Шесть и ноль, это просто жесть,
А в душе, разве что, двадцать шесть.
Жил я правильно или нет,
С точки зрения прожитых лет?
Нет ответа на сложный вопрос,
Но физический есть износ.
Паспорт мне уже не менять,
Но, пока, могу сочинять.
Бью я рифмой по тяжести лет,
И, как прежде, люблю белый свет,
Чистый воздух, небес синеву...
Коль даст бог, ещё поживу.
Вроде поздно, а хочется жить,
Удивляться и внуков растить.
Хоть и жёстко звучит шесть и ноль,
Когда вдруг донимает боль,
Но не тело болит, а душа...
До чего же жизнь хороша!

Я не люблю футбол, ну хоть убейте,
Болельщики, простите, мужики!
Коль нравится, конечно, поглазейте,
На сколько ноги у ребят ловки.

Давно уж нет хороших футболистов,
И результатов мировых, как будто, ноль.
Зарплата больше чем у хоккеистов,
На выходе всего лишь в сердце боль.

Ну, не умеем, значит, не играйте,
А коль на поле вышел, шевелись.
Мяч получили, значит убегайте,
В девятку попади, не ошибись...

Я не люблю футбол, теперь уж точно,
Играть в него не можем мы совсем.
Опять покинули чемпионат досрочно,
Добавят обязательно зарплату всем...

Снегири, словно красные гроздья,
Облепили кусты под окном.
А зима, белокурая гостья,
Мир укрыла белым крылом.

Мир зимы для меня черно- белый,
Только светятся окна во мгле.
Лес стоит словно заледенелый,
Свои ветви прижавши к земле.

Угораздило в стылую пору
Появиться на этой Земле,
Неуютный открылся мир взору,
Лишь узоры на мутном стекле.

Что зима? Ожидание лета,
В зимней спячке деревья, дома...
Очень хочется солнца и света,
Или точно, сойду я с ума...

Угнетают короткие дни,
Тучи низкие над головой.
Фонарей, заметенных, огни
Не справляются с зимней мглой.

Где ж ты зимний морозный день,
Когда солнце искрится в снегу,
Когда яркая даже тень,
Что отбросил ты на бегу.

Небо давит, а не бодрит,
Заползает серость в глаза,
Воробей в ознобе дрожит,
Очень мрачная полоса...

В теплых шубах, сутулясь, люди,
Прикрываясь воротником,
Будто бы по чьей-то причуде,
Семенят к остановке бегом.

Новый год под бой курантов,
Встретит весело страна.
Крики пьяных фигурантов,
И конечно ночь без сна...

Разрезают небо вспышки,
Это праздничный салют.
Это взрослые мальчишки
Всем привет передают.

Дышат паром с перегаром,
И улыбка во весь рот,
Повелось в стране не даром,
Все пропить на Новый год.

Хоть начнется все прилично,
После Путина всерьез,
Встретим год мы феерично,
И страна пойдет в разнос...

Падают снежинки, замерзает нос,
По земле шагает дедушка Мороз.
Ёлочка огнями радует детей,
И даже на морозе становится теплей.

Ледяная горка, лыжи и коньки,
На пруду застывшем теснятся рыбаки.
Снега по колено, зима взяла свое,
А на верёвке сохнет застывшее белье.

Со старыми печалями прошлый год уйдет,
Нас одарит радостью этот Новый год.
Все что было, прошлым станет в один миг...
Жалко. Я ведь к старому так уже привык...

Стихи, конечно, от души,
Но рифмы не хватает.
На суд других ты не спеши,
Подруга намекает.

Нет рифмы, ну и что?
Скажу, что вольный стих.
И по количеству за то,
Тут как у семерых.

Строчит она и день, и ночь,
Стучит клавиатурой,
И напечататься не прочь,
С такой макулатурой.

Причина гордости конечно,
На стих ее, сертификат!
Оригинальность, бесконечна...
А может снова, самиздат?

Есть такие люди на свете,
С виду, просто дворянского рода,
Тут манерность в приоритете,
Далеки они от народа...

Пышность фраз и осанка вроде,
В ресторане обед бездушный.
Поведение сплошь по методе,
Поцелуй ему шлёт воздушный.

Ну, графиня, никак иначе,
И вуаль, и конечно шляпка.
А лет десять назад, на даче,
Вместо веера была тяпка.

Это Светка, соседка наша,
Но меня она вряд ли узнает.
Она мастер была эпатажа,
А теперь в ресторанах мелькает.

А напротив, сидит Вовка,
Его тоже я с детства знаю.
Дам богатых разводит ловко,
У них денег всегда занимает.

И пытаются два прохвоста
Развести друг друга на деньги.
Только сделать это не просто,
При завышенной самооценке.

Когда я был молод, уверен в себе,
Казалось моря по колено.
Пытался условия ставить судьбе,
И спорил я с ней неизменно.

О старые грабли я лоб расшибал,
Не раз и не два, постоянно.
Не глядя под ноги, по миру шагал,
И верил в себя окаянно…

Немало я шишек конечно набил,
Но мудрость приходит с годами.
Прощался, прощал и снова любил,
Свой путь омывая слезами.

Седые виски, нет беса в ребре,
Но чувствовать начал острее.
Себя узнаю в молодом бунтаре,
И быть призываю скромнее...

Я прошел уже сотни дорог,
Истоптал я немало сапог,
Я уже позабыл все, что знал,
И не помню кого я искал.
Что тянуло в дорогу меня,
И давало любви и огня?
Что вело, и призывно звало,
Отгоняя напасти и зло?
Но ведь что-то влекло меня в путь,
Но ведь кто-то шептал "не забудь"...
Как же память моя коротка,
А судьба непомерно жутка...
Как вернуться в покинутый дом,
Где рябина растет под окном,
На пороге старушка в платке,
И искрится река в далеке...
Я не помню дорогу домой,
Я ушел долгой снежной зимой,
Так и жил никого не любя,
Значит вечно скитаться судьба.

Где луна зацепилась за звёзды,
Дремлет, тихо дыша океан,
Омывая пиратские кости,
Размывает прибрежный бархан.

Ну, а завтра в безумии ветер,
Будет берег волной штурмовать,
Пальмы рвать как рассерженный цербер,
В жутком реве побед ликовать.

Океан переменчив и вечен,
Пока вечна Земля под Луной,
В тоже время он так человечен,
Когда спит обретая покой.

Промывает мозги пропаганда,
Страстно воет 3D аватар,
РенТВ гонит нам про мутанта,
СТС вновь включил сериал...

Ну а Пятый нас "Следом" терзает,
И не год, и не два, и не три...
ТНТ юморит, не цепляет,
Ну, а Первый? Смотри, не смотри....

Обмельчало ТВ на экране
Диктор лепит слова невпопад...
Вот грузины уже на майдане,
Жму я кнопки пультА наугад...

Поглощает войны рутина,
Словно снежная круговерть,
Небо, цвета аквамарина,
А в затылок уж дышит смерть.

Время здесь потеряло силу,
Мир скукожился до блиндажа,
Не узнать теперь заводилу,
Что не сдал врагам рубежа.

Руки ноют от напряжения,
От стрельбы он почти оглох,
А в глазах огонек удивления,
"Я же жив", и глубокий вздох...

Не понять на сытой "гражданке",
Как усталость их валит с ног.
Кто-то спит как убитый в танке,
В блиндаже, не снимая сапог.

И в такие минуты покоя,
Посещают цветные сны,
Там есть дом и нет звуков боя,
Шепот нежный родной жены...

Я звезд с неба не хватал,
Я как проклятый пахал,
Думал, главное семья,
В конце списка где-то я...

Как и все, слегка грешил,
Просто шел, и просто жил.
Благодарности не ждал,
Просто жил и отдавал...

Когда тлел, когда горел,
И как все, увы, старел...
Нет, не выгорел дотла,
Потерял лишь два крыла.

Мне летать теперь не смочь,
Я присесть порой не прочь,
То колено, то спина,
То не спится допоздна...

Вот пишу, уже заря,
Не прожито время зря,
Чтоб детей своих растить,
Точно стоило пожить...

Страна моя могучая,
Ты дочь мороза жгучего,
Морской водой омытая,
Конечно, знаменитая.

Растут березы белые,
А люди живут смелые,
Леса шумят широкие,
А реки здесь глубокие.

Живут народы разные,
Есть залежи алмазные,
У нас есть нефть и газ
И опытный спецназ.

Не раз желали покорить,
Нам не впервой врага громить,
Но не родилась сила,
Чтоб нас поработила.

Восстанет снова из руин,
Страна берёз, страна рябин,
Сердца не охладели,
Господь ведёт нас к цели.

Всё прошло, и всё ещё будет,
Было многое, но всё впереди.
Тот кто чувствовал, не забудет,
Не назад, а вперёд гляди.

Очень важно, что делал в жизни ,
Что делами хотел сказать.
Закуси удила, зубы стисни,
И не думай закончить мечтать.

Сто дорог впереди, направлений,
Кое- что ещё могут и деды.
Ещё много сил и умений
И не стоптаны старые кеды...

Небо сомкнуло глаза,
Тьма крадется к домам.
И, наступая, гроза
Режет ее пополам.
Молнии разят наугад,
Вспышки бьют по глазам,
Гром гремит невпопад,
Дань отдавая богам.

В странное время живём,
Молимся и грешим,
Будто вслепую идём,
Сами войны хотим.
Боги сходят с ума,
От наших желаний и просьб,
Рад, разве что, сатана,
Что где-то опять, взорвалось...

Гордо идём на грозу,
Снова орлиный клич,
Не важно кто там, внизу,
Нам бы небо постичь...
Нам бы сорвать куш,
Победа любой ценой,
Ценой человеческих душ,
Вновь пополняем строй...

Мечется запад в истерике,
"Трамп получил власть!"
Согласия нет в Америке,
"Россия готова напасть!"

Крысы грызутся в банке,
Чтоб от кормушки урвать,
Радуюсь их перебранке,
Довольный ложусь спать...

Жизнь идёт по спирали,
Все повторяется вновь,
Вернётся все то, что отдали,
И кровью вернётся кровь.

Добро же добром вернется,
Любовью одарит любовь,
Но Западу вновь неймётся,
Знать снова прольётся кровь...

Хочу туда, где ласковое солнце,
Где море лижет золотой песок,
Где волны дарят тысячу эмоций,
И ветер в парус бьёт наискосок.

Наполнит грудь соленый ветер,
Наполнит паруса восторг,
Гудок даст рыболовный сейнер,
Форштевень ощутит напор...

Штурвал в руках, в душе свобода,
И снова слились океан и я,
Мы вместе от заката до восхода,
А экипаж опять моя семья.

Я уже не способен на глупости,
Сожалею, но это факт.
Но, на счастье, лишён скупости
И пока присутствует такт.

Мне ходить, пока, весело,
Ну и выпить, я не дурак,
Приму то, что судьба отвесила,
Ведь мужчина я, как никак.

Не люблю шумной компании,
Если нет за столом друзей.
Поддержу в любом начинании,
Не боюсь больших скоростей.

Я татухами не обколотый,
Душой молод и бодр с утра,
Если кофе есть молотый,
То работа пойдёт на ура...

С верой в бога и силы небесные,
Начинаю стихи строчить...
Через муки души и телесные,
Мне ещё бы хотелось пожить...

За окном завывает ветер
И стучит веткой в стекло,
Расчищает дорогу грейдер,
Только пять, а уже темно.

Снег укрыл дома и деревья,
Расстелил свое полотно,
И искрится зимы творение
Словно сказочное кино.

Мы, на зимних листах белых,
Свой оставить готовы след,
И в ладонях заледенелых,
Первый снег сжимает поэт...

На руинах нашего мира
Будут вновь города возводить.
Интернета не станет, эфира,
Только люди продолжат любить.

Будут снова смеяться дети
И валяться в зелёной траве.
Поменяется все на свете,
Ведь все беды у нас, в голове.

Остудить как горячие головы?
Научить как детей любить?
Тех у власти, что ещё молоды,
Старых, что не хотят уходить.

Я смотрю на бездетных правителей,
Судьбы мира решают они.
Вижу благ мирских потребителей,
Изрыгателей болтовни.

Знаю, все уже было,
Верю, все повторится опять.
Время только глаза прикрыло,
Чтобы вновь запуститься вспять.

Они повстречались
Случайно в метро,
И снова случайно
В дешевом бистро.

Не сразу, конечно,
До брака дошло,
Но что-то, к друг-другу
Их точно влекло.

Они расписались
Без помпы вдвоем,
Под зонтиком, рядом
Пришли под дождем...

Их счастье нашло,
Что они так искали,
Сердца в унисон
И души совпали.

Он был не богат,
Она, не красотка,
Немолод уже
И она не молодка.

Живут, по сей день,
Нянчат внучат,
И вряд ли невзгоды
Их разлучАт.

Она уж не та,
Не первая свежесть,
Нет искры в глазах,
В движениях размерность.

Жених простоват,
В речах недалек,
Достоинство лишь
Большой кошелек.

На свадьбе все близкие,
Только родня,
Тут редкое "горько"
И нет уж огня ...

И как кипятком
Ее он ошпарил,
Когда, через месяц,
Впервые ударил...

Вновь в поиске оба,
А счастья все нет,
И главной надеждой
Стал интернет...

Он "мачо" небритый,
Как с модной картинки
Прекрасная пара,
Для юной блондинки.

Она, как с обложки
Чужого журнала,
На свадьбе подружек
Своих затмевала.

Завидовал каждый,
Такому то счастью,
Но свадьба была
От жизни лишь частью.

Их съела рутина,
И быт их достал,
От женских капризов
Наш "мачо" устал.

Тот брак был недолог,
Вновь в поиске оба,
Как будто не брак был,
А, кинопроба...

По ушам бьет железный звон,
Может быть это просто сон...
И не жил я совсем, а спал,
Все, что помню- я лишь мечтал.
Вроде жил, ну а было ли?
В память черти мосты сожгли.
В голове стоит страшный гул,
Я густую слюну сглотнул.
Помню бой и рядом разрыв,
Отделение шло на прорыв...
Как с похмелья сижу, разбуженный,
Теперь понял, я просто контуженный.

Мы победим, одолев супостата.
Мы отомстим за плач матерей.
Наши, не бросят на поле солдата,
Жены дождутся любимых мужей.
Дети любимого папу обнимут,
Узнают отца в постаревшем бойце.
Да это он, подтвердит старый снимок,
Только щетина седа на лице.
Счастье вернётся в дом и квартиру,
Будет оно, даже в двойне.
Добрая весть разлетится по миру,
Но, будут сниться сны о войне.

Жизнь горькая и сладкая, с оттенком сожаления,
И грустно, и внимательно смотрю я в отражение.
Расскажут все, что было- морщинки на лице,
О доброй моей матери и никаком отце.

Да, на лице морщины, а шрамы на душе,
Не получилось счастья, нет рая в шалаше.
Я дую на холодное, обжёгся кипятком,
И снова мне не хочется остаться дураком.

Я вовсе не обижен, сам виноват во всем,
Теперь я не один, вдвоем, переживём.
За все, что пережито, судьба дала мне шанс,
Ты рядом, ты со мною, и есть в душе баланс.

От бессилия плачет небо.
Тучи черные над землёй
Поливают дождем свирепо,
Осень кажется западней.
Под зонтами сутулясь люди
Принимают такой как есть...
Осень, скуки пора, по сути,
Мне успела уже надоесть.
Не манят золотые дали,
И раскисшие тропы дней,
Мы получше погоду видали,
С ярким солнцем и потеплей.
Не пойму я любителей осени!
Это мертвые листья шуршат...
А на небе не видно и просини,
И от холода капли дрожат.

Я с понедельника начну,
Всё в жизни поменяю.
Сменю работу, дом, жену,
Я честно заявляю.
Ну а сегодня лишь среда,
На стареньком диване
Я не подвинуть никуда,
Понежусь как в нирване.
Жена, мне чаю приготовь
И пирожков с капустой,
Да не клади туда морковь,
И лука чтоб негусто ...
Ну точно поменяю жизнь,
Устал уже от этой,
Хочу я свежести, новизн,
А тут... пюре с котлетой....

Ты видел чужое счастье,
Когда у тебя проблемы?
Когда на душе ненастье,
И раздирают дилеммы.

Послушай, смеются дети,
И вспомни, каким ты был.
Чужой, на чужом банкете,
Но ты ведь тоже любил...

Почувствуй как ветер осенний
Сдувает проблем шелуху,
И требует продолжений,
А может, несёт чепуху...

Живи и дыши полной грудью,
Вдыхая запах лесов,
Сегодня, на перепутье,
Будь счастье принять готов...

Ты так торопился жить,
Против течения плыть,
Свою, пробивая дорогу.
Но жизнь нельзя торопить,
Судьбу не нужно дразнить,
Идя к своему некрологу.

Дорога у всех одна,
Событий и бед полна,
И все же она от бога.
Судьба уже предрешена,
Но злобствует сатана,
И ноет в душе тревога.

Казалось, ты выбрал путь,
С него тебя не свернуть,
Ухабистая жизнь- дорога.
Ты думал, познал суть,
Осталось перелистнуть,
Но замер ты у порога.

Ты думал, судьба белый лист,
Теперь ты уже фаталист,
И шишек набил не мало.
И как отыгравший артист,
Теперь ты уже реалист,
Но вновь отпускаешь забрало...

Все смелее становятся строки,
И все ярче звучат слова,
Иногда они просто жестоки,
Или сладкие словно халва.

От души ли звучит слово?
Много фальши порой в стихах.
Правда жизни звучит сурово,
Как раскаяние в грехах.

Продолжая пачкать бумагу,
Я порву недописанный лист,
Пожалеют одни бедолагу,
А другие решат, эгоист...

Да, бывают порой метания,
Кто не пишет, меня не поймет,
Может это мое призвание?
Но, никто ведь не издает....

Я прошу вас, верните лето,
Отмотайте время назад,
Наложите на осень вето,
Возвратите трели цикад.

Я хочу, чтобы птицы пели,
Среди зелени и цветов,
Чтобы мы с тобой не старели,
И забыли про докторов...

Нас подхватит осень сырая,
Лишит солнца и теплоты...
Все приму, ни на что не взирая,
Если рядом со мною ты...

Пролетел незаметно день,
На диване лежит, тюлень,
Снова с ящиком разговор,
Он судья ему и прокурор.

Не доволен он в жизни всем,
И жильем своим и бытием.
И поносит он жизнь и власть,
Не дают ему жить в сласть.

Страной правят одни недоучки,
Довели государство до ручки.
Вот пришел бы правитель другой...
Только он не знает какой.

Но не с голода тюлени опухли,
На диване пасутся, на кухне,
Да, тюлень наш не одинок,
Продолжает копить жирок.

Пролетела весна вереницами дней,
И промчалось непонятым лето.
Вот бы осень, зима пролетели скорей...
Но кто наложит на зиму запреты...

Где-то нежное море и солнечный пляж,
Волны лижут извилистый берег.
У кого-то круиз и по странам вояж,
Но а я, на прогулку в свой скверик.

Снова теплая куртка, потрёпанный зонт,
И хоть вой от зелёной тоски.
Беспросветными тучами смят горизонт,
Я сочувствую вам, земляки.

Ночь опустилась на округу,
Луной подсвечен силуэт,
А звёзды снова мчат по кругу,
Среди галактик и планет.
А где там, в бездонной дали,
Сидит она и смотрит в высь,
Вверяя небу все печали,
Беззвучно шепчет мне "найдись"...
Но я далёкую планету
И в телескоп не разгляжу,
И не по силам интернету
Найти тебя, как погляжу.
Но звездный свет твоей рукою
Писать пытается ответ,
Луна уходит стороною,
Чтоб не мешать принять привет...
А между нами расстояние
Быть может тысяча парсек,
Мы видим звёзд одних сияние,
Но нам не встретиться вовек.

Могучий маг, магистр теней
Умом и сердцем был злодей.
В нем кровь текла темнее тьмы,
Его боялись, как чумы.
Одним касанием своим
Он превращал живое в дым,
Земля чернела под ногами,
И меркло небо над церквами.

Волк, защищая свой народ,
Пошел на мага, сумасброд.
Все разбежались в рассыпную,
Закован волк в броню стальную.
Отныне он железный волк
Служить магистру его долг.
Послушен он его командам,
Железным псом он стал, мутантом.

Так длились годы или век,
Тоскует волк, как человек,
И пожиная злую волю,
Влачит в железе свою долю.
Но сердце бьётся там, под сталью,
Горит, объятое печалью.
Как затушить его пожар?
Унять нестерпимый жар?

И, пересилив мага путы,
Он лапы в железа обуты,
Влачит к болоту и, прыжок...
Всю силу он вложил в бросок.
Как камень рухнул волк на дно,
"Все, сделал я, завершено..."
Ржаветь в болоте? Что за толк?
Но так свободу выбрал волк...

Он умеет плести косички,
Он готовит, стирает и лечит,
Знает, что у нее в косметичке,
И не любит, когда перечит.

Посвящен в сердечные тайны,
Непростых школьных романов.
Иногда он сидит в онлайне,
Но не терпит самообманов.

Для него она свет в окошке,
Она все, что ему осталось,
Все отдаст он своей крошке,
Не заметив боль и усталость.

Он не ждёт от нее взаимности,
Выполняет свой долг, наконец.
Потакает детской наивности
Одинокий мужчина, отец...

Солнца нет, нет и радости,
Пения птиц давно уж не слышится,
А в стихах нет витиеватости,
И вообще, что-то не пишется.

Замыкая лето августом,
Я тоскую душою страдающей,
Да простят читатели автору,
Нелюбовь к осени надвигающейся.

Для меня словно тень черная,
Нависает она тяжестью,
И кончается песнь минорная,
Небеса грозят неприятностью.

Умирает в цветах красочных
То, что было зелёным раем,
Остаёмся в цветах лакокрасочных,
И конечно же, все понимаем...

Окружая себя бесконечностью мук,
Пожиная плоды невеселых разлук,
Не успев посчитать пролетающих лет,
Мы погрязли в делах и не видим просвет.

Понимая, что жизнь она лишь до поры,
Я хотел бы присесть на вершине горы,
И вдыхая туман, встретить новый рассвет,
Оценить и осмыслить груз прожитых лет.

На Земле человек лишь на, время. Зачем?
Нет ответа процессоров и микросхем.
Ну а там, за чертой, что будет, то будь...
Постараюсь достойно закончить свой путь.

Мы последний оплот христианства
Положился Создатель на нас.
Позабудьте про праздники, пьянства,
В храме плачет икона сейчас.

Поминая погибшего сына,
Мать поклоны кладет у икон.
Под окошком завяла рябина,
Почернел грозовой небосклон.

Разве можно забыть те минуты,
Когда взрывом разносит твой дом,
Смерть и боль, есть войны атрибуты,
И не время плясать нагишом.

Не в студёной воде закаляют мечи,
Коли враг на пороге, рукава засучи,
Встанет снова за матушку Родину рать,
Не впервой нашу землю сынам защищать.

Если русской земли ты считаешься сын,
И не важно, ты русский, чеченец, мордвин...
Собирайся в поход, подпоясывай меч,
Будет с ворогом нашим нелёгкая сечь.

Изгоняли мы немцев, монголов, французов,
Направляли нас Сталин, Жуков, Кутузов...
И сегодня Россию мы не посрамим,
А врагу по заслугам в бою воздадим.

Пропало лето, найти не можем,
День стал унылым и непогожим.
Зонты цветные не дарят радость,
Лишь дождь и слякоть, какая гадость.

За что же осень любят поэты?
За дождь, туман, в нем силуэты?
Мне не понять восторг пиитов,
Ведь осень это пора бронхитов.

Но, погибает и плачет больное лето,
Я, ненавижу осень уже за это,
Его лишь в памяти мы сохраним,
И осень каждую, я умираю с ним.

Ощущаю, как время струится по венам,
Капли пота стекают с упрямого лба...
Не скажу, что я рад жизненным переменам,
Но такая уж выпала, видно, судьба.

Я два года в окопах переднего края,
Сотни пуль пролетали, свистя у виска...
Не могу умереть, обещал уезжая,
Что вернусь я с победою, наверняка.

Только ждите меня, иногда вспоминая,
Только верьте, что жив и скоро вернусь,
Это точно не точка, а лишь запятая,
Если ждёте меня, значит, к вам я прорвусь.

Строчит дорога белою морзянкой,
Поставить точку негде, все тире...
Дорога- жизнь, со строгою огранкой,
Спешит к осенней золотой хандре.
Мой август не похож совсем на лето,
Дожди и слякоть, тучи и зонты.
Казалось, лето не совсем пропето,
Оно должно нам солнца, теплоты...
Но где- то там решили все иначе,
Нас обделили солнцем и теплом.
И это лето, видно, лягушачье,
А для меня, так форменный дурдом.
Наступит осень, а за ней зима,
И дней тоскливых будет вереница,
Я буду ждать, когда придет весна,
Благого лета светлая сестрица.

Узнал сегодня, честь не в моде,
А верность, это перебор...
Так мне озвучил в переходе
В кроссовках фирменных мажор.
Любовь, это какой-то бред,
Что ночь, то новые подружка,
Омар сегодня на обед,
Душа- фигня, важна наружка.
На нем шмотья на миллион,
А перстень стоит ещё больше,
У папочки "бабла вагон",
И сам он только что из Польши.
Он Человек, а мы все быдло,
Ему мешаем только жить,
Да и в России все обрыдло,
Ее не может выносить ...

Я не нашелся, что ответить,
На мне всего на пару "тыщ"...
Не стал мажору я перечить,
Ведь он всего лишь папин прыщ.

может песня, может нет...

Высоко, высоко над вершинами гор
Парит старый уже, поседевший орёл.
Глаз не тот, хоть и когти пока что остры,
Его крылья не так уж как прежде быстры.
Перехватит добычу опять молодняк,
Обогнать молодых он не может никак.
Но, он падает камнем опять с высоты,
Чтобы крылья раскрыть у последней черты.

У людей, как у птиц есть своя высота,
Трепет сердца и вечной души широта.
Нашу душу гвоздями к кресту не прибьешь,
А себе самому никогда не соврешь.
Когда встану и я у последней черты,
Я на мир, что оставил, взгляну с высоты...
Только в памяти я, что смогу, унесу,
Запах трав, шорох листьев, туман и росу...

Высота,
И осталась внизу суета.
Высота,
Где то там городов теснота.
Высота,
Это туч грозовых красота.
Высота,
Это синих небес чистота.

Расскажи про другие, чужие миры,
Где зелёное небо и красное море.
Там нет лютого холода, нет и жары,
Там давно позабыли про боль, и про горе.

Я б хотел искупаться в багровой волне,
Получить, как и все, зелёный загар,
Провести этот день в пустой болтовне,
Обрести, например, ясновидения дар...

Как же мы далеки от бессмертных богов!
Посылая свой зов в бесконечных молитвах,
Мы теряем друзей, обретая врагов,
Убивая друг друга в бессмысленных битвах.

Глава 12. Секрет Макса.
Викур встречал Макса как избавителя.Он подошёл к Лизе и ее друзьям.
- Теперь я могу вам все рассказать, пойдёмте.
Они уселись в беседке, что в небольшом парке замка. Здесь была вся семья лотов во главе с ещё слабым Гилем, Боливар, Элла, Лиза и профессор Рон.
- Помнишь как Великий маг положил мне руку на голову? - спросил он у Лизы.
- Да, конечно.
- Потом он повел меня к королю Викур одиннадцатому. Сначала я ждал за дверями и слышал как они о чем-то спорили, потом пригласили меня. Король показал на меч Викуров и попросил, чтоб я взял его в руки. Я подошёл и взял меч, он мне показался на удивление лёгким, почти невесомым.
Тут слушатели ахнули и переглянулись.
- Что было дальше? - нетерпеливо поторопила Лиза.
- А дальше он попросил меня подойти, обнимал меня и плакал. Короче говоря, я его внук.
В беседке было так тихо, что было слышно, как где-то жужжит муха.
- Ты наследник трона Викуров? - удивлено промолвил Гиль.
- Ага, - просто сказал Максим и сел рядом с Лизой,- но это ведь не помешает нам остаться друзьями?
- Конечно нет, спаситель ты наш.- Лиза с улыбкой обняла друга.
Оказалось, что отец Максима, Виктор Семёнович, на самом деле Симеон Викур, младший сын короля. Он отрекся от трона, чтоб жить обычной жизнью со своей любимой. Король же, в сердцах, потребовал у Великого Оракула запретить Симеону вход в Лумию. Конечно отец жалел о своем поступке, особенно после того как его старший сын погиб на охоте, по нелепой случайности, но королевская гордость не позволяла ему отменить свой указ.

Эпилог.
Вскоре прибыли вести из Столицы. Орхи в панике покинули город и отправились в свои пещеры в горах.
Через три дня в Столице был большой праздник, гуляли все и восхваляли освободителя Лумии Великого Максимуса.
Королю Викуру стало лучше, он сидел за праздничным столом рядом с королем Лумии Гильмарашем, а по левую руку сидел Макс, его отец и мама.
По случаю праздника и Лизе разрешили пригласить родителей на пир. Надо сказать, что они были в жуткой растерянности, их очень смущало внимание жителей страны к родителям Великой Лизы. Да и ей пришлось долго и подробно многое им объяснять.

Защитники Викура, как мы и говорили могли держать оборону несколько месяцев, но произошло непоправимое. Горк имел шпиона внутри замка и тот отправил воду в источнике, а без воды все защитники замка просто умрут от жажды. Лиза, Элла и Максим совершали ночные вылазки и приносили кожаные бурдюки с водой из ближайшего ручья, но это была капля с море.
Горк предвкушал скорую победу и безраздельную власть в Лумии. Последнее препятствие вот-вот падёт и защитники замка будут просить пощады.
Я уже говорил, что три Великих волшебника вернулись в замок перед его осадой. Они помогали, как могли, например, понемногу очищали магией отравленную воду (яд был силен даже для их магии), нагоняли тучи и вызывали дождь и многое другое.
Однажды Лиза заметила, как один из волшебников подошёл к Максу, положил ему руку на голову и что беззвучно шептал. Девушка решила вмешаться, но маг жестом остановил ее, убрал руку, что-то сказал Максиму и они вместе пошли во дворец. До вечера парня никто не видел, а потом он появился, но, не хотел ни с кем говорить.
Утром Лиза и Элла проснулись от звука трубы.
- Открыть главные ворота,- прокричал кто- то.
Девушки быстро оделись и выбежали во двор замка и замерли в недоумении. У ворот, спиной к ним, стоял воин в блестящих доспехах, держа в руках обнаженный меч. Воин повернул голову, и Лиза поняла, что это ее друг Максим. Она подбежала ближе.
- Макс, что это значит? - с волнением спросила она.
- Я тебе все потом объясню. - ответил Макс и шагнул к открытым воротам. Только в этот момент Лиза поняла, что в руке у него меч Викуров.
Макс вышел за ворота их вновь заперли. Лиза и Элла бросились на стену, чтоб увидеть все своими глазами.
Молодой человек прошел ещё три десятка шагов и остановился. Теперь его заметили в лагере орхов, там началась суета. Вышел Горк из шатра, ему доложили о происшествии. Весть об одиноком воине быстро разнеслась по орде и почти все орхи собрались перед воротами. Они были голодны, а еда стояла у ворот и была одна на всех. Сначала медленно, а потом все быстрее толпа орхов понеслась на Макса, даже ругательства и плётка Горка не могли их остановить.
Лиза закрыла глаза от ужаса:
- Они же его разорвут!
- Смотри, смотри! - закричала Элла.
Лиза открыла глаза. Макс стоял с поднятым над головой мечом, а по мечу метались маленькие молнии, становясь все больше... И тут воин нанес удар мечом, огненная плеть осветила равнину как мощная молния, она разрубала на части несущихся орхов сотнями. Враг сначала ничего не понял, а потом началась паника. Выжившие орхи бросились назад, сметая сородичей и Горка вместе с шатром. Через пять минут поле опустело. Макс пошел к шатру ТанОрха, из-под обломков выбирался окровавленный Горк. Он упал на колени перед Максом и прохрипел:
- Пощади!
Отряд воинов вышел из замка и взял Горка под стражу. Это была полная победа.

Замок Викур готовился к осаде. На стены поднимали тяжёлые камни, всех способных держать оружие вооружали луками, мечами и копьями. Никто не паниковал, все были сосредоточены. Внутри замка был источник воды, хороший запас продовольствия и оружия. Викур мог месяцами выдерживать осаду обученного войска, надеялись сдержать и орхов. Король был, по прежнему, плох, но все надеялись что он понравится и спасет народ Лумии.
Войско Горка подошло к стенам замка. ТанОрх был озабочен, ему не удалось переправить метательные орудия, захваченные в Столице, а ведь именно ими он планировал сокрушить стены замка. Пока он разбил лагерь и погрузился в тяжкие думы. Орхи рыскали по всей округе, грабя деревни, они искали еду, но почти ничего не могли найти. Войско орхов голодало. Горк понимал, что тянуть со штурмом нельзя. Кроме того, если король Викура до сих пор не применил огненный меч, значит ему, Горку, и бояться нечего.
Штурм начался на рассвете спустя три дня. Орхи на четырех лапах, как стая бешенных крыс бросились на замок. Когти рептилоидов помогали им карабкаться по высоким стенам, но сверху летели камни, лился кипяток и сыпался град стрел. Некоторым из орхов удавалось добраться до самого верха, но защитники замка разили их мечами и копьями. Штурм продолжался шесть часов, но Викур выстоял. Лиза, Элла и Максим тоже были в рядах защитников замка. Девушки били без промаха из луков, а у Макса хорошо получалось орудовать мечом, казалось, что он родился мечником.
Горк был в ярости. За неделю он предпринял ещё три попытки штурма, но безуспешно.
До штурма король послал трёх уцелевших Великих волшебников на поиски подмоги, но те вернулись не с чем, Викур был последней надеждой Лумии и ее народа. Жители страны разбежались по лесам, прячась от злобных орхов и собрать из них хоть какую-нибудь армию было невозможно.

Гиля нашли чуть живого в трёх километрах ниже по течению, он совсем выбился из сил. Друзья водрузили его на Боливара, и понурив головы побрели в сторону Викура.
- Я все провалил, все пропало,- в горячке шептал Гиль. Он простудился в ледяной воде, его лихорадило.
Элла ушла в разведку и вернулась с плохими вестями. Горк собирал рептилоидов для похода на графство Викур.
Войско Горка шло медленно. Шестнадцать орхов тащили огромный трон, на котором восседал ТанОрх. Орхи почти не поддавались обучению, все попытки Горка научить их ходить строем, выстраиваться особым образом в бою были обречены на неудачу. Орхи брели как толпа скота, отклоняясь от маршрута и возвращаясь на дорогу вновь.
Наши друзья по тайным тропам опередили орду орхов и через несколько часов вошли в графство Викур. Пересекая широкую реку по массивному деревянному мосту, Максим вдруг остановился.
- Орхи ведь не прыгнули в воду за нашим лотом? - спросил он.
- Видимо они боятся воды.- ответила ему Лиза.
- Элла, это единственная дорого на Викур? - продолжал задавать вопросы Макс.
- Да, единственная, ближайший мост, если он цел, находится у самых Северных гор, в семи днях пути. - ответила Элла.
- Так давайте уничтожим мост! - воскликнул юноша.
- Точно! Тогда мы их хотя бы задержим. - поддержала Лиза.
- Мне не справиться с такими брёвнами. - обречённо сказал Боли.
- Не нужно его разбирать,- торопливо сказал Макс, - мы его просто сожгем!
Идея Максима была единственной реальной и все приступили к сбору хвороста. Гиля уложили в тени деревьев, о нем заботилась Лита, все же остальные работали не покладая рук. Через час на мосту была огромная куча сухих веток. Макс указал на поднимающуюся пыль на соседнем холме.
- Орхи близко. - сказал он.
- Элла, поджигай! - скомандовала Лиза.
На мосту запылал огромный костер. Когда орхи подошли к реке, два пролета уже рухнули и мост продолжал гореть. Наши друзья поспешили в замок с тяжёлыми вестями.
Горк был вне себя от ярости, он бил орхов огромных хлыстом, и громко ругался. Когда ярость немного утихла, он организовал строительство плотов для переправы. Нашим героям действительно удалось задержать продвижение войск орхов, переправа огромной орды заняла три дня. Больше всего Горк негодовал, что пришлось оставить его великолепный трон, переправить его не представлялось возможным. Дальше ему пришлось путешествовать на грубо сколоченных носилках, Горк чувствовал себя униженным.

Не смотря на то, что Викур был всего лишь графством в составе Лумии, по особым условиям договора присоединения, правителя Викура величали королем. Это было связано с тем, что род Викуров шел от первых королей Лумии, если королевская династия прервется, новый правитель будет просто графом.
- Мне сообщили, что король хочет видеть нас всех, - сказала Элла.
Друзья отправились во дворец короля. Охрана сопроводила их прямо в королевскую спальню. На пороге их встретил профессор Рон, отец Эллы.
- Он очень плох,- шепнул профессор дочери,- осталось совсем немного.
Король Викур одиннадцатый лежал на широкой постели, он был бледен и явно тяжело болен.
- Я рад приветствовать Великую Лизу спасительницу Лумии и ее верных друзей,- очень тихо произнес король. Лицо его исказила гримаса боли, он страдал.
- Мы тоже рады вас приветствовать, Ваше величество и благодарим вас за гостеприимство. - за всех, ответила Лиза.
- Перейдем к делу. Скоро наши враги поймут, что я не смогу вас защитить и тогда Викур падёт под натиском орхов. Я болен и немощен и некому взять волшебный меч, чтоб защитить вас.
Слабой рукой король указал на гранитный постамент, где лежал меч Викуров. Для любого существа этот меч был неподъемен, кроме тех, кто Викур по крови.
- Мне сказали, что у вас есть план, король Гильмараш? - спросил больной.
- Да, ваше величество, план есть. Мы вновь завладеем волшебной дудочкой Лизы, она хранится в тайнике дворца. Только я знаю, где это.
- Я желаю вам удачи, друзья. Вы последняя надежда Викура и всей Лумии. - король тяжело вздохнул, и всем показалось, что он заснул.
- Как же мы проникнем во дворец, там же орхи и Горк? - спросила Лиза, когда они покинули покои короля.
- Ты забываешь, что лоты могут быть невидимками.- ответил ей Гиль.
Сборы были недолгими, и ранним утром экспедиция спасения вышла в сторону столицы страны. К вечеру они уже сидели в засаде у ворот города. На посту стояли два орха в доспехах.
Гиль обмотал свои башмаки кусками ткани, чтоб не стучали по мостовой и не выдали его, попрощался с друзьями и, став невидимым, отправился к воротам. Он шел, стараясь ступать бесшумно, но вдруг один из орхов сказал другому:
- Смотри, лот!
- Лот!!! - заорал второй орх.
И тут Гиль понял, что орхи его видят, значит, для них лоты не являются невидимками. Это ломало все планы. Из ворот выскочили не меньше двух десятков ящеров. Гиль оторопел на секунду, потом быстро сообразил, что может выдать своих друзей и бросился в другую сторону. Гиль бежал, что есть сил, но понимал, что от орхов, умевших бегать на четырех лапах, ему не убежать. Он свернул в кусты и замер, впереди был обрыв, а под ним бурная река. Орхи приближались, и Гиль, закрыв глаза, бросился с обрыва в ледяную воду. Орхи замерли на краю обрыва, ведь воды они боялись как и огня.
Друзья Гиля стали свидетелями этой погони и с трудом удержали Эллу, она рвалась на помощь другу. Как только орхи скрылись в городских воротах, друзья спустились к реке в поисках Гиля. Все были удручены. Миссия провалена, и надежды на победу над Горком и его сворой испарились как утренний туман.

- Я практически ничего не знаю о графстве Викур, куда мы идём. - сказала Лиза Гилю.
- Это графство всегда жило особняком. Даже в древней войне с орхами оно не присоединилось к Лумии, а просто было ее союзником как независимое королевство. Первый король Лумии и король Викура были родными братьями. Королевство Викур вошло в состав Лумии всего 120 лет назад, добровольно и на особых условиях. Род Викуров идёт от первых королей этой страны, он самый древний. - разъяснил Гиль.
- А почему Горк не смог завоевать Викур? - спросил Макс.
- Род Викуров очень древний и они владеют огненным мечом, который подчиняется им как тебе твоя дудочка. Это страшное оружие, его боятся даже орхи и Горк. - ответили Элла.
- Жаль только, что король Викур одиннадцатый очень стар и не имеет наследников. Если его не будет, никто не защитит нас,- вздохнула Лита.
- Были у него два сына,- добавил Боли,- один трагически погиб на охоте, а другого он изгнал, по какой-то причине ,и никто не знает жив ли он.
Почти пять дней пробиралась наша команда до столицы графства Викур, все деревни обходили стороной, видели, как зверствую орхи и творят бесчинства. Шли лесными тропами, питались дичью, что добывали Элла и Лиза. Первая, как только узнала, что подруга тренировалась в стрельбе из лука, изготовила ей прекрасный лук из дерева таби. Лук был лёгким, хорошо лежал в руке, а в меткости Лиза почти не отставала от подруги Эллы. Сделали лук и для Макса, он так старался не отстать от девушек, что, тренируясь, стёр пальцы до крови, но продолжал занятия. Все давно заметили, что юноша целеустремлён и очень упорно постигает науку новой жизни.
Лизе он нравился все больше и больше, да, и Максим оказывал своей подруге знаки внимания, их дружба крепла.
Шли в основном пешком, на Боливаре ехали Гиль, Лита да съестные припасы. Самой неутомимой была, несомненно, Элла. Казалось, что она не человек, а машина. Макс очень завидовал ее силе и упорно равнялся на эту лесную нимфу.
Однажды, опередив друзей, Элла попала в засаду устроенную орхами. Их было семь, или восемь. Троих она сразила из лука сразу, потом несколько часов уходила от погони, уничтожая тварей одного за другим. Она не позвала на помощь, а увела угрозу в сторону, спасая своих друзей. Вечером друзья впервые увидели уставшую Эллу. Ей пришлось не сладко.
Наконец над лесом показались башни замка Викур. Увидев своих, защитники открыли ворота. В объятья Лизы бросились Тина и Тан ее крестники. Все радовались, но ощущение тревоги висело в воздухе.

- Что же случилось в волшебной стране в мое отсутствие? - задала наболевший вопрос друзьям Лиза.
- Я расскажу, - ответил Гиль и поведал грустную историю падения его королевства.
После нападения груммов и победы над ними, Лумия благоденствовала, народ был счастлив, новый правитель оправдывал надежды страны.
Злой волшебник Горк, устроивший мятеж, скрылся в районе Западных гор, но не собирался сдаваться. Он строил планы по захвату власти в стране, эта мысль стала его главной идеей. Груммы, после позорного поражения, отказались помогать Горку и он искал новых союзников. Их он и нашел в пещерах Западных гор.
Новыми союзниками Горка стали орхи, полулюди, полуящеры. В древние времена орхи творили свои черные дела по всей Лумии. Как и груммы они были людоедами и держали в страхе всю страну. Именно тогда разрозненная Лумия объеденилась и нанесла жесткое поражение ордам орхов. После победы первый король объединенной страны издал указ, по которому народ орхов мог обитать в безлюдных горах на западе и не имел право покидать свою резервацию. Орхи сотни лет соблюдали запрет, пока к ним не пришел Горк. Силой своего колдовства он обеспечил племена обильной пищей и вскоре единогласно был выбран ТанОрхом, верховным правителем всех племен. Рептилоиды безоговорочно подчинялись своему предводителю, а тот готовил из них огромную, безжалостную, армию, готовую уничтожить все на своем пути.
Месяц назад бесчисленные орды орхов двинулись на Столицу. Они просто смели армию королевства и осадили столицу. Битва была ужасной, орхи взяли город, королевская семья и приближенные были вынуждены спасаться бегством.
- Сейчас вся Лумия под гнетом Горка и его орхов, многие волшебники были заточены в темнице как воры и разбойники, но трое из них сумели спастись. Теперь мы все скрываемся в графстве Викур, последнем оплоте королевства,- закончил Гиль.
Максим как-то вздрогнул, когда лот назвал графство Викур, это заметила Лиза.
- Макс, тебе что- то известно об этом графстве?- спросила она.
- Слышал от отца, - уклончиво ответил ее товарищ.
- А почему портал был открыт в таком опасном месте, в близи селения груммов? - спросила Лиза.
- Горк контролирует Великого Оракула, он заблокировал все порталы, кроме отдаленных и опасных. - сказал Гиль.
- Он и не думал, что мы рискнем открыть портал рядом с груммами, но у нас не было выбора, простите. - добавила Элла.
- Конечно это был риск, но только тебя слушается волшебная дудочка. - сказала, молчавшая до того, Лита.
- Понятно,- кивнула головой наша героиня,- А как мои крестники?
- Они в безопасности, в замке Викуров, там сейчас все силы сопротивления. - ответила Лита.
- А где моя дудочка, Гиль?
- К сожалению, она в тайнике в столице у Горка, но даже если он ее найдет, не может ею воспользоваться,- ответил Гиль,- но мы ее обязательно вернём, раз уж ты здесь.
До рассвета друзья не сомкнули глаз, все говорили, говорили ... Новостей было много, но почти все они были грустными.
С рассветом друзья отправились в путь.

- Как хорошо, что я решила выдвинуться вперёд ночью! - воскликнула Элла, обнимая Лизу.
- Уж это точно, мы были на волоске, - вздохнув, согласилась Лиза.
- А паренёк твой молодец,- шепнула Элла,- встать с палкой против трёх седых волков...
Лиза подошла к Максу, поцеловала его в щеку(немало смутив парня)
- Спасибо тебе, теперь я уверена, что на тебя можно положиться,- сказала девочка.
Даже под светом лун было видно, что Максим покраснел.
С этого момента позвольте мне называть нашего героя юношей, а не мальчиком, он заслужил это силой своего характера.
Через час пути, путники вышли к костру. Здесь Лизу встречали Боливар, Гиль и Лита. Радости друзей не было конца, Гиль приплясывая, Боли читал стихи собственного сочинения, а после рассказа Эллы о подвиге молодого героя все прониклись к Максу глубочайшим уважением. Усадили на почетное место, кто-то предлагал еды, кто- то воды, укрыли его лучшим одеялом...
- Друг Лизы, мой друг,- торжественно, с поклоном, сказал Гиль.
- Тебе поклонился сам король Лумии,- смеясь, сказала Максиму Лиза.
- Король без подданных и королевства,- грустно ответил Гиль.

Максим и Лиза шли по тропе к деревне, оживлённо общаясь. Уже стемнело, но луны Лумии хорошо освещали окрестность. Вдруг Лиза схватила своего нового друга за руку и потащила в кусты.
- Ты что? Здесь ведь колючки! - возмутился мальчик.
- Тише!- прошептала девочка,- это груммы!
На огромной круглой поляне, окружив большой костер, сидели лохматые груммы. Их вождь что- то говорил, указывая на шамана. Тот ударил в бубен и закружился в диком танце вокруг костра.
- Ещё немного и мы бы стали их ужином,- прошептала Лиза
- Давай двигаться обратно, пока они заняты,- ответил Макс.
Пригнувшись, с оглядкой, друзья пошли обратно в горы, к месту прибытия.
- Я понятия не имею, где мы, - растерянно сказала Лиза.
- Спокойно,- ответил Максим, - мой отец рассказывал, что груммы живут в северных горах. Солнце зашло там,- он указал на небо где затухал закат,- Значит нам туда.
Ребята пошли на юг. Через три часа они выдохлись. Тропа в горах, это подъем и спуск, очень утомляет. Они присели отдохнуть и в это время Макс заметил два горящих глаза в темноте, через секунду глаз было уже шесть.
Максим прикрыл собою Лизу и они попятились к скале. Мальчишка лихорадочно искал глазами палку или камень. Пару камней он кинул в сторону горящих глаз, но это только раззадорило зверей, поняв, что отпора нет на свет лун вышли три волка. Это были седые волки Северных гор, опасные хищники величиной с тигра.
Максим наконец нашел большую палку, вооружившись ей, он строго сказал:
- Постарайся залезть как можно выше на скалу, чтоб они не могли достать. К утру они уйдут, отец говорил, что седые волки ночные охотники, днём их никто не видел.
- А как же ты?!- испугано воскликнула Лиза.
- В этой ситуации придется мною пожертвовать, - смело заявил юный герой,- так меня учил мой отец. Быстрей!
Лиза начала карабкаться вверх по скале, а Макс принял боевую стойку, он прекрасно понимал, что у него нет шансов, но свою новую подругу он может спасти.
Рыча и скалясь, три громадных зверя двигались на храбреца. Один из них сделал резкий выпал и бросился на Макса.
Максим был готов врезать ему своей дубиной, но волк вдруг рухнул к его ногам, с боку у него торчала стрела. Оставшись без вожака, остальные скрылись в кустах.
На освещённую поляну вышла девушка с луком.
-Элла! - закричала Лиза, быстро слезла со скалы и бросилась обнимать свою подругу.
Ошарашенный Максим стоял с палкой в руках, не сводя глаз с огромных клыков поверженного зверя.

Лиза и Максим очутились на склоне горы, ниже зеленела уютная долина с островерхими хижинами. Вечерело, и над горами всходили Муна и Минх.
- Это же… Лумия! - закричал Макс.
- Откуда ты знаешь про Лумию?! - изумилась Лиза.
- А ты...откуда?
Ребята с минуту стояли остолбенев и глазели друг на друга, как будто виделись впервые.
- Хорошо. Давай присядем и я расскажу тебе свою историю, а потом выслушаю твою.
Лиза рассказала своих приключениях в волшебной стране четыре года назад, а Макс слушал не прерывая, с восхищением смотря на свою новую знакомую.
- Ну вот и вся моя история, теперь послушаем твою?
- Да, в общем, нет никакой истории, я впервые в волшебной стране.
- Откуда тогда ты узнал о Лумии?- изумилась Лиза.
- Мой отец рассказывал мне о ней с раннего детства, только я думал, что это сказки, его выдумки. По его рассказам, я знаю, что он покинул Лумию за два года до моего рождения, в нашем мире он встретил мою маму, обрёл с ней счастье и решил больше не возвращаться обратно.
- Сколько тебе лет? - спросила Лиза
- Пятнадцать.
- Значит, твой отец не знал, что происходило в Лумии все эти годы?
- Отчего же? Каким-то образом он получал вести с родины, даже твою историю я частично знаю от него. Я даже не мечтал встретиться с Великой Лизой, спасшей столицу от чудовищ.- Макс, с нескрываемым восхищением, смотрел на свою новую знакомую.
- Ну, не такая уж и великая,- смутилась Лиза.
- А как ты узнала, что в старом доме портал?
- Я и не знала...
Тут Лиза рассказала об увиденных ею знаках и сообщениях, что привели ее на Виноградную улицу.
- А теперь пойдем, пора нам познакомиться с местными жителями и попроситься на ночлег и ужин,- улыбнулась Лиза.
Взявшись за руки, ребята начали спуск по тропе в деревню, и каждый чувствовал, что их ждут испытания и великие события.

Проснулась Лиза с прежней решимостью отыскать улицу Виноградную. Она принесла на кухню ноутбук (тот самый, что подарили на десять лет), и запивая бутерброд какао(Лиза просто обожала какао с молоком), нашла на карте города улицу Виноградную. Путь был не близок, и Лиза решила ехать на велосипеде.
Через полчаса девочка въехала на улицу Виноградную.
Разглядывая номера домов, она совсем не заметила, как на дорогу вышел мальчик. Столкновение было неизбежно, Лиза повернула руль вправо, зацепила мальчишку рулём и врезалась в деревянный забор.
Когда наша героиня пришла в себя, она увидела мальчика, примерно ее возраста, он сидел на земле и потирал ушибленное плечо. Лиза отделалась шишкой на голове и ссадиной на правом локте.
Мальчик встал, подошёл к Лизе, подал ей руку.
- Ты как,жива? - спросил он с улыбкой.
- Почти.- ответила та, принимая помощь нового знакомого.
- Я Макс, Максим.
- Елизавета,- по-взрослому ответила девочка, с досадой осматривая свой велосипед. На переднем колесе была явная "восьмерка", погнуто переднее крыло и отломлен рычаг тормоза.
- Ты не расстраивайся, мой отец мастер на все руки он починит твой велик за час, я уверен. Вот мой дом, пойдем.
Выбора не было, и Лиза согласилась принять помощь нового знакомого.
Отец Макса оказался дома, у него действительно была целая мастерская во дворе, как выяснилось, все соседи несли ему в ремонт все, от электрочайника до мотоцикла.
Виктор Семенович, так звали отца Максима, оказался разговорчивым и приятным человеком, пообещав все починить в течении пары часов.
Взяв Макса в провожатые, Лиза отправилась на поиски дома номер семь. Дом нашелся в конце улицы, он был заброшен, выглядел мрачно.
Лизе было не по себе лезть в одиночку в чужую "заброшку", но Максим любезно согласился ее сопроводить.
- А что мы здесь ищем?- спросил мальчик, - может клад?
- Я, пока, и сама не понимаю, что ищем,- призналась Лиза,- только мне нужно в этот дом, я тебе потом объясню...
Макс с пониманием кивнул, распахнул скрипучую калитку и начал прокладывать путь через заросли крапивы.
- А он мне нравится,- подумалось Лизе.
Через пару минут они стояли на крыльце старого дома. На дверях висел ржавый замок, но он не был закрыт. Макс снял замок положил на ступени крыльца и ребята вошли в дом. Половицы скрипели от каждого движения, в доме было темно и неуютно. Мебели в доме не было, но в дальнем углу стояло старинное зеркало, на половину накрытое старой простыней. Макс сдёрнул простыню, подняв облако пыли. В зеркале отражались Максим и Лиза, но что-то было не так. Их фигуры в отражении искажались как на поверхности воды. Ребята одновременно шагнули к зеркалу, чтоб рассмотреть... Розово- фиолетовое сияние окружило их, у Лизы слегка закружилась голова, и дети исчезли из дома.