Мы шептались весь вечер вчера,
Как в горячке строчили словами,
Наши два вдохновенных пера
Унесли нас, склонили главами.
Мы шептались о жизни, стихах,
О работе, Марии-Хуане,
О любви, о родных стариках,
О друзьях, утонувших в стакане.
Мы шептались, срываясь на крик,
Свои маски снимая бестыже,
По ступеням прочитанных книг,
Поднимаясь друг к другу всё ближе.
Мы шептались... Потом до светла,
Хохотали, найдя её свитер.
А сегодня по рельсам стрела
Навсегда унесла меня в Питер.

Нас всех подстерегают катастрофы,
Когда не сохраняем трезвым взгляд.
Мне памятны фонтаны Петергофа,
Свиданий трепет десять лет назад.
Седой хребет, гуляю вдоль барака.
Богат: Довлатов, Бродский, Губерман.
Устало лает сытая собака,
Смешливый прапор лезет в мой карман.
Вы там парите птицей одинокой,
Мной здесь унылый заполняют строй.
Не сУдьи и не сУдьбы к нам жестоки,
В пылу не видим берега порой.
И если, в окружении угрюмом,
В камнях Урала сгинуть суждено,
То прежде чем мои задрают трюмы,
Я вспомню вас. И опущусь на дно.

Хватит грустных стихов,
Будто песне конец,
Про бренчанье оков
И осколки сердец.
Я дышу! Я живой!
Остальное пустяк.
Я увижу прибой,
Океанский маяк.
Я пройду с рюкзаком
Километры дорог,
Заберусь босиком
На скалистый отрог,
Шар покину земной,
Поднимусь в облака.
Ту,что будет со мной,
Я не знаю пока.

Играясь всматривался в бездну,
Шутил, оружием звеня.
И вдруг...,всё стало бесполезным,
Доспехи сбросил, слез с коня.
Бреду по собственной пустыне,
Скольжу, как серфер по волне,
Как муха в липкой паутине,
Дышу в тревожной тишине.
Застыли дни в глухом тумане,
Листает мрак мои года,
Приливом голову дурманя,
Струится горькая вода.
Живой ли я? Мне непонятно,
Убит,оплакан в той войне.
Сжав зубы я ползу обратно,
А бездна смотрит в спину мне.

Жить, улыбаясь пришедшему дню,
Солнце для нас продолжает круги!
Жить, удивляясь трухлявому пню,
Сколько вокруг копошит мелюзги!
Жить, собирая клубнику в саду,
Эта земля тебе дарит плоды!
Жить, раздавая бездомным еду,
Благословенны такие труды!
Жить, направленьем избрав горизонт,
Лодка и парус с тобой заодно!
Жить, раскрывая над девушкой зонт,
С ней возвращаясь с сеанса кино!
Жить, выдыхая и делая вдох,
Дышит земля океанским прибоем!
Жить, понимая, что в мире есть Бог!
И осознать, Он нас любит с тобою!

Собачий холод, начат год,
А мне тепло, я словно где-то,
Река, рыбалка, неба свод,
Её лицо, заря и лето.
Стать захотелось пескарём,
Себя запутать в её снасти,
В глаз окунуться водоём,
Но мир наш делится на части.
Она - рыбачка, я - матрос,
И в долгом парусник походе,
Я наживу седых волос,
Мой путь лежит по непогоде.
По горками катит детвора,
А с ними все, кто сердцем молод,
Но верю,кончится пора,
Отступится собачий холод.

Совпадаем иногда,
И от этого смятение,
Шепчут опыт и года:
"Это просто совпадение! "
Отчего же, господа,
В снах греховное видение :
Совершаем,как вода
С ней совместное падение,
Застываем, словно лёд,
И снежинками летая,
Таем, превращаясь в мёд,
Совпадая пропадаем...
Мне наверное везёт,
Средь волков я,но не в стае,
Загадаю. Совпадёт?
Совпадёт, я точно знаю!

Совпаденье - это блик
Неземного света,
Жизни вечной краткий миг
На земле, на этой.
Все сольёмся, мнится мне,
Но совпасть дорОгой -
Откровенье, как во сне,
Стать частицей Бога.

Запахом в зерне
Прячется душа,
Пёрышком в бревне -
Гриф карандаша.
Канувшего в бред,
Призрачны дары,
Просятся на свет,
Строятся в миры.

Ты и я,свободные от земных наград,
Богу неугодные в райский зоосад.
Ты и я, колючие опереньем стрел,
Что торчат по случаю из пронзённых тел.
Ты и я,голодные, не унять едой,
Звери благородные льют вранья водой.
Ты и я, счастливые не солгут глаза,
Только жжёт крапивою иногда слеза.

Гаснущий костёр, нехитрый ужин,
Времени упавшего пески.
Я - один. И мне никто не нужен.
Или я свихнулся от тоски.
Давит одиночества доспех,
Дух сомнения сжимает грудь.
Я - беглец. Из мест, где хмурый снег.
Там совсем другая жизни суть.
В этом мире я живу без кожи.
Новый день - страница эпопеи.
Я - пришелец. Очень осторожен.
Но бегут по следу псы Морфея.

Если снится в ночь на Пасху :
Белобрысая звезда,
Мы живём в любви и ласке,
Чуть бранимся иногда.
Значит встреча не случайна,
В ней спасенье, в ней и путь,
Нашей новой жизни тайна.
Воскресенье! Вот в чём суть!

Мой костёр в безмолвии тумана,
Искры гнева, страхи темноты,
Ни о чём я спрашивать не стану,
Если вдруг из леса выйдешь ты.
Разожгли огонь, чтоб обогреться, Мы на перепутье двух дорог,
А когда тепло коснулось сердца,
Задремал, глаза открыть не смог.
Снилось, что на лодке с парусами
Мы причалим к берегу мечты.
Но пока я спал, за голосами
Заплутала в лес дремучий ты.
Поманившись северным сиянием,
Сплохами холодного огня,
Призрачным укутавшись вниманием
Побрела , колечко оброня.
Я один, костёр почти погашен,
Так бывает, разошлись пути,
Не вернуть назад мгновений наших.
Почему же я не смог уйти?
Лез в огонь я голыми руками,
Закалил клинок, чтоб был остёр,
Честь и гордость отрезал кусками,
Выше леса взвился мой костёр.
Всё сожгу, останусь духом нищий,
Чтоб не разгоралось сердце вновь,
Побреду оставив пепелище,
Прогорит, обуглится любовь.
Но пока душа жива обманом:
Бросишь взгляд из чёрной пустоты,
Огонёк мой разглядишь в тумане
И к теплу костра вернёшься ты.

Знает Бог, по каким причинам
Он решил, что мы будем вместе.
Да! Свершилось! Я твой мужчина,
Удостоенный этой честью.
Может быть Он смотрел, как кружат,
В паруса поддувая даже,
Два листочка в житейской луже,
Нитью жизней кончая пряжу.
И тогда, в руку взяв остатки
Наших дней, их скрутил, свивая!
Замираю в сплетеньях сладких,
Не нужна мне судьба иная.
Бог добавить нам дней не властен.
Всё что есть, на двоих разделим :
Ожиданье, болезни, счастье,
Слёзы, ночи в одной постели.

У нас несовместимые стихии,
Стремится воздух вверх,
Уходит вниз вода.
Как доказательства лежат среди России
Такие разные, хоть рядом города.
Чиста Тюмень и областью большая,
Красивая, открытая для всех,
Желающих на вахту приглашая,
Даёт возможность, шансы на успех.
Курган - суровый, тихий, тёмный омут.
Скрыт, терпелив,, слегка чудаковат,
Власть, экономика - давно в глубокой... коме,
И утекают те, кто жизни здесь не рад.
Ты - страсти ураган, эмоций буря,
Горячий ветер, опьяняющий полёт.
Я - тихий океан, спокойная Миссури,
Настырная капель, порой жестокий лёд.
Но волшебство любви стирает все границы,
В смешении стихий теряется покой.
И ты, моя звезда, не можешь мной напиться,
И я, моя душа, не надышусь тобой.
В чём таинства секрет известно только Богу,
Он замыслом своим природу чувств постиг,
У воздуха с водой соединений много,
А мы в своей любви проходим через них.
Вот между нами грозовые встали ТУЧИ,
И молнии в глазах и гром обидных слов,
Но разгоняет мрак твоей улыбки лучик,
Ушла от нас ГРОЗА не повредив основ.
Свидание в тюрьме. Как белые лошадки
Три дня уносят нас по небу ОБЛАКА.
Коктейль из двух стихий, порочный, терпкий, сладкий,
Мы утекаем вдаль, сжимает ткань рука.
Иль сумерки ползут, окутывает МОРОСЬ,
Не видно ни черта, мерещится обман.
Но огоньком в ночи родной мерцает голос,
И морок отступил, рассеялся ТУМАН.
Два года в браке мы, и изо всех сравнений
Мне больше по душе вот это вот одно -
С годами наш союз без всяческих сомнений
Окрепнет, превратясь в ИГРИСТОЕ ВИНО.

Мне неведома солидность,
Жизнь - безумный ералаш,
И не грустно, не завидно,
Был бы острым карандаш.

Чужд расчёт, холодный, трезвый.
С головой, хмельной без браги,
Я не стану вам полезным,
Мне важнее лист бумаги.

Гороскопы, даты,числа,
Предсказанья разной масти,
Копошимся, ищем смыслы.
Для меня ценнее ластик.

Но и эти три предмета
Я заброшу в дальний ящик,
Босиком шагая в лето,
С ней, любовью настоящей.

Словно золотые фонари,
Землю освещая куполами,
На Руси стоят монастыри,
Разговор ведут колоколами,
Разговор о том, что пройден век
С той поры, как Русь в крови лежала,
Как откинул Бога человек,
А царя чекА свинцом распяла.
Что там для истории сто лет?
Голод, казни, торжество тирана
И четыре года чёрных бед
Той войны- одна сплошная рана!
Всё преодолели. Замер мир
От восторга:"В космосе Гагарин!"
Но в застой приводит ориентир,
Где распад империи реален.
Смена партбилетов на кресты,
Разбежались, не построив рая.
И на запад личные мосты
Стелют, а страна уже другая.
Время девяностых мутных лет
Породило новых богатеев.
Не чиновник? Не авторитет?
Что ж, добро пожаловать в лакеи!
Минуло две тысячи годов
На земле от Рождества Христова,
Но земля не видит мирных снов,
Не вмещают люди Божье слово!
Снова распри, войны, нелюбовь,
Глотки рвём друг другу за монету,
Несогласным проливаем кровь
И враждуем со всем белым светом.
Смутный, страшный выдался нам век,
Злой надрыв и противостояние.
За цареубийство,смертный грех,
Всей России нужно покаяние!
Словно древние богатыри,
К небу золотыми головами
На Руси стоят монастыри,
С небом разговор ведут,не с нами.

Мои ноги закованы в цепи,
На спине кровоточат рубцы,
Выдают высочайшую степень
Человеческой силы гребцы.
Мы законом на каторгу взяты,
И мечтаем, однажды в туман
Атакуют галеру пираты,
К ним примкнуть позовёт капитан.
Жемчуга, у спешащих в столицу,
Отнимать и топить корабли,
А пока, мне по прежнему снится
Тихий берег желанной земли.

Одиночества перон
В суете вокзальной,
У судьбы возьму талон,
Поезд скорый, дальний.
В полусвете фонарей
Очертанья серы,
Удержу в руке своей
Я ладошку Веры.
За окном мельканье дней,
Горизонтом - годы,
И мерцание огней
Шифровальным кодом.
Карандашные штрихи,
Завитушки, точки.
Телеграфные стихи
Непрерывной строчкой...

Счастья крапинки кратки.
В детском призрачном сне
Вы с улыбкой в кроватку
Опускались ко мне.

Вы лица молодого
Озаряли овал,
Когда видели слово,
Что я вам рисовал.

Вы смотрели, как к школе
Я шагал в первый раз,
Закрывались от боли
Моих юных проказ.

Вы теряли слезинки
Вслед моим поездам,
Обретали морщинки
В дань ушедшим годам.

Я срывался куда-то,
Цепи рвал якорей,
Был в оковах, в солдатах,
Погибал средь морей.

Иногда жил порочно
И преступно подчас,
Ваш лечебный источник
Исцелял каждый раз.

Вы - мой свет, моя совесть,
Взгляд ваш в сердце со мной,
И не кончена повесть,
К вам вернусь я живой.

Разгадал я немного
О других небесах,
Милосердие Бога -
В материнских глазах.

Зауралье замело,
Из-под крыш, бровей пушистых,
На меня глядит село
Светом окон золотистых.
Потянулся дым печной,
И закашлялись собаки,
Прогоняя на покой
Бледнолицый лунный факел.
Снег кругом, вблизи, вдали,
Словно сгладились морщинки
На лице родной земли,
Ни дороги, ни тропинки.
В руки просится снежок,
Пролететь в забаве древней,
А на сердце так свежо,
Как бывает лишь в деревне.

Ты ушел на исходе лет,
Но в своих сыновьях узнаю
Я тебя, мой любимый дед,
Значит, ты навсегда в строю.

И, как прежде, всегда готов
За Отечество грудью встать,
Чтоб над полчищами врагов
Одержала победу Рать!

Утром в храме зажгу свечу,
Помолюсь ,верю - смерти нет.
Помяну тебя, помолчу,
Подниму над собой портрет.

Растворяет поток людской
Сыновей, дочерей, внучат.
Замер каждый дом на Тверской,
Фонари, склонившись, скорбят.

Боевых легендарных знамен
Горделиво алеет шелк,
Здесь потомки больших имен,
Мы - народ, чей бессмертен полк!

Комары упиваются всласть,
Однодневная память пуста,
Невдомек, что пехотная часть
Кровью впитана в эти места.

Истекал и редел батальон,
Окружен... Но судьбе вопреки,
Отстрелявши последний патрон,
На врага поднимался в штыки!

Разбиваясь о шквальный огонь,
И деревья качали с небес
Головами, сжимала ладонь
Горсть земли, и росой плакал лес.

Гимнастерки истлевшая ткань,
Проржавевшая каска, сапог...
Умирая, земле платим дань,
Ей три четверти века не срок.

Документ со следами чернил,
Полустертые буквы, печать,
Бережливо у сердца хранил,
Добровольцем уйдя воевать.

Ты шагнешь в медальонный овал
И займешь свое место в строю,
Вместо строчки - без вести пропал,
Мир узнает, жизнь отдал в бою!

По ночам просыпаюсь от ран,
Что получены были тобой,
Рядовой Алексеев Степан,
Сын Отечества, вечно живой!

Собираемся, ждут города,
Неминуемо время снегов.
Летом с сыном приеду сюда,
Мне не нужно чужих берегов.

Они лезут на стены опять,
Ненавистные глупые греки,
Суждено им не завоевать,
А костьми здесь остаться навеки.

Задыхается солнце в пыли,
Надрываются жилы натужно,
Тучи стрел приземлятся вдали
На колонны, идущие дружно.

Кровь рекой и из тел круговерть,
Помоги нам Афина Паллада!
Не страшит меня верная смерть,
Пасть, сражаясь за Трою, награда.

Аполлон Стреловержец зовет,
И встаем мы, смыкаясь рядами.
Отворяются глыбы ворот,
Шаг вперед, прикрываясь щитами...

К горизонту по телу земли
Затухают дымящие раны
Их костров, и несут корабли
Паруса, словно клочья тумана.

Ожидает семейство меня,
Гимны сложат о битве когда-то,
А пока посмотрю, как коня
В город тянут рабы на канатах.

Я сомневаюсь, думая о боге,
Порой мне страшно, иногда смешно.
Но размышляя, понял понемногу,
Как создавал он мир давным-давно.

Всего семь дней. Откуда эти сроки?!
Само строительство с чего бы вдруг?!
Всё просто. С ним стояла руки в боки
Его жена. Ну та, чей он супруг.

Он думал о её душе и теле,
Как во вселенной хорошо вдвоём,
И вспоминал, что до конца недели
Ей обещал решить вопрос с жильём.

Он сотворил! И дух парил над бездной,
Земля ж была безвидна и пуста...
И что наворотил бы неизвестно,
Но... требует уюта красота.

Он для неё старался на просторах,
Создал земную твердь, наладил свет,
Развёл повсюду фауну и флору,
Развесил звёзды и луну вослед.

Неделю не заметил он в азарте,
Прибрать успел снаружи и внутри.
Шел день восьмой, а дело было в марте,
Позвал её: "Любимая, смотри !"

Земля лежала плоская как пицца,
Слоны держали, черепаха, кит...
Пришлось ещё с ремонтом повозиться,
С тех пор шар им запущенный кружит.

Вот так и мы. На многое способны.
Доступны недра нам и неба синь.
Но богу мы становимся подобны,
Когда творим для женщин, для богинь !