятенье.


И кажется,что это лишь слова,
Игра ума, фантазии полёт,
Но, там увы душа полна Всей грязи этих нечистот!


Угаснул тёзки мысли свет,
И чувства обратились в прах,
Рождённый на бумаге бред
Внушает только боль и страх!



Пускай плывёт в придуманной реке,
Где вместо волн — нечистые потоки.
Останусь честной, вдалеке
От этой низкой и постыдной строки.

Не имя красит — красит чистота
И помыслов души ,пера творения. А эта грязь — пустая суета,
Не стоящая моего волненья.
Пусть имя общее, но , путь иной, И моя совесть — вот судья и мера!
Не стыд за тёзку пусть владеет мной
А гордость за свою иную веру!

Не трогай струн моей души!
Кричит и плачет вдохновенье,
Когда в ответ, в немой тиши,
Лишь знаков мёртвых отраженье.

Сарказм — отчаянный мой щит,
Последний спорный сердца довод
Когда оно в груди горит,
А видит пред собой лишь холод.
И я попрошу у вас прощений. Чтоб оказаться поняТой! Не ставя больше ударений . И ,все слова пишу одной строкой! Благодарю за смайлик тоже
За важное"Угу" ,'Ага" и просто " За". И сползёт по щеке осторожно. От смеха моего слеза!

Приятно знать, что ты живой,
Но горько это ожиданье,
Когда скажу: «Ну, здравствуй, мой родной,
Прошли мы это испытанье!»

Возьму я твой любимый плед,
Накину бережно на плечи.
Три дня свиданий, словно бред...
Поспи, сынок, сон тоже лечит.

Окно пропустит солнца луч,
И пусть оно сейчас в решётку,
Он вырвется из серых туч,
Разбив тоски стальную плётку.

Пройдут и горе, и беда,
И срок, назначенный судьбою.
Ты лишь храни свой свет всегда,
Чтоб оставаться сам собою! Пусть мир жесток, и путь тернист,
И холод пробирает душу,
Твой внутренний огонь так чист —
Его невзгоды не потушат! Твой свет в груди, как талисман,
Тебя хранит от тьмы и тлена.
Развеется густой туман,
И рухнут каменные стены! Но,а сейчас сынок вздремни. Накину плед тебе на плечи. Пусть догорают дня огни. Поспи родной ..сон тоже лечит!

Встретился мне прохожий случайный,
Там, где нет совсем чистоты.
Взгляд его был необычайный,
Полный редкой такой теплоты.

В мусорный бак он заглянувший,
Вдруг он достал находку свою.
И произнёс, словно только проснувшись:
«Как же я эти железки люблю!»

Ценность его, возможно, не выбор,
Это рок или игры судьбы.
Но в этом мире, холодном и зыбком,
Он не участник бесцельной борьбы.

Он отыскал свою тихую пристань
Средь равнодушия и суеты.
И его взгляд был пронзительно-чистым
На фоне вечной мирской слепоты.Он как борец со вселенной надменной,
Что неразборчиво топчет всех в грязь.
Его душа, от оков несомненно,
Нашла с иным мирозданьем связь.

Пускай вокруг лишь тлен и разрушение,
И смех толпы, и ледяная сталь,
Он в ржавой железке нашёл утешенье,
И смотрит с тихой мудростью вдаль.

Есть узы крепче всяких клятв,
Они в молчании воспеты.
Суровый, но безмерно правый взгляд
Дарует лучшие ответы!

В нём нет пустой, звенящей лжи,
Лишь глубина отцовской веры.
И нет опоры для души
Надёжней этой высшей меры. Порой гранит души суровой
На миг смягчится невзначай,
И в редкой той улыбке новой
Проглянет молчаливый рай,.


Так сохраним тот редкий свет
Улыбки, что дороже злата.
Я дочь твоя, а ты отец —
И в этом главная награда!
Есть в жизни молчаливые обеты,
Что крепче слов, произнесённых вслух.
Когда душа находит все ответы,
Внимая лишь движению двух душ.

Отец, слова немы и тщетны,
И в тишине понятней суть.
Две воли, горды, безответны,
Сошлись в один тернистый путь!
И благодарность тихая, как пламя
Лампады в самой трепетной ночи,
Хранит то свет что между нами
Спасает от невзгод всех по пути!

Почему я пишу слово «редко»,
Лишь меняя ему склонение?
Потому что оно, как отметка,
Означает души откровение.

Редко — радость, и редко — свидание,
Редко — искренний, тёплый ответ.
В этом слове — вся суть ожидания
Ценность всех стремительных лет!
Даже редкий человек встречается. На пути у каждого из нас. Он как луч рассветный проявляется. Чтобы мрак в душе погас!

Оттого пишу я слово «редко»,
Лишь меняя ему склонение,
Что оно — драгоценная метка
На полотнах судьбы и времени.

Редкий час настоящего счастья,
Редкий друг, что поймёт без упрёка…
В этом слове — и боль, и участие,
И печать одинокого рока