Привет, мама, а я на службе.
Здесь горизонт дрожит в огне.
А помнишь, как мечтал о дружбе,
О мире, солнце и весне?

Слышала б ты мои слова
Не сквозь помехи телефона,
А так, чтоб кругом голова
От тишины родного дома.

Возможно, это был последний звонок,
Где голос мой звучал устало.
Я выучил другой урок,
Которого мне не хватало.

Но может, больше не увидишь,
Как я с порога обниму.
Ты только знай, пока ты дышишь,
Я защищаю тишину.

В последний раз меня запомни
Весёлым, дерзким, молодым.
А этот мир, боями полный,
Пусть станет просто горький дым.

Я помню берег под шумной, тёмной волной,
Где камни плакали холодной сединой.
Где чайки крик был одинок и строг,
И каждый шаг — несбывшийся пролог.

В тумане зыбком, в рокоте морском,
Что бился в сердце гулким молотком,
Я разглядел неясные черты,
Рождённые из вечной пустоты.

И тебя когда-то я предвидел —
Не в красках дня, не в солнечном пути,
А в том предчувствии, что я возненавидел
За то, что долго не мог тебя найти.

А может быть, когда-то тебя встречу?
Когда утихнет боль минувших лет,
Когда я сам себе уже отвечу
На каждый свой бессмысленный «зачем?» и «нет».

Когда душа, израненная в битвах,
Научится не ждать и не просить,
И в тишине, в заброшенных молитвах,
Найдёт опору, чтобы дальше жить.

Вот в тот момент, на жизненном распутье,
Где прошлое теряет свою власть,
Ты появишься, как истина по сути,
Чтоб не дать мне окончательно упасть.

Сгорело. Выжжено. Пусто.
Ни искры нет, ни уголька.
На месте сердца — просто место,
Куда не дрогнет и рука.

Ни злость не жжёт, ни нежность точит,
Ни страх не леденит виски.
Душа молчит. И знать не хочет
Ни о любви, ни о тоски.

Как будто вынули запалы
Из всех гранат моей души.
Я стал спокойным. И усталым.
И мёртвым внутри.
Хоть ещё дыши.

Не учи меня верности, тихой и строгой.
Я выбрал иную, глухую дорогу.
Где шепот чужой застывает в груди,
И чьё-то «не смей, никому не тверди».

Я — гавань для душ, что попали впросак,
Я — тот, кто молчанием развеивал мрак.
Я видел любовь, что стыдилась лучей,
И боль от предательства в блеске очей.

Я знаю, как хрупки людские сердца,
Как маска спадает с чужого лица.
И верность моя — не пустые слова,
А тайны, что съела седая трава.
Они не прорвутся сквозь стиснутый рот.
Не трогай меня. Я храню их. И вот.

Луна, ну что же ты молчишь?
Всё светишь и не говоришь?
Скользишь по бархату небес,
Хранительница всех чудес.

Ты видишь тайны городов,
И слышишь шёпот тихих снов,
Ты знаешь тысячи имён,
Кто одинок и кто влюблён.

Ты смотришь в окна с высоты,
Свидетель вечной немоты.
Быть может, в свете серебра
И есть все главные слова?