Два войска встали в поле брани,
За Русь, за Францию, стеной.
И грохот пушек, крики раненых,
Смешались в битве роковой.

Бородино... В сердцах застыло,
Как символ мужества и сил.
Здесь каждый воин смертью дышал,
За Родину свою служил.

И русские, и французы храбро,
Сражались, не жалея жизнь.
И поле битвы обагрялось,
Кровью, что лилась из ран ввысь.

Пусть Лермонтов нам рассказал,
Про подвиг русских удальцов.
Но помним мы, что в той войне,
И у французов были храбрецы.

История рассудит строго,
Кто прав был, кто виновен в том.
Но в памяти людской навеки,
Останется Бородинский гром.

Ночь окутала землю бархатным покрывалом, усыпанным бриллиантами звезд. Город затих, погрузившись в сон, и лишь редкие фонари бросали призрачные тени на пустые улицы. В этой глубокой тишине, казалось, можно было услышать даже биение собственного сердца. Но сегодня, в эту особенную ночь, тишина была не пустой. Она была наполнена звуком.

Это был не громкий, не навязчивый звук, а нечто тонкое, едва уловимое, словно дыхание самой природы. Звук цветов. Он просачивался сквозь закрытые окна, проникал в самые укромные уголки комнат, лаская слух и душу. Это был шепот лепестков, нежный, как прикосновение росы, и мелодичный, как песня ветра в травах.

Для тех, кто бодрствовал в эту ночь, кто не мог уснуть, кто тосковал по далеким берегам, этот звук был настоящим даром. Он нес в себе нечто большее, чем просто мелодию. Он нес радость. Радость пробуждения, радость жизни, радость того, что даже вдали, в этой безмолвной ночи, есть что-то прекрасное, что-то живое, что напоминает о красоте мира.

Представьте себе: вы сидите у окна, глядя на темное небо, и в этой тишине вдруг слышите его. Звук, который кажется исходящим из самого сердца земли, из глубины цветущих садов, которые вы когда-то знали. Это может быть легкое трепетание лепестков розы, словно она шепчет вам слова любви. Или тихий звон колокольчиков ландыша, напоминающий о беззаботных днях детства. А может быть, это ароматный вздох жасмина, который уносит вас в воспоминания о теплых вечерах, проведенных с теми, кто сейчас так далеко.

Этот звук не требовал внимания, он просто был. Он окутывал, успокаивал, дарил ощущение присутствия. Он говорил: "Ты не один. Даже когда тебя разделяют километры, есть невидимые нити, которые связывают нас. Есть красота, которая продолжает цвести, даже когда ты не видишь ее своими глазами".

Для тех, кто от нас далек, этот звук становился мостом. Мостом через пространство и время, мостом к дому, к любимым, к самим себе. Он был как нежное прикосновение руки, как тихий шепот на ухо, как обещание, что все будет хорошо. Он напоминал о том, что жизнь продолжается, что цветы распускаются, что радость и покой всегда где-то рядом, даже если их приходится искать в тишине ночи, в шепоте лепестков.
И в этой тишине, наполненной звуком цветов, те, кто был далеко, находили утешение. Они закрывали глаза, вдыхали этот невидимый аромат, слушали эту волшебную мелодию, и на их лицах появлялась легкая улыбка. Улыбка понимания, улыбка надежды, улыбка того, кто знает, что даже в самой глубокой ночи есть свет, есть красота, есть звук, который несет в себе радость и покой. Этот шепот лепестков – не просто метафора. Это тончайшая вибрация жизни, которая пронизывает все сущее. Это напоминание о том, что мир полон чудес, даже когда мы их не замечаем. Это тихий гимн природе, который звучит для тех, кто готов слушать. И в этой ночной симфонии, где каждый лепесток играет свою уникальную партию, рождается гармония, способная исцелить самые глубокие раны души.

Они слышали не только шепот роз и звон ландышей. Они слышали эхо собственных шагов по росистой траве, смех близких, теплое прикосновение рук. Этот звук был воплощением всего того, что дорого и любимо, всего того, что казалось потерянным в суете дней и дальности расстояний. Он был обещанием возвращения, напоминанием о том, что корни их уходят глубоко в землю, где всегда цветут сады их воспоминаний.

И когда первые лучи рассвета начали пробиваться сквозь завесу ночи, стирая последние звезды с неба, шепот лепестков постепенно утихал. Но его эхо оставалось в сердцах тех, кто его услышал. Оно стало тихим, но стойким напоминанием о том, что красота и любовь не знают границ. Что даже в самые темные часы, когда кажется, что все потеряно, природа продолжает свой вечный танец жизни, даря нам свои нежные мелодии.

И каждый раз, когда наступала ночь, и город снова погружался в сон, они знали, что где-то там, в тишине, снова зазвучит этот волшебный звук. Шепот лепестков, который всегда будет ждать их, чтобы напомнить о том, что они не одни, что мир прекрасен, и что даже вдали, в самой глубокой ночи, всегда есть место для радости и покоя.

Он не русский, но он строит храмы.
Он не как все, но все же вдовец.
И в глазах его искренних, честных я часто вижу, какой он молодец.

Он работает в поте и крови,
Верша для других благие дела.
Не забывает про утренний кофе,
Как всегда в окно грустно глядя.

Может, он её не забудет,
Как любил, и её руку держа,
Он всегда пил с ней утренний кофе,
В окно с улыбкой лёгкой смотря.

А может, он возводит храмы ей,
Чтоб хоть на миг к ней сердцем коснуться,
И кофе пить, как в прежние дни,
В сиянье глаз ее вновь окунуться

И каждый камень, что ляжет в основу,
И каждый купол, что к небу стремится,
Это его тихий, вечный зов,
К той, что в сердце навеки хранится.

Он не ищет славы, не ждет похвалы,
Лишь в молчании храмов находит покой.
И пусть годы летят, пусть сменяются дни,
Его вера сильна, его путь – не простой.

Он не русский, но строит святыни,
Где молитвы летят в небеса.
И в его одиночестве, в этой тиши́не,
Слышен отзвук любви, что жива.

Он не русский, но строит храмы,
И в них отражается свет его души.
Он не как все, но в нем нет драмы,
Лишь любовь, что вечно спешит.

К той, что ждет его там, за гранью,
Где нет боли, нет слез, нет разлук.
И пока он строит, с верой и знанием,
Он не одинок и не знает мук.

Он не русский, но строит храмы,
И в них слышен шепот любви.
Он не как все, но в нем нету драмы,
Лишь свет, что горит изнутри.

Он встретит ее однажды,
Идя по улице длинной, смиренно.
А она как всегда, светла и отважна,
С душой юной, верной себе неизменно.

Она, словно солнце, идет, не сгибаясь,
С улыбкой, что мир освещает вокруг.
А он наблюдает, там замирая,
И знает, что путь их теперь так далек.

Дети смеются, зовут ее мамой,
И мир ее полон, и счастье в глазах.
А он – лишь свидетель, с душой, что упрямо
Хранит тот огонь, что остался в сердцах.

И ветер осенний, как шепот былого,
Несет ему эхо несбывшихся снов.
Уходят мгновения, не зная другого,
Чем след, что остался от прежних основ.

Он мог бы сказать, мог бы руку подать,
Забыть все обиды, что душу терзали.
Но гордость – как камень, что трудно сломать,
И вера в любовь, что когда-то пылала.

Но жизнь их развела, как волны у моря,
И каждый выбрал свой путь, свой удел.
Он помнит ее смех, ее печали,
И то, как ее он когда-то обидел.

Теперь лишь в мечтах, в тишине ночной,
Он видит ее, как тогда, молодой.
И помнит, как вместе, с надеждой большой,
Они шли по жизни, счастливой тропой.