За что ты так со мною,
Безмолвная душа?
Хранишь смерть под красою,
Тоской себя душа.

Ты плачешь так беззвучно.
И ешь безумно мало,
Ведь стало тебе скучно,
Когда вся злость пропала.

Идёшь со своей тростью.
Глянь же в зеркала.
Жила ты только злостью,
И злостью умерла,

Сидела женщина, скучала.
Ведь жизни та не понимала,
А почему пёс не мурчит?
Иль слово "кар"не говорит?

А почему тот злой прохожий,
(На дядю важного похожий)
Не улыбнулся ей в ответ?
Какой занудный белый свет!

Пойдет та тётя погулять,
Прихватит пёсика (Опять?)
И всех собачек у меня,
Научит говорить: - Мур-мя! .

Хоть будут бабушки креститься,
Грустней не будет становиться.
Сидела женщина, скучала,
Собак мяукать поучала.

Она идёт, а флот плывёт
С тоской о жизни завывая.
Совесть грызёт, время не ждёт
Мать не пускает, вновь рыдая.

У той в глазах сверкает гнев,
Он отдаётся карим блеском.
Не дрогнет даже её нерв.
Знает моряк, все падут с треском.

Чёрный флаг бельмом в глазах.
Сплюнет, достанет шпагу ловко.
Мундир весь порохом пропах.
Но продолжается штурмовка.

Кровь плывёт алым ручьём.
Знакомый лик в дали мелькает
На пиратском судне он
О ком рассудок не смолкает.

"—Предатель, трус, ему конец!"
Ведь сражались они вместе
Ульяна думала, подлец
Погиб в войне, достойной чести.

Смертный бой из личной цели
Свист их шпаг свистает звонко
Убежать те не успели
Пали не все, знала девчонка.

По доске на чужой флот.
Достаёт та револьвер
"— Ты чёртов вор и обормот! "
И он упал в моря карьер.

Звук сердца бил по тем ушам
Что слыхали свиста пули
"— Это уроком будет вам. "
Но глаза слезой сверкнули.

Эта баллада о красе
Превосходного вождя
И рано утром, на росе,
Они ушли, чуть подождя.

Конец месяца. Сентябрь. Нож.
Больницы туалет, где свет мигает.
Слёзы душат, и цена их - грош,
Моя душа себя сама не понимает.

Прошу не помощи я. Это покаянье
Во всех грехах, что совесть презирает.
С виду мрачное на сердце состоянье
Внутри гниёт и ядом убивает.

Пишу о том, что сейчас мне стыдно,
Что приносила лишь страданья, муки.
Неужели наверху Ему не видно,
Что решилась я на это не от скуки?

Ничего сознанье не забыло,
И случай единичным не назвать.
Раза два когда-то точно было.
Не нужно никого на крик мой звать.

Самосуд пройдёт под телефона звук,
Про меня там кто-то вспоминает?
Мысль греет личность среди мук,
Как труп мой кровью истекает.

Но дрогнула рука, ведь дрожь
Почему-то не стихает...
Конец месяца. Сентябрь. Нож.
И душа поэта умирает.

Любовь всегда, любовь везде
Любовь есть в нашей голове.
Её огни зажглись в тебе,
Вот бы познать её и мне...

И страх всегда. И страх везде.
В подъездном мрачном тупике.
Не спрятаться от тьмы нигде,
Лишь свет мелькает в далеке,

От темноты скрываясь прочь...
Загадку сможешь растолочь?
Что не всегда и не везде?
Узнай ответ... Доверься мне.

Под речи сладкие мои,
И от меня скорей беги.
Всё это — сон, а я мертвец.
Ты жив. Я мертв. И сна конец.

О, кто ты? Неужели слов не знаешь?
Так расскажи своим глубоким взглядом.
Нет. Меня ты не пугаешь.
Даже своим мерзотным смрадом.

Похожи или нет, увы, не знаю.
Удивлённо смотришь, плоть жуя...
Не переживай. Безумцем не считаю.
Не переживу. Ведь безумец я.

Отпустила то былое,
Позабыла все обиды.
Помню небо голубое,
И чужого счастья виды.

Отпустила и запела,
Слезы стёрла прочь с лица.
Птицей вольною взлетела.
Ни начала, ни конца.

И снова он хороший.
И снова он добрей
Молчи же, как утопший.
И чувства все убей.

Не важно, что убудет
Одно лишь не забыть
Ведь без тебя не будет,
Умения любить.

Всё началось, казалось бы, со стуков.
И голоса, казалось, не причём.
Хотелось верить, что подобных звуков
Не будет больше. Мне всё нипочём.

Метался, лез на стену, как паук.
Ночью было страшно и тревожно.
В окно был постоянный стук.
Но это было невозможно!

В халате женщина мне говорила,
Что это можно с лёгкостью убрать.
Меня такое, честно, поразило.
Но в итоге хочется орать.

Не помогло. Не вышло. Не спасло.
Отчаянье заполонило разум мой.
А окружение, мерещилось, на зло,
Не хотело понимать тот страшный вой.

Истерика. Взахлёб слезами. Пустота.
Смех лекарством и защитой будет.
Так в чем же ужасаний красота,
Когда тебя твоё нутро лишь судит?

И все попытки в пыль и ни о чем.
Пытался, только хуже стало.
Кидался на колени пред врачом,
Когда снаружи стужей холодало.

Прощай. Прости. Пойми. Поймёшь?
Блаженного! Ничего не понимая!
Я знаю ты уйдёшь. Уйдёшь... Уйдёшь!
На рассвете кающем душой сверкая.

Буду вспоминать, оправдывать тебя.
Уйдёшь ведь, не желая понимать.
Голоса будут твердить, мерзко шипя,
Что будут тот рассвет напоминать.

Рядом дом, растёт бурьян
Парень крепкий, вроде Ян.
Или Седрик, или Фил...
Но меня он так любил

Лик мой видел - сразу млел
О любви мне только пел...
Но чувства могут убывать
Он позволил упархать.

Я проснулась, как в поту.
Страшно, стыдно... Не могу!
Тот приснился раз, в ночи.
Помню крикнул: "Не молчи! "

Милый снился мне во тьме
И лишь милый на уме.
То-ли Седрик, то-ли Фил...
Но меня он так любил...

Торжественно клянусь, что замышляю только шалость.
Торжественно не пьянствовать клянусь.
Поклясться я готов о том, что не сбывалось.
Пустые клятвы навевают только грусть.

Слова не сбудутся мои? Конечно.
Я лгун, но обижать вас не намерен.
Обещаньями уверенно кормил всех вечно.
И только в жизни, почему-то, не уверен.

Совести во мне крупица лишь осталась.
И вот, опять любимой повторюсь:
Торжественно клянусь, что замышляю только шалость.
Торжественно не пьянствовать клянусь...