Куплет 1:
Кровная родня, близкая ноша,
Общение с вами так сильно душит,
Сушит изнутри, разрывает связки,
Да, я молчу, но в душе я плачу.

Скачут децибелы от стены к стене,
Вены на шее, лица красный цвет,
Я не сплю по ночам не из-за недостатка глицина,
А потому что в ваших умах, как всегда, имбецил я.

Даже не стесняетесь на выражения,
Конечно, ведь я - всего лишь машина,
Никому не интересны проблемы
Прибора для мытья посуды и пыли.

Конфликт не стоящий ломанного гроша,
Говорите, что важны не вещи, а душа,
Продолжая раздувать из мухи слона,
Заставляя надеть беруши, во избежание бесконечного трындежа.

Припев:
Да, я эгоист, как видимо,
Раз смею чувства проявлять
И вас не чествовать.

Да, я эгоист,
Раз родился не в Африке
И ем хлеб, а не сухарики.

Да, я эгоист, раз смею
Противоречить вашим
Грубым высказываниям

Хороший человек любит семью,
Будь они хоть грехами семью.

Куплет 2:
Не прав по факту рождения,
Со словами априори неверными.

Всегда первый просящий прощения
И последний козёл отпущения.

Я пробовал подходить с разных сторон
И искать компромисс.

Этот союз каждый раз летел под откос,
И виноват в этом, конечно, младший отброс.

Когда я говорил и был в хорошем настроении,
Меня вы прогоняли и требовали сидения.

Когда мне было тяжело и больно,
Вы подливали масло в огонь своими упрёками.

И после этого вы задавались вопросом,
Почему к вам я не привязан и стремлюсь к жизни взрослой.

Я знаю, что вы и эту песню не поймёте,
Опять обидитесь и эгоистом назовёте.

Припев:
Да, я эгоист, как видимо,
Раз смею чувства проявлять
И вас не чествовать.

Да, я эгоист,
Раз родился не в Африке
И ем хлеб, а не сухарики.

Да, я эгоист, раз смею
Противоречить вашим
Грубым высказываниям

Хороший человек любит семью,
Будь они хоть грехами семью.

Их было двое, холод и пламя,
Бывало надо мною они брали верх,
Одним бросало под кровавые шпалы,
Вторым оставляло думать на дне.

Первый занял место на левом плече,
Он говорил: ,,Не дай погаснуть свече,
Пока не пропал в сердце запал
Сделай так, чтобы каждый тебя уважал"

Второй смиренно складывал руки
И отвечал, что признание обман:
,,Надо быть легче, усмирять пороки,
Любовь и счастье получить только так"

А между ними стою простой я,
Ни ангел, ни демон, ни правый, ни левый,
В меру беру и так же даю
И так проживаю долю свою.

Я тут представил такую картину,
На нашей планете наступил мир,
Детки резвятся, собирают малину,
Пришёл наконец культурный пир.

И вот благородный артист,
Гордясь своим вкладом в идиллию,
Ловит себя на мысли,
Что так далеко мы ещё не заходили.

Вот и сбылось всё то о чём пел,
А дальше что? Хороший вопрос,
На новые песни падает спрос,
Лицо превращается в ворс.

И пришло понимание поэту,
Как ошибался жестоко,
Ведь на другую работу,
Поэт не способен.

"Господи, мир, что за чушь романиста,
Как были не благоразумны артисты,
Не будет войны, разрухи и голода,
Наша работа лишиться всякой логики!

Будем описывать, как цветёт травка?
Или как зайчик пробежал за углом?
Мы требуем рассуждений о вечном,
Да здравствует кровь и содом!"

Так каждый творец рассудил для себя,
Но идею развивать струсил,
Кто-то написал картину, кто-то стих,
Но этот запал быстро стих.

Искусство искусством, а славы то хочется,
Так, за неимением почестей,
Чистят сортиры люди творческие,
Такая их не завидная участь.

На том и решили, в идеальном будущем,
Где мир не воспет, а у всех на виду,
Умер последний поэт,
Оставив после себя безразличия след.