Да не зачахнет злато
Ни разу, ни единожды.
Гондона бремя свято -
Вынесу, раз вынужден...

И то золотое,
Что в жизни единственное,
Собою укрою
От длани воинственной,
Иль спрячу, зарою,
Под шалью таинственной...

Навечно со мною
Гондонство нечистое.
Словно Блейд да войною,
Во благо бесчинствами...

Лёх, можешь придумать стих в двоичной системе.
И со смыслом и с рифмой самое главное.
1 0 0 1 1


Тысяча и одна единица,
1001 1
Или сто раз по без единицы дюжине. 10 011
Коли кучами разделиться,
10 0 11
Или сто лет одному, но единожды,
100 1 1
Без конца да сначала единица бы плу‌жила, 10 01 1
Но два из трёх потерять вынужден...
10(2) 0 11(3)

Насильник старался из всех сил,
Одел и презик,и под ним помыл,
Бил лишь по жопе, шлёпал нежно.
Насильно мил мне стал безбрежно.

Да, изнасиловал, но мило.
Ещё чуть-чуть, и я б дала.
В свой шалаш отнёс, пусть силой.
И в рай... А жизни край ждала.

Не купить того, что бесценно,
Чем дорожишь ты всецело,
За что душу продашь непременно,
И с жизнью расстанешься смело.

Нет в жизни ценнее того,
Что нам достаётся бесплатно.
И тех нет дороже, мы у кого
Навечно в долгу́ - в долгу́ неоплатном...

У за́води реки студёной,
Белея словно парус тот,
И днём и ночью заведённый,
Зерну последний встал оплот.

С утра охрана песнь заводит,
Всё ту же сказочку твердит,
Что тяжело, когда он бро́дит,
И каторга, когда сидит.

Только не ведомо сторо́жке,
Всегда быть может тяжелей.
Напомнить рад о том Алёшка,
Потом не рад, когда люлей.

Там под подол желаний по́лны,
Там губ раскат как будто волны ,
На член и толстый, и худой
Рабочих витязей прекрасных,
Из дев там очередь жопастых,
Путников прельщающих собой.

Там ты не будешь с недоскрёбом,
Не надо ехать за моря́,
Уединишься там с народом,
На все невзгоды несмотря,
Там сами высушат тебя.

Девицы там в муке все плужат,
А над зерном там голубь кружит,
Там парень с черной бородой
Льёт в уши всем весь день деньской.

Там шквал страстей да не зачахнет,
Там армянин, что Русью пахнет!
И я там был, не пил - курил,
Рвал и металл там разъярённый,
В опале был, и был влюблённый.
Да всё и вся я там творил!!!

Спешу давно найти то место,
Где праздник смеха и добра,
Давно, что уж найти пора,
Но спрятано прелестно....

Жаль, что с Ариадной не знаком,
А впрочем, нет пути назад,
Чему я несказанно рад.
Зачем мне перемены в прошлом том!?

Как мне звезду, что путь укажет,
Найти на своде, выбрать из!?
Я мог сто раз уже быть близ,
Но не задуматься об этом даже...

Возможно, нет местечка вовсе,
Или у каждого своё!?
Но кружит-кружит вороньё...
Найдёшь - и тут же защищать его готовься!!!

Единение народа,
Как все пальцы да в кулак.
Но чуть-чуть, совсем немного,
Чтоб кулаки сжать на ногах.

Если правда - это сила,
А в ногах, известно, - нет,
То кулак есть правды символ,
С ним она - авторитет.

И вот три дня уединенья,
Воедино чтоб сплестись,
Одним целым, с наслажденьем
Стань с любимой, углубись...

Лужи, грязь, дожди и мрак
Чёрным красят серость будней.
Но на первый взгляд лишь так,
Что не может быть паскудней.

Посмотри по сторонам,
Только повнимательней.
Не поблекла краса дам,
Всё также обаятельны.

И что с того, что непогода,
И скрыты тел орудия!?
Краса в любое время года
Та же, дольше лишь прелюдия...

Ушам не верю. Вот и плаха...
Сидел, курил, мечтал в покое,
Вдруг снова здрасьте, Поталаха
Кошмар на улице устроил.

Вопросом хук мне прямо в ухо.
Успел нырнуть - задел лишь вскользь.
"Параша ли Спартак, братуха!?"
А он - кабан, мясной как лось.

И глыба мяса предо мною,
И я готов, в фарш чтоб лицо,
Чтобы оно вдруг стало отбивною,
И сморщилось стальное вмиг яйцо.

В степях как будто Казахстана
Тревожно стало мне коню.
Но наша где не пропадала!?
С детсада ведь за ЦСКА топлю...

Отважно Поталахе прям в лицо и говорю,
Что я не в курсе, что просто здесь курю...

Крокодильи слёзы
Льются фонтаном.
Но не станет и в грёзах
Пруд слёз океаном....

Небеса заливают печалью,
Берёзка дрожит в неглиже.
Скоро накроет сумерек шалью.
Пасмурно стало и на душе.

Зачавкала грязь под ногами,
Белоснежный срази́вши налёт,
И тоска в груди бьётся шипами.
Ни пройти, ни проехать, не то, что на взлёт.

Заплетаются ноги,
Путая мысли.
Языками плетутся интриги.
Плетясь по дороге,
Плутая по жизни,
Огнём искр глаз дымлю в пепел сиги...

Оживает сказка,
Да ещё какая!
Сотнями подсказки
Сыпятся, порхая.

Ты сходи,Алёшка,
Туда, куда не знаю.
Принеси немножко
Чего-нибудь в лукошке...

Ты покрой три крыши
Разом, ведь дожди.
Чтобы двое вышли,
Вот ларец держи...

Мне бы щуку из пруда
Или рыбку золотую,
И вот только лишь тогда
Всё об осилил без труда...

Отнюдь не для работы,
Коль под него заточены
И выросли из жопы,
Неумехой мученной.

Убивая скуку,
Бей-не бей лежачего,
Себя взявши в руку,
Ни капли настоящего.

Спора нет, он тот же
И в другой руке,
Но намного толще
В ладони "всей в муке".

P.S. Вся в муке - он в руке...
Девушка-мельник, наглядно объяснившая значение слова нюанс.

Зима или лето -
Какая разница!?
Разве от этого
У дам хуже задницы!?

Пусть меньше он как бы,
Приближаясь к зиме,
Всё тот же он с бабой,
Когда вновь в тепле.

Не страшна зимой стужа,
И летний по́боку зной,
Если знаешь, твой луч ещё нужен
Той звезде, что любима тобой...

И если в красоте вся сила,
То не сыскать сильнее Вас.
Сразил меня Ваш облик милый,
Взят в плен очарованьем Ваших глаз...

И скован я теперь желаньем
Увидеть Вас чтоб довелось.
И эта пытка ожиданьем
Ужаснее чем в бровь и сразу в кость.

Но не тонуть в глуби́нах Ваших глаз,
И облик Ваш не обогреет вновь.
Позна́л. Вот это жизни выкрутас...
Несчастную на первый взгляд любовь.

След твой в сопле.
Присев на посошок,
В мозгу лилея месть,
Без отдыха, еды и сна
Из-под земли достать тебя неймётся.

С огнём во тьме,
Сжигая сена стог,
Найду Кощея смерть
Неподалёку от осла,
Что Буридановым зовётся...

Взлетев. На дне.
Сквозь негу и порок,
Не потеряю честь,
Что смо́лоду со мной росла,
Что отстоим, если придётся...

И вся в земле,
Убив электроток,
Чрез дифирамбов лесть,
Из пепла вдруг, сгорев до тла,
Любовь к тебе не раз ещё вернётся...

Бдит охрана рьяно,
Прочь откинув сон,
Чтоб того, кто пьяный,
Выявить, и вон.

Но своё же брёвнышко
Ни в одном глазу.
На подъём как пёрышко,
Премии лишу!

Сами одурманены
И пьяны отчасти.
Будто в жопу ранены,
Пробку нюхнув власти.

В чём изюминка сумбура?
Есть ли в нём какой прикол?
Та, что скажет, знаю - дура,
Скажет тот, то балобол.

Что вперёд? Яйцо иль кура?
Правота иль женский пол?
Парашют иль десантура?
Дело или протокол?

Ой-йо-йой. Неразбериха.
А-йа-йай. Неле́пица.
А закручено как лихо!?
Ничему не верится...

Всё, что связано с сумбуром,
Непонятьненько весьма.
Прыгни вон ты хоть из шкуры,
Не познать все тайны естества...

Утро прохладное
Обещает быть добрым,
Ура троекратное
Всем по́цакам ровным.

Счастья явление
Двум Евгениям,
Дух гладиатора
Вам, Синтезаторов.

Покоя, Антошка,
И солнца в окошко.
Вам, мистер Чпок,
Уныть чтоб не смог.

И скупая мужская слеза
Вдруг по щеке поползла...
Себе ж ничего не желаю,
Хватит того, что просто вас знаю....

Два притопа, три прихлопа,
Глаза в глаза, разбег, и в бой...
Отожравшиеся жопы
Трут пупками меж собой...

Почесал гомдошка репку,
Постучал, раздалось эхо.
Измусолил сигаретку -
Все дела. Заняться нехер!!!

Шлёпну Галочку по жопе,
Прикоснусь я к красоте,
Что на зависть всей Европе.
Что терять!? Помну в руке.

Среди всех на свете задниц
Аппетитней может нет.
На шикарных двух проказниц
Для меня, увы, запрет.

Осмелею, шлёпну всё же,
И по этой, и по той.
Буду с битой, наглой рожей,
Но с осчастливенной рукой...

Стою на асфальте,
Я вроде обутый,
Но в валенках в марте,
Всё равно дурачок.

А рядом те лыжи,
В коих раньше стоял,
К ним валенки ближе
Подвину, что снял.

И вновь на асфальте
Я в луже, разутый.
Вы только представьте.
Я опять дурачок.

Одел я те лыжи
На босою ногу,
Бреду в хладной жиже,
Нормальным побуду до дома дорогой...

Если в день да по стишку,
Если в ночь да пару актов,
Трижды если по мешку,
Языку квартет антрактов...

Дураков если б распять,
И шестёрок всех на шест,
Все семь "я" своих собрать,
И в бесконечность с этих мест...

В конце концов, то бишь в итоге,
Метаясь из конца в другой конец,
Кончал, кончая обивать пороги,
От того, что начал крыть он наконец.

Безопаски цитадель
Стоит, да на гарантии.
В новогоднюю метель
Опеки скинем мантию.

Стать обузою черёд
На год следущий вперёд
Депо пожарному придёт.
Что сказать!? Лишь кот вам в рот.

Стало что-то тухнуть пламя,
И не реет пе́кла знамя.
Вся́ текёт, а не местами,
Едет вся, шурша листами.

Скверна лезет отовсюду,
Из окон, ворот, дверей.
Не смешно тут стало люду,
Накрыть коне́чную скорей!!!

Учись, учись, салага Пыш.
Тампон на ушко шепчет нежно.
Чему научишь ты, малыш!?
Матёрый Пыш в ответ небрежно.

Эх, известно было бы Тампошке,
Что Пыш не золото, а медь,
Что вырвут из дыры Серёжку,
И Пыш пожарник будет впредь.

Пыш - элита гондольеров средь,
Зла языки разносят шёпот.
Да в нём и правда что-то ведь,
Словно в кромешной темноте
Вдруг позади тебя раздался топот...

Изгибы ма́нят плавных линий.
И глаз бежит по стройным ножкам.
По коже холод словно иней,
На продолженье ног взглянув немножко...

Вскользь огибая трения пупочек,
Вздымаюсь к барышням двум наливным.
Утону я в красоте, да на часочек.
Лишь после ужаснусь лицом суровым и мужским....

Аксиома женской правоты -
Основа бытовой науки.
Негодованья всплеск до тошноты,
Как взять себя тут в руки.

Ошибок вкус для дам загадка,
Словно заморский дивный плод.
Кислый , горький он иль сладкий!?
Запрещено им гадость эту в рот.

Всегда правы́ и не подсудны.
Не доказать вины, которой нет.
Ошибок способ обученья нудный.
Да и чему учить!? Ведь каждая - эксперт...

Хорошо в гостях у лени,
Лениться как-то даже лень.
Нет и желанья у сомнений
Отбрасывать куда-то тень.

Плывёт вальяжненько прогресс,
Не спеша, чрез силу, еле-еле.
До сих пор трусцой процесс,
Запустил что сам Емеля.

Лень и Лене, лень и Лёни,
Лень всем, всем кому не лень.
Лень и тем , кто даже в коме.
Такой вот день-"в диван пердень"!

Умирал я трижды,
Трижды и воскрес.
Умру ещё раз, лишь бы
Был бы интерес...

Умирать без смысла
Больше не к чему.
Почему ж так вышло,
Никак я не пойму.

Что живой, что мертвый,
Вами позабыт,
Всё ж умру четвёртый,
В душе боль навзрыд.

Он везде и в каждой,
Он всё всея всего.
Всегда он и однажды.
Он и любой, он и никто.

Он с горы, но важный,
И дед Мазай, и дед Пихто.
Он сухарь, но влажный.
Он ни это и ни то.

Он и единожды, и дважды,
Из-за, из-под и западло.
Он уже, ещё и также.
Он потому, он если, он и но.

Он и ватный и бумажный,
Он и "в", и "на", и чёрт, и что.
Весовщица он, и стражник,
Он не́что. Шучу , конечно, он ничто́....

И не сле́пит красотой,
И умом уж не блеснёт,
Но шикарен как тупой,
И глаз не оторвать урод...

Поцелуй губами в губы,
В мясо по-французски, с языком,
Nice, bellissimo и любо,
Но зовётся всё ж грехом.

Взгляд брутальный, из-под лобья,
Языком чесать без слов.
И истомный крик здоровья
Приличья сделал без оков...

Девушки, девчушки.
Сладость сквозь года.
Ревность и веснушки,
Зной и хладность льда.

Слаб и не́мощен пред вами.
Стро́йны ножки да на плечи.
В плен коль голову руками,
Потерян будет и дар речи...

Но язык великий русский,
Что богат и многогранен,
Сам собой ещё и мускул,
Один, но воин поля брани...

И пусть выбит слова меч,
Пусть лишённый силы слога,
Всё же будет держать речь,
Простонав в иных устах кайфово...

Вспомнить то хочу мгновенье,
Чуде́сно, чу́дно было иль чудно́!?
Наяву то было иль виденьем?
И почему разбито всё лицо!?

₽₽₽₽₽₽
Не подпишу чего-то боле,
Мне боле нечего сказать.
Не напугать меня неволей,
Я и не в поле сяду срать.

₽₽₽₽₽₽
Тебя побрил, не отрастёшь быть может,
Быть может покидаешь насовсем.
Лишь мысль одна меня тревожит.
Чем руки вытирать? Не че́м!?

Улетело знойно лето.
Улетело, но куда?
Пел давно об этом Летов,
Летит всё именно туда...

Не исчезнет соль из ран,
Попав на них единожды.
Зарубцуется обман,
Шрам носить же вынужден.

Почему решили вы, когда,
Мужского пола слабость,
Что в наших шрамах красота?
Какая в них для счастья радость?

Что пацану не стало смертью,
Поближе сделало к титану.
Не повод то, сечь чтобы плетью.
Ведь не зажить всем нашим ранам,
Не каждой ране суждено стать шрамом...

Купаясь в милоте тоскливых глаз,
Тону в восторге созерцанья.
Разгадать желаю Вас,
Но тщетны все мои старания.

Жизнь Ваша боль или борьба?
Давно ли ей Вы были рады?
Что с Вами сделала судьба?
Какие Вам решать расклады?

Тепло и ясно вдруг душе,
Когда передо мной Ваш облик.
Может хватит Вам грустить уже,
Вот, возьмите счастья пробник.

Пролетел ещё год мимо,
Нырнул, канувши в лета́.
Пришла в гости годовщина,
Скоро скроется и та.

Все же есть, чему гордиться.
Вместе, несмотря и вопреки,
Две прожили единицы
Сама серьёзность и стишки.

Разберись теперь попробуй,
Кто более из нас больной.
Я, который твердолобый,
Или та, что всё ещё со мной!?

Если жизнь к вам вдруг спиной,
Жопой если вдруг к вам жизнь,
Выбор очень непростой,
Или делай, а ты отвернись....




И ещёкойчё

- Кто взял мои банные тапки?
- Я!? Когда? Какие тапки???

Пример того, как возгорают воровские шапки...

Лить в уши, вешать на уши лапшу. Одно и тоже блюдо, бульон и основа....


Пол беды женский, да и род её...



Парадокс ушного ввёртования.

Язык в уши...
Один сразу двойным проникает...


Пол беды и пол победы....беда две трети от победы.. .от беды до победы всего треть...или победа без бед не полная, лишь на половину...

Отшлифовать бы жизнь,
Чтоб постоянно гладко,
Чтобы трамплином в высь,
Чтоб без одной накладки.

Вот только нет проблем -
Нет поиска решенья,
Для мозга нет дилемм,
Нет жизни без движенья.

Крепчаем с каждым днём
Без пассивного сношенья.
Без любви мы не даём
Тепло души чрез силу тренья.

Жизнь моя красотка,
Душа её , что не объять.
Перец, соль - всё чётко.
Кушать подано. Садитесь жрать....

Ремонт почти уже готов,
Но вот опять, приплыли, здрасьте.
Зачем нам знание основ!?
Провод скрыть! Сначала же покрасьте!

И брезжит вновь конец ремонта,
И радостна надежда снова.
Вдруг в бой, опять открытье фронта.
Терпенья нет уж никакого.

И в третий раз, почти закончив,
Рукой махнул , и долгострой.
И нет уже ни сил, ни мо́чи.
Охото рудимент с их плеч снести долой..

Мамы молоденьких дочек
Сами ничего ещё впрочем
Спирин(тараканы)


Валя, Валя, Валентина,
Глаз Вы радуете мой.
Как же вы неотразимы,
Изящны и милы собой.

Смотрю на Вас и вижу чудо,
Не в силах я никак понять.
С небес Вы к нам или ещё откуда?
Шестнадцать Вам иль двадцать пять.

А Вы не ведьма, Валентина?
Околдовать способны же мужчин.
Бегут года, но Вас как будто мимо.
Ну, точно магия. Не вижу я на то других причин.

Пышут яростью шторма,
И волна́ми хук за хуком.
Не робей. Мы ж не шпана.
Тоже знаем пару трюков.

Флибустьеры, капера́,
Что нам буря!? Что нам шторм!?
На абордаж взята судьба.
Здесь и сейчас, а не пото́м.

Каждый миг бьёт буйством красок,
Ибо последним может быть.
И череда душевных встрясок
Не позволяет приуныть.

Купаясь в прелести дивана,
Я ром достану из кармана,
В горло, из горла и без стакана.
Пир, адский ska и Лёшка Дёгтя
как побочка медовая...

Как по часам два раза в день
Меня вдруг вспомнивши, зовёт
Уж третий день родной завод.
Мне вспоминать его же лень.

Совсем им только невдомёк,
Что на восходе пятого лишь дня,
С востока стоит ждать меня.
А может подождут ещё денёк.

И словно яркий солнца луч,
Защурив лица безопаски,
Как будто изумруд из сказки,
Сквозь те́мень, бред и тупость туч,
Сквозь лес голов тех, кто дремуч,
Вновь по асфальту побегут мои салазки ..

И вот в четверг, в дождливый день,
Во времена побега лета,
Пробился луч сквозь тьму и тень,
И свистнул рак в горах, что где-то.

В момент, когда надежды нет,
И Ватикан уже смирился,
Рим дал добро на марафет,
И смысл жить вновь появился.

Счастлив стал честно́й народ,
И веет радостью повсюду.
Пусть пыль, пусть грязь, зато ремонт.
Свершилось наконец-то чудо..

Не прожить без пищи человеку,
Одной духовной слишком мало.
Не ходят же в библиотеку,
Чтоб чувство голода пропало.

Без еды же нет ведь силы в теле,
Само́й жизни нету без еды.
Идём куда мы, после как поели?
Во что еду ту превращаешь ты?

Еда есть жизнь, что несомненно,
Меж ними ставим знак равно.
Затем процесс закономерный.
Еда есть жизнь, жизнь есть говно.

Привет, сестра унынья,
Мать расставаний горьких,
То рабыня, то княгиня
Слез безудержных и громких.

Палач, своими что казнит словами,
Кто удостоен чести ме́сти?
Сколько их, забитых до́ смерти ногами,
С кем не бывать вам больше вместе?

Красотка с пепелящим взглядом,
Кому свои ты шлёшь проклятья?
Сладость, отравленная ядом,
Кто умерщвлён в твоих объятьях?

Тихо, люди! Тише, тише. Ещё тише.
Пока не хапнули мы с вами горя.
Не разбудите спящую Мартишу,
Утонем мы тогда в страданий море....

Стою я, рот открыв,остолбеневший,
Сраженный красотою наповал,
И пожираю взглядом обомлевшим
Ту, которую, казалось, знал.

Но вот откуда знать мне было только,
Увижу что такое наяву,
Что можно быть пленительной настолько
Без магии, без книг по колдовству.

Сияньем идеала ослеплённый
И блеском форм , что без изъяна.
Всё ж красота бывает эталонной.
И этот эталон - не Вы, Татьяна))))))

Женская природа такова:
Из контекста выдернув слова,
И в них вцепившись словно в круг,
Вид сделать, что она всегда права.

Не думай спорить с нею, друг.
Проснётся невзначай недуг,
Больной её вдруг станет голова,
И мрачность упадёт на всё вокруг.....

Прекрасно б было
Отделать потолок,
Так, чтоб в пол силы,
От балды я смог.

Люстры все висели б чтоб,
Освещали бы дорогу.
Карнизы бы на потолок,

И ещё того-сего бы понемногу.

Я рад был бы этому тоже...

Не всегда бывает гладко
На нашем жизненном пути.
Сегодня горько, завтра сладко,
Неизвестность впереди.

Всё меньше тех, кто держит слово,
От того теряет оно вес.
С какого, люди!? И какого!?
Зачем словесный энурез?

От лжи ведь правде очень больно.
Знобит её от лжи уколов.
Так может хватит жить безвольно!?
Убьём в себе сидящих правдоболов!!!

Поменяется всё в ко́рне,
И корнями древо вверх.
Да, такое будет в но́рме.
Даже до́ждичек в четверг.

Неадекватность станет в моде,
И бездна вверх тормашками.
Весьма почётно слыть в народе,
В мозгу́ что с таракашками.

Изменилось мно́гое.
Неизменно лишь,
Что пустоголового
Уж не вразумишь...

Дураки и мёртвые
Непоколебимы.
Личности упёртые,
В стену... рогом... мимо...

Шибко, жутко жарко!
Не беда, и пусть!
Жалко, очень жалко...
В душу лезет грусть.

Вновь от нас вдаль лето
И берёт с собою
Дев полураздетых,
Так любимых мною.

Не по жарким дням тоска,
Не по тёплым вечерам,
Не по нежности песка,
По красо́там знойных дам.

Эх, красо́ты, прелести,
Дивные, манящие...
Никуда не де́лися
Наповал разящие
Попочки изящные...

Полуголый женский пол
Своей красой наполнил пляж.
Мужской же пол себя извёл.
Чудес прилив, какой тут ляжь...

И взгляд плывёт средь знойных тел,
Тону я в прелестях девичьих.
И столько мыслей неприличных,
Творить охото беспредел.

Но волю всю вложив в кулак,
Беру себя я тотчас в руку.
И брызжет в стороны змеюка,
Но только не уляжется никак.

Девчонки скажут, фу, как по́шло,
И что им это не по нраву.
Мне самому , поверьте, тошно.
Возможно, вы найдёте на него управу...

Если я себе да враг,
И язык мой враг когда,
Враг врага мне друг, ведь так?
То язык мне друг тогда!?

Ты скажи мне, кто твой друг,
Я скажу тогда , кто ты.
Языком я стал уж вдруг.
Демагогии понты.

Мне язык и враг, и друг.
И язык мой - вовсе я.
Жуткий взял меня испуг,
Не того ли я , друзья!?

Развязался вдруг язык,
Вырвался на волю.
Раньше был вроде мужик,
А теперь поспорю.

Язычок как мельница,
Всё подряд и в сто́роны,
Крутиться и вертится,
Но над ним уж во́роны.

Прикусить язык пора,
Хватит безнаказанно.
Не выходит со двора,
Вновь сидит привязанный.

Дух летает неприкаян,
Да при теле при живом.
И не Авель и не Каин,
А меж ними тем ножом.

Дух душе затянет раны,
Те, что раньше и нанёс.
Для души мы строим храмы,
А дух один, бродячий пёс.

Да, одна у духа сила,
У души гарем из сил.
Но без силы духа - вилы.
Плевать, сколько душевных сил ты сохранил.