Обнявшись, сидели мы молча,
в холодную ясную полночь,
И падали звёзды штрихами
у самой земли исчезая,
казалось, что в небе над нами
нет места для ада и рая.
И не было смерти и жизни
и не было вечной печали.
В тумане космической пыли,
обнявшись, мы звёзды считали.
Забыться, не знать продолжения
томительной этой минуты,
но жизнь продолжает движение
и рвутся незримые путы.
Мы словно летим отражаясь
в сверкающем небе холодном
недолго, пусть самую малость
мы счастливы и свободны!

Возьми меня с собой на облака.
Возможно там я обрету покой
и отрешусь от суеты земной.
Прошу тебя возьми меня с собой.
Я тишину звенящую небес,
впитаю своим сердцем одичалым
и жизнь свою начну с тобой сначала
Прошу тебя возьми меня с собой,
быть может там в покое и любви
я примерюсь с утратами своими.
Забуду их, и буду вновь счастливым.
Возьми меня с собой на облака,
возьми туда где видно звёзд сиянье
произнесу слова я покаянья
и буду думать что и смерть легка…
Возьми меня с собой на облака.

В осенний вечер стоя у окна…
Ворота ночи тихо приоткрылись
и лёгкие ночные облака
по лестнице из звёзд к окну спустились.
Звенящая стояла тишина
в них нежность бесконечная светилась
и жизнь была прекрасна и легка…
Возьми меня с собой на облака…

Как удивительно и нежно
цветёт в нехоженом лесу
почти невидимый подснежник
украсив прелую листву.

Как неожиданно и странно
заметить эту красоту,
но ведь пожалуй слишком рано
зацвёл он на свою беду.

Снега ещё не отступили
вокруг невзрачные кусты,
а мы в любви уж объяснились
поторопив приход весны.

Две нерастаявшие льдинки
увидел я в твоих глазах
и торопливые снежинки
летят с небес в последний раз.

Они покроют белым цветом
пути в нехоженом лесу
и до холодного рассвета
подснежник будет как в плену.

Вот так сплетаются виденья
весны, подснежника, любви.
Быть может это ощущенье
лежит в основе красоты.

В забытых Богом девственных лесах
приют находят сказки и сказания
в них быль и летописные предания
о тех давным давно ушедших днях

Там леший загадает вам загадку,
в густом подлеске бродит дух лесной,
гудят шмели и ёжики украдкой
шуршат листвой глухой ночной порой.

Там старый ворон чёрной головешкой
сидит на ели, стережёт покой.
И водяной играет на свирели,
глухарь бормочет как глухонемой.

Там дух грибной неуловим и сладок
брусничины краснеют на сносях.
Да, множество таинственных загадок
ещё хранится в девственных лесах.

Витиевато сказочное племя
и лишь в годину горя и беды
мы вспоминаем, что в былое время
рождались в сказках и богатыри.

И в голубых глазах озёр небесных
в сказаниях древних русской старины
в её былинах и печальных песнях
сияет свет небесной чистоты

В сонном доме тихо вяжет
ночь несбыточные сны,
на пол тень от лампы ляжет,
встарь легла бы от свечи.

Позабыта деревенька,
словно старая вдова
и привычное смиренье,
как застывшая слеза.

Дождь осенний конопатит
посеревшие стога,
как промокший старый лапоть
церкви древней купола.

Над дорогой вьётся вьюга,
заметая путь лесной,
проникает всюду стужа…
Ты очнёшься ли весной?

Вдовий век упрям и долог
окна чёрные глядят
на пустынную дорогу
горек этот тихий взгляд.



24.09.2

Нет ничего кроме Земли,
воды в ручье, хлебов на поле,
стремленья жить. Не в нашей воле
планет движение изменить.

Нет ничего кроме земли.
всё скоротечно в нашей жизни,
пронизанной горчинкой смыслов
и верой в царствие любви.

И как божественно легки
восходы солнца и закаты
ещё не прожитые дни
где мы ещё не виноваты.

Где нет предательства и лжи,
где мы ещё не нагрешили
и нам отпущены грехи
за то, что мы не совершили.

А солнца жёлтые круги
спешат у нас над головами,
как скоротечны наши дни,
увы, не выразить словами.

Когда нибудь ты вспомнишь эту ночь.
Простор небес над вольными лесами
и лик луны у нас над головами
и неподвижный взгляд далёких звёзд.


Когда нибудь скупым осенним днём
уже утратившим великолепье красок
ты осознаешь, счёт уже оплачен
и смысла нет жалеть уж ни о чём.


Печаль в ином. Как счастье скоротечно,
как нестерпимо долог путь к нему
и как легко всё это канет в вечность
наперекор желанию твоему.


Останется лишь вольный лес и ветер
простор небес и взгляд далёких звёзд
и дней ушедших горьковатый пепел
и шум листвы задумчивых берёз.

На что похожа жизнь?
На вереницу снов.
А мы всё ищем смысл.
Он в звуке тех ветров,
что нам доносит шёпот волн далёких
и в пенье птиц, журчание ручьёв…
А может он в ночном очаровании
любимых рук сумевших сохранить
тепло и сладость встреч и расставаний.
В них радость жизни и любви глоток.
И вечером, когда бледнеет небо
и птицы замолкают постепенно,
как струны если тронуть их рукой,
когда туман расстелется над полем,
пропитанный теплом земли и солнцем
и запах ночи будоражит кровь,
и звёзды, словно искорки костра,
давным давно истаявшей Вселенной
останется любовь, она – нетленна
и здесь, и там – за гранью бытия!

Месяц упал в потемневшую воду
брызнули звёзды
разбился вечер.
Не уходи.
Останься на берегу
всё не так, всё на бегу
Нет, не собрать нам осколки вечера
и звёзды, живущие в сумрачной вечности
множество раз уж очеловечены
но и они
гаснут привычно к утру.
И мы в изначальном своём одиночестве
словно в завязанном наглухо коконе
мир так непрочен
и так ненавязчив,
и бабочка света
летит не касаясь земли.
Не уходи,
в этот разбитый, изломанный вечер
листву шевельнёт задумчивый ветер
и звёзды скользнув в потемневшую воду
глянут из пустоты,
той, что придёт по велению времени,
а эти минуты и эти мгновения,
они мои и твои
не уходи…

Раскололи вёсла реку и осколки потекли
струйкой ломкой и блестящей от разбуженной воды.
Заиграла рябь и месяц изогнулся и поплыл,
облака поплыли, тоже усмиряя речки пыл
И тихонько напевала речка песенку свою,
озорная целовала звёзды небо и луну.
Замер я заворожённый - ночь запуталась в ветвях.
В этот вечер очень странный был у речки я в гостях.
И дышала речка тихо шелковистым ветерком
на воде качался месяц позолоченным рожком.
И на миг мне показалось, что вечерняя заря
обнимая речку нежно, обнимает и меня.

Побудь со мной в нечаянном грехе,
ведь мы теперь живём в одно касанье
и встреча наша вовсе не свидание,
а жизнь на предпоследнем вираже
Побудь со мной,
пусть холодом ночным
не веет больше из открытых окон,
и звуки все
давно должны бы смолкнуть,
что б слышали мы мысли в тишине.
Касанье душ почти не ощутимо,
в них смыслы бессловесные живут
сама собой находится причина
для встречи наших глаз и наших рук.
Побудь со мной ещё совсем немного,
что б свет ночной в бессилии иссяк
и божий лик глядящий очень строго
в который раз не осудил бы нас.

Я бродил по уснувшим снегам,
прилетала метель ниоткуда
и казалась спасеньем мне вьюга,
что летела навстречу ветрам.

Нет дороги в заброшенный храм,
разорённый при страшном набеге,
не в далёком 12 веке,
а теперь. Нет спасения нам.

Тайна жизни и смерти внутри
самых первых молитв человека,
на исходе 20 века
мы разрушили храмы свои.

Сидя в кафе за оранжевым столиком
вспомнил я лес и елового ёжика.
Глазки как пуговки, острая мордочка,
нет не забылось моё одиночество.
Ёжик еловый – бродяжка колючая
ходит и бродит лесами дремучими.
Что ему наши сомненья и страхи,
он ведь родился в колючей рубахе.
Сидя в кафе за оранжевым столиком
стать захотелось еловым мне ёжиком…

Встреча.

Самозабвенная молитва
в твоих глазах
она забыта.
И холод ночи и снега
в них утопает дом
из кружев
январской выморочной стужи,
а может из февральской вьюги
сошью одежду для себя.
Леса укутаны по плечи
и кажется, что холод вечен,
как вечно то, что нет тебя.
Дороги спутаны. Тревожно.
По ним иду я осторожно,
считая время про себя.
Дни скоротечны, как беспечно
мы расставались
канул в вечность,
тот вечер, когда чьи то плечи,
слегка напомнили тебя.
Самозабвенная молитва
в моих лазах
тобой забыта.
И нет ни края ни конца
той дальней и холодной ночи,
когда я понял, что не очень
тебе я нужен.
Как не сложно,
понять мне было всё тогда
по твоим взглядам осторожным
и выражению лица.

А золотой котёночек рассвета,
тихонько промурлыкав свою песню,
калачиком свернулся там на крыше
и, разомлев от солнечного утра,
хвостом своим, обвил трубу печную.
Роса небесная с земной перемешалась
и, став туманом девственным бродила,
роняя слёзы, омывая ими,
простор едва проснувшегося неба.
А золотистый ласковый котёнок,
мурлыча песню, спал себе на крыше
и утро просыпалось еле слышно,
зовя в полёт за призрачной звездой,
что всё ещё сияла на востоке
и всё казалось там за горизонтом
иная жизнь, и там за нею счастье
стоит за призрачной,
чуть приоткрытой дверью
и просто не решается войти.