Я люблю жевать конфеты,
Заедая все котлетой.
Но сильнее, чем еду,
Плавать я люблю в пруду.
Где, раздевшись догола,
Соблазняю я сома.
Все вокруг  твердят, будто я совсем дурак,
Будто бы страннее нет,
В этом мире человека.

Но не знают люди эти,
Главной странности на свете.
Я люблю одну девчонку,
Треплет мне она душонку.
Мозг кипит, котлета стынет,
Но ничто мне не заменит
Милых глаз,
Улыбки этой,
И, конечно же, котлеты.

Вышел мальчик на рассвете
Посмотреть на силы эти.
Силы, что магнитом вдруг
Притянули пустоту,
И вцепились будто клещи
Недосказанности эти.
Где же полнота идей?
Где же счастье у людей?
Почему тот мальчик плачет?
И бабуля поутру продаёт свою еду?
Неужели так старалась, проживя всю жизнь
в труде,
Государство ублажая, чтобы жить потом в нужде?
Собирая в школу детку, мы берём скорей кредит.
Ублажаем банки эти,
Плачем после без еды.
Вот такой круговорот:
Бабка  что-то продает
Выживая целый год.
Где, товарищи, тот пидор,
Что забрал все наши виды?
Виды, что мы положили
Жить красиво и без гнили?
Кто найдёт его, спросите:
"Как тебе живётся, милый?
Пусть он лопнет напоследок от избытка доброты.

Съели волки на обед то ли зайца, то ли нет
И сидят гадают звери:
Обманули неужели?
С виду заяц, но не то, вкус как будто там говно.

Но ведь с вожаком не спорят.
Говорил он, стол накроет,
Все для стаи для своей,
Не лишит он их сластей.
Но выходит будто так
Шкура он, а не вожак.

Говорила в детстве мама,
Чтобы я была румяной
Ела вареную свёклу
И не воротила мордой.
Чтобы не поймал маньяк,
Есть чеснок и пить коньяк
Ела лет до 30, опасаясь нападенья,
Но, подумав, хорошенько,
Отложила я чеснок
Испугалась, что маньяк не захочет нападать.
Жизнь-то как-то строить надо!
Вдруг решила я с утра.

Вот, теперь сижу в засаде
Выжидая бедолагу.
Где же все рецидивисты?
Жертва есть, готова сдаться.
Но попрятались они, опасаясь нападенья
Королевы красоты,
Ставшей страшным их виденьем.

Были как-то обе тёти на малиновом пруду
Все мечтали, что зайдёт к ним
Погостить их милый друг
Все делили и решали, кто с ним первый по любви
Но не думали, не знали
Крокодилам нет пути

Нет, конечно же неправда
И на них найдём купца
Правда эта вся баллада
Без начала и конца.
Долго тёти те искали наслажденья и утех,
Но, подумав, заказали член резиновый к весне.

Были как-то обе тёти на малиновом пруду
Все мечтали, что зайдёт к ним
Погостить их милый друг
Все делили и решали, кто с ним первый по любви
Но не думали, не знали
Крокодилам нет пути

Нет, конечно же неправда
И на них найдём купца
Правда эта вся баллада
Без начала и конца.
Долго тёти те искали наслажденья и утех,
Но, подумав, заказали член резиновый к весне.

Грустно, знаешь,  одиноко,
Порою взвоешь будто волк ты.
И одиночество с лихвой
Вознаградит тебя, герой.
Ты улыбаешься и машешь,
Бродя по мёртвым душам нашим.
Иллюзион живых страстей
Порою хуже земляных червей.
Когда внутри там пустота,
Когда эмоции остыли,
Когда истощена душа,
Когда же счастливы мы были?
И крик истошный раздирает грудь.
Да ладно грудь,
Вот сердце жалко
Оно становится черней,
Оно качает только грусть
По литру в день, а то и больше,
Не очень-то спасая душу.
А что же дальше?
Как же жить?
В потоке вороха заката.
Ну может быть уже завыть?
Не забывая тихо плакать?
А может выход на балконе?
Куда пойдёшь ты, будто спя,
Найдёшь ты парапет высокий и ступишь голову склоня.
Не обещайте счастья много,
Коль не потянете совсем
Не приговаривайте строго:
"Ты справишься итак вполне"
Твой человек готов на многое
И счастье ткать,
И жизнь продать.
Не забывайте человека, который может пострадать.