Поэма снега
Поэма снега
Завьюжит синюю Москву
Вот так с разбега,
Мы пишем новую главу
Поэмы снега.

С небес Медведица тайком
Визитом поздним
Поила Млечным молоком,
Роняя звёзды.

Накину я тебе фату
Из хлопьев снега,
Ты вся в заснеженном цвету
Со мной навеки.

И наши судьбы сплетены
Любви началом,
Свет засмотревшейся луны
Льёт обручальный.

И взмыли к небесам седьмым
Листать страницы,
Нам счастье долгое зимы
Вязали спицы.

Завьюжит синюю Москву
Вот так с разбега,
Мы пишем новую главу
Поэмы снега.

Пою в привычном полумраке сцены –
Не разорвать мне этих уз!
Пред вами вся скромна и дерзновенна,
Я быть в плену у песни не боюсь.

Пусть мой портрет в неоновой афише
Лукаво лёгким счастьем лжёт,
В спасенье грима сердце будто тише,
Но слово просит совершенства нот.

И реки вспять бегут – да, я актриса,
Не пощадит меня софит.
И суету оставив за кулисой,
Моя душа с тобой заговорит.

И жизнь твоя желает быть воспетой –
В нас ощущение родства.
Ты слышишь, как ладонями согреты
Израненные музыкой слова.

Пусть песня вновь звучит, и нет предела,
Чтобы измерить высоту
Паренья наших душ, а я всё пела
И судьбы исправляла на лету.

Пою в привычном полумраке сцены –
Не разорвать мне этих уз!
Пред вами вся скромна и дерзновенна,
Я быть в плену у песни не боюсь.

Пою в привычном полумраке сцены –
Не разорвать мне этих уз!
Пред вами вся скромна и дерзновенна,
Я быть в плену у песни не боюсь.

Пусть мой портрет в неоновой афише
Лукаво лёгким счастьем лжёт,
В спасенье грима сердце будто тише,
Но слово просит совершенства нот.

И реки вспять бегут – да, я актриса,
Не пощадит меня софит.
И суету оставив за кулисой,
Моя душа с тобой заговорит.

И жизнь твоя желает быть воспетой –
В нас ощущение родства.
Ты слышишь, как ладонями согреты
Израненные музыкой слова.

Пусть песня вновь звучит, и нет предела,
Чтобы измерить высоту
Паренья наших душ, а я всё пела
И судьбы исправляла на лету.

Пою в привычном полумраке сцены –
Не разорвать мне этих уз!
Пред вами вся скромна и дерзновенна,
Я быть в плену у песни не боюсь.

Поэма снега
Завьюжит синюю Москву
Вот так с разбега,
Мы пишем новую главу
Поэмы снега.

С небес Медведица тайком
Визитом поздним
Поила Млечным молоком,
Роняя звёзды.

Накину я тебе фату
Из хлопьев снега,
Ты вся в заснеженном цвету
Со мной навеки.

И наши судьбы сплетены
Любви началом,
Свет засмотревшейся луны
Льёт обручальный.

И взмыли к небесам седьмым
Листать страницы,
Нам счастье долгое зимы
Вязали спицы.

Завьюжит синюю Москву
Вот так с разбега,
Мы пишем новую главу
Поэмы снега.

Ссора опять обманом
Счастье у нас крадёт,
Рейс ожидаешь ранний
Ввысь полетит самолёт.
Хочется снова сердцу
Воду обид толочь,
Хлопает громко дверцей
И убегает в ночь.


Десять минут обиды –
Нет ничего вдали,
Беды со счастьем квиты
Кажется, все ушли.
Всё же простит сердечко
Гордости глупый вид,
Так далеко не вечны
Десять минут обид.


То, что зимою сшито,
Летом продашь за медь.
Звук, тишиной разбитый,
Просится снова петь.
Маленькой ссоры прихоть –
Горьких минут помол,
Снова светло и тихо,
Снег за окном пошёл.

Тоска эмигранта
.
От тебя я сейчас далеко,
Не терять бы себя и сберечь,
Без России как будто легко,
И звучит иностранная речь.
Эту жизнь, да на жизни дробя
В новой книжке звонков, адресов
Только жаль мне чего-то себя
И по-русски несказанных слов.

А я на родину похож
На русский стих, на русский клён.
Я слышу, ты меня зовёшь,
Рассыпав колокольный звон.
А я на родину похож,
В душе – дороги и пути,
Весёлой песней льётся дождь
На сердце, полное тоски.

Не узнАю себя в зеркалах:
Это я или кто-то другой?
Догорает свеча в образАх
И сулит мне неясный покой.
В каждой жизни – предъявленный счёт,
Не спеши, на дорожку присядь,
А душа моя снова начнёт
Звать кого-то и ночью не спать.

Гуси-лебеди

Полетели гуси да зА море.
Прилетели тоже не лебеди,
Эх, найти бы самое главное
Да на счастье – посуду вдребезги!

И в дорогу, чтоб путь покладистей,
Запасёшься соломой ворохом,
Нерастраченной, нераскраденной
Воротись, душа, в гладь озёрную.

Разухабиста выпала мне стезя:
Соль ветров да края полынные.
Знает много дорог судьба моя,
Повела же меня самой длинною.

Чуть теплее с приподнятым воротом,
Кто-то вслед мне украдкой крестится
Прокалённая жаром-холодом,
В чём душа моя только держится.

Почему ж тогда сердце замерло,
Когда птиц провожаешь трепетных,
Когда солнце садится зА море,
Когда веришь, вернутся лебеди?

Полетели гуси да зА море,
Прилетели тоже не лебеди,
А заря к утру лентой алою
Заплетёт, что было и не было.

Прощание
– Ухожу на войну. Ты, родная, не плачь,
Верю всё же, что Бог милосердный.
– Это нам на прощанье играет трубач
В сорок первом году, в сорок первом.

– Может, мы никогда?.. И в кровавом бою
Подо мною разверзнутся тверди?
– Я с тобой навсегда. Я тебе подарю
Свою жизнь в треугольном конверте.

– А война как война. Стал обыденным ад.
Сорок первый идёт. Сорок первый.
– Осенённы крестом, мои письма летят,
Словно снег, ослепительно белый.

– Вот и я погребён. В поле крест одинокий.
Ничего нет надёжнее смерти.
– Я тебя отниму у неё, пусть закончатся сроки!
Ты живёшь в пожелтевших конвертах.

По-над Русью-вдовой разливается плач,
Ведь любовь, как и смерть, – всё безмерно!
И всё так же играет, играет трубач
В сорок первом году, в сорок первом.

Я погиб, когда вишни в России поспели

Был когда-то живой,
А теперь сотворён я из камня,
В тёплый май мне к подножью цветы неизменно несут.
На родимой Тверской
Из окошка звала меня мама,
А сейчас там другие встречают победный салют/

Год за годом дожди заменяют метели,
Может, кто-то стихи про меня сочинит.
Я погиб, когда вишни в России поспели,
Мне не надо цветов: спелых вишен насыпь на гранит.
Был когда-то живой,
А теперь сотворён я из камня,
Словно я безразличный ко всем и всему,
Но под серой шинелью болит моя старая рана
И так сердце стучит, будто я это к дому иду
Год за годом дожди заменяют метели
Может, кто-то стихи про меня сочинит.
Я погиб, когда вишни в России поспели,
Мне не надо цветов: спелых вишен насыпь на гранит

Слёзы бабьего лета
В суете привокзальной сорок первого года
Обними меня крепче, посмотри мне в глаза.
Зной воскресного дня стал чужим и холодным,
Недосказанным словом обжигает слеза.

Слёзы бабьего лета
Святу Русь омывали,
В чёрный ситец одета,
Плачет Русь в час прощальный.
Мы идём на край света,
Где кончаются дали,
Где молитвой согреты
Слёзы бабьего лета.

На смертельном плацдарме сколько нас, безымянных,
Полегло за Отчизну, знают лишь небеса.
Приютит нас земля, вдовьим сердцем помянет,
Среди бабьего лета безутешна слеза.

Слёзы бабьего лета
Святу Русь омывали,
В чёрный ситец одета,
Плачет Русь в час прощальный.
Мы идём на край света,
Где кончаются дали,
Где молитвой согреты
Слёзы бабьего лета.

Видит Бог, в день победы
Воскресят нас из пепла
Слёзы бабьего лета,
Слёзы бабьего лета.

Слёзы бабьего лета
В суете привокзальной сорок первого года
Обними меня крепче, посмотри мне в глаза.
Зной воскресного дня стал чужим и холодным,
Недосказанным словом обжигает слеза.

Слёзы бабьего лета
Святу Русь омывали,
В чёрный ситец одета,
Плачет Русь в час прощальный.
Мы идём на край света,
Где кончаются дали,
Где молитвой согреты
Слёзы бабьего лета.

На смертельном плацдарме сколько нас, безымянных,
Полегло за Отчизну, знают лишь небеса.
Приютит нас земля, вдовьим сердцем помянет,
Среди бабьего лета безутешна слеза.

Слёзы бабьего лета
Святу Русь омывали,
В чёрный ситец одета,
Плачет Русь в час прощальный.
Мы идём на край света,
Где кончаются дали,
Где молитвой согреты
Слёзы бабьего лета.

Видит Бог, в день победы
Воскресят нас из пепла
Слёзы бабьего лета,
Слёзы бабьего лета.