Блокада.
Ленинград.
Застывшая
жизнь.
Дневник.
Карандаш.
И Танина
боль.

Женя.
Бабушка.
Лека.
Потом дядя Вася.
Уходят.
Один за другим.
В немую
даль.

Мама.
Осталась
крошка
Таня.
В квартире
холодной.
В блокадной
зиме.

Строчки.
Как выстрелы.
На серой бумаге.
История
горя.
Рыданье
и
крик.

Танины
записи.
Хроника
ада.
О тех,
кого
больше
никто
не увидит,
запомни!

Блокадный
дневник.
Обвинение
войне.
И имя
ее -
как
набатный
стон.

Память.
Маяк.
О мире.
О хлебе.
О доме.
О том,
что
жизнь -
это
бой.

Цените
ее.
Каждый
вздох.
Каждый
миг.
И помните
тех,
кто
не выжил
в тот
адский
день.
Ленинградский.
Блокадный.
Немой.

Пробился сквозь дым, сквозь метельный угар,
Январский тот день, ленинградский, суровый.
Разорвано, слышишь, блокадный кошмар,
И город вздохнул, наконец, свободно.

Девятьсот дней, как девятьсот ран,
На сердце гранитном, на камне холодном.
Но выстоял город, из последних он сил,
Не сдался врагу, оставался свободным.

Гремели салюты, как гром в небесах,
И лица светились надеждой и верой.
И слёзы катились, как будто роса,
Но слёзы от счастья, от радости первой.

Невский проспект, занесённый снегом,
Встречал тот рассвет, долгожданный, святой.
И город, израненный, но духом цельный,
Встал гордо, свободный, родной, мой.

Мороз пощипывал, как будто играя,
На лицах изможденных, бледных, седых.
Но в Питере день тот, как солнце, сияет,
Прорвали блокаду, свободные, слышишь?

Девятьсот дней, словно вечность, тянулись,
В снегах, под огнём, в ледяном капкане.
Но люди, как камни, друг к другу тянулись,
И верили свято в победные знамя.

И вот он, тот миг, долгожданный, желанный,
Разорвана цепь, что душила, гнула.
И слёзы, как град, на асфальт обледенелый,
Но это от счастья, от радости, чуда.

Гудят пароходы, ликует народ,
И небо, как будто, светлее над градом.
Израненный Питер, но гордый, встаёт,
И память о павших навеки хранит он, как свято.

Мой милый М-класс, ты – как поле ржаное,
Где юность кипит, словно колос весной.
Здесь дружба, как солнце, над нами сияет,
И знанья, как зерна, мы копим с тобой.

За партой сижу я, мечты свои лелея,
И слушаю учителя голос родной.
Как ветер весенний, он мысли развеет,
И мир открывает нам новый, большой.

Здесь смех, словно звон колокольчиков чистый,
И слезы порой, если двойку схватил.
Но все же, М-класс, ты – мой остров лучистый,
Где я научился любить и дружить.

И пусть пролетят незаметно года,
Как птицы в небесной лазури кружат,
М-класс мой, тебя не забуду никогда,
В душе моей будешь ты вечно жить, как хрусталь.

Мой Питер, туманами дышишь,
Проспекты твои - ленты серые.
В каналах вода, словно слышишь,
Шепот веков, песни старые.

Разбуди меня утром, дождливым,
Блеском гранитных твоих набережных.
Сердцу родному, сердцу любимому,
Ты снишься ночами, как березка нежная.

По Невскому, ветром гонимый,
Листочек осенний, лечу я, как птица.
И в каждом дворе, закоулке забытом,
Душа моя рвется, стремится, кружится.

С мостов твоих, в дымке рассвета,
Смотрю я на Неву, широкую, синюю.
И знаю, что нет в мире места,
Прекраснее Питера, сердцу милее.

И пусть холода, и пусть ветры,
И дождик осенний стучит по карнизам,
Я Питер люблю, до последней капли, до метра,
И в этом признаюсь, стихами своими.

Внутри пустота, и снаружи лишь мгла,
Себя ненавижу, себя не люблю.
В зеркале вижу лишь тень от себя,
И отвращение к себе лишь кормлю.

Каждый мой шаг, каждое слово и взгляд,
Всё вызывает лишь горечь и боль.
В этой тюрьме самобичевания зажат,
И не вижу выхода, не вижу роль.

За что я себя так терзаю и мучаю?
За ошибки, за слабости, за страх?
Себя на куски разрываю, калечу,
И тону в самокритики волнах.

Но где-то в глубине, огонёк теплится,
Маленький, хрупкий, но всё же живой.
Может, когда-нибудь он разгорится,
И осветит путь мне другой, новый.

Может, когда-нибудь я смогу простить,
Все свои слабости, ошибки, изъяны.
И себя принять, и полюбить, и жить,
Без этой боли, без этих страданий.

Мир словно выцвел, краски потускнели,
Сердца людские очерствели вдруг.
Забыли доброту, забыли, как пели
Птицы весной, позабыли свой круг.

Осколки слов, как острые ножи,
Ранят, калечат, оставляют шрамы.
За внешность, за вес осуждают чужие,
И забывают, что все мы под звездами.

Как больно видеть, как люди меняются,
Хуже зверей, бездушные, пустые.
В злобе своей бессмысленно теряются,
Забыв про ценности простые, святые.

Но я таким никогда не стану, клянусь,
Не опущусь до оскорблений грубых.
В душе моей доброта сохранится пусть,
И свет надежды не померкнет в буре судеб.

Пусть помнят все, кто обижает других,
Что красота – не в весе и не в росте.
А в сердце добром, в поступках благих,
В душе открытой, чистой, как в солнце свете.

Мне грустно, что в мире, где вешние зори,
Где рожь золотая колышется в поле,
Людские сердца стали вдруг словно черные норы,
И злоба в них плещет, как в море.

Забыли, как пахнет сирень по весне,
Как ласково солнце целует листву.
Оскорбляют друг друга в безумной тоске,
За внешность, за вес, за чужую мечту.

Словно звери рычат, позабыв про любовь,
Про доброту, про светлую веру.
И смотрят на мир, сдвинув хмуро бровь,
И сеют вокруг лишь печаль и потерю.

Но я не такой, я другой, я клянусь,
Не стану подобен им, злобным и грубым.
В душе моей нежность и ласка проснутся,
И буду я светом в ночи непроглядной, как любящий друг.

Пусть помнят все те, кто обижает других,
Что красота — не во внешней оболочке.
А в сердце, что бьется в груди у живых,
В душе, что чиста, как слеза на листочке.

В мире людском, где смешались все краски,
Где доброта борется с темной тоской,
Есть души чистые, как небесные ласки,
И те, что блуждают во тьме, как в реке.

Порой обманчива внешность бывает,
Под маской святости скрывается зло.
А тот, кто тихо в сторонке страдает,
Хранит в себе сердца чистого золото.

Не суди по словам, не суди по одежде,
Загляни в душу, открой сердца дверь.
И может тогда ты увидишь надежду,
Что мир не так уж и плох, поверь.

История — не просто скучный ряд дат,
А целая жизнь, что в веках видна!
В ней тайны хранятся, и разные врата,
И в прошлое путь открывает она.

Фараоны, цари, и рыцари смелые,
Открытия, битвы — всё здесь оживает!
О временах старых, о людях умелых,
История нам волнующе поведает!

Я древние книги листаю с восторгом,
О жизни людей, о событиях важных.
И мир постепенно становится строгим,
Но интерес к истории всё возрастает, как магия!

Я знаю, что мир — это целая книга,
А история — главная в ней из глав.
И с каждым уроком я мудрее немного,
И мир открывается заново вновь!

Не дом, а лабиринт, где тени гуляют,
Дети-инвалиды, в нём обитают.
Марьяна Петросян, в книгу вложила душу,
Мир необычайный, где чувства не спят, и не душат.

"Дом, в котором…" - название звучит,
Как эхо в коридорах, где жизнь горит.
Не просто здание, а мир параллельный,
Где каждый ребёнок, уникальный, особенный.

Они живут, играют, и любят, и страдают,
В своём мире странном, они процветают.
Свои правила, свои законы,
В мире, где нет места, для обычной жизни.

И книга эта, как зеркало души,
Показывает правду, о том, что внутри.
О силе духа, о дружбе, о любви,
О жизни особенной, о жизни, где мы.

Читая строки, понимаешь вдруг,
Как важна поддержка, как важен друг.
"Дом, в котором…" - книга не простая,
Она о жизни, о боли, о радости, о мире, святая.

Заметает снегом метель,
Заметает сердце мое.
Только ты, моя ласточка, мель,
В этой стуже, со мною в огне.

Руки твои, теплые, чисты,
Как березка, в поле весной.
Глаза твои – звёзды, лучисты,
В них тону я, забыв о другой.

Золотые волосы льются,
Как пшеница, спелая, в поле.
В сердце моём, чувства срываются,
В этом мире, мне только с тобой боле.

За окном, вьюга воет, кружит,
А в избе, уютно, тепло.
С тобой, любимая, я не тужу,
Сердце мое, с тобою светло.

Поцелуй твой, нежный, как сон,
Забываю я горе и мрак.
Ты – мой луч, мой радостный звон,
Мой рябиновый, нежный куст, мой маяк.

Над Невой, в тумане сером, встаёт красавица-столица,
Петербург, град на водах, с мостами каменными и строгими лицами.

Зимний дворец, гранит величавый, хранит в себе истории славу,
И стрелки шпилей, в небесной синеве, мерцают, словно звёзды в море.

По Невскому проспекту, в потоке людей, спешат трамваи, звучат шаги смелые,
И в кафе уютных, за чашкой кофе, звучат рассказы о жизни, о целом.

Каналы узкие, в сетях мостов, отражают небо, дома и веков,
Закат багряный, над крышами домов, рисует краски, словно художник богов.

Развод мостов, как сказка волшебная, игра света, воды и тайн безбрежных,
Ночь петербургская, загадочная, завораживает, пленительна, нежная.

Здесь Пушкин бродил, и Достоевский жил, вдохновляя мир, на холстах и в стихах,
Петербург — город мечтателей и сил, где каждый камень шепчет о временах старых.

На Мойке, в гранитной тиши,
Дворец Юсуповский стоит,
В молчании каменном спит,
О временах прошлых хранящий свой вид.

Роскошью блещут залы,
Стены шепчут о балах былых,
О тайнах, что в сердце хранят,
О судьбах, что в памяти спят.

Распутинский след, в подземелье скрытый,
Тайной окутанный, нераскрытый,
В глубинах мрачных, истории след,
В веках минувших, застывший момент.

И светлые окна, в ночной тишине,
Глядят на Неву, словно в волшебном сне.
Дворец Юсуповский, память веков,
В истории грандиозных, и скромных стихов.

Серый город, на Неве,
Дождь идёт, как в старом сне.
Мосты вздыхают, корабли,
Проплывают, вдали, вдали.

Дворцы стоят, как богачи,
В их окнах – таинственный блеск, ичи.
А по мостовым, шаги спешат,
В ритме города, кто-то куда-то спешит.

Белые ночи, светят так,
Что замирает каждый шаг.
В этом свете, всё светло,
И немного, грустно, и тепло.

Разведены мосты, как руки,
В небо тянутся, в облака тучки.
И отражаясь, в водах темных,
Спят отражения, ночных, городских огней.

Питер – город, волшебных грёз,
С его каналами, и его мостов.
Он хранит в себе, истории след,
В его стенах, и в каждом доме живёт.

О, Питер, город, мой родной,
С твоим дождём, и с твоей Невой.
Я люблю тебя, в любое время года,
Ты — мой город, ты — моя свобода!

Эрмитаж, с его залами,
Петергоф, фонтанами, играет,
И Исаакий, колокола звенят,
В этом городе, всё говорят.

О, Питер, город, мой родной,
С твоим дождём, и с твоей Невой.
Я люблю тебя, в любое время года,
Ты — мой город, ты — моя свобода!

Эй, друг! Ты — лопата, вгрызаясь в гранит
бытия, где мы с тобой, как два бунтаря, кипит
кровь, не вино! А сталь! А нервы – проволока!
Мы прошибали стену жизни, на голову с собакой
сваливались часто, в грязь, в лужи, в пьяный гам,
но вместе! Бок о бок! Один на одного – ТАМ!

Не нужны нам рифмы слащавые, как мед,
мы в прозе жизни с горем пополам идём вперёд!
Ты – локоть, что поддерживает в битве тяжкой бой,
ты – плечо, на которое я могу опереться с тоской.

И даже если будет черный день — тоска, зима,
мы вместе разобьём ее, и будет нам тепло всегда!
Ведь дружба наша – выше всяких высот,
она – бомба, что взорвёт любой застой, любой запрет!

Нежность взгляда, шепот слов,
В сердце вспыхнувший яркий зов.
Это чувства, что сильней огня,
Это ты и я, душа моя.

В тишине, в суете людской,
Ты — мой остров, мой покой.
В твоих глазах — безбрежный океан,
В твоей руке — мой мир, мой талисман.

Солнце светит, дождь идёт,
Сердце бьётся, жизни ход
Продолжает свой чудесный бег,
С тобой, любимый человек.

Пусть пройдут года, и белых зим,
Пусть зима придёт, и летних глин.
Наша связь, как дерево, стоит,
И любви священной свет хранит.

Песок течёт сквозь пальцы быстрых лет,
И каждый миг — бесценный, яркий свет.
Мы знаем все, что смертен наш удел,
Но солнце светит, пока оно не село.

Не жди чудес, не откладывай мечты,
Лови момент, цени его цветы.
Пусть грусть придёт, и боль, и темнота,
Но жизнь — прекрасна, это ты поймёшь, когда

Увидишь море, блеск его волны,
Услышишь смех детей, и песни звоны.
Почувствуешь тепло родной земли,
И в сердце радость тихо зацветет внутри.

Ведь жизнь — мгновенье, хрупкий, лёгкий вздох,
И каждый день — бесценный, новый Бог.
Так цени всё, что сердце ощутит,
И каждый миг в объятиях любви хранит.

Не бойся смерти, это лишь конец пути,
А жизнь — бескрайний, яркий, светлый дни.
Так улыбнись и живи, пока горит,
Твоя звезда, пока она ещё стоит.

Здесь, между каменных громад, где Нева плещет и вздыхает,
Мой город дышит и цветёт, душу людям открывает.

Знакомый запах сырости земли, и гранит, веками тертый,
Здесь каждый дом свою историю хранит, и каждый двор по родному серый .

С утра — трамвайный звонкий скрип, по Невскому – людской поток,
А вечером – на набережной блик, и тихий плеск морской воды.

Я знаю все его мосты, и парки, скрытые в тени,
И белой ночи, красоты, что только здесь видны .

Здесь дождь – не просто дождь, а часть души, седая прядь волос,
И солнце – редкий гость, но с ним краса прабивающихся в окно полос .

Мой город сложен, горд строг, но сердце добрым остаётся,
Он помнит всё, и каждый шаг, и жизнь моя с ним в новь сольётся.

Воздух чист и небо ясно
- Как на улице прекрасно!
Так сказал бы я, возможно.
Лгать, поверьте, очень сложно.
Жизнь ужасна и отвратна, гнила, убога, неприятна.
Смысла никакого нет.
Ты умрёшь забыв свой свет...