С пути добра не сбился я едва,
Что чуть ли в бездну грязи не упал,
Смотря, как жизнь нечестных весела́,
А злые счастливы всегда
И с роду не способны на провал…

Бывают только сытые они,
Ведь каждый день роскошный пир:
От блюд изысканных, а не простых,
Наполнены их животы,
А кости постоянно греет жир.

От чистой правды губы далеки,
Из уст струится лишь гнилой обман,
Который, всем законам вопреки,
Раздавит честь подошвой лжи,
Ведя к большой победе мерзкий план.

Всем сердцем позавидовав тогда,
Сказал: «Зачем же честно в мире жил,
И к справедливости стремился зря,
И совесть пресною храня
Я бесполезно щедрость так любил?»

Понять всё это было сложно мне.
Над своей жизнью долго размышлял
Не видел верного ответа я нигде,
Поэтому пришёл к Тебе,
Чтоб Ты мне Свою мудрость показал.

И понял, наконец, я всю суть зла.
Поистине, понятно мне теперь:
Всегда за ложью следует беда,
Удел нечестных – суета,
Которую венчает только смерть…

Не ощущая полноты души
Усердно ищут радость лишь в деньгах.
Бегут от света и живут в тени,
Надежды вовсе лишены,
Не понимают, что их тело – прах.

И я решил, что буду честно жить,
Держаться от обмана в стороне,
Не сомневаться на Твоём пути,
Стремиться щедро поступить
И вечно чистоту хранить в себе!

Город Ви́лворде проснулся, оживился, зашумел,
Там вели казнить мужчину и на то народ смотрел.
Палачу, того беднягу, повелели привязать…
Тут, один худой мальчишка,
По приказу господина,
Приговор тому мужчине громко принялся читать:

«Непослушный святой церкви, одним словом – ерети́к,
Своим ложным переводом в нашу Англию проник.
По великой Божьей воле на костре его сожжём!
Пусть другие тоже знают,
Те, что церковь презирают,
Их ждёт то же наказанье очищающим огнём!»

Все «отцы»* кричали громко со стоявшими людьми.
К палачу их крик направлен: «Смерть ему! Быстрей сожги!»
Не теряя своей веры, прежде мук, что ощутил,
Перед сворой одержимой,
Что казнить его решила,
Помолился Богу Уильям и священников спросил:

Вы за что меня казните?
Разве я кого убил?
Может вашей «святой» свите
Я расправой пригрозил?
Для людей я постарался
Божий дар перевести.
Это было очень важно,
Так как люди все равны:
Хоть богатый англичанин
Или бедный сирота,
Со своими сыновьями
Постаревшая вдова.
Наш Господь, Христос Спаситель,
Не о том ли говорил:
”Всем благую весть несите
С намере́нием спасти!„?
Вы все змеи, лицемеры!
Не найдётся в вас любви,
В вашем сердце блекнет вера,
За спиной одни грехи!
Против вас я зла не делал,
Ближним нёс только добро.
На вопрос хочу ответа:
Убиваете за что?»

Но толпа не слушав вопля продолжала голосить:
«Вероломного сектанта нет причин у нас щадить!».
Тот не спасся переводчик и в огне сгорев погиб.
Он был предан своим другом,
Пребывал в оковах, тюрьмах
Умирал в тяжёлых муках, но он Богом не забыт!

 
###

*- здесь имеются ввиду религиозные вожди христианских церквей.

Эта работа посвящена Уильяму Тиндейлу!

Ярко-ярко в тёмном месте, издавая тихий звук,
Огонёчек, словно сердце, напевает: Тук-тук-тук.
В точном ритме, но свободно, он танцует не спеша,
Уникально, одиноко, как далёкая звезда.

“Почему же так маняще ты мерцаешь в темноте?
Мои мысли стали слаще растворяться в голове…
Неподвижно и прицельно наблюдаю за тобой.
Привлекаешь, как комета, мимолётной красотой!

Остаётся мне недолго наслаждаться, знаю… Но
Ты сегодня превосходна для меня лишь одного!
Хотя время всех торопит, разрывая наш дуэт
Твоя музыка оставит в моём сердце вечный след!»

Поднимая взгляд бессильно вижу полную луну.
Свет течёт её обильно, но мне мало… Почему?
Почва тает под ногами, тело падает на дно,
Чувства болью накрывают, не спасёт от них ничто…

Солнце в небе презираю, разгоняющее ночь.
Моя вера угасает и надежду тащит прочь.
Кости ломит от печали, слёзы внутрь потекли…
Лучше бы мы не встречались и друг друга не нашли!

Хоть я сдался, устремляя взор свой жалкий высоко,
Продолжаешь ты бороться... Интересно, для кого?
Усмиряя вопль и стоны так стремишься дальше жить,
Восхищая вновь и снова не даёшь себя забыть!

Прошепчи мне: "Дальше буду путеводным миражом...
Мы с тобой всегда, повсюду, одно целое вдвоём...
Не забуду, не волнуйся, нашу первую весну!"
И пусть в спину вторят губы бессердечное: "Люблю!"...

Чувствую себя ужасно одиноко,
Хоть и множество родных сестёр вокруг,
Близнецов по роду и по сроку,
Удручённых жуткой участью, подруг.

Мне всегда бывает очень страшно...
Также страшно, как и всем моим друзьям.
Вместе мы теснимся и не важно -
Кто, зачем, когда и где нас покупал.

Ведь не для того во мраке держат,
Чтобы с нами поиграть потом в игру
Или хоть разок обнять всех нежно...
Мы нужны, чтоб в жертву принести огню.

Знаю, что настанет уже скоро
Тот трагичный и кошмарный час -
Потревожат мелкий мир наш снова,
Безнаказанно убив одну из нас...

Трудно мне в холодном тесном мире,
Ожидая неоправданную смерть,
Слышать чьи-то голоса в квартире,
Находясь во тьме бояться видеть свет...

Очередь моя придёт однажды,
В этом точно никаких сомнений нет...
Верю в то, что за собой оставлю
Тихий, но большой, горячий, яркий след!

Здесь место ласковых, изящных слов,
Размеренных речей,
Сияющих очей
И тех, кто в мире тихих нежных снов
Из розовых ветвей,
Вечерних фонарей,
Сидит на лавочке в саду вишнёвых лепестков...

Опавши листья зазывает ветер в танец
И утренний рассвет
Оставит след
В сердцах у тех, кого весна здесь опьяняет ...
Картины этой алый цвет,
Как женский силуэт,
Художник своей кистью на бумаге сохраняет.

Сколько легенд хранит этот вишнёвый сад,
Разбитых слёз,
Забытых роз...
И временем гонимый вновь обильный листопад
С собой унёс
В мир ярких грёз
Весенний, красивых розовых цветов, парад...

Страдания уходят безмятежно,
Срывает це‌пи се‌рдца стук,
Тревоги не осталось больше прежней:
Она ушла, оставив мелодичный звук...

А с ней тоска как будто улетела,
Врозь разбежалась вся печаль
И снова одноразовая вера
Настойчиво зовёт смотреть не вниз, а вдаль.

Забыть любые слёзы предлагает,
Нашёптывая музыку в тиши,
Весна, пришедшая ко мне лишь в мае,
Пронзающая грудь до глубины души.

С тобой так стало мирно и спокойно,
Настолько поздняя желанная весна!
Развей мой страх, избавь меня от боли,
Не уходи, останься в сердце навсегда!

Прошу хоть время задержи немного,
Мгновенья жизни шире растяни,
Задорной юности ты спрачь конец доро́ги
Навечно чтобы мне запутаться в пути...

Как долго нам ещё бояться
Той лжи, что искажает Путь?
Тех снов, что заставляют просыпаться
И тьму, что не даёт уснуть?
Как заставлять себя не думать
О том, что порождает страх?
Что заставляет горько плакать?
Что растирает веру в прах?
Зачем нам до смерти стесняться
С доро́ги гибели свернуть?
Когда другой хочет подняться
Стесняться руку протянуть?
Возможно ли того не делать
Что может близким навредить?
Что чувства накаляет до предела?
Того, что хочется забыть?
Как сильно нам нужно стараться?
Стараться преданность хранить
И на других не обижаться,
Но с милосердием простить?
И сколько нам ещё учиться?
Учится искренне любить?
Учится рядом находится
Когда нам нужно уходить?...

Сыграй глухим мелодию, наполненную смыслом,
На битых клавишах уставшего рояля,
Стараясь их спасти с дороги мимолётной жизни,
Где без конца звенит симфония потерянного рая.

Не жди для песни радости об истинной свободе
Полной тишины и подходящего момента.
Иди, начни и не страшись того, что твою оду
Зрители воспримут смесью фальши и акцента!

Но прежде... Учись играть,

Настроив струны все на позитивный лад
И зазвучат по-новому привычные аккорды.
Вложи мечты во внутренний кармашек пиджака,
Чтоб вытирать на круглой сцене стекающие пот и слёзы.

Продай фантазии о том, что пробуждающий концерт
Оценит по достоинству подкупный критик.
Бросай идею привлекать к себе внимание теней,
Так голос совести накроют волны праздных мыслей.

Представь на миг день завершения бесстыдного спектакля,
Составленного с жадностью коварным змеем.
Вникай в посыл великого Маэстро, листая нотную тетрадь,
Пропитанную мудростью, сочувствием, надеждой...

Не злись на то, что втискивая в музыку любовь
Не пожинаешь за труды овации, аплодисменты...
Терпи, сжав зубы, ведь за веру стёрты наши пальцы в кровь
О сломанные клавиши дешёвых инструментов.

***

P.s. Если печалит факт, что подлость и разврат сегодня в моде
И для других ты лишь дотошный пианист очередной,
То вспоминай: рояль - тернистый путь борьбы, потерь и боли,
К оркестру вечному, ведомому Создателя рукой.