ты словно солнце -
даруешь мне лишь ожоги.
плачу, но вида не подаю.
падаю - парализовало ноги.
падаю - я все еще тебя люблю.
услышь же мольбу распятого сердца,
чью посмертную песнь схоронят под землей.
веришь, я не могу насмотреться
на тех, кто мечтает быть вместе с тобой.
и все они между собой так похожи -
ум недалекий, пьянствующий мозг.
веришь, я каждому бы плюнул в рожу,
каждому выстрелил бы я в висок.
ты словно солнце
недосягаема,
так далеко,
но так сильно бьешь.
веришь, я знаю, что это неправильно,
но ты словно шепчешь мне: «скоро умрешь».

знаешь,
признаться честно - я скучаю.
хоть недавно и сказал, что не помню твоих коленей.
я тебя про себя называю «моя дорогая»,
я тебя все еще обожаю, веришь?

пытаюсь убедить себя, что тебя нету,
что другой целовал я нежные плечи,
для другой я был самым личным поэтом,
ведь говорили все, что время лишь лечит.

видимо, я безнадежно болен
или сражен был ядовитой пулей.
я плачусь ветру, что любим был тобою,
я плачусь солнцу, лучи чьи уснули.

знаешь,
признаться честно - я все еще помню.
помню, как ты меня называла.
помню, что был твоей любовью,
помню, ведь ты сама так сказала.

я повешенный, что бьется в конвульсиях,
мозг чей все еще ясен.
я покойник, но с ровным пульсом,
сердце чье не выдержало накала страсти.

дорогая моя,
давно я вам не писал!
говорят, тоскуете по моим словам.
говорят, вы полюбили вокзал
и отказали двум бравым людям.

дорогая моя,
у меня что ни день - то бал!
девушек много я повидал,
но сердце мое принадлежит лишь вам,
но об этом давайте не будем.

дорогая,
пишу, скучаю, жду!
на портрет я ваш только смотрю.
я вас называю словом "люблю"
и нежным словом "леди".

дорогая,
я знаю, что я плут,
помню, что вы отказали двум
людям, что родине долг несут,
жаль, что нашелся третий.

он, говорят люди, хоть куда!
светлая, мол, у него голова,
человек видный, а семья...
ваш отец близкий друг его деда.

пишу вам это, а на сердце тоска.
вы ведь сказали, что ждете меня.
но офицер, (которому вы ненужна),
оказался лучше поэта.

I.
по восходу иду босыми ногами,
кожу целует волдырь.
когда с солнцем я поменяюсь местами,
тогда точно стану другим.
когда станет табак пеплом распятым,
когда кости покроет пыль,
я стану великим, даю вам всем клятву!
я точно стану другим.
молчанием я добивался покоя,
жалостью добился любви.
от адской боли скоро я взвою -
кожу едят волдыри.
прячу в карманы руки от солнца,
прячу свои глаза.
каждый, кто плоти моей коснется,
в муках умрет, крича.
ноги мои будто бы уголь,
кричать не могу - молчу.
если бы мог, то сбежал бы отсюда,
но я по восходу иду.

на коленях стою перед солнцем,
и слезятся мои глаза.
жду того, кто уже не вернется,
кто посмертно мой лоб целовал.
нет надежды встать и шаг сделать,
поднять голову, крикнуть: "пора".
продолжаю молиться и верить,
что мольба моя будет не зря.
я покойник, висящий под солнцем.
я покойник, чья шея в петле.
мое сердце давно уж не бьется,
мои ребра лежат на столе.
мои кости покорно и с треском
положили в ледяной гроб.
я склонил голову, заняв свое место.
ты склонишь голову, целуя мой лоб.