Закройте дверь, а телевизор — вон!
И мне не нужен тут ни стук, ни шорох.
Сойти с ума и выйти из окна через балкон.
И в мире больше нет того, кто был мне и любим, и дорог.

И ничего тут не осталось, вспять…
Душа пуста, и я вновь умираю по привычке.
Мне не разрезать вены, тело не распять.
Горит душа и догорает, будто бы она подобна спичке.

Ах, ничего… Самоубийство и зонты…
И дождь прольется на лицо на тротуаре.
Прохожий спросит тихо у меня: «Да кто же ты?»
А я отвечу: «Человек, что похоронен и забыт в футляре».

И вот так время, тихо поднимаясь в небеса,
Как будто тоже незаметно слышится звук плача.
Прольется капелькой простой, и на лице — роса.
Пуста вселенная моя. Я больше ничего не значу.

Зачем же жизнь тогда дана, как сон,
В котором, кроме боли и страданий, места не осталось?
Я выйду рано утром из окна через балкон.
Печально всё закончится, аж сердце сжалось.

А дальше только бездна, пропасть и асфальт,
И тело мертвое, ненужное и брошенное мною.
Я покидаю этот мир, и мне ничего не жаль.
Потеряно всё светлое, любимое и дорогое.

Утопи мое горе в алкоголе.
Утопи мое горе скорее, вселенная.
Никогда я не буду любима кем-то. Какое горе!
И останусь одна за этими мрачными стенами.

А еще я не буду просыпаться, глядя на мир с любовью. Пропажа!
А моя жизнь просто оборвется, как нить на повороте.
И все умерло давно в груди, как и моя душа даже.
И никогда. И ничего. Вот и написано стихотворение вроде.

А еще я больше не мечтаю о птицах,
Что летят высоко, как обычно, под облаками.
И в жизни хорошего больше ничего не случится.
Ни днями обычными, ни красивыми словами.

А лишь только эта пропасть и бездна.
И мрачно окрашены эти стены,
Где осталось единственное желание: умереть и исчезнуть.
Утопи мое горе, прошу тебя, вселенная.

И чтобы на планете этой мне не проснуться вовсе.
И не плакать о том, что где-то потеряно сердце мое. Однако...
Я ничего не хочу. Я ничего не хочу от этой жизни больше.
И дописываю свой неправильный стих без мягкого знака.

Теперь это уже история. Конец. И разбилась лодка.
И никогда нам не встретить попутные ветра.
А ты и дальше продолжай жить. Как будто мир из тысячи нитей соткан.
А я превращусь в прошлое, которого не существует. Было вчера.

Мир одинокий. Мир из тысячи нитей,
Там, где теперь каждый вдох будет напоминать, что это конец.
И я исчезну. Такое вот небольшое событие.
Слеза упадет с драгоценностями в ларец.

Эх, взять бы тайм-аут. Жить. И от раскаяния не застрелиться.
И протянуть с этими мрачными мыслями мгновение до утра.
Чтобы превратилось в сон. И луна за окошком искрится.
И ничего не случилось. Лишь только я мертва.

И нет дороги обратной. Не начерчена параллель, знаю.
Но лодка разобьется о скалы. Вдребезги сейчас.
Я ухожу с болью этой внутри. Боль меня раздирает,
Мир из тысячи нитей соткан. Для тебя только. Для твоих глаз.

Напиться бы эссенции, уснуть и не проснуться.
И чтобы в ванной электрические провода.
И чтобы вытекала кровь, как молоко из блюдца.
И слово «жизнь» — это больше не моя беда.

И чтобы не было впредь моих страданий.
И чтобы раненное тело вновь не зажило.
Мне так напиться хочется сегодня, как последней пьяни.
Уйти из жизни. Навсегда. Там, где темно.

И чтобы тут не откопали даже из могилы.
И чтобы волком под луной ночною мне не выть.
Я покидаю этот мир. Сегодня я уйду красиво.
И ничего. Не чувствовать и не любить.

И вот оно же счастье. Вот же Божья справедливость.
Вокруг стояли все, кроме меня одной.
Сегодня я покину этот мир, где в страшном сне приснилось,
Что я одна по улице иду, и не зовут меня домой.

Убей меня, наконец! Я устала от этой вечности.
Здесь не будет больше ничего. И погаснет свет.
А мне надоело видеть слезы, разбитые сердца, конечности.
А мне надоело всё это. И другого ничего не будет. Нет!

Мне так надоела тропа прохожая.
И осень мне надоела. Которая приближается издали.
Здесь не будет меня. Или же это тоже я?
И чувства мои в огне развеются. Не будет больше любви.

Убей меня, наконец. Просто сделай, чтобы я отмучилась.
Пальцы, конечности. В морге давно мертво.
Я так этого хотела. Так стремилась к этому. И я соскучилась.
И на душе моей лишь пустота. Ну, или что-то вроде того.

А осень, она и сама придет. И без меня стелется.
А следом за нею, конечно же, и зима.
А мне до сих пор в то, что я существую, не верится.
Просто нет меня на планете. Я мертва.

И тело мое давно забыто и почти захоронено.
И остался от него только пепел и прах.
Убей меня, чтобы я наконец-то отмучилась. Как посторонняя.
Чтобы я больше не испытывала никаких чувств. Ни наяву, ни в снах.

Я мертва. И у меня никогда не будет любимого человека. Любви.
И дорог.
Я даже не живое что-то, Смотри, смотри…
Я просто оторвавшийся с дерева, с веточки осенний листок.

Я, как и он, вечно ищу любовь свою, и путь в этом мире,
Но ничего не приходит мне на помощь, от этого сна.
Вот и всё прошла любовь твоя ко мне? И провода на шее. Или…
Конец всему, и, конечно же. Весна.

И хоть, и не интересует Вас, что на душе моей произошло. Но все же.
И этого никогда не будет. Я даже не увижу свою любовь.
Жизнь мимо пронесется тройкой белых лошадей. До дрожи.
И жизнь мимо меня пронесется за окнами вдаль. Вновь и вновь.

А я так и буду искать что-то новое на Планете,
Да, именно, и пока я не выпью свой яд.
Я знаю, что я мертва. Недостойна любви. И мне солнце не светит.
Так все говорят.

Да, и, наверное, правда, нет никакой мне там вечной любви и объятий.
Вот, и нет мне вечной любви.
И не облаков белых, и нет свадебного платья.
Я всегда и для всех одиноко живу вдали.

Ну, что интересного жить во мраке? Я не верю.
И еще интересного, что, в этом вечном Земном аду?
Если хотите, то я закрою за собой двери?
И так просто уйду.

И мне так всё равно на эту Планету.
Мне всё равно, что она есть где-то там вдали.
Я просто одинокий листочек, который оторвался от веточки летом.
И я ищу. Любви.

И я все еще просто одинокий листочек, который,
По осени с дерева упадет где-то там. Зашелестит.
Любовь прошла и провода на шее сомкнутся вскоре.
Девица мёртвая в комнате. Вот она, посмотрите лежит.

И это не Божья кара. И это не что-то плохое.
Это всего лишь мой грех, но я ведь просто листочек какой.
Я убегаю от всех. Жизнь на этом закончена. Мне ничего не стоит.
Не остановят меня - Стой.

И вот я снова осталась одна, и я над обрывом стою, и у края.
Наказание, что с неба дано. И в раю.
Я никогда и никому не скажу, я тебя обожаю,
И я тебя очень сильно жду и люблю.

Только и доносится от городов моих пепел.
Там, где только ель одна и осталась серебриться под снегом издалека.
Где плачет птица над своими птенцами. Где бушует ветер.
Где замерзла под снегом навсегда река.

Там, где травы не зелены, позабывшие краски лета.
Там, где деревья ветками мертвыми машут, погибшими от тьмы вековой.
Я все еще сижу и жду тебя у окна. Солнце и луч света.
Я все еще надеюсь и верю в то, что ты вернешься в дальние края за мной.

Но нет же... Нет, и вновь так предательски бушующий ветер.
Землю разроет. Дерево с веточкой и с птичьим гнездом.
Все он погубит. И птичка маленькая, и ее дети.
Так и останется там навсегда. И я одна. И сейчас, и потом.

И вот от ветра так и разобьются мои мечты, их не пощадило.
И пеплом дом мой усеян вновь. Запахом палений. Гарь.
И ты уже никогда не приедешь ко мне, как бы я тебя ни любила.
Зима закончится. И декабрь, конечно же, и январь.

Вам всем годами не нравилось, что я пишу, как я дышу,
И ходили слухи, что я только хаос повсюду сею.
Но я ведь никого не люблю, я никого не ищу
И, признаться, даже не интересуюсь судьбою своею.

Но вам этого не услышать никогда,
И, конечно же, по привычке
Снова падают, снова рушатся мои города,
И я горю в огне неугасающем, подобно спичке.

И нет уже дороги назад, нет пути,
И снова пепел падает от моих городов и рухнувшие стены…
А мне просто в ответ приходит лишь сообщение по СМС: «Прости».
И снова дороги, и снова дела, и снова праздники, и перемены.

И снова — вдаль, вдаль… Я куда-то бегу.
И потеряно прошлое моё и будущее — убежать без оглядки.
И я слёзы свои вытираю в холодном поту и в бреду,
И говорю, что всё хорошо, и со мной всё в порядке.

Выстрели из пистолета себе в голову —
и в невесомости станет лучше.
И всё пойдёт по сценарию по-новому,
и уже завтра на небе ни одной тучи.

Выстрели из пистолета себе в голову.
Ну давай же, выстрели дважды.
И жизнь закончится — благодаря уроку суровому.
От тебя всё равно ушли, не испытывай жажды.

И — последней каплей водицы,
и — последний глоточек чая.
Ну вот и всё. И не к чему больше стремиться.
И жизнь закончена — ненужная и пустая.

Лежит пистолет, потерянный где-то.
Ты упади в обморок, заливаясь кровью.
Была когда-то мечта — и пропала с рассветом.
И никто не назовёт любовью.

И разорваны в дребезги чувства
выстрелом в голову и сердце.
Ты ничего не чувствуешь — и тебе пусто.
И никуда от смерти не деться.

Ты ничего не чувствуешь — прямо
после выстрела в голову из пистолета.
И пока жизнь вытекает из тебя по граммам —
ну давай же, вспомни про своё счастливое лето.

Меня не любят, не веселят, не смеются,
И по делам это мне, пропащей.
То, что счастья в жизни нет, и слёзы льются —
Пустота. Нет любви настоящей.

Меня не любят. И нет, я об этом не брежу,
И даже не прошу никого и не заставляю.
И сны счастливые мне по ночам снятся всё реже,
И сны мне всё снятся, но больше я не мечтаю.

И врата, и калитка… Я иду до забора,
Я иду вдаль — до забора и до маленькой речки.
Это моя история, и жизнь моя, и мой приговор —
Провести её в одиночестве, в тихом местечке.

И чтобы никто не нашёл,
И даже спасти меня люди не остаются.
Я люблю свою жизнь, и мне от этого так сейчас хорошо,
Так хорошо, что на глазах не переставая блестящие слёзы льются.

Я не отпущу тебя руками,
Не отпущу, даже если сегодня умру.
И пусть душа догорает яркими огнями,
А мои корабли идут ко дну.

Мне теперь это всё неважно,
Я — словно призрак, навлекший немало бед.
Я тебя не отпущу. Мне без тебя холодно и страшно,
А во мраке и одиночестве жизни нет.

И пусть догорает капля водицы,
И пусть догорает пролитая мной слеза.
Я тебя не отпущу — на планете этого не случится,
Я буду с тобой, пока не закроются мои глаза.

Пока не остынет часть моей крови,
А тело бренное не вынесет море на брег,
Я тебя своей жизнью буду считать и своей любовью,
И я никогда не отпущу тебя, мой человек.

Пойду — сброшусь с крыши, где всё надоело просто.
А здесь и строчки не напишешь: давно погасли звезды.
Где метель не метёт ни одна — не найти мне ночлега.
И это — моя беда; и холод вечного снега.

Воробьи падают с крыш, мучаясь в предсмертном стиле.
Зима — как белая мышь: листья мертвы, листья сгнили.
Остановится навсегда вращение земной оболочки.
И тело мёртво, и душа мёртва — точка.

Как в искусственном сне: ничего нет, нет просвета.
Облака далеко — над землёй облака, где-то.
Но не изменится никогда движение водоворота.
И тело мёртво, и душа мёртва, и ещё что-то.

Захотелось мне горевать в этом остывшем мире?
Там, где два, умножить на два, не равняется четыре?
И холод под ногой — и замучили душу морозы.
Я сегодня прощаюсь с тобой; прощальные слёзы.

Так — не исчезнуть никогда, а только лишь стать светом;
А я сегодня пропадом пропаду, переживая об этом.
И перестанет она блистать, без надобности — так просто.
Жизнь, о которой нечего написать, — и погаснут звёзды.

И умерла мечта о том, чтобы стать счастливой,
И всё сгорает, как листва в огне.
Ты спой мне песню, тополь вместе с плакучей ивой,
Чтобы забыла я о том, как несчастна, и об этом дне.

И чтобы бабочки впредь не порхали,
И чтобы не звенел об этом ручей.
Ты защити меня, дерево листьями своими едва ли,
И я забуду навечно о любви своей.

Не пойте мне песен больше, птицы, не пойте!
И не нужен мне этот мир и вселенский скандал!
Я душой своей живу, лишь об одной мечтая ноте,
И ничего в ответ на мольбы, и даже листочек с веточки не упал.

Так пусть же река помогает живая, и ее водица.
В этом мире, где нет ничего моего.
Уснуть навечно, и о камни подводные телом своим разбиться,
Надев веревку на шею. И нет его.

И нет страданий. Всё прошло оно безвозвратно.
И утекло куда-то вместе с рекой.
Я прошу тебя, тополь, спой мне песнь свою. И будет приятно.
Спой мне песню грустную, любимый мой и дорогой.

То ли мне не быть никогда на Земле счастливой?
Или, быть может, просто выйти уже в окно?
Для меня и смерть — это не конец в сказке красивой,
А в душе моей — пустота, и нет ничего.

Там, где нет объятий и глупых приветствий,
В бездну отправиться я сегодня хочу.
Одинокая осень, одинокая жизнь и одинокое детство —
Темнота вокруг. Никого не жду. Не люблю.

А лишь за душой своей без оглядки
В этот черный и мрачный отравляюсь я водоворот.
У кого-то есть в жизни всё, и всё в порядке,
А я мертва, и меня никто в этом мире не ждет.

Не ждут меня на праздниках, не ждут в хороводе,
И даже не через две тысячи смертей.
На планете грешной не случится то, чего вы так ждете,
И не коснется чья-то рука руки моей.

Темнота, одиночество, уныние...
Уж лучше — заживо похороненной миллион раз,
Под одуванчиков кустами лежать и под полынью.
Мне никогда не стать на Земле счастливой и живой среди вас.

И зачем мне все эти люди? — Пустота.
Пропасть, бездна, и просто облако пыли.
Здесь умирает живое — и моя мечта.
А мёртвые всюду — они давно остыли.

Нет листьев живых тут, и нет птиц,
Здесь только Дьявол празднует победу.
И хочется уйти, сбросив слезу с ресниц,
Растворившись где-то по белу свету.

Навсегда забыть и не вспоминать тот
Мир, что обрушился кошмаром.
День кончается, живое подождёт,
А душа будет продана — почти даром.

И больше нет людей, их нет вокруг,
И нет ничего святого, ни слова.
Мне хочется уйти, не согревая рук,
Между половиной первого и половиной второго.

И зачем мне все эти люди? — Пустота.
Не любовь. Не дружба. Не расставания.
Я навсегда хочу уйти, я останусь одна,
В мире кошмаров, вытирая слёзы отчаяния.

Моя душа здесь тело похоронила.
И отправилась гулять она по улицам дождливым.
Смотри на небо, как идет сегодня дождь красиво.
Смотри на небо. А жизнь она несправедлива.

И котик серый будто бы тонет в луже.
И грузовик с тоской своей все едет вдаль по пути невнятно.
Моя душа мертва. Как и внутри. Так и снаружи.
И я убита всеми вами. Да что тут объяснять. Это и так понятно.

Зеленой лентой листья улетели.
Ну а затем пришла ко мне тут в гости золотая осень.
Смотри на небо. Ты видишь, всё, как мы с тобой хотели.
И догорает пожаром листопад деревьев сосен.

И капли от дождя замерзли на асфальте рыбкой.
И всё мертво теперь и без остатка.
Жив только этот котик серый. Играй же грустно, моя скрипка.
Стихи записывай ненужные в тетрадку.

О том, как горестно мне жить. Да, и о лете.
О том, что навсегда ушло и больше не вернется.
Моя душа мертва. И похоронена теперь она в руинах этих.
Моя душа мертва. И сердце у меня в груди не разобьется.

Плачет дождь, как будто слезы в небе растаяли.
И этот звук такой громкий и модный.
И мы чужие, с тобою знакомы едва ли мы.
И мы расстаемся навсегда сегодня.

И ничего. И свет погас от фонаря.
И эта мечта больше горит, не искрится.
Что ж, пусть будет несчастен весь этот мир, как и я.
И дождь. Плачет на небесах. И маленькая погибает птица.

А дальше гром, искрами он порой горит.
И прожигает последние нервные клетки на небосводе.
Вот и счастье покинуло нас с тобой.
И ты уходишь, а мне даже и не больно вроде.

И вот только когда уже близок рассвет,
То закалишатся листья на деревьях так, что не покажется мало.
И ты ушла. И нас больше нигде нет.
И ты ушла. И я уйду, чтобы всё потом начать сначала.

И ничего вокруг. Только тишина и отчаяние.
Ты исчезаешь тенью мечты моей.
И весна прошла уже, и снег отчистили с этого расстояния.
Стихотворение выучено наизусть. О расставании и о боли потраченных дней.

И звезды прячутся где-то тихо на небосводе лишь,
В ряды вступая изредка небольших плеяд.
И я о тебе не скучаю вроде бы. Ты молчишь.
Нет ничего. Нет обратного пути назад.

И не шелестит листочек маленький,
Не боится он темноты, той, которая вдали, как и я,
Одиночество, снег. И по дороге ступают с осторожностью валенки.
И нет больше ничего. Только отчаяние и тишина.

И все следы пусть зальет вокруг
Грязной лужей из арыка уличного вода.
И мы расходимся, чтобы не испытывать душевных мук,
И мы расходимся навсегда.

И листочек тот от отчаяния
Разорвется на части от напряжения ветров.
Друг от друга навечно и навсегда устали мы.
Не осталось на душе ничего. Покинула любовь.

Уснуть вечным сном от ранения и яда.
И как под покрывалом серебряным лежать во тьме,
Я умираю. Ты видишь, и мне ничего не надо.
Я умираю, как в самом кошмарном сне.

И слезы больше не льются, пропала роса на ветке.
И я никогда не вернусь в этот дом.
Потому что я сама по себе и зверь в клетке.
Я умираю на дороге. На тротуаре и под мостом.

И мне ничего. Ничего, поверь, не нужно.
Разве что темнота и полный покой вдали.
И ветер подует в лицо мне, и ветер закружит.
Я умираю, и я воскресну без любви.

А птица далекая прилетит за мною с небес навстречу,
И я следом за ней отправлюсь, как и всегда хотела, на небосвод.
Слезу проронив последнюю, и в этот свой последний вечер.
Я отправляюсь на небеса, потому что здесь меня больше никто не ждет.

А всё-таки довело бытие человека.
И не слышало мыслей. Исход суицидальный.
И уходит он по дорожке маленькой. В пустоту. Без ночлега.
И уходит он. И на этом акт прощальный.

И на этом закончилась и зимняя стужа.
И на этом так весна не наступила.
Где прохожий лежал мертвый. Внутри и снаружи,
И никакая не способна его вернуть была к жизни сила.

И это не волшебство. Нет, это не представление.
Просто он понял. Это как на машине езда в пол-оборота.
Бедняга прохожий ушел ото всех. Не попросив прощения.
Для того, чтобы тихо свести со своей жизнью счеты.

Чтобы больше солнце не зажигало.
Кожу бледную, а глаза не переполнялись грустью с рассветом.
Ушел бедный прохожий. Да, и этого всем мало.
Ушел. И на этом ставится точка. На этом.

Остается страдать. По итогу, скорей бы уже в горстку пепла,
Когда рядом-близко всё еще летели птахи.
Коснулось солнце лица на прощание лучами света.
И лежал бедный прохожий, пока голова его лежала на плахе.

Мимо меня прошли самые красивые наряды,
И мимо меня прошла любовь.
И осень прошла листопадом,
Сентябрь, октябрь и ноябрь встречаю я вновь.

Мимо меня прошел и снег серебристый,
И на окне остались лишь рисунком ладони холода.
И всё прошло, и на сердце моем спокойно, а в небе чисто.
И я одна.

И вот такая случилась история грусти,
История в жизни моей.
И что я сейчас не нужна, это горе меня не отпустит,
Одиноко. Откройте окно. Дверь.

И осень пусть печаль лишь закончит,
Чтобы только не болело больше и зажило.
И я опять одна осталась этой ночью,
В огромном мире, где нет ничего моего.

Что мне жизнь Ваша? Что мне Ваша забота редкая и, к слову, крайняя?
Если нет ничего в душе, и метель холодит уже за спиной?
Я не схожу с ума... Я не схожу с ума целый день от отчаяния.
Просто есть такая беда, что с Вами я не чувствую себя живой.

С Вами я чувствую себя мёртвой, и этого достаточно,
Чтобы мне птицы с кладбища свои песни мрачные пели во след,
Говорю, что люблю... Что люблю всех Вас без разбора и беспорядочно,
А протянешь руки к небу, и вновь пустота, и ничего нет.

Ни чувств нет, вот словно холод их всех разнёс и метелица.
И словно по кругу катится колесо.
Говорю, что люблю, и мне даже самой в происходящее не верится.
Мне надоело просто жить, и надоело, друзья, по правде говоря, это всё.

Просто надоело просыпаться под серыми тучами,
И улыбки надоело мне искать в ответ.
Я мечтала, признаться честно, что жизнь моя будет, как в сказке, самая лучшая...
Но есть только кромешная тьма, которая в душе моей печальный оставила след...

И ничего больше нет, и всё безвозвратно потеряно,
И даже дыхание мне своё вновь на ветру не повторить,
Я живу на планете этой, и живу ли я вообще, я и в этом теперь уже не уверена?
Но так хотелось бы всё-таки хоть на мгновение мне себя оживить.

Сдует ветром и смоет дождем,
Не оставив в душе даже строчки,
Что писали мы вместе, вдвоем.
Разорвался листок на кусочки.

Он сгорел, исчезая во тьме,
Такой тонкий и беззащитный.
Не оставив и памяти мне,
Печально, прискорбно, обидно.

Улетели куда-то легко,
Все слова разбросало по свету.
Ты теперь далеко-далеко,
И обратной дороги ко мне уже нету.

И печаль на душе моей будет опять,
Она есть, и она не угасает.
Не давая мне жить и просто мечтать,
Догорает этот листок… И любовь моя догорает.

Без листочков каких-то и слов,
Без обратного адреса к боли.
Мне сегодня послышалось вновь,
А на улице ветер завоет.

А я говорю тебе просто: «Спасибо».
Душа же моя. Пусть уносится вдаль.
Сердце вновь сковано. Как ледяная глыба.
Я ухожу из твоей жизни. Мне ничего этого не жаль.

А я ухожу насовсем от тебя. От собственной грусти.
И памяти не жалея, памяти вечной моей вопреки.
Зазвонил телефон. «Акустик».
Вот бы мне от кого-то любимого услышать гудки.

А я ухожу от тебя. Я ухожу до рассвета.
Я просто так всё бросаю. Я ухожу вон.
Пусть ты останешься на душе моей. Ах, лето!
И чудесное мгновение. Всего лишь сон.

А я ухожу от тебя и говорю просто: «Спасибо».
Точнее, нет. Не «Спасибо», а «Прощай».
И стая птиц за окном пролетит, и заплачет в озере рыба.
И мы больше не встретимся. Никогда. Билеты на поезд в Рай.

И где-то, может, судьбой так положено было.
И может быть, это. На небесах всё суждено.
Я ухожу от тебя навсегда. И очень мило.
Вместе с капелькой лета ухожу я. Тут нет ничего моего.

Со мною случилось приключение одно.
И теперь, представьте себе, я существую на этой планете.
И я так же, как и Вы, по улицам хожу. И в кино.
И даже в парке гуляю, мечтая и о птицах, и о любви на всем белом свете.

Мне тоже интересно иногда бывает. Всё вокруг.
А порой это просто апатия. И ничего. Мне в мгновение уже не интересно.
Но как же так? И кто же в мире во всем мне настоящий друг?
Мне пока что неизвестно?

Моря, берега, луга. Ветер, пыль, зола.
И, конечно же, еще горы.
И кто-то по дороге спросит: «Как у меня дела?»
А мне не интересны их разговоры.

И почему я здесь и сейчас?
Этот вопрос до сих пор останется, видимо, без ответа.
Ведь есть же смысл в жизни у людей вокруг и у вас.
И в моей жизни смысл тоже есть. И находится где-то.

Он просто спит. Его не разбудить никогда.
Он как луч, до которого не достучаться.
Со мною случилось приключение. И я на этой планете живу. Я жива.
И мне некуда, представьте себе, в целом мире податься.

Там, где луга, берега, моря. И горит очаг.
Всё это лишь. Для других, для всех вокруг. Отзовется эхом знакомым.
И нет ничего. Только у меня одной. Вот так.
И нет ничего, что называлось бы моим домом.

Мне не нужно ничего этого,
Вот ни стихов возвышенных, ни правил строгих,
Ни прозы...
Ведь нет в них волшебства,
И магии нет, нет доброты простой...
Не зацветают по воле моей сады,
И не расцветут в садах этих, конечно же, прекрасные розы...
И нет ничего ценного тут,

Что могло бы считаться моей мечтой...
Мне не нужно ничего этого...
Ведь это дорога не моя — другая...
А потом что случится?
— Просто дым, и в вечности исчезну я?
А хотелось бы слышать, как скрипка на рассвете заплачет и заиграет...
И рассвет вновь увидеть хочу, и облака нового дня.

Так что же, скажите, пожалуйста,
А такое вообще возможно?
Чтобы просто от строчек, тобою написанных,
И вдруг расцветали сады?
Ладно, грустно всё это...
Грустно, ну и, конечно же, сложно...
И, наверное, волшебной палочки у меня в руках нет,
И целый день идут проливные дожди...

И что-то там непонятное вообще творится?
И муравей в муравейнике спрятался,
И в норке своей спрятался дикий зверь...
И небо стало мрачным и серым,
И улетела куда? Я даже не знаю, птица,
И всё стало вновь мрачным, и всё обычным стало теперь...
Но ничего... Ночь придет, и во тьме всё это исчезнет,
Я верю...
И солнце взойдёт, и придёт новый день...
И будет оно всем светить, и птице с небес,
И даже дикому зверю,
И только мне никогда не будет светить,
И достанется только лишь мрачная тень...

И ты навсегда останешься для меня
Человеком, который призрачно существует где-то…
Ах, жизнь ушла, как листки календаря.
Жизнь испорчена печального поэта.

И всё разбито, и лишь за окнами звук,
Слегка с дождем он слышен и с грозою…
И ты мне больше не самый близкий друг…
И я не встречусь на земле никогда с тобою…

И не печаль или рассвет…
И даже не тысячи смертей и воскрешенье…
Не изменить им того, что тебя для меня больше нет.
И я уйду, не попросив прощенье.

А лист за окнами улетит,
Он на ветру разорвется несмело…
Но не бойся. У меня в груди ничего не болит.
Я просто ухожу, потому что мне всё надоело.

И мне не жаль сказать «прощай»
Слова тому, кого встретила я однажды.
Это жизнь март, апрель прожив и май.
Всё прошло. И сам по себе одинок из нас каждый.

И только дождь вновь напоминает о тебе,
И вот они, прощальные мои слова поэта.
Неважно, будь то жизнь моя пройдет или же две.
Я никогда не пожелаю впредь спросить у ветра: «Где ты?»

И придавило же опять, словно балкой цементной,
И вновь я одна, и под развалинами нахожу этот острог.
Меня никто и никогда не назовет своей любимой. Своей благоверной.
И я так и останусь навечно одна, и развеюсь до пепла, как осенний листок.

Меня никто не обнимет. И не скажет это в лицо, так прямо.
Не скажет, что я тоже достойна любви, и по-зимнему холод и хоровод.
Вновь всё отнимет безжалостно, только в снежные сугробы и в ямы,
Я ухожу спокойно, как и ненужный календарный год.

Я падаю. Я падаю без остановки,
И нет, мне не поможет антидепрессант от невзгод.
И только снег холодный печаль мою заметет, так незаметно, быстро, ловко,
И поезд отправится с шумом, и вагоны поедут вперед.

И вот же он. Вот он. Это мой шанс последний, так зыбко.
Словно птицей под снегом проснуться и убрать развалившийся завал.
И вновь я одна, и это моя последняя и единственная будет ошибка.
Я падаю вновь под белый снег. Новый год наступил. Бой курантов собрал.

И всё, вот так вот, ничего, и год за годом.
И год за годом пустота, и мрак, и пепел, и оставшейся след.
Я ухожу навсегда от Вас, и я исчезну на этой улице, за поворотом.
Я ухожу, развеявшись в прах и пепел. Я ухожу, и меня нет.

Пропавшей и даже полностью закопанной под землей
быть лучше, чем слушать чьи-то пустые мечты и тревоги.
Остановись, наше солнышко. И дождик, ты забери меня с собой.
Ты забери меня с собой хоть на мгновение, ради Бога.

Пусть колокольчик звенит и тот.
Пусть в саду моем расцветает подснежник.
И я теперь начинаю жить там, где никто меня не найдет.
И где только мои мечты. И мои надежды.

Где муравей сам по листочку бежит,
Насекомое маленькое. И мечта у него простая.
Так же и я хочу. И теперь душа моя больше не болит.
Так же и я мечтаю.

И чтобы был мне подарен хоть один солнечный день.
И без комментариев чужих надоевших и тревоги.
Ты забери мои печали, дождик, и преврати их в цветущую сирень.
Чтобы я могла забыть, как этот мир бывает жесток и как люди бывают жестоки.

Рано утром цветы завяли, потому что солнечный свет не увидели.
И всё живое на земле мертво.
И птица больше не живет на небесах, как небесные жители.
И птица вдаль улетает. Всё равно.

И вот мрачная туча с небес опускается.
Дождь прольется теперь, и затопит окно и подвал.
И маленькая птица села на дерево. Не подскажите, как оно называется?
И листочек осенний с этого дерева на землю упал.

И ёжик колючий что-то там рыщет за норами?
Может, грибочек какой или насекомого хитрого шаг?
Ах, нет же. Это он убежал и помахал всем лапкой – пока, до скорого.
И убежал этот маленький ёжик в листву просто так.

Вот такая природа в лесах, и за нашей планетою,
Будет солнечный луч торопиться всегда, и время своё скоротав.
Бежит маленький муравей. Муравей, ну где же ты?
Ох, вот он убежал, хитрец. Убежал никому пока. Не сказав.

И паук спрятался под листочек, как под шапочку надетую,
И теперь он, как волшебник, сидит в листве, спасён.
И всё это произошло под дождём. Все верили в новую жизнь, светлую.
И всем казалось, что это начало времён.

А птичка маленькая, так вот улетев с дерева.
Крылышками взмахнув, направится наконец к себе домой.
И ёжик убежал куда-то вдаль, неуверенно.
И падает один листок за другим. Земля окутана осенней листвой.

Человек пропал. Испарился. Бросил.
И битыми стеклами вонзились в сердце слова обиды.
А за окном всё заметает листва. За окном гуляет осень.
Золотым покрывалом догорает в огне. Чувства давно забыты.

Прикосновений нет, и по стеклу холодной гуашью.
Не нарисовать разбитого сердца сожалений и мотивов.
Человек испарился. И в свое оправдание ничего не скажет.
Человек меня бросил. Красиво.

И больше ничего не почувствую я, как прежде.
Не воскресят погибших чувств на небосводе израненную частицу.
Мечта сгорит. Оставив меня в траурной одежде.
И от дождя и холода негде теперь укрыться.

Каплями станет бить, сожалея и днем и ночью.
Пустота в груди, напоминающая о расставании.
Человек пропал. Человек был мне дорог очень.
Человек пропал. Осень. Октябрь. Раскаяние.

И пусть теперь даже на небесах пропажей
Обернется разбитая мечта брошенного поэта.
И только осень в тишине мне свои слова утешения скажет.
И только осень поймет, что там, где билось сердце, больше не найти ответа.

И мир не твой. И вселенная не твоя.
Да еще и все тебя достали.
И ты стоишь около пропасти. Ничего не говоря.
Ломается сознание. И его последние детали.

И, словно часовой, только паук
Попросит у тебя прощения.
И ничего. И ничего вокруг.
Свет погас. Одиноко встречаешь день рождения.

И нет бенгальских огней. Взорвался последний салют.
И испорчен навеки день твой и праздник.
Никто не любит. И нигде не ждут.
И каждый второй в молчаливой гибели соучастник.

И ты, словно в цепях, так и сиди,
Догорая последней спичкой при пожаре летом.
Понимая, что ничего нет. И жизнь поставила точку впереди.
И никто тебя не поздравит розовым букетом.

И никто не позвонит в дом одинокий пустой.
И только брошенная на столе в упаковке детская книжка.
Вот так праздник сегодня встречаешь ты свой.
Паук убежал. И остался в руках только плюшевый мишка.

Все истории когда-нибудь заканчиваются, и чувства тоже,
И остается на память только горстка стихов.
Мне бы хотелось сказать: «Я люблю тебя до дрожи».
Но ничего нет на память, и даже снов.

И одуванчик больше не засеребреет,
Он просто бедный на ветру летит.
Я говорю, что люблю. Любовь моя холодеет,
И сердце мое не болит.

И одуванчик тот растопчет прохожий,
Потому что не должен лежать он на земле сырой.
Я люблю тебя. И я тебя тоже.
И эти слова так и останутся моей мечтой.

И ничего. И только скрипкой
Заплачут грустные небеса.
Я люблю тебя. Любовь моя стала ошибкой,
И снова из глаз прольется слеза.

И никогда уже не засияет на небе
Никогда наша звезда.
Можно знакомиться в интернете и в вебе,
Но вот любить никогда.

А одуванчик такой одинокий,
Которого теперь уже и след простыл.
Он сегодня лежал на дороге.
Подул ветер холодный и в грязную лужу смыл.