Я зарастаю памятью...

Мы снова лучших отдаём.
Уже два года.
Их генофондом назовём,
Как клад народа.
Ребята, вы простите нас,
Уставших
Не о статистике сейчас.
О павших.
И сколько вас там полегло,
Не знаем.
И клад, как нам ни тяжело,
Мы зарываем.
И только в памяти храним,
Заветной.
А время в строй вас увело,
Бессмертный...

У Севера закон: не любит слабых,
И на полгода нагоняя ночь,
Не требует любви, но вот хотя бы,
Он уважение принять не прочь.
Летя с катушек от полярной ночи –
Не проклинай – ты сам пришёл сюда,
И, даже, если, вдруг, уйти захочешь,
То Север не забудешь никогда.
- Всего лишь двадцать пять ночей подобных,
В твой календарь записано навек,
Мороз и череда метелей злобных,
Тебя же не сломили, Человек?
Не укололо сердце льдинкой,
И с керосинкою во тьме
В обнимку с милой «половинкой»
Ты не боролся - жил во мне.
А я таков как есть и не стараюсь,
Подстроиться под твой душевный лад,
И, просто, Днём Полярным отзываюсь,
Чтоб не сбежал на материк - назад.
Дарю тебе рыбалки сотни тропок,
РекУ с форелью, вставшей под порог,
И солнце, что едва коснувшись сопок,
Опять спешит вернуть за «ночку» долг.
Теперь ты далеко, но в сердце где-то,
Кладовка, где и я не запылён,
Со мной, всё также, Заполярья лето,
И ночь - зима – природы длинный сон…

Сегодня день по праву отдан вам,
Без Армии страна – всегда добыча,
Давайте помнить – есть у нас обычай,
Беду и радость - делим пополам.


Война, она когда-то, но кончается,
И по домам живые возвращаются.
Мы, должное отдав на поле павшим,
Давайте помнить их – таких уставших,
Их лица молодые, в жёстких складках,
Как мёртвые стволы в лесопосадках,
Мужчины с сединой и пацаны.
С диагнозом одним – синдром войны

Они вернулись,но уже другими,
И с Верой в то, что правота за ними,
Но окунувшись в старую реальность,
Душой не примут эту ненормальность.

На плечи ляжет бременем усталость
Отметка третьей Мировой войны,
Там под огнём им о другом мечталось,
Простите нас, защитники страны.


Судьба из вихря, бросит в суету,
И пламя заместит на пустоту,
Навалится и в мелочности быта
Судьба их нами будет позабыта,

И распадётся Братство боевое,
На одиночек, вырванных из строя
В «гражданке», без оружия, брони,
Вдруг станут беззащитными они.

А помним мы «чернобыльцев», «афганцев?
«Семипалатинцев», «корейцев», «африканцев»?
Не буду скорбный список продолжать
И по живому чьи-то шрамы рвать.

Я не хочу, чтоб это повторилось,
И пролитая кровь – забвеньем смылась
И стайка шакалят поодиночке
Рвала солдат, войну прошедших, в клочья.
Здесь добивая, тех, кто выжил там,
Разбрасывая подлость по «постам»
Сегодня все они для нас герои,
А завтра? Что их подвиг будет стоить?
«Медальки» под усмешкой бюрократа
Поблекнут. – Вы же сами виноваты,
Мы всё для вас в тылу, здесь, собирали,
А вы там чуть войну не проиграли!
И выжжет боль израненное тело –
Ты голый! Ты приговорён к расстрелу!
Добит. Растоптан. Безоружен.
И больше никому уже не нужен…

Захочется ему туда – обратно,
Где пацаны, всё просто и понятно,
И каждого душа тебе открыта,
Враг впереди, а, вот спина – прикрыта.
Там вся вселенная в прицеле уместилась,
И жизнь другая после боя снилась,
Да только сбыться ей не суждено,
И ярким кадром кончилось «кино».

И встретив жёсткий взгляд – вы задержИтесь,
Всего лишь на секунду. Улыбнитесь.
Кивните.Пусть Душа чуть-чуть оттает.
Весна, она не сразу наступает.
***
Запомним тех, кто в Рай попал,
И не забудем тех, кто рядом,
Чтоб жизнь для них не стала Адом.
Спасибо. Вроде всё сказал.

Мы этой памяти верны,
Пусть воплощение в одном:
Лежащем молча у стены
С неугасающим огнём.
И если б мог из камня встать
И нам задать вопрос простой:
- А сколько мне ещё лежать?
Я принял свой последний бой.
И, чтоб Душа не солгала –
Ответим просто, без затей:
- Солдат, пусть служба тяжела,
Но с каждым годом ты нужней,
Тебе доверен этот пост
За всех, кто кровь свою пролил,
Кто поднимался в полный рост,
Не прЕдал и не отступил,
Кто дал нам право просто жить,
В своей стране, своей судьбой,
И помнить вечно, и хранить,
Посмертно вставших в этот строй.
Ещё добавлю, без затей:
- Лежи, солдат. Ты нужен тут.
Я приведу своих детей,
А дети внуков приведут.

Семья в окопы провожала –
Отца и сына – воевать
- А как же дети? Мать сказала.
- Нам, что одним их поднимать?
Деды погибли в сорок третьем,
Могилок жёны не нашли.
В послевоенном лихолетье,
Нас еле вытянуть смогли.
Сынок, тебя ж не призывали,
А ты, ворчун, за сыном вслед,
Вы в армии свой долг отдали,
Лица, вон, на невестке нет!
Вздохнула… - Я ж в сердцах сказала…
Не гоже, не поймут внучки.
Вот - бабушка носки связала,
Не простудитесь, мужики…

Ребята гибнут – мы поплачем
И, стиснув зубы. Помолчим.
Нас станет больше, мы заплатим,
И будет памятником им
Земля – всегда нам не чужая,
И миллионы ждавших нас,
Пусть голосов не поднимая.
Не будем их судить сейчас.
Россия трудно расширялась
И давит сердце боль души:
Всё это кровью доставалось,
А раздавалось – за гроши.
В наивности, в угаре пьяном,
«Пилили» землю и людей,
Сливали Русь по разным странам,
В надежде на «больших друзей».
«Друзья» смеялись, обнимали,
Клялись нам в вечном мире жить,
А нож за пазухой держали,
Чтоб нас в куски перекроить.
Не получилось…Слава Богу!
Никто не смог нас победить.
Ох! Зря полезли вы в берлогу
И Лихо начали будить…

-Дедушка, а расскажи про войну,
Может быть, я побыстрее засну,
Ты воевал, я же видел медали!
- Знаю, внучок, только позже их дали.
- Как воевал, расскажи мне скорее!
- Быстро, дружок, рассказать не сумею,
На батарее в Прибалтике был
Мы прикрывали дивизии тыл,
- А воевал две недели всего.
- Это так мало – совсем ничего!
А почему, ведь война была длинная?
- Мало, но это ж не сказка былинная,
- Я две недели, другой две недели,
Вот потому нас и не одолели.
Точно не помню, как всё это было,
Залпом с линкора расчёт наш накрыло,
Всех положило лавиной огня..
В плен, без сознания взяли меня.
Пряжками били, ногами пинали,
Тех, кто не встал – прямо там убивали.
Взяли другие – под руки. Подняли.
Видишь - спасли. Так бы выжил едва ли.
Ну, а потом? Дед вздохнул, вспоминая,
Завтра история будет другая,
Хватит, Димушка, пора засыпать,
Рано в детсадик нам утром вставать.

Дед самокрутку скрутил на крыльце,
В складках морщин виден шрам на лице.
В кружку плеснул самогоночки. Чуть.
- Я расскажу. Только ты не забудь…

Как далёкое эхо - память взрывом взметнулась,
Это мерзкая нечисть рядом с нами проснулась.
На костях наших дедов поплясать захотела,
И Святую Победу извратить до предела,
Оболгать и посеять в наших душах нелепость,
Что не подвиг совсем наша Брестская крепость,
И была не нужна Ленинграда блокада,
«Побрякушками» счесть ветеранов награды,
Сапогами топтать наше Красное знамя,
Пронесенное в схватках по Европе дедами,
Через кровь и потери, в этой страшной работе,
И в незыблемой вере, что вы, внуки - поймёте.

Что трудно, Мать? Виток спирали
Не в в благоденствие вознёс,
Поставив на ребро вопрос
(Его не раз нам задавали.)

Всё тот же: Быть или не быть?
Как Йорик кануть в пыль времён,
Встать на колени, в рабстве гнить?
Иль стать броней - тебе в заслон?

Ответ уже поёт свинцом
Без экивоков – пулей в лоб,
В окопе рядом - сын с отцом,
И, может, рядом лягут в гроб.

Что, больно Мать? В семье родной,
Разрыв до ненависти лютой,
Мы - грудью вскормлены одной
Уже не братья почему-то.

И крысы в стаю собрались,
Собрав последнее из схронов,
Не помня, как разорвались
Под Кремль упавшие знамёна.

Не бойся, Мать! Не в первый раз,
Нам память не срубить косою,
А тех, кто подленько предаст –
Забудь. И вспоминать не стоит.
Обидно только – каждый час
С экранов лезут рожи эти,
Пытаясь заслонить от нас
Других – что за тебя в ответе…

Игрушки вместе с нами вырастают
Процесс взросленья – он необратим
С движением затвора сталь живая,
Мальчишек переводит в ранг мужчин.
Броня сменяет разноцветный пластик
Игру сменяет тяжкий труд и пот,
И вот уже осколок настоящий,
Безжалостно живое тело рвет.
И сталь перегревается порою,
Пороховой выбрасывая дым,
И кто-то снова не придет из боя
Навечно оставаясь молодым.
Да, уваженья ратный труд достоин,
Всем тем, кто не стремился «откосить»
Так чтимое народом званье – воин,
Пожизненно приходится носить.
И Долг, и Честь – понятия простые
Для них не просто праздные слова
Поэтому жива пока Россия,
И будет много лет еще жива.
Что пожелать в работе благородной?
Пусть делу будет предана душа,
И остается дольше сталь холодной,
А воины стареют не спеша.