опять молчим до утра, хоть ты рядом со мной.
простых слов не хватает, и взгляд стал иной.
и где же объятья, что гнали весь стресс?
теперь в них не чудо, не лес.


я стала колючей, как ёж на руке,
от злости к себе на холодной тоске.
мы рядом, но будто в кино без звука,
и сердцу от этой тиши так мучительно жутко.

я знаю, что люблю. и в этом мой свет.
но главный вопрос любишь ли ты, или нет?
он тихо сидит в голове день за днём,
и без твоего ответа мне не найти в этом дом.

я так сильно люблю. каждый взгляд, жест, прикосновенье -
это целое слово, и в нём все значенья.
и когда я злюсь - не ищи нужных фраз,
от твоих только слов разгорится вулкан.
просто подойди и замкни в кольцо рук,
этот мир гниловат, хрупок, пуст и так жутко душен.
но в нём ты есть. ты - и всё. больше мне ничего не нужно.

а в душе - чёрный лёд. и, наверное, всё это плохо
лишь из-за меня. из-за этой тоски бездорожной.
эта связь - она ведь из двух половин.
а одна утопает... прости. не хотела я быть твоей ношей.
я хотела нести только свет, а несу только груз и тревогу.
плевать, как сложится жизнь моя, пусть хоть вовсе рассыпется в пыль.
но чтоб у него всё было. чтоб солнце. чтоб путь. чтоб покой.
я б отдала за него всё. каждую клетку. кровь до последней капли.
всё, что во мне есть, на счастье его обменяла бы вмиг.

я разочарована в себе. перестала писать.
словно разучилась сначала стихи создавать,
а потом и любить, утонув в этой быстрой бытовухе...
но я ведь люблю. я ведь дышу. я ведь жить продолжаю.
я стараюсь. стараюсь жить ради него, для него, из последних сил.
очень хочу быть счастливой в году, что наступит, в его новом свете.
но так хочется чудо - найти это счастье уже до рассвета.

а после этих строк тишина.
и сноска, что всё это неправда, иллюзия, бред.
что лица и события вымысел, тень, пелена.
но в каждой отданой капле, в каждой разорванной клетке - слишком явная правда. и в ней лишь одно неизменно:
боль. и любовь. и сомненье. и вновь
Эти два одиноких, незримых крыла,
что бьются в такт, создавая ветра.
всё остальное и впрямь не важно.
выдумка

два дня - и ни слезинки на щеке
я бью рекорд, хотя в привычках у меня
плакать подолгу, а теперь - никак
как будто отпустила наконец тебя

а раньше я спасала боль стихами
но в этот раз не вышло ни строчки
не было ни сил, ни даже слов
просто слёзы, дни и ночи напролёт
и я шепчу: «а это победа?»
спасибо моему молодому человеку
лишь ради него я живу этот день
лишь ради него стою на шаткой мостовой

лучшее, что со мной есть
этот хрупкий мир в его ладонях
он украл у слёз их власть и причины
и в календаре из соли и печали
появился день. почти что солнечный

и это не конец, а передышка
глоток воздуха, чтоб снова научиться
не плакать, а просто быть
хотя бы два счастливых дня подряд

я погладила сон у тебя на виске,
натянула одеяло до самых ног,
чтобы холод из щелей, из зимних трещин
тебя по дороге в дрему не нашёл.

я погасила свет, но оставила тот,
что в сердце тлеет для тебя одного.
чтобы, если проснёшься среди теней,
ты знал - здесь тепло, здесь твоё место.

пусть завтра будет так: без тревог, без «нужно»,
без горечи в чашке, без боли в плечах.
пусть мир обойдёт тебя стороной, не нарушив
тот покой, что дышит меж наших рук.

я хочу, чтоб ты был счастлив
как утро в весеннем стекле.
чтоб легко было жить.
ятоб смеяться, не пряча.
и чтоб это счастье было со мной

я пишу это отражающими руками -
буквы тают, как лёд на стекле.
смотрю на текст глазами, полными слёз,
мир двоится в мокрой воде.
я в этой жизни полный ноль, безымянный знак,
на полях чужих побед.

я учусь. не покладая рук, не смыкая век.
ночь за ночью, день за днём.
а результат - как тень на стене, неосязаем и смешон.
не в этом месте - везде. зеркало мира замкнуло круг,
и я в нём - худшая из худших, обрывок фразы,
худшая из тех, кто мог бы стать лучшим.

я пытаюсь отшлифовать красоту, как камень,
но лишь царапаю себя, загоняю в угол тишины.
слёзная соль разъедает все контуры.
я плачу. и от этого становится не легче, а только больше -
больше боли, больше пустоты, больше невидящих глаз вокруг.

но есть одно, одно тепло на краю лезвия -
его руки, его смех, его «я рядом».
мне страшно, что я не смогу сделать его счастливым,
что моё небо слишком пасмурно для его солнца.
и от этой мысли, от этой любви, такой огромной и хрупкой,
слёзы текут с новой силой. потому что хочется быть не нулём,
а целым миром - для него.

я роняю смыслы, как осенний лес листву.
остаётся голый ствол, корявый и прямой.
смерть в стихах моих не громкий, театральный рев,
а лишь выдох в потолок, тишина, где нет «любой».
завтра будет? будет ли? спросишь - а зачем?
когда каждый новый день - это контур тем же тень.
вопрошание души, обесточенной совсем,
что уже не различает «хочется» и «лень».

отчаянье стучит в виски не как гость, а как хозяин.
растворило в кислоте и надежду, и мечты.
«что же будет после?» - шепчет разум, ставший сараем,
где лишь ветер гуляет пустотой с конца зимы.
тишина в ответ. ни ада нет, ни света рая.
только «ничего». представить это не смогли.
но страшит не «ничего», страшит, что, угасая,
мы и в памяти других - всего лишь прах земли.

а потом гляжу на отраженье в глазах стекла.
оазочарование во всём берёт исток во мне.
в каждом шаге - неуверенность и фальшь, как в первом акте зла.
я - ничтожество. не громкий приговор в войне,
а констатация: пылинка, что летела-мчала,
да затерялась в бездне, не оставив след в огне.
и любая попытка встать - уже не смех, а жалость,
натянутая маска на душонке в чехле.

так и стоит человек на краю, без сил и слов,
где вопрос «что после?» и признанье «я - ничто»
слились воедино в холодный, безостановочный кров.
нету смысла ждать. нет смысла верить. ничего.
только пустота поёт свой монотонный зов,
и внутри, и снаружи - сплошное «ничего».
и не страх уже, а скука бесконечных основ,
где исчезло даже эхо от того, что было «я».
я разочаровалась в себе. не просто в какой-то одной черте, а полностью, тотально. как будто фундамент, на котором стояло всё моё "я", оказался пеплом. и вместе с собой рухнуло всё вокруг - люди, цели, смыслы. всё стало плоским, тусклым, ненастоящим.

даже стихи, которые всегда были моим дыханием, отказываются приходить. а если и пробиваются сквозь эту стену, то несут с собой только одну тему - смерть. тяжёлую, навязчивую, безвыходную. их невозможно опубликовать, в них нет света, только долгое падение в тишину. и они такие длинные, бесконечные, как будто сама тоска растянулась в строчки. это бесит. бесит беспомощно.

я такая молодая, а внутри старое, изношенное желание перестать существовать. оно тихое и постоянное, фоном ко всему. я не могу ничего с собой сделать. пытаюсь: хожу в зал, и да, я молодец, но тело подчиняется, а душа то нет. лицо затянуло прыщами, будто всё внутреннее отвращение к себе вышло наружу, материализовалось.

я научилась писать грамотно, строить сложные предложения, но разучилась говорить простыми словами. разучилась *общаться*. между мыслью и языком - пропасть. Я научилась любить - молодец, - но потеряла смысл всех своих слов. они пустые. "надежда", "будущее" - просто набор звуков, за которыми ничего нет.

это не крик о помощи. это констатация. я сижу в центре собственного разочарования, которое поглотило всё, даже возможность выразить его по-настоящему. осталась только эта неуклюжая, сбивчивая речь, которая тоже, в сущности, ни о чём.

пустой экран, пустой стакан и пустота вокруг.
мир выцвел в коричневый и серый, как пасмурный недуг.
и день похож на день, как близнецы, не разберёшь который,
и жизнь - отлаженный конвейер скучных одних и тех же сорок.

ни песня не берёт за душу, ни строка не режет в кровь.
и даже боль - та самая - притупилась, став похожей вновь
на фоновый, монотонный гул холодильника во мгле.
ничто не греет, не волнует и не ранит на земле.

и в этой немоте, где даже отчаянье молчит,
где чувства спят глубоким сном, а мысль свой круглый путь вершит,
приходит простое знание, без страха, просто как ответ:
лучше я сдохну, чем буду продолжать
этот путь под названьем «больше нет».

и тишина - мой единственный и окончательный причал.
я пальцами ловлю лишь пыль, что медленно осела впрок.
ни магии, ни чуда в этом мире не бывало.
просто контур на подушке. просто выключенный срок.

это мой личный эксперимент по выживанию. сознательный уход в некую аскезу, граничащую с мазохизмом. я, для которой кино всегда было поводом для коммуникации, коллективным ритуалом, теперь добровольно обрекла себя на одиночное плавание по чужим сюжетам. и я не просто смотрю что попало. я выбрала фильмы с горьким, неудобным финалом. ту самую категорию, после которой в нормальных условиях инстинктивно ищешь рядом руку, хочется кого-то обнять. когда на экране гаснет свет и титры ползут в гробовой тишине, возникает та щемящая, до детской беззащитности, тоска. хочется прижаться к плечу другого человека, ощутить его тепло, спрятать лицо и задать тот самый наивный вопрос, который рождается только в этой зоне между вымыслом и реальностью: «а мы с тобой навсегда?» спросить не для того, чтобы получить логичный ответ, а чтобы услышать подтверждение самому факту существования этой связи здесь и сейчас.
но вместо этого - лишь эхо моего собственного дыхания и холодный свет экрана. этот вопрос повисает в пустоте, не находя адресата, и возвращается ко мне бумерангом, обнажая всю глубину моего одиночества. получается парадокс: я пытаюсь спастись от хаоса в голове с помощью историй, которые лишь обостряют рану. это терапия ядом, надежда на то, что через эту боль проступит какое-то новое понимание. или просто закончатся эти странные дни. я не знаю. я просто смотрю.

сейчас еще хочу писать текста именно в такой стилистике, но боюсь, что окружающее меня общество неправильно все поймет

обещание разбито, и в комнате тишь,
снова я плачу, опять одна.
и шепчу в пустоту, что не в силах забыть:
«прости, что не послушала тебя».
ты просил не ронять напрасных слез,
но их горькую соль должна знать лишь я одна.
я не могу плакать с кем-то, кроме себя,
мне чужая рука для них не нужна.

а в ответ лишь эхо в моей тишине
поднимает вопрос, разрывая грани:
«ну нахуя тебе я, скажи, теперь мне?»
чтоб царапать тоской по стеклу одиночества сажу?
я - тень на стене, недочитанный стих,
бесполезный груз, что сама же тащу.
зачем я тебе, если я не смогла
сберечь этот дар - наши общие
слезы?

но сквозь соль на губах, сквозь туман и урон
проступает твой свет, такой данный, святой.
ты прекрасен, как утро, что ждет за окном,
как тот мир, что мы строили вместе с тобой.
ты просил не рыдать, а дышать в унисон,
и в твоем бы покое утонула моя боль.
но душа моя - омут, где правит шторм.

так висит этот вопрос, острый, как клинок,
меж «прости» и «люблю», между нас.
я - свой собственный и больной островок,
а твой берег так светел сейчас.
и, быть может, ответ не найти никогда,
лишь солится рана, и нету исхода.
ты прекрасен, но я - это снова беда,
и разлука для нас - это горькая вода.

почему никто вслух не признаётся,
что ревность - чувство самое ужасное?
от него в горле противный ком злобный вьётся,
и становится вмиг на душе безрадостно.

меня прямо выворачивает, хоть блевать,
так тошнит от немой и бессильной догадки.
и не хочется больше ни с кем общаться, молчать,
забиваясь в углы, как в деревянные ящики.

и гудит голова, и сводит живот от тревоги,
будто кто-то внутри меня выжигает все нервы.
нет от этих терзаний нигде нам дороги,
лишь одни ошмётки разорённой гордости.

и лежать бы, отвернувшись к стене,
ничего не слыша и не видя, забыться.
о, скажите, зачем эту боль в глубине
ревности острой бритвой мне стоит резаться?

я загадаю тебя в день рожденья,
задув свечи в ночной тишине.
мое заветное, главное желанье:
чтоб ты поскорей появился при мне.

я загадаю тебя в новый год,
когда часы начинают свой бой.
пусть этот год нам удачу пришлёт
и соединит наши судьбы с тобой.

я вижу на часах 23:23,
волшебный миг, подаренный ночью.
я знаю, мы вместе - судьба нам вдвоём,
и это наполняет радостью очень.

я шепчу одуванчику, первому снегу,
ресничку на ветер бросаю с руки.
чтоб верил, любил, чтобы вечно берег ты
того, кто так ждёт этой встречи с тобой

твоё имя в моих мыслях тихо звучит,
и тучи развеивает твой лёгкий смех.
я просыпаюсь с мыслью, что ты меня будишь,
и для тебя одного я становлюсь тише, нежней.

хочу, чтобы твой смех был самым громким утром,
чтобы в нашем доме пахло теплом и счастьем.
вся жизнь моя - это большое письмо к тебе,
и я готова быть с тобой в бурю и в ясный день.

мне не нужны другие страны и океаны,
ты - целая вселенная, которую я открываю.
в этом чувстве - моя самая твёрдая правда,
я посвящаю тебе каждое своё дыхание, каждый шаг.

и пусть годы проходят, листья желтеют и опадают,
любовь моя не остынет, не превратится в пыль.
ты - мой единственный, мой выбор и моя судьба,
тебе одному я принадлежу, и это навсегда.

опять ночь пришла, в тишине я рыдаю,
и капают слёзы ручьём на кровать.
я снова одна, и я ненавидаю
себя и свою безнадёжную стать.

так жить не хочу, все темно и уныло,
и сердце от боли готово разбиться.
меня будто ветром холодным застыло,
и нету и сил, больше нечем гордиться.

зачем этот день? в нем ни капли отрады,
лишь тяжкий багаж из обид и потерь.
от всех этих ран и душевной прохлады
хочу просто скрыться, исчезнуть теперь.

но шепчет мне кто-то: «ведь ночь не навечно,
и даже в грозу прекращается дождь».
возможно, душа отогреется сердцем,
и ты свою боль унесешь

я смотрю, как ты задачу сложную решаешь,
не суетясь, в себе найдя нужный метод и покой.
а я бы нервничала, и тряслась, и торопилась,
и потеряла бы суть под гнетом суеты пустой.

я вижу, как ты с людьми говоришь спокойно,
не требуя от них немедленно тебя понять.
а мой язык порой так колок и неловок,
я могу обидеть, даже не желая обижать.

ты лучше меня в мелочах этих, в самом главном,
в том стержне внутреннем, что не сломать ни в быте, ни в борьбе.
и зависти во мне нет,есть чувство правильное,
желание тянуться к этой твердости в себе.

так выходит, что любовь - не только страсть и нежность,
а пример, урок, который мне с тобой дано пройти.
и я благодарна этой странной несовершенности,
что помогает мне чуть лучшею саму себя найти

мне не кричат комплименты прохожие,
я не срываю восхищённых взглядов.
я в этом мире серая, возможно,
и мой удел - стоять в сторонке справа.

лишь раз подошли, но то был жест пустой,
мне был тот парень неприятен, безразличен.
один лишь шаг... и больше никакой
надежды, что я красива и привлекательна.

го для него я - та, что лучшая на свете,
он дарит мне цветы, в его глазах огонь.
и в этом мире, словно в майском лете,
стеснение тает, будто ночью сон.

он дарит смысл, чтоб жить и не сдаваться,
нн дарит шанс расти, ошибаться и прощать.
и я готова с ним на всё подняться,
лишь вместе душу и судьбу свою поднять.

ты снишься мне наяву? не пойму.
так быватт лишь в сладком бреду.
рука твоя в моей - это явь или нет?
и в мире таком я не знаю примет.

мы вместе идём, и смеёмся, и спорим,
но будто в тумане, прозрачном и скором.
и я задаюсь вопросом одним, не робея:
это точно реальность? а может, затея?

и если созданье я сна голубого,
где ты существуешь, дыша и любя,
то пусть этот сон не кончается снова,
не надо другого. мне хватит тебя.

не буди меня, мир. пусть правила сломаю.
я здесь остаюсь. я тебя обнимаю.
прекрасный мой сон, продолжайся, молю.
я в нем остаюсь. я тебя не спугну

каждый день во мне тихо умирают надежды,
смысл расплылся в сердце, как грязь под дождём.
я существую в мире, где все так безбрежно,
но душа моя ноет незримым стихом.

жизнь моя свеча, что догорает уныло,
единственный свет - это призрак его.
без него я давно бы уже не существовала,
превратилась бы в пыль, растворилась бы всё.

зачем этот мир? для каких испытаний?
чтоб страдали создания из плоти, костей?
чтоб мы вечно искали в чужих ожиданий
то, что не отыскать средь людских площадей?

я не нытик, я просто устала дышать
в этой вечной погоне за чьей-то мечтой.
может, смерть - это шанс наконец-то понять,
для чего мы приходим с такой пустотой

здесь пахнет корицей, тепло и уютно,
друзья смеются над старой шуткой.
всё как всегда, всё на своих местах,
но в этой гармонии есть чужой привкус.

я пробую варенье из спелой малины,
что сама собирала в саду за домом.
оно идеально: ни кисло, ни приторно,
но почему-то горчит незнакомым оттенком.

и понимаю, без его простого «дай попробую»,
без этого взгляда, что светится в такт,
самые сладкие ягоды становятся солёными,
и самый красивый день кажется пустым.

может, счастье не в идеальной картине,
а в том, чтобы делиться даже горьким вареньем?
и без него мой мир, хоть и полон всего,
стал просто красивым, но чужим помещением.

ты стоишь как скала в бушующих волнах,
не прося ни похвал, ни чьей-то помощи.
я смотрю на тебя с восхищением в глазах,
гордость в сердце моём расцветает как будто бы.

ты не ищешь красивых и громких фраз,
просто молча несешь свой нелёгкий крест.
и в твоих обычных, спокойных глазах
я нашла то, что в жизни дороже всех звезд.

если станет темно и не будет сил,
если ветер ударит с такой силой, что с ног собьёт,
помни, я всегда тот причал, что ты полюбил,
тот, что в бурю тебя без условий примёт.

мы не будем кричать о любви на ветру,
не нужны нам чужие восторги и лесть.
просто знай, я всегда приду и помру,
чтобы в сердце твоём никогда не было тесно.

она пришла не страшной и не злой,
просто в один обычный вечер.
погасла лампада за спиной,
и замолчал привычный ветер.

она взяла твою чашку чая,
допила то, что ты не смог.
и в доме тишина такая,
как будто умер звонкий срок.

и нет ни боли, ни тревоги,
лишь лёгкость странная в груди.
как будто все твои дороги
ведут теперь в другой ручей.

и только дождь за окном плачет,
о чём-то вечном и простом.
а жизнь, как свечка, тихо тает,
становясь чужим письмом.

клялась я в верности нездешним силам,
а трепету ресниц твоих усталых.
слова свои, как птиц, я отпустила
в твой океан, бездонный и бывалый.
но ты не слышал, как в тиши ночной
я отдавала берега свои,
и как под лаской холодной и чужой
рассыпались священные стропила.
и вот стою среди былого здания,
где ветер гуляет в пустоте,
храня в ладонях пыль былых признаний,
что обратилась в прах на моём пути