Пролетели года, и события мира
Вдруг сомкнулись зубами на точке одной:
Вновь на свете чума, вновь пылает Пальмира,
И опять пахнет ветер бедой и войной.

Неужели всë так, и Земля как по нотам
Раз за разом играет сонету одну?
И любовь к этой жизни — любовь идиота,
Что с довольною миной стремится ко дну...

Я не видел, как было, не знаю, как будет,
Только сердце тревожит неведомый страх:
Ведь на этой земле повторяются люди,
Фарисеи, Иуды... И участь Христа.

Зарастают травой все великие грады,
Как бы ни был велик их богатый покой.
Всё, что было — пройдёт, всё исчезнет когда-то...
Только память останется блеклой строкой.

И о наших делах лишь с усмешкой потомки
Станут вдруг вспоминать, нарядившися в нас...
А кто нынче для нас лицемеры, подонки
Станут светом звезды для не видевших глаз...

Это было всегда, и всегда это будет...
Только память останется блеклой строкой —
В миллионах летах человеческих судеб —
На камнях нацарапана чьей-то рукой!

На переулках каменных в пылу
Мы разошлись, как поезда со станций...
Вернуть кого-то нечего пытаться
И возвращаться тоже ни к чему!

Бесчувственным меня ты не зови:
От перезревшего недолго до гнилого.
Переставать любить не плохо и не ново,
Ужаснее — быть вместе без любви.

Я посмотрю в своё окно
На мир соседний :
Даёт последнее тепло
Огонь осенний.

Сгорит последняя свеча —
И будет хмуро.
Как будто гибнет мир сейчас
В паденьи буром.

В паденьи буром все листы
Слились в едино.
И этот красок хор застыл
В плену картины.

Тысячи лет я уже одинокий.
(День, словно тысяча лет)
Мне надоели пустые пустые дороги
И одновременно нет.

Слушай, а может, ты правду сказала,
Что сам я люблю страдать.
Лживое счастье в форфоровых залах,
Что оно может дать?
Эти улыбки и смех этот лживый,
Этот гиеновый смех...

Для многих уж счастье, что они живы,
Но не для всех.

Тысячи лет я брожу, как убитый.
Не знаю, на что и на кой.
Жду лишь когда литосферные плиты
Мне станут могильной плитой.

Жизнь— лишь попытка душевной наживы
Для полуживых непосед.
Счастливы мертвые, что были живы?
Думаю, нет...

Спит тусклый свет на ветренной аллее...
Чернильных пятен терпкий аромат
В пустынной комнате над головой давлеет,
И я ему ни капельки не рад...

Пропало всё от этого дурмана!
Звезда мечты и вестник перемен...
Спешат друзья к границе Казахстана,
А я России отдан насовсем...

В родном краю, как одинокий сокол,
Останусь я и в горе, и в беде...
Пусть счастья свет не льётся мне из окон —
Мне без Руси не нужен он нигде!

Мой нежный гений кисти чëрной,
Мой воплотитель нежных снов!
Перед тобой поэт покорный
Не в силах выдавить двух слов!

Художник мой, мой обольститель,
Моя Аврора всех искусств...
Твой белый холст — освободитель
Всех сокровенных нежных чувств!

Рисуй, звезда, рисуй же чаще,
Внеси в мой чёрный мир белил!
Твой гений — мой превосходящий —
В тебя навек меня влюбил!

Всё меньше праздничных, все больше траурных...
Видать, и дни затягивают пояса.
Все мы — лишь буквы на плитах мраморных
И стрелки, бегающие на часах...
Мы не свободнее растений комнатных,
Не долговечнее бордюров в Сту.
Не удивительно: из нас растоптанных
Одни ублюдки лишь прорастут.

На небе зарево закрыто тучами —
Росстат цензурит каскад смертей,
Весь мир
идëт
тремя трезвучиями
В такую плоскость,
где нет
людей.

Как нож, скользящий под ребро
В безлюдной Битцевской аллее,
Во тьме душевной серебро
Прожитой глупости белеет.

Мне несказанно повезло
Уйти от всех смертей доселе,
Но всем земным смертям назло,
Иные смерти душу съели.

Найдёшь любовь — она уйдёт,
Найдешь друзей — они забудут,
И вдохновений переплёт
Спадёт, как битая посуда.

Нет, этой жизни не сменить —
В иной, возможно, лучше будет.
А что теперь? Так просто — жить,
Так, как живут другие люди...

Паршивый стук небес трубопровода,
Что протекает на порог который раз,
Мешает спать. Слезливая погода
Зазря старается. В достатке слëз сейчас.

И вьючный ветер нагружает спину,
Снося постройки глупых поросят.
Я безучастно взгляд на это кину,
Пока мне реквием минуты огласят.

Я не усну. И не умру, похоже.
Не спавши с жизнью — не влюбиться в смерть.
Или настолько ум мой острожен,
Чтоб даже дома засыпать не сметь?

Пусть Рагнарëк спасителем мне станет,
Пусть этот мир прибьëт метеорит.
А лучше... Девушка горячими устами
И пылким поцелуем усыпит...

Позабылась листва позапрошлого лета
И шептанье в лесу престарелых берëз.
И все люди — листва — но сейчас не об этом,
А о том, сколько памяти ветер унëс.

Я навряд ли припомню былые тропинки,
По которым ходил, наслаждаясь тропой...
Только пятна, мазки на истлевшей картинке —
Да и те пропадут через годик-другой.

Я забуду порез неудачный на пальце,
Позабуду кровавую эту мозоль,
Позабуду, что был я когда-то скитальцем,
От любви ожидающим муки и боль.

Обновится листва. И, насытившись светом,
Вдруг потухнет на небе бесчисленность звëзд.
В каждом сердце — звезда— но сейчас не об этом,
А о том, сколько памяти ветер унëс.

Взрасти в себе добро через страданья,
Через лихую жизненную боль.
И разгляди в минуты увяданья
Душевный свет. Он был всегда с тобой.

Взрасти в себе добро, когда не можешь,
Когда в отместку хочешь нож всадить.
И гневный пыл ты изведи под кожей.
Учись любить, мой друг, учись любить!

Не опускайся до порока злобы.
На этот мир уже хватает их —
Завистников, клеветников и снобов —
Один добряк дороже всех таких!

Нет слабости в спокойствии смиренном,
Лишь тот силен, кто добр до седин.
Кто не прощает — проиграет, верно,
А кто прощает, тот непобедим!

Засмолилось гортанью прокуренной
Всë нутро от осеннего, хмурого.
И звезда, совратившись Меркурием,
Отвернулась от мира понурого.

Я и сам бы забыл эти серые
Зикураты развалин промышленных,
Только сердце, влюблëнное в первое,
Глушь родную не бросит умышленно.

Всë на свете меняется, рушится.
Всë бежит от востока, да к западу.
И листва отражается в лужице,
Словно солнце, которое падает.

Истин жизни кусок
Твёрже острой скалы,
Если хочешь — кусай —
Коль клыки не малы.

И зубами
Вгрызаясь
В нутро бытия,
Жуй ты горькую
Правду
Без слëз, без нытья.

Много было таких,
Кто щенячий оскал
Искусавши
Сломал
От камней
Этих скал.

А теперь
Быт, да хмурь —
И беззубые псы,
Бесспричинно
Бегут
Вдоль своей полосы.

Друг мой,
Ты не такой.
Подожди.
Испытай
Не окрепший
Оскал
О скалы этой
Край.

И, быть может,
С годами,
Кусая куски,
Замечая
От правды
Всего лишь
Мазки,
Ты однажды
Вгрызешься
В вселенскую
Суть.
И найдешь
Свой единственный
Истинный
Путь.

За туманом мой край
Ждёт меня одиноко.
Ты, любимый мой, знай —
Я однажды вернусь!
Для меня эта жизнь —
Только пыль и дорога...
А дорога далёкая —
Сирая Русь...

Колоколит рассвет
С тихим пением ветра...
Крикну — отклика нет
Мне с родной стороны...
Сколько б я ни кричал —
Мне не будет ответа.
Только память окликнет
Вдруг криком родным.

Я домой возвращусь
Обязательно, знаю,
На колени спущусь
Перед старым отцом,
Расскажу, что тоска
И за веку не расстает,
Если вправду ты любишь
Родимый свой дом.

Мы уходим всегда,
Чтоб потом воротиться,
А вернёмся когда,
Мы уходим опять,
Вечно вслед нам блестят
Овдовевшие лица...
Вечно хочется к ним
Быстро ринуться вспять...

Но дорога зовёт —
Мы остаться не в праве,
Кто нас любит, тот ждёт
Даже тысячу лет.
От разлук не сбежать,
Эту жизнь не исправить.
И её исправлять
Смысла, в общем-то, нет...

Алее кровь на белизне снегов,
На фоне света тьма всегда чернее...
И так же мы — среди глупцов умнее
И зеленей на фоне стариков.

Но посреди обуглившихся дней
Порою сами мы не замечаем,
Как с мудрецами каждый день крепчаем,
А с глупыми — становимся глупей.

Безмолвный штиль, несущий только горе,
И звёздный холст небес кружит Луну.
Моряк плывёт один по хладу моря
В дырявой лодке, что идёт ко дну...

Прекрасных мест неумолимый странник,
Любимец бурь, целованный дождём,
В тиши морской, как проклятый изгнанник,
Погибнет он. И вспомнит кто о нём?

В покое вод спасенью не поможет
Ни крепкий парус, ни отличный план...
И беспощадно так никто не уничтожит,
Как тихий и свободный океан!

Поставишь ты на кон мечты высокой
И жизнь, и мыслей чувственный буран,
И лёгкий воздух родины далёкой,
И кровь свою кипящую из ран...

Погибнешь ты, во всех людей влюблённый,
Но люди, бережно мечту твою храня,
И целый мир, тобою вдохновлённый,
Поднимутся, как феникс из огня!

Гремят на Овражной куплеты —
Гитара, как прежде, нежна!
Мне очень нужны сигареты,
А ты мне не очень нужна!

В куплетах — враньё или сопли,
Картинки чужих визави! —
Правдивы лишь пьяные вопли
О нашей фальшивой любви!

Не ангел пустил эти стрелы,
Стянувшие души, как швы —
А демон, шутник оголтелый,
Скуривший пол тонны травы!

Измена и к лучшему, может,
Чем в скучном чертоге занудств
Смотреть в твою постную рожу
Без тени любви или чувств!

Не важно мне, с кем или где ты,
И жизнь без тебя не страшна!
Мне очень нужны сигареты,
А ты мне совсем не нужна!