Владыки Элентариона

Собрать все вещи, красивее которых нет на свете -
Лишь об этом мечтать я смею.

Вот прекрасный медальон -
Многих свёл с ума он,
Но в моей коллекции вещь столь дивная должна быть,
А рядом с ним лежит кольцо,
Королям северной страны принадлежало оно,
Однако был убит безумный принц и теперь могу к себе я взять его.

Если не хочешь вещь милую отдать по добру,
Тогда, пожалуй, её силой отберу,
Теперь навечно та будет моя.
Да, после смерти мне путь в один лишь только Ад,
Ведь алчность столь большая, несомненно, является грехом,
Также очевидно, что от него мне не сыскать спасения,
Но мне плевать на это, если я свою коллекцию смогу собрать
И не отступлю я от мечты, даже если вся тяжесть греха падёт на меня.

Вот книга в дивном переплёте золотом,
В ней многие имена написаны, что теперь уж позабыты -
Это те несчастные глупцы, что обману графини поддались,
Теперь их судьба - один лишь только Ад:
Они контракты заключали для неё с демоном запретные.

Для полного "набора" мне не хватает лишь двоих -
Старому барону принадлежавшего ларца,
В нём была сокрыта людей заветная мечта -
Избавиться от страха смерти навсегда;
Ещё хочу корону самозванца, что трон занял, убив изгнавшего его короля,
Начал он тогда не одну войну, все боялись узурпатора,
Ненавидел он весь мир, похоже, ненавидел мир его в ответ.

Как только соберу недостающие вещицы,
В тот же миг я новую коллекцию начну:
Ещё о пяти чудесных вещах мне услышать довелось,
Самое место им быть у меня,
Если же отдать не захочет кто-то вещь, то это не беда -
Пока могу я снять вещь с их трупа это не проблема,
Ведь меня волнует лишь одно -
Смогу ли я коллекцию свою собрать?

Я - мир породившая богиня,
Мне дано было имя Ла Вина.
Мир этот был лишь глупостью большой,
Ради развлечения его создала,
В этом мне помогла моя греховная мелодия.

Совсем скоро этот мирок заполнили странные создания -
То были моего брата порождения,
От него досталась им "Вина",
Я же им от скуки даровала "Истину".

Три страны великих появились тогда:
Одна - для учёных утопия,
Там собрались со всего мира знания,
Любой там мог воплотить свои желания;
Вторая богатствами наполнилась,
Процветала в ней торговля,
Лишь деньги там значение имели,
С самого рождения в алчности погрязла навсегда;
Последняя страна была безумием кровавым рождена,
Слово "война" звучало там всегда,
Захватила всех она, кто с ней не считался никогда,
Теперь же все в ужасе трепещут перед ней.
Каждая страна из этих трёх грешна,
Когда-нибудь закончится для них история,
Но пока что за ними наблюдаю я:
Ведь нет ничего страшнее скуки для меня,
А значит если развлекут богиню своенравную,
Счастливы должны быть они тогда,
Пусть даже если нависла над ними вся тяжесть их греха,
А свою "Вину" они не искупят никогда.

Ах, как чудесна моя нечестивая мелодия,
С ней столь чудный мир создать смогла,
Несомненно, брат от зависти озлобится,
Из Бездны будет им проложена тропа,
Пусть же демоны вырвутся оттуда,
Наверняка, смогут лишь немного развлечь они меня,
Но последствия будут хорошим развлечением всегда.
Что же ещё сотворить я должна?
Про что же вновь будет эта мелодия грешная?
От чего же теперь исчезнет скука моя без следа?

Алхимик с волосами, что белее снега,
Желает он лишь одного - знаний, что помогут стать "Мастером" ему.
Для того не погнушался с демоном контракт заключить:
"Если убьёшь того человека, что похож так на тебя,
А кроме него ту женщину, что пением людей удивляет,
Тогда твою мечту исполню я.
Не волнуйся: им я то же самое сказал,
Для меня неважно, кто останется, лишь бы весело мне было."

Пытаясь честно исполнить условия запретного контракта,
Внезапно осознал тогда беловолосый:
"Тот человек" ведь и есть он сам!
"Один не хочу оставаться никогда!" -
Об этом в детстве он мечтал,
Кто мог знать, что демон то желанье исполнял?

В гневе демона себе позвал,
Хитро того за обман наказал:
Вырвал душу из презренной плоти,
Да заточил прямиком в свой медальон!
Стал теперь тот способен любое знанье дать,
Что же касается создателя:
Без сомнений, теперь Господин Великих Знаний он!

Время шло, становилась всё ненасытней знаний жажда,
Без устали он мучает тот медальон,
Конечно же, мучается демон, что внутри него.
Человек же ненасытный всё продолжает упиваться алчностью своей,
Без сомнений, теперь Господин Всех Знаний он!

Демону не нравилось, что так используют его,
От злости он решил владельца погубить, сведя с ума,
Не так уж трудно было это:
Тот итак уже в своей жажде знаний разума лишался,
Демон лишь разжёг эти желанья грешные сильней,
Окончательно безумие "Хозяина" начав,
И теперь, без сомнений, Господин Безумных Знаний тот.

Когда безумец уже лишился последнего стыда,
Для экспериментов собственных пользуясь людьми,
Считая их годными лишь на "расходный материал",
В тот день к нему арфист пришёл, что столь похож был на него:
Когда демон в медальон был заключён,
Тогда, желая, чтобы ему не мешал никто,
Всех, кто без разрешенья занял разум тот,
Он, без сожалений, выгнал вон.
Арфист поражался безумию человека, что создал его,
Будучи "Отцом" и "Братом" для него.
Не в силах вынести зрелища сего,
Человек, похожий на второго,
С той лишь разницей, что волосы цвета чёрного,
Схватил кинжал, да смазал ядом,
А в следующий же миг замертво упал алхимик,
Что Безумным Знаниям Господином был,
Из руки обессиленной выпал столь коварный медальон,
Арфист подальше выкинул его,
Но не видел он того, как за ним кто-то вещь ту подобрал.
"Может, какой-нибудь глупец за вещь такую даст чего?"
С интересом глядя на безделушку,
Незнакомец пробормотал во тьме ночной,
Сам не зная того, грех он страшный совершал:
Ведь безделица всего, неплохо ли будет продать её?
Размышляя так, в лавку ювелирную принёс его,
Жалкие "тридцать монет" - вот цена у неё,
Столь малая цена, а бедствия - гибель для всего.

Мои струны над всем миром растянулись словно паутина,
Кто же потревожит их? Какую я мелодию сыграю для него?
Знаю я: могу поведать я ему об одном всего -
Лишь о том, как страшна каждая моя Вина,
Что людям глупым дарована была.

Мои ноты кровью перепачканы целиком,
Чья это кровь, что столь красна?
Какой же сказ он услышит от меня?
Только лишь о том, как красива каждая Истина моя,
Из тех, что людьми жадными украдена.

Ещё одна история поведает о том,
Как созданы были столь тщедушные создания,
Имевшие изначально лишь облик мой.
Если же речь про это уж зашла,
То, возможно, стоит все истории и мелодию,
Объединить в одну музыку священную?
Она поведает о Плоти, познавшей Удовольствия и Боль,
Также будет Разум, что Лгать приучен,
Но, иногда, в издёвку Правду говоря,
После этого Плоть получила Суть,
Что всем так Ненавистна и Любима,
Завершив же прежнее - Душу впихнули туда,
В тот же миг Страхом наполнилась она,
Однако где-то глубоко на дне зреют семена Отваги,
Когда уже готов был человек, он, внезапно, Тень отбросил,
Та была Безумием полна,
Хотя, как ни странно, была в ней также Логика.

Взглянув на творенье "рук" своих,
Музыкант умилился весьма,
Пустив эти существа, что "людьми" назваться предпочли,
В тот мир, что создала его сестра.

Странник, что ко мне заглянул,
Жестоко обошлась с тобой судьба,
Тебя предали друзья,
Неужели не звучат в твоей душе ненависти слова?
Хорошо, что я знаю лучше тебя:
Хочешь ты им отомстить,
За то, что посмели тебе возразить,
Может помочь в этом недобрая песня моя.

Я всего лишь песню пою,
Но услышь же песню мою.
Как только кончится она,
Тогда же пусть ненавистью наполнится твоя душа!

Такие гости, как ты,
Здесь очень нередки,
У всех вас одна беда:
Хотите вы тем отомстить,
Кто заставил вас грустить,
Но не хватает у вас "зла", чтобы грех совершить.
Есть одно решение для всех у меня:
"Решение" это - одна лишь "добрая" песня моя.

Я всего лишь песню пою,
Но услышь же песню мою.
Для всех людей песня моя равна:
У каждого слушателя откроется для ненависти душа.

Для ненависти сумел ты отыскать в душе уголок,
Значит, самое время пришло отомстить.
Ка же прекрасна алая кровь,
Ведь она течёт из врагов:
Каждый из них посмел грех совершить -
Один вонзил кинжал, другой украл любовь.
Где же теперь все оказались они?

Я всего лишь песню пою,
Но услышь же песню мою.
Те мерзавцы получили сполна,
Но по прежнему изнывает душа,
На этот раз здесь лишь твоя вина:
Ты сам заявился сюда.

Учёный, что был границы разума лишён,
Очередной эксперимент безжалостный провёл.
Во всем мире не сыскать того, кто был бы кошмарнее его,
И не сыщется ни одного, кто был бы безумнее чем он.

Вот красавица-певица, голос дивный у неё:
Всегда народ её концерты посещал,
Никогда она не была вниманья лишена,
Если даже кто и скажет, что бывало так:
Определённо это ложь.

Вот арфист на улице играет музыку свою,
У него есть и талант и красота,
Но дев он отвергает в тот же миг:
Влюблен он лишь в одну, что не достичь ему -
Любовью всей его души была певица та.
Однако почему ему её увидеть не дано?
Словно верткая змея, испаряется она, стоит лишь ему зайти туда, где быть любимая должна.

Три личности столь разных,
У каждого из них лишь своё желанье на уме:
Учёный - хочет тайну неизвестную открыть,
Певица же желает весь мир своим пеньем покорить,
У арфиста лишь одна мечта - свою любовь он хочет посетить.
Есть ли что-то общее у них?
Верится с трудом, однако есть у них секрет один:
Эти трое, что так непохожи на других,
Никогда не могли увидеть остальных двоих,
Однако всю жизнь лишь друг с другом провели,
Есть причина у события сего -
Ведь всегда прежде они были личностью одной,
Но неизвестное событие заставило их разбиться на троих.
Мечтают все теперь свою мечту осуществить,
А также все хотят двоих других убить:
Верят свято все они, что стоит стать им вновь одним,
Сможет лишь тогда один из них своё желанье воплотить,
Ну а двоим, что не повезёт, придётся всё к чему стремились позабыть.
До сих пор их битва всё идёт
И уже больше никогда их душа примиренья не найдёт.

Однажды у одного деревенского врача погибла дочь,
А несчастный отец прорыдал всю ночь.
Но в этой темноте демона он услышал глас:
"А ведь я могу тебе помочь, я могу любого воскресить лишь раз на него дыхнув,
И эту силу я отдам тебе за просто так"
Уже не слышал врач, что там демон бормотал.
Зачем? Ведь контракт уж заключён!
И дочь уже успела встать из гроба.

Решив помочь всем тем, кто скорбел о близких,
Отец по деревне пошёл.
Один лишь только вздох - и кузнеца покойная жена
Теперь, как прежде, стала весела.
Все громко восхваляют того, что чудо сотворил
И тут же к себе домой зовут, чтобы он любимых воскресил.

Лишь один злосчастный рок омрачал счастливый факт:
Те, кто был дыханьем тёмным воскрешён,
Стали видеть без конца один кошмарный сон,
А затем, не выдержав его, убили всех, до кого дотянуться лишь смогли,
Ну а после уж себя!
Ах, как печальна их судьба!
Этот бесконечный страх совсем всех свёл с ума!

В темной комнате счастливого отца, тихонько скрипнула дверь
И в комнату вошла его любимая дочь,
Но что за беспокойство на лице? Почему она мрачна?
"Скажи отцу: что у тебя случилась за беда?"
С улыбкой произнёс, к дочке подойдя.
Внезапно он на пол упал, а в руках у дочери его
Блеснул кровавым отсветом убивший его нож...

Несколько дней спустя в дом к врачу ворвались люди,
Чтобы покарать примерно подлеца,
Но предстала им картина, что печальнее всего была:
На полу давно уж мёртвый отец, а рядом с ним -
Испустившая последний вздох его убийца-дочь.

Давным-давно над Незарисом правил принц.
Был прекрасен ликом он,
На балах голосом своим выводил чарующий мотив
И лёгким взглядом чудных глаз он пленял прекрасных дам,
Но был у принца один маленький секрет:
Крюки на стенах вызывали наслажденья стон,
А стальные цепи и вовсе уж мечтой!
День за днём принц себя увечья наносил.

Муки услаждают взгляд и разум,
Боль удовольствие приносит.
И кто придумал слово развлечения?
Ведь нет ничего прекрасней, чем цепь и пара кандалов!

Через пару лет принца скука одолела:
Уже недостаточно себя.
Душа принца потемнела и теперь как смоль черна.
Вот зовёт к себе принцессу, влюблённую в него,
Но не будет счастья у неё:
Ведь теперь её судьба отныне -
Лишь цепи, да несколько крюков,
А может даже пригодятся клещи и ножи!

Муки услаждают взгляд и разум,
Боль удовольствие приносит.
Мало жертв ещё, нужно бы найти побольше,
Может быть, тогда и скука королевская пройдёт!

Уже казематы стали принцу спальней:
Столько жертв и пленниц, а палач всего один.
Вдруг прознал народ, что любит принц творить,
Было возмущенье велико, началась война.
Подступили к замку горожане и кричат,
Но некогда уж принцу ответить на их зов:
Ведь очередная жертва в казематах заждалась.
Ворвался народ прямо во время развлеченья -
Принц достал крюки, а на пленнице сияют кандалы.

Муки услаждают взгляд и разум,
Боль удовольствие приносит.
Казалось не найти управы на него,
Но кара всегда виновного найдёт и на голову обрушится дождём.

Не давая ни секунды на раздумья,
Кто-то принцу вырвал сердце из груди:
Ему оно уж больше точно не нужно.
Так и умер принц - в казематах на полу,
Сердца был лишён, а в глазах лишь дьявольский азарт.
Спасли несчастных жертв, побежали прочь из Ада,
Но большинство нашло конец свой на крюках:
Уж так принц их обожал и страсть свою в узде не мог сдержать.

Муки услаждают взгляд и разум,
Боль удовольствие приносит.
Вот и наказан был садист,
Что не смог унять своё влеченье к цепям-кандалам.

Давным-давно над Незарисом правил принц.
Был прекрасен ликом он,
На балах голосом своим выводил чарующий мотив
И лёгким взглядом чудных глаз он пленял прекрасных дам.
Но окончилась его судьба на древнем каменном полу,
А все с содроганьем до сих пор слышат звон цепей,
Вспоминая замок древний на холме.