Мне жаль, что всё так получилось,
И будто я жалею, но о чём?
Судьба сама лишь так распорядилась
Закинув всё с душою на потом.
И год прошёл всё также незаметно
Забыв моменты пагубной тоски,
А люди, что пленили безответно
Исчезли сквозь туманы у реки.
Да это ладно, для грусти это не проблема
На место тех людей придут ещё,
Что через зиму, холодного рассвета
Утопят в пламени причудливой любви.
И всё неважно, забыть ведь можно быстро,
И вычеркнуть из жизни этот звон,
Но каждый раз, как будто бы в проклятье
Кошмары изгоняют дивный сон.
Во снах одни и те же люди
Которые твердят о том,
Чего уж точно никогда не будет
И лишь тревогу вновь оставят за собой.

в закрытой комнате, с собою,
я изгоняю мысли прочь,
и в переломленном смятенье
закинув перелом судьбы,
ты не уйдешь, скорее сдохнешь
от своей тонкой, сладкой лжи.
глоток чуть горького напитка,
и там уже не кофеин,
там алкоголь, настолько крепкий,
что растерзает изнутри.
меня метает, вновь и вновь,
метелью зимней изгоняя,
меня пугает лишь иное,
я не могу сказать вперед,
и закрывать глазами горе
и сладкой кровью разолью
бесстыдное слово «убью.»
в моих туманных помрачениях,
услышу снова сердца звон,
и там протянуто, наверное, раздастся
очень грубый стон.
из твоих глаз стекает капля крови,
она смешалась там совсем,
и солью по щеке стекая
отпущено смотреть наверх.

отрезок времени преломлен,
и очень быстро мчит вперёд,
его никто уж не догогит
зачем–то сердце тяжко ноет.
а сердце плачет от тоски
и разрывает на куски,
из одного, потом в другую,
так стороны мешаю я,
без красок, кистей, и пастели
задумках старого бытья.
мелодия струёй расстелит,
и покрывалом побежит,
по луговым, по старым зорькам
с рассветом снова забурлит.
в котле бушует ураган,
будто черти бьют в ладан,
коротают эти ночи,
с каждым днём, почти с полночи,
загораются огни, будут вежливы они.
в чём–то вижу простоту,
могу заткнуть я пустоту,
в отражении зеркал,
причуд с полна и злой оскал.
люди могут быть плохими,
могут бить и прогнать прочь,
тишиной обнимет ночью,
вам мой поклон
ma bien forte amor.

лунный свет и скрип дивана,
старой кофты дивный треск,
темной ночью поглощала
недоверчиво внушала.
тишиной наполнен дом,
даже мышки нет кругом,
тишина вбивала тик
лишь бы только не поник..
в лунном блике этой тьмы,
позабудуться мечты.
силы вроде с пол ракушки,
хрупок вид хрустальных глаз,
треск осколков разлетится
и накроет будто мрак.

упавший на пол тот витраж
с осколками тупой шантаж,
в моих забытых паре мечт
катаной голову отсечь.

мои пустые пары строк,
в четверостишьях написав,
истоки высохших оброк
и пагубные лишь старанья.

на улице плюсовой градус,
на улице дожди и грязь,
на окнах нету больше стужи
и снеговых прекрасных гряд.

волшебные моменты ночи,
что в новый год приходят раз,
и умирают с каждым годом
оставив лишь густой наряд.

и в новый год всё будет также,
печаль, и грусть, и пустота,
и на гирлянде отражаясь
открытая настежь душа.

под бой курантов сдавит тишь,
в молчании пустом поник,
на окнах будет капля слёз,
что в эту ночь с небес упали
безудержно тебя трепали.

на утро снова – ничего,
лишь терпкий мрак и холод ветра,
и между пальцев замирает
почти пустая сигарета.