Уйду туда, где блекнут звёзды,
Где солнца свет тусклее мглы,
Туда, где всё, что было после
Уходит в мрак бескрайней лжи.

И я приду, от бед укрою
Свою заблудшую главу,
И может быть я страсть былую
Забыть в смирение смогу.

Но в этом поле, тихой грусти
Где вянут прежние мечты,
Не место, греть окованные кости,
Что в эту глубь меня вели.

Да, ка бы не было приятно
Себя ласкать сия надеждой,
Я всё считаю ложью бесполезной
Что сказано до слова «но»

мне мир угрюмый стал чужим,
А серость пепельного смрада,
Под стать прокуренным моим
Порядком мозг мой запятнала.

И в вечном поиске себя,
Я потерял лишь тонну время.
А друга верного найдя,
Я променял свободы бремя.

К чему пришёл, а что забыл,
Уже пожалуй и не важно,
Ведь я теперь ищу порыв,
Что вытащит меня обратно.

В компанию шести зверей
С апатией Глухарь вписался сей.
И комната сидевших в ней,
Вдруг, стала чужда для людей.

И та одна, с красой павлина
Что всеми так была любима
Ушла в закат, с тем глухарём
И умерла, холодным сном.

Цветы прекрасны от природы,
Но так печальны в эти дни,
Когда лишаешь их свободы,
Во имя девственной любви.

Их нежный бархат лепестка,
Что сладостна ласкает муку.
В предсмертном танце уходя,
Простит несправедливость другу.

А весь оставшийся букет
В напрасном поиске сомнений,
Уверит в слабости он всех,
Что был заложником злодеев.

И все цветы той а капеллы
Как куст рождественской омелы
Под снег замёрзнут и умрут,
В холодной страсти твоих рук.

Я верный друг, и пёс скулящий…
Наивной доблести глупец,
Я создал сверх, и стухнул разом
Под натиск чувств, как робкий льстец.

И мне присуще так кончаться,
Под стать конвульсий холостых.
С животным диким поравняться,
Без слёз отчаяние скупых.

И в этот миг, порыв эмоций,
Что грузно тащит всех на дно,
Стремится холст заполнить краской,
Испачкать кровью полотно.

И час проходит мимолётно,
В раздумья ум бросает тень.
Забыт испуг, что ждал томлёно,
Я стал свободным для идей.

Но тяжек так сей путь порочный
Что зверя в клетку подчинил,
Он смерти точно моей хочет
Ведь чувство он мои смерил.

Весит в петле, измученное тело,
И делать это, может, оно и не хотело.
Но на него все смотрят так надменно,
не чуя смерть, что ходит перманентно.

Оно явилось к нам из рая,
Под гнётом ангелов с небес.
Но также быстро в полночь мая,
За ним пришёл скандальный бес.

Оно висит, собака лает,
И ветер труп его качает.
Оно висит, и бог, кто знает,
За что его судьба карает.

Пока мы молоды душой
Нам каждый холм равниной будет,
А каждый вдох груди живой
Целебней трав табачных сбудит.

Живи во благо, не взирая
На сей прогнивший общий плод,
Что в слабом люде убивает
Желанье быть и ставить ход.

И пусть со временем тела
Стареть и чахнуть скорбно будут,
И только чистая душа
Гаря, заставит нас не тухнуть.

Ты полон вдохновения Могучий океан,
своей глубокаю натурой
сердец ты сколько покорял.

И сколько праведных поэтов
перед тобою полегло,
и сколько безмятежных жизней
тобой в пучину занесло.

Твои пленящие объятия,
и твой манящий, лёгкий бриз,
они так сладостно ласкают
безумный души моей каприз.

В тебе растаять, распластаться
по всей твоей безмерной воле,
и в одиночестве остаться
на едине с безмолвным горем.

Твоей красы непокоримый,
ничем не придоваймый вид,
окутан тайною завесой,
что не в силах нам отрыть.

Твои лазурные заливы
и золотые берега,
скалистый Бор отточенный приливом,
и каскадная волна.

Твои рассветы и закаты,
крики птиц и вой китов,
ты Хладный ангел мой хранитель ,
ты покоритель сладких снов

О Грация! Ты образ моего влечения,
Ты сущий ангел во плоти,
Тебя любить и ненавидеть цель моя
В животрепещуще дни!

Твои слова подобны яду,
И травят сладостно меня,
Твои чарты подобны граду,
При встрече их влюбляюсь я.

Твой взгляд наполненный амбиций,
Меня стрелой надежд пронзил,
И суть моих любовных коалиций,
Он вновь о скалы разломил.

Твоей нагой улыбки блеск сердечный ,
Который манит так меня,
Он сделан из жемчужны вечной,
Что сияет ярче солнца дня.

В Твоих повадках лебединых
Живёт невинная душа,
А в твоих песнях соловьиных
Слышна неуловимая тоска.

Ты так божественно прекрасна,
И так младенчески чиста,
Но ты совсем недосягаема,
Для своего покорного певца.

Луна, и блеск её злачённый
Фонарный столб, и свет его томлённый
Бросают тень мою на пол
И я не помню, где мой дом

Забылся я во лжи ночной,
Ласкаю темень я собой,
Бросаюсь я на тень прохожих
И нет лица на их наивных рожах.

А может это всё во сне?
И нет меня в полночной мгле?
И вправду здесь, в осеннем зное
Мне так тепло, как в паранойе.

Я созерцаю всё во круг
Но я не вижу собственных-то рук.
И чувства все во мне грубеют,
И Пропадают, они как свет тускнеют.

Но вот стою теперь в парадной
Где надломились плинтуса,
И сон мой оказался правдой
И мне так скорбно за себя.

Луна, фонарный столб, уныло
Мне светят в след, прощальных дум,
Тоску наводят постепенно
И гонят мне забытый глум.

Любви украдкой , потаённой
на встречу ты шагала мне.
О муза!дум твоих любовных
очи светили мне во тьме.

когда один я долго шлялся
по всем истоптанной земле,
когда я выбраться пытался
из моря злобы на людей.

когда молил я о пощаде,
просил о помощи друзей,
одна лишь ты улыбкой краткой
дала надежды мне плоды.

когда уснуть не мог я в стуже,
спасали тёплые черты,
когда тебя забыть хотел я ,
от боли в сердце, от любви.

что так давно во мне томилась,
и так была хранима мной,
что так она и оставалась
безответною тобой.

но только образ твой, мельком прошедший
мои оковы разорвал,
моя душа обратно вспела
и до апогея вознеслась,

но ты осталась так же мнима ,
осталась так же холодна.
Быть может Талия тут спела,
и сыграна её комедия была.

Где я остался средь таких же
дураков полнейших как и я.
Где Муза, которой безразличен я,
вновь мною выбрана была…