Ночь-полно'чь, опять гастроли,
Ожиданье, трепет лож.
Кто сегодня в главной роли
Нас пленит и бросит в дрожь?

Кто восторженно и страстно
В клочья сердце разобьёт?
Чьё сопрано, как лекарство,
Вдохновенно в сон войдёт?

Это март неторопливо
Захватил в любовный плен
И на мягких лапках дива
Нам всю ночь даёт Кармен.

Мы ,по сути ,все островитяне
И имеет свойство островок
Обрастать и шириться с годами,
Или лечь, как коврик возле ног.

И от нас зависит в полной мере
Мы на нём какой поднимем флаг.
В одиноком странствии затерян,
Или входит он в архипелаг.

Обретённый Красной книгой
Зверь ли, птица, колосок
Переходят в стан реликтов
От судьбы на волосок.

Выбивают, истребляют,
Травят и нещадно рвут,
Жадно блага потребляют,
Что ни попадя берут.

Переходят все границы,
Чувство меры и резон.
Наживиться, насладиться
И не важно, что потом.

Однократность жизни давит
Акселератором на страсть,
Будто годы нам прибавит
Непомерной жажды власть.

На пороге Красной книги,
Как в преддверии стою,
Может быть и я в реликты
С чистой совестью войду.

Бутылка в океане
Запаяна в сургуч,
Несёт в себе послание
Кому-то в где-нибудь.
В простое сочинение
Уложены слова,
Где веру на спасение
Баюкает волна.
Земля, как та бутылка,
А космос-океан.
,, Спасите, от попытки
Мир превратить в вулкан,,.

В тупике стоят вагоны,
Ожидают нас,
На плечах у нас погоны,
Прозвучал приказ
Отвалить от рельсов щебень,
Разгрузить состав,
Несмотря, что скоро дембель
И пора в запас.
Что-то станция Добрянка
Вовсе не добра,
Нас подняли спозаранку
С песней на аврал.
Привезём домой мозоли,
Как отличья знак
И расскажем как был в поле
Выброшен десант,
Как в тылу мы оказались,
Выйдя через брод,
Как лопаткой я вгрызался
В землю, словно крот.
Штурмовали как Добрянку,
Где условный враг
Сдался храброму отряду,
Сброшенный в овраг.

Поднимаются крылья мостов,
Открывая пространству пролёты,
Словно город подняться готов
И не может никак, к перелёту.
От Невы оттолкнуться в разбег,
Ощутить полной грудью свободу.
Привязали каналы на век
К площадям дворцовые своды.

Я различать цветы не научился,
Опять совру, назвав не так цветок.
Галантус, Крокус, Медуница,
Нарцисс, Адонис,Ноготок.
Перечисляя их по списку,
Я в этом чувствую обман,
Есть в этом вычурное слишком
И эфемерность, как туман.
Хочу назвать я персонально,
Приблизив степень естества,
Цветы весною :Ожиданье,
Благоуханье, Чары колдовства.

А мы от мам тайком курили,
Давясь и кашляя дымком,
И взрослость в этом находили,
Сквозь зубы цыркая плевком.
И мат мы в степень возводили,
Невразумительный сюжет
Мы трёхэтажно городили
Из слов каких в помине нет.
Мы затевали часто драки
По делу и по пустякам,
Нам зашивали мамы майки,
Вздыхая горько, по ночам.
И незаметно мы взрослели
Кто в криминал, а кто в футбол,
А мамы ждали и старели,
Надеясь, что случится толк.
А рядом, в двух шагах условно,
Формальной строчкою отцы
Себя участливо и скромно
Определили в подлецы.

Когда бренный мир засыпает,
Кристаллики с неба в рассол
По горным ложбинам стекают
К горячим источникам гор.
В пещерах огромные чаны
Энергию примут светил,
Торжественно и величаво
Сольются прохлада и пыл.
Секреты древние нарты
Хранят из глубин веков,
Завещанные им когда-то
Преданиями стариков.
Скорей подставляй бокалы,
Размеренно и неспеша
Целебный настой нарзана,
Испей, чтобы пела душа,
Чтоб тело стояло, как крепость,
На горных отрогах вершин.
Мир дому, достатка и хлеба
И счастья , как полный кувшин!.

Кто не верит в чудо сказок,
Посмотрите, за окном
След морозный от салазок
Проутюжил полотно.

Пусть визит капризной дамы
Не ко времени теперь,
Снег растает под ногами
И возьмёт своё апрель.

Герда, с чувством не играют,
Если сердце влюбленно,
Королева ищет Кая,
Занавесь плотней окно.

Нарушен древний договор,
Сложившийся веками,
Пёс по задворкам, словно вор,
След путает кругами.
Презрев обманчивый уют,
И корм в гранёной клетке,
Оставлен за спиной приют
И пёстрый клок отметки.
Повержен родовой инстинкт,
Положен на лопатки,
Природа учит , а не мстит
В обличии собаки.
Предательство, по существу,
Есть в этом недоверьи,
Мы изменили естеству
И разорвали звенья.
Не скроет палая листва
Приметной рыжей шкуры,
На дротике игла остра
И сон войдёт с микстурой...
Дай бог, когда-нибудь поймём,
Сумеем разобраться,
Как от себя порой тайком
Нам хочется спасаться.

Над головой всё тоже небо,
Всё так же вертится земля,
Всё так же без любви и хлеба,
Как сотни лет, прожить нельзя.
Всё так же клятвы обещаний
Скрывают стержневую суть,
Всё так же в страсти обладанья
Так сладко сердце обмануть.
И плен принять самообмана,
И птицей вольной воспарить,
И всей душою неустанно
За краткий миг благодарить.

А я никого не прощаю,
Не ставлю тавро вины,
И в веру не обращаю,
Не погружаю в сны.

Не ожидаю прощения,
Я сам прохожу круги
Случайностей пересечения,
Серьёзности и пустяки.

Мы все как один -творения
С тяжёлой и лёгкой руки,
Мы, собранные из мгновений,
Не в праве судить других.

Прощенное Воскресенье,
Молитвы простые слова:
,, Даруй нам любовь и терпение,,
А впрочем ,, всё в руцах твоя,,.

Даты, юбилеи-
Это ерунда,
По" ветру развеем,
Плюнем на года,
Выбросим в окошко
Груз былых забот
И оставим ношу
Эту у ворот,
По лесным тропинкам
Убежим от бед,
Жаль, что молодильных
Яблочек там нет,
Но зато застигнут
Нас потоки чувств,
Вымокним до нитки
В ручейках безумств.

На берег выплеснуло море
Игриво-пенную волну,
Щенком, слизнув печали горечь,
Обратно скрылась в глубину.
Казалось, камни в бликах лета
Качались в танце под скалой,
Звучала музыка рассвета
Высокой нотой над волной.
И явь в плену самообмана
Поверила вновь в чудеса,
На грани света и тумана,
Как самолётик в небеса.

Шишмания, Шишмания-
Страна такая есть,
В ней граждане-шишманчики,
Им только б пить, да есть.
Всем вечно недовольные,
Всем нервы теребят,
Их челюсти голодные-
Едят, едят, едят.
Лишь только полночь близится
Шишманчики встают,
Берут за горло веники
И коврики метут.
И нет пощады крошкам
И капелькам беда,
Не деться, не укрыться
От них вам некуда.
Шишмания, Шишмания,
Как черная дыра,
Страна непонимания
И наглости страна.
Не дай вам бог когда-нибудь
В Шишманию попасть,
Страна непонимания
Имеет злую власть,
Засасывает намертво,
Не выбраться вовек,
Там вашу душу схрумкает
Шишманчик на обед.

Дорога диктует ворваться
В осеннюю круговерть,
Машины идут ежечасно
И в сумерках тает твердь.

Как странно судьба повернулась
На этом отрезке пути,
А жизнь словно в детство вернулась,
Пожалуйста, не уходи!

Постой, там вдали мальчишка,
Как маленький оберег,
Он видит войну так близко,
Но страх не смыкает век.

Алёшка придёт, я верю,
Он встретит бойцов опять,
Ведь шлем его чёрный знают
И гимнастёрки стать.

Из детских глаз вся Россия
Смотрит на тех солдат
В том озере синем-синем
Бездонная благодать.

Он верит в победу твёрдо
И встретить летит стрелой,
Бесстрашный и гордый орлёнок,
Ты наш настоящий герой.

Дорога диктует ворваться
В военную круговерть,
Машины идут на запад,
Дрожит под ногами твердь.

Не всем суждено вернуться,
Но этот отрезок пути,
Как чистый глоток из колодца,
Что веру питает в груди.

Стоит у обочины близко,
Всего лишь на шаг от войны
Обычный с виду мальчишка,
Как символ огромной страны.

Прижата ладонь к шлемофону,
И вписан параграф в устав,
Что выше земных законов,
Почти знамением став.

Проходят колонны серьёзно,
Ничто не нарушит их строй,
Глаза у мальчишки, как звёзды,
И каждый солдат в них герой.

Прохлада ночи день рождает
И в теплых палевых лучах
Росинок капельки сверкают
На нежно -белых лепестках.

И в этом чудном пробуждении
Вдруг наступает тишина,
Боясь спугнуть пчелы кружение,
Природа таинства полна.

Пионов нежные соцветия
Подобны музыке небес,
И ароматом слов заветных
Сияет озарённый лес.

Весь сад искрится в блестках утра,
И снова птичья щебетня,
Неповторимым перламутром
Уходит утро в блеске дня.

Из вчера стартует завтра,
Устремляясь бесконечно в даль,
Нас тревожит прошлое украдкой,
Тихая неспешная печаль,
Что ушло уже не возвратится,
Не вернуть любимых нам людей,
Могут лишь во сне они явиться
Утешеньем наших светлых дней.
И вопрос мне б задали наверно
,, как живётся нынешнему мне?,,
Я отвечу может суеверно:
,, Не ищи ответа на земле,,.

Незамутнённая водица утра,
А запахи, а звуки, боже мой!
Оно неисчерпаемо как будто,
Как Будда, созерцающий покой.

И в этом пребывая состоянии,
Как важно этот миг не упустить,
И трепетно, как в первое свидание,
Возникшим чувствам сопричастным быть.

Как лакмус проверяет достоверность,
Так небо посылает утра час,
Соизмеряя вечность и мгновенность,
Есть только ,, здесь,, , и только есть ,, сейчас,, .

,, Не вернётся вновь это лето к нам,, ,
Вдохновенно, с молодым задором,
Легковесно к смыслам ,у костра
Пели под гитару с перебором.
,, Не вернётся вновь это лето к нам,,,
Отогнав грустинку сожаленья,
Улыбались прожитым годам,
Принимая данностью явления.
,, Не вернётся вновь это лето к нам,,
Это происходит неизбежно,
Только в сердце, вопреки словам,
Наше лето сберегли мы нежно.

Стерильная палата белизны,
Сохранность обеспечена морозом,
Чтоб разродиться слезами весны,
Соскучившись по ливням и по грозам.

,, Жизнь прожить не поле перейти,,,
А на поле замерли дружины,
Невозвратно сожжены мосты,
К поводам придуманы причины.
В сопредельной стороне беда
Разномерна каждому по сути,
Для одних всего лишь лебеда,
Для других потери на распутье.
,, Жизнь прожить не поле перейти,,,
Чувства, призывая в ополченье,
Можно потерять и обрести
На стезе побед и поражений.
И на этом поле каждый воин,
Каждый волен доблесть проявить,
Пронести , как стяг, судьбу достойно,
Из Непрядвы жажду утолить.

От первого пушка и до щетины,
От юноши до взрослого мужчины,
И как венец—-седины бороды,
Но зрелости шкалу определяешь только ты.

Осенний околоток,
Дрожащая листва,
Как разговор молодок,
О тайном ворожба.
В расшитом сарафане
По золоту узор,
От восхищенья замер,
Притих сосновые бор.
В круг тоненьких осинок
Войду я неспеша,
В салюте золотинок
Безвыходно кружа.
Доверюсь я приметам,
Обиды отпущу,
И в горнице их светлой
Я с ними погрущу.

Пересидим покуда распогодится,
С намереньем ненастье переждать,
Уляжется ,утихнет, успокоится,
И солнце выйдет на небо опять.
Перемолчим, чтоб больше нам не ссориться,
И пустяками нервы не терзать,
Само собой случится и исполнится,
И солнце выйдет на небо опять.
Перевлачим, всё стерпится и сдюжится,
И хватит сил свой хлеб пережевать.
А шар земной без передышки крутится,
Выходит солнце на небо опять.

Есть достоинства для каждого отличия,
Ордена, медали и значки,
Звёзды на погонах или лычки,
Статус, рейтинг, баллы и очки.
Ратный подвиг или труд на совесть,
Без сомнения, мы ценим высоко,
Только не дают наград за скромность,
За порядочность, ведь это так ,, легко,,
Ежедневно обходить соблазны,
Что навязчиво и вкрадчиво сулят
Окунуться в беззаботный праздник,
И не прятать от мерзавца взгляд.
Не дают за собственное мнение
Степеней, не вносят в табеля,
Ранг, определяя за терпение,
За способность выслушать любя.
Не дают наград за понимание,
Нет такой медали ,, Человек,,
Лауреатство— знак за созидание,
А ,, заслуженный,, за творческий успех.
Судьбоносно лишь одной инстанции
Временно вносить в ,, наградный лист,,,
Обусловленный различными нюансами,
Высший орден под названьем ,, Жизнь,,.

Мы закупим мандарины,
Ты поправишь :,, мандарин,, ,
В магазин зайдём , где вина,
За прилавком, чтоб грузин,
Чтобы шуткой--незабудкой,
Прибауткой выдал тост,
Позавидовал бы жутко,
Где таких находят звёзд?
Улыбнёшься от смущенья,
Я совсем наоборот.
А по сути угощенье,
Как с икрою бутерброд.
По сценарию пройдемся--
Рыба в шубе, оливье.
С остальным мы разберёмся.
С Новым годом на земле!

Прогонка, генеральная ,спектакль,
По восходящей движется спираль,
На солнечных потоках птеродактиль,
Над Витебском парящий Марк Шагал.
Преображение существ начальных,
Из тех змеюк, что грелись на камне,
В весельчаков и рыцарей печальных,
Размытый мир в картинках Клод Мане.
На тонкой грани чувства ирреальны,
И каждая эпоха только слот,
И что сегодня мы считаем шедевральным,
Корабликом газетным уплывёт.

Воскурим фимиам цветам,
Но без торжественности броской,
И воздадим хвалу садам
На всех вселенских перекрёстках.
Отдушек строгий аромат
Эссенцией пронзает воздух,
И пахнет лилией закат,
Рассвет благоухает розой.
Сентенций отстранённый взгляд
На сочетание молекул
Нам никогда не объяснят
Как маттиола пахнет летом.
Лаванды травяной настой,
Петунии табак душистый
Не втиснуть в формуляр простой
С научной холодностью чистой.
Откуда пряность миндаля
В себя вобрали гиацинты,
Чему подобна резеда
С чуть горьковатою начинкой.
И в этом истинный парфюм,
Срывающий вуаль и дымку,
Когда сирень и дикий вьюн
Тревожат сердце под сурдинку.
Воскурим фимиам цветам,
Но без торжественности броской,
Им некий смысл высокий дан,
Чтоб любовались ими звёзды.

Она уйдёт и не вернётся,
Могла бы дольше погостить,
Лишь на прощанье обернётся
И пожелает не грустить.
Мы совершали с ней прогулки,
До пробуждения зари,
И заходили в переулки,
И принимали нас дворы.
Мы воспалялись до безумства,
И щедро расточали дни,
Ей поверяли наши чувства,
Насколько прочные они.
Она бывало утомляла
Поспешностью и суетой,
И что сначала увлекало
Случалось выдумкой пустой.
Мы с ней смущались и робели,
Взрывались дерзостью порой,
И вызывающе владели
Мы независимо собой.
И незаметно повзрослели
В определённый жизнью срок...
Проводим юность мы до двери
И впустим взрослость на порог.

Вы протянули руку мне,
Пытаясь выбраться на берег,
А я стоял на валуне
Колумбом у дверей Америк.
В предощущенье дрейфовал
В мечтаньях радужных корвет,
Хотя ещё не представлял,
Что открываю Новый свет.
Как истый джентльмен сказал:
,, Мадам, готов я услужить,
И благодарен небесам
Соломинку вам предложить,,
Вы отторгали скользкий мох
И посылали мне сигнал,
Кто б устоять пред этим мог?
Наяде песни я слагал:
,, Вам так волнение идёт
И так загадочно бледны,
Вы как Киприда в пене вод,
Как порождение волны,,
В обьятья принял вас песок,
И тяжело дышала грудь:
,, В потоке ваших сладких слов
Всю жизнь согласна я тонуть,,

Ломаю голову, без устали ищу,
И как и ты душою трепещу,
Цветок любимый отыскать не просто,
Твой аромат подсказывает— роза.

Слепил огонь и на поляне тесной
Под перебор гитары пели песни,
И несущественным, и даже неуместным
Казался мир дотоле нам известный,
Где мчали по шоссе автомобили,
В футбол играли и стреляли в тире,
И красовались звёзды на мундире,
И пел Кобзон о юности в эфире.
Над нами к небу сосны восходили,
И мы самих себя здесь находили,
Тех самых, от которых уходили
В удобное убежище квартиры.
,, Сок гами,, мы беспечно пригубили,
В размах и невозвратно полюбили
Озёрный край, где на волнах дробили
Армады лодок, омывая кили.
Карельских эпос кантеле слагала
И что-то большее, чем дружбу предлагала,
Не ведала и не предполагала,
Как прочно узелками нас связала.

Узнаю, не узнавая,
В память мысленно вхожу,
Где была ты молодая,
И глазами провожу,
Помню, как срывало башню,
И, растрачивая пыл,
Был безумно ошарашен,
И неистово любил,
Был навязчив беспредельно,
Несуразности творил,
Ты же трезво и прицельно
Говорила, чтоб остыл...
Электричка, пересадка,
Дочька, муж, твои глаза,
Ах, как было всё же сладко
Нарушать твоё ,, нельзя,,.

Что изменилось? День сменил название,
Порядок цифр определил число,
А в остальном, законом отрицания
С обратным рейсом в замять унесло?
Что изменилось? Улицы ли ,здания,
Насущные заботы ,ремесло?
На землю возвратилися желания,
Опущен парус, поднято весло?
Что изменилось? Наше ль понимание
Другое свойство, зрелость обрело?
И бережнее каждое касание,
Хранящее остатное тепло?
Что неизменно? В это утро ранее
Мороз сковал оконное стекло,
Вот-вот войдёшь в пределы просыпания,
С орбиты улыбнёшься мне светло.

Холст, краски, кисточки, мольберт,
Пленер, окно, балкон— сюжет.
Дичь, фрукты, канделябр, торт,
Свечи огарок –-натюрморт.
Тропинка, степь, жара, мираж,
Лес, озеро, река-- пейзаж.
Ковёр, сервант, размах портьер,
Картины, вазы —- интерьер.
Улыбка, взгляд, морщинок след
На красоте былой —- портрет.
Высокий арт, примитивизм
И прочих разных стилей ..... изм.
Создатель, мастер и творец
И подмастерье наконец.
Всё это есть в любом из нас,
Сугубо собственный Парнас,
Голгофа или свой Олимп,
Венец терновый или нимб,
Как Янь и Инь, как тьма и свет,
И потому ты человек.
Пока очаг горит в груди,
Ты жизнь свою благодари,
Боготвори сомнений дар,
Бессонниц творчества угар.
И красками своей души
Судьбы картину напиши.

Не выбирая амплуа,
Я обусловлен ролью,
И на зубок учу слова,
Вживаюсь в суть героя.
Ищу зацепочки в судьбе,
Чтоб на себя примерить,
По Станиславскому, чтоб мне
Смогли легко поверить.
Отрепетирую я бас,
Степенную походку,
Надену шубу ,, а ля гляс,,
С узорчатой разводкой.
Чтоб достоверным вышел грим,
Не пожалею ваты,
Чтоб всяк от этой красоты
В восторге млел и падал.
Когда на сцену позовут,
То выйду я не сразу,
Пусть перейдут на ультразвук,
На высоту экстаза.
По Станиславскому опять,
Владея чувством пауз,
Стараясь не переиграть,
С волнением я справлюсь.
Всего себя отдам до дна,
Сгорю и переплавлюсь,
Чтоб ёлочка на радость вам
Огнями зажигалась.

В подъезде только шесть семей,
По две на этаже,
История страны моей
В брошюрном метраже.
В них необычный колорит,
И калька-,, как у всех,,,
Одной бедой душа болит,
Один на всех успех.
Цыганский табор размещён
В квартире номер семь,
И этим здравый смысл смещён,
Пропиской взятый в плен.
Им городской навязан быт,
Чтоб джипси был учён,
И образ кочевой забыт,
Был делом увлечён.
Как можно небо запереть,
И вольный дух ключом!
Ромалы будут песни петь,
Им беды нипочём.
Лишь звёзды выпадут в тираж,
Рассыпав горсть монет,
Замрёт балкон и бельэтаж,
Купив на них билет.
Амфитеатром дворик наш
Глядит со стороны,
Как в танце входит пульс в кураж
С припевом:,, Ай, ны, ны..,,
С годами многое пройдёт,
Как не было совсем..
Но в трудный час мне хор споёт
С квартиры номер семь.

Снег не добрал ядрёности и хруста,
Закваска до сугробов не взошла,
И теплотой разбуженное сусло
Разводами рассола потекла.
________________________________-_

Пока зима дошла до середины,
Присела на минутку отдохнуть,
И видно что-то женское смутило,
По -бабьи захотелось ей всплакнуть.

Ты помнишь, нам обещали
Планету в чистом районе?
При этом зрачками вращали
И потными были ладони.
Её не раз посещали
И даже пустили там корни,
Там хорошо с вещами,
И даже неплохо кормят.
Там спят непривычно ночами,
А днями бесцельно бродят,
И жизнь называют снами,
А в сон на работу ходят.
Мы приняли всё не смущаясь,
Но поздно обман нами понят,
Скафандры покрылись прыщами
И часто жалобно стонут.
Уходим мы возвращаясь,
И возвращаясь уходим.
В тела по утрам воплощаясь,
Их на планету выводим.

Пока я наживка, сверкает блесна ,
Удача, как рыбка, ловись на меня ,
Есть доля обманки на всякий улов,
Клюёт на приманку в погоду любовь.
Заужу прикормкой для встречи места,
Есть в парке скамейка в тени у моста,
Разводы тропинок сближают круги,
Дрожат от волненья слова-поплавки.
Есть разные средства для разных глубин,
Неспешной проводкой поднимется пыл,
Натянутой леской сыграют звонки,
В глазах угадаю призывно :,, Возьми!,,

Попытка примирения
На ближних рубежах,
Прошли увеселения
Румянцем на щеках,
Держать свои позиции
Становится трудней,
Манёвры только фикции
Помад, кремов, теней.
Искусство отступления
Без паники принять,
Не просто угол зрения
Однажды поменять,
Надеясь на спасение,
Резервы бросить в бой,
Уколы вдохновения,
И пластики настрой.
Потом придёт прозрение,
Не может не прийти,
Хотя есть подозрение,
Заблудится в пути,
Но есть иное мнение,
Чтоб не накликать бед
Пойти на откровение
С душой, чтоб тет-а-тет.
И мир в зеркальном зале
Смиренно заключить,
Что мнимо потеряли
С избытком получить.

Призывный голос джунглей
Даёт с утра понять,
Пора заняться кухней,
Природа хочет жрать.
Не лакомиться пищей,
А жадно поглощать,
И лёгкую добычу
Усердно сокращать.
Слетают птицы стаей
В кормушечный бювет,
Жучков приберегая
Вкусняшкой на десерт.
И воробьёв замесы
В кипении ветвей
Разыгрывают пьесы
Нешуточных страстей.
Вот рыжина скользнула
В проёме у дверей
И хвостиком кивнула
,, Дай косточку вкусней,,
Облаяла нахально,
Явила голос всем
,, Мой тембр уникальный
Свербит, когда не ем,,.
И вот когда на сцене
Закончен разогрев,
Скользнёт внезапной тенью
Бенгальской кошкой , лев.,
И джунгли содрогнутся
И выдохнут легко.
Он подкрадётся к блюдцу
И схватит молоко.

,, Не хочу разуть робичича,,
Тайный шёпот на устах
От Чукотки и до Гринвича,
Гордость спрятанная в страх
Быть ненужной и не встреченной,
Женской доли не узнать,
Словно чёрной меткой меченой,
Думы девичьи унять.
,, Не хочу разуть робичича,,,
Но любимою ,, войти,,,
Быть единственной из тысячи,
Полотно своё сплести,
Словно ниточка с иголочкой,
Вышивая свой узор,
Чтобы был он с позолоточкой,
Что не знали до сих пор.
Но Рогнеды в , княжьем,, тереме,
В хате, курене, избе,
Обусловленные временем,
Снова тянутся к стопе.

Начудачу логин и пароль,
И войду в отворившейся сайт
Попрошу:,, Не найдётся ли соль?
Что-то день мой прошёл сладковат.
Скучноват, без соринки в глазу,
Всё сложилось и всё обошлось,
И никто не явил мне слезу,
Утешать никого не пришлось.
Не искрили нервишки вразнос,
И локтями никто не пихал,
Задавали лишь лепый вопрос,
И доходчиво я отвечал.
Даже самым прожорливым снам
Эту сладость не разжевать,
Это день словно фейк или спам,
Без возможности переживать...
Оголёнными строчками чат
Замыкает разряженный мозг,
Здесь эмоции топят котят,
И музей препарируют в морг.
И на части распятую суть
Направляет стремительно смыв,
Всё путём, всё не важно, и пусть,
Кто я чел или бот прежде был?

Самооценка на шкале сознанья,
Как ртутный столбик, гирька на весах?
Как на допросе жизни показанья,
Чтобы за совесть, а не подлый страх?
Не феерверк, шутиха с мишурою,
Взлетая к небу, падая с высот,
А разговор неспешный сам с собою,
На сколько сам себе ты антипод?
И в фокусе заката и рассвета,
Отбросив всех расценок ярлыки,
Ты стоишь столько, сколько стоит лето,
Осенний дождь, туманы у реки.
И только то во истину значимо,
Что не имеет твёрдый номинал,
Неповторимо и необратимо
Почувствовал, услышал, увидал.
Самооценка, если без ироний,
Определяет место на земле,
Где память сохраняют наши корни,
И вдохновляют будущность в судьбе.

,, Дождик приходит с другой стороны,,,
Серый пузырь проколит игла,
И из рулетки дождинки длины
Небо промерят с ,, гнилого угла,,

Мы растворимся, как рафинад,
В чашечке свежезаваренных листьев,
Так начинается осени фрахт,
С грустной доставки задумчивых мыслей.

,, Дождик приходит с другой стороны,,,
Чем обусловлена эта догадка?
Не объясняй свои странные сны,
Тонет в них логика вся без остатка.

Веские доводы я привожу,
Фронт атмосферный, давленье и влажность,
Словно по хрупкой грани хожу,
И понимаю всю эту неважность.

Утром нарывом накуксился юг,
Грузно по небу топтались слоны,
И осторожно проделали круг,
,, Дождик приходит с другой стороны,,.

С вами мы поверхностно знакомы.
Вы в какие движетесь порты,
И к каким морям вы больше склонны,
Где кораллы зреют или льды?
В ваших трюмах пролежней обуза,
Или кофе стойкий аромат,
Вы доступно включены в инклюзив,
Или неприступны, как фрегат?
Сведены случайно в переходе,
Как боа накинете Ла Манш,
Постоим минуточку напротив,
Принимая встречу за мираж.
Вы уйдёте в Северное море
На маяк мерцающей звезды,
Я своё волненье успокою,
Где пасутся на лугах Тельцы.

(Детская игра с мячом на выбивание).

Проведём условные границы,
Обозначим для удобства круг,
В центре мелом родинку столицы,
Мыслью устремлённую на юг.
Выбирем по жребию всевода.,
Мячик для отличия вручим,
Назовём ему все цифры кода,
А потом его же уличим.
Всех нас не минует выбывание
По простой причине естества,
Но в игре законы выбивания
Превышают степени родства.
Кто вступил на путь коловращения
Должен эти правила принять,
Всю трагичность силы притяжения,
Не логичность от неё сбежать.
Здесь важней, чем навык отклонения,
Соразмерно чуйку проявить,
Опровергнуть собственное мнение,
Если повезёт в игре водить.
И не важно имя или цифра
Прозвучит для слуха,,i love you,,
Это шанс, прикрывшись шкурой тигра,
Грозно промурлыкать,, Штандер! Бью!,,

Выпал снег, растаял, словно не был,,
Ах, зачем? До лета бы лежал,
Я бы никому его не выдал,
Даже под присягой отрицал.
Схрон прохлады он нашёл бы скрытный,
Отлежался бы и переждал,
Я б ему мороженое выбрал,
Он меня б за это уважал.
Выпал снег, как с кузова просыпал
По дороге в тряске самосвал,
Словно пропустили через сито,
Чтобы, как побелка, освежал.

Обрываются связи по разным причинам,
Их порою не видно на поверхностный взгляд,
И уходят друзья и от женщин мужчины,
За судьбу принимая соразмерность утрат.
Проявляют узоры симметрии линий,
Где две нити сплетением окружены,
Или только одна в любом направлении,
Хотя эти нюансы совсем не важны.
Полотно жизни ткется в ручном исполненьи
По канонам, известным с древнейших времён,
Узелковые скрепы своим уплотнением
Сохраняют и множат неразрывность сторон.

Из глаз её насмешка не сходила,
И на высотах делала кульбит,
С иронией фигурами скользила,
И ставила презрение на вид.

Он задержался, на подножку чувства
Он не успел и не хотел вскочить,
Его склоняли разные безумства,
Которые в мальчишке могут быть.

Он сторонился, не вдавался в смыслы,
Он взгляды, как колючки, ощущал,
Не понимал её наскоки рысьи,
Хотя, скорей, почти не замечал...

Все размышленья были бы бесплодны,
Расставило всё время по местам,
Но случай возвращает на исходный
И подоплёки раскрывает нам.

В плену Сети, в её тенётах
Их непридуманно свели
,, Что уж теперь, скажи за что ты
Так избегал моей любви?,,

(Егор Якубенко погиб на СВО, разведчик)
Мама папа, если вы это читаете, то меня, наверное, нет. Я на вас оттуда смотрю и радуюсь, со
мной рядом Всевышний. Не сто-
ит горевать и лить слёзы, все
мы рано или поздно уходим.
Значит такая судьба у меня-
быть воином. Я вас очень
люблю . Я благодарен Богу,
что у меня есть вы, Я хочу
чаще смотреть, как вы улыбайтесь и радуетесь жизни.
Хочу, чтобы ты, папа,построил
новую баню, посадил дерево,
чтобы в саду у нас цвёл виноград,
завёл собачку, съездили на море.
А ты , папа, чтобы не работал на
вахте, проводил больше времени
с мамой. Помните, что жизнь одна
и продолжается , и нами Всевышний.




Так входят однажды в ворота
В рубашке простой, босиком
И встанет ангелов рота,
И встретит небесный Главком.
Юдольная ратная служба
Закончилась меткой свинца,
Но сердце сковавшая стужа,
Оттаит во имя Отца.
Исполнена будет молитва
Горячей сыновьей любви..

Письмо полоснёт, словно бритва:
,, Не множьте печали свои,
Сдержите горючие слёзы,
Уходим мы все в горний путь,
Кто раньше, кто чуточку позже,
Кто с верой, а кто как-нибудь,
Меня не оставит Всевышний,
У воина крепкая бронь.
Весной вы посадите вишню,
Построите баню потом,
Пусть будет у папы собачка,
Он будет , наверное, рад,
Чтоб с мамой был чаще на даче,
В саду чтобы цвёл виноград.
И съездите на' море летом,
Оставьте на время дела,
А я постараюсь при этом
Подбросить вам сверху тепла ,,

Искупай меня в любви,
Разогрей отваром чувства,
Чтоб светился изнутри,
Накрахмаленный до хруста.
Складки грустные разгладь,
Положи круги примочки.,
Чтобы сладко целовать,
Напои настойкой ночки.
Но хочу тебе сказать,
Что во всём мне потакая,
Не смогу себя узнать,
И зачем ты мне такая?

Какая рубашка! Картинка!
И ткань , и покрой, и колор,
Умело скрывает толстинки,
Не видно их даже в упор.

Атлета фигурная спинка
Рождает у дам позитив,
И танго , и вальс , и фламенко
Содержит её нарратив.

В театры вожу на премьеры,
На пати и променаж,
Доминго, Бочелли, Каррерас
Нам слух услаждали не раз.

Поволжье, Кавказские воды,
Объезд ,, Золотого кольца,, ,
Мы представляли писк моды,
Пленяли дизайном сердца.

Но в близости нашей телесной
Привычка коварством вошла,
Я в лейбл заглянул неуместно,
Проведать мой статус родства.

В чужое пространство отмычкой
Я влез и пропал мой кураж,
Москва, СССР, ,, Большевичка,, ,
Позвольте, так это винтаж!

Амахау-муж имя ,,, собирать,,;
Кайя-жен. имя, ,, море,,;
Тангароа-небесно-морской бог, ,, осьминог,,
Алоха-,, любовь,,

На сердце печаль Амахау,
Алоха тревожит в груди,
В соседнем селении Кайя
Сказала ему:,, Уходи,
Не примут старейшины бедность,
Дары и подарки в чести ,
Лишь в этом находят полезность,
А ты что сумел поднести?,,...
Всегда за луною послушно
Уходит с отливом волна,
На время становится сушей
Прибрежных лагун глубина,
Являют ракушки и камни
В нетленных цветах полотно,
Как будто сложили из смальты
И опустили на дно.
Где к морю склоняются пальмы
И чист белоснежный песок
Мозаикой собраны камни,
Там Кайя держит цветок
И к небу возносит ладони.
Исторг Амахау восторг
,, Не будет на свете подобной
И мне не соперник сам бог!,,
Спустился с небес Тангароа,
Обличьем своим осьминог,
На юношу смотрит сурово,
Гордыня страшный порок,
И ожили пёстрые рыбки,
И юркнули в быстрый поток.
И кайеподобной улыбкой
Наполнился светом Восток.

Приходит пора отвыкания
От многих привычных забот,
И градус понижен внимания
С глобального на эпизод.

Приходит пора замыкания,
Рутинный приняв обиход,
Перезагрузка сознания
И обновлённый штрихкод.

Приходит пора отмокания
От въевшихся в сердце тревог,
И то, что печалило ранее,
Сольётся в забвенья поток.

Приходит пора понимания,
Прощения многих грехов,
Пьянящих страстей угасания
И восхожденья в Любовь.

Приходит пора упования,
С душой не простой разговор,
Приборка и выметание
За жизнь накопившейся вздор.

Он опоздал не в первый раз,
Он виноват конечно,
Друзья не поднимают глаз,
Не выдают усмешек.

И замер класс, весь класс готов
Внимать его рассказу,
И вот, неспешно стайка слов
Летит уже по классу.

,, Был долог путь, был труден путь,
Я шёл с обозом рыбным,
Меня ветра встречали в грудь
Под дождиком обильным,
Я все лишенья одолел,
Леса ,холмы и реки,
Я чёрствый хлеб в дороге ел,
Шёл, не смыкая веки.
Ученья свет меня манил
Звездою путеводной
И вот, я из последних сил
Пришёл сюда сегодня,,,

Вздохнёт учитель, он поймёт
Фантазию мальчишки,
Что тот нисколечко не врёт,
Он просто любит книжки.
А то, что рядышком живёт,
Совсем не интересно.
И это, в общем-то, не в счёт,
Шар круглый, как известно.
Он столько выдержал преград,
Нет к мальчику вопросов,
Учитель горд, учитель рад
,, Входите, Ломоносов!,,