Философская лирика

Весна уже прошла? Когда?
Уже и осень, лето пролетело,
А скоро будут новые капели,
Когда пройдёт и снежная зима.
Так быстро мчаться времена.
Меняется природа, обновляясь.
И мчит галопом,обрывая стремена.
И жизнь за ней не успевает.
И вновь тепла, так долго ждать!
Чтобы закончилось внезапно.
Не надо время подгонять.
В нём надо жить и наслаждаться.

Кто сказал, что бабулька,
Да, вообще не такая,
Не считаю года
И в душе молодая.
Старость это не цифра,
Осознать её надо
И она к тем приходит,
Кто принять её рады.
Это возраст любой,
С кем такое случилось,
Неожиданно старость,
В голове поселилась.
Ну, а если не думать
И лет не бояться.
Полной сил, молодой,
Вечно можно остаться

Мгновенье летит, как птица в небесах,
В его полёте — вся земная благодать.
И в каждом взгляде, в каждом слове — страх
Его утратить, не успеть понять.

Как наважденье, как волшебное виденье,
Оно приходит в утренней тиши.
И в этом миге — жизни вдохновенье,
В нём — все краски нашей суеты.

Не замечаем мы его порой,
Спешим куда-то в суете земной.
А миг проходит, тает в дымке сны,
И возвратить его нету возможности.

Я не успела ценить мгновенье,
И сердце хранит теперь лишь сожаленье.
Каждый миг с сыночком был моим светом,
Теперь же осталась лишь память и ветры.

Цените мгновенье, словно дар чудес,
Ловите его, как луч среди небес,
В нём — вся любовь, в нём — вся земная даль,
В нём — жизни суть, в нём — вечности кристалл.

Когда вы вдруг сошли с ума
Чем помешала вам Россия?
Своей вы злости закрома
Не раскрывайте зря отныне.

Вы колки, мерзки и хитры
Народы стравливая мигом
Гробов стоячие шатры
Оборотяться вашим криком.

Когда-то и придётся вам
Ловить обратно бумеранг
Кровавым горечи слезам
Свирепым, будто бы мустанг.

Ведь долго зло не может быть
Уничтожая всё на свете
Должно со временем остыть
Встречая алые рассветы.

Учился я довольно скудно
Работал часто кем придётся
Часть молодости безрассудной
Жизнь хохотом теперь смеётся.

Моё оружие — лопата
Да территории обширной
Болит спина — пусть так и надо
Ответ за глупость справедливый.

Беру лопату и опять
Против зимы иду набегом
Так неохота прозябать
На белом покрывале снега.

Сидел на троне царь
С золотой короной.
Ему не стра́шна старь
Или навет вороны.

Вокруг толпа лизоблюдов
И лебезятников полк.
Ему подносили все блюда,
Под дудочку танцевал волк.

И в свете огней он блистал,
Прельщая всех ласковым взором,
Но прятал голодный оскал
Среди пышности, платьев узоров.

Но почему неспокойно?
Когда же счастье придёт?
Поэтому долго, упорно,
Он досаждает народ.

Где же здесь та, что даст выпить?
Водой золотой уталит
Ту жажду мою, что не выбить?
Её лишь она умалит!

И вот надеждой блеснувшей,
Тот луч на закате погас.
И мрак наступил... Он, заснувший,
В трясине отчаянья увяз.

Спустился он медленно с трона,
И снял корону с главы.
И пошёл он куда-то из дома,
Где стены и люстры новы.

Долго шёл он один и скитался,
Уж ночью до места дошёл.
Удар наконец, вдруг, раздался-
Матери ноги нашёл.

И упал на колени главою
Под её нежные руки,
И умыл покаянной слезою
Пролетевшие годы разлуки...

«Мне вспоминать сподручней, чем иметь».
Действительно, я понял это только.
Ведь упустил из виду целый день,
И вновь лишь думаю, лишь помню.

Момент, что только что прошёл,
Оставил след в моём сознании.
Теперь, наедине с собой,
Вновь пребываю в созерцании.

Часы идут, бегут, спешат,
И мне за ними не угнаться.
Всë хорошо, но что не так?
И где я должен оставаться?

Я берегу воспоминания,
Но как действительность догнать?
Моя, однако, только память.
Как крылья времени сорвать?

Война — ночь, где легенды вспыхивают не ради света,
а чтобы отпечатать пустые имена на могильных плитах,
и земля, опустошённая,
тихо поглощает горе,
пока звёзды молчат.

Я сотворю руками чудо,
Создам свою мечту.
На корабле под парусами
Я в море уплыву.

Не важно, что найду там,
За ветрами вдали.
Где сказка есть, там есть и чудо,
Там не бывает лжи.

Пусть волны хлещут по щекам,
Пусть слёзы вышибает стон.
И если больно мне порой,
То это значит, что я ещё живой.

Пусть камень острый кровь испьёт,
Отдал я сколько смог.
Пусть я один на корабле,
Но я и раб, и Бог.

Пускай меня поглотит мрак,
Утянет в мир, где нет теней.
Я сотворю руками чудо
Хоть в жизни раз своей.

Каждый день на закате
Замирает душа,
Погружается в сон.
Не могу объяснить эту магию.
Может быть потому,
Что Светило с землей
Распрощается?
И дает отдохнуть
Людям всем от трудов.

Вот уж звезды зажглись,
Но не спится совсем.
Час заветный для нас наступает.
Смотрим на небо мы,
Звезд сияние там
и луна тайны нам доверяет.
Расхотелось нам спать
И готовы любить
Мы друг друга до утренней зорьки.
Иль готовы мы тайны свои открывать,
Обнажать наши души до крови.

Я не все еще написала
В быстротечной жизни своей!
Только самую - самую малость,
И мне рано еще на покой!

Поворчим еще, покуражимся,
Погуляем под вечной луной.
Ах, судьба ты моя, человека,
Я люблю тебя всею душой!

Но как быстро проносятся годы…
Ощущаешь, что будто не жил.
Хотя было все в жизни цепочкою,
Крепко связанной нитью судьбы.
Детство, юность моя
Беспечальная
И учеба к тому же еще…

Годы зрелости, осознания.
Дети, отдых, работа, друзья.
Были недруги (скрыть
Невозможно), ведь без них
И прожить нам нельзя!

Иногда становились друзья
И подруги врагами,
А враги, оказались в друзьях…
Переменчива жизнь и сложна.
Не понять нам нее иногда.

И описывать жизнь надо долго…
И готова я все описать.
Ты продли мою Боженька жизнь,
Я прошу тебя снова и снова.

Ты продли мою жизнь без печали,
Чтоб от горя не чернела душа!
Распахнула свои мне объятья,
Бесконечная к жизни любовь.

“Чужим мы можем открыть больше, чем самым родным“



“Цитата“


𝓑𝓸𝓫𝓸𝓮𝓿𝓪 𝓩𝓲𝓵𝓸𝓵𝓪

Сегодня грустно мне
И не пишу стихи.
Погода видно, виновата.
Или цвет осени зеленый?
Никак я не пойму.

И солнышко весь день с утра
Сияет на осеннем небосводе.
И птицы расчирикались в саду.
И паутинок нити в воздухе
Летают.

Сижу на лавочке на берегу
Реки.
Любуюсь как природа отдыхает.
И переходит плавно от
Буйного цветения когда тепло,
До умиротворения в сырую осень.

Уж листья облетели все почти.
Но кое-где еще трепещут
На ветках тонких.
Цветов на клумбах нет,
Они завяли пред осенней стужей.
И тонкий лед уж на реке.
Но журавлей еще не видно
В поднебесье.

И солнце уж не греет так,
Как летом,
А только прикасается к тебе
Слегка лучом.
Люблю, когда природа замирает,
Перед хрустящим снегом
Нынешней зимы.

Сидеть бы так на лавочке
Беспечно.
Лениво мысли чередой бегут…
Но налетает ветерок вечерний,
Взбодрился, стало зябко вдруг.

И понимаешь, что ушло уж лето.
И осень прикоснулась
К сердцу твоему.
Не просто осень, как период года,
А осень жизни, ведь есть конец Всему.

Так можно нам справляться без проблем.
Не выбирая тех, кто выбирает.
Кто все решил, а кто-то, между тем,
Все думает об этом и страдает.

И только он укажет верный путь,
Или откроет суть простых решений.
А может, показав нам жизни суть,
Вдруг перейти черту и без сомнений.

Пройдем мы свой нелегкий в жизни путь.
Вновь перейдем черту и без сомнений.
Себя мы не боимся обмануть,
Но это - поиск, не простых решений.

Всем вопреки, идем мы по земле,
И каждый шаг - лишь почва под ногами.
Когда б не потеряться, как во мгле,
И вся планета стала вместе с нами.

Поэт писал хорошие веселые стихи. Он писал очень хорошо, поэтому его любили люди. Его звали в близлежащие сёла. Он приезжал. Ему всегда накрывали стол. Он всегда рассказывал за столом свои лучшие истории. Он посетил уже все сёла по нескольку раз, кроме Дальнего клина.

Ему говорили, что в Дальнем клине живёт одна семья с ребятишками и одна бабушка. И поехал он однажды туда, потому что хотел, что бы и они, немногие жители Дальнего клина, узнали про талант его...

Путь был неблизкий, и вот, он сидит за столом. Никто не накрыл ему стол, потому что нечего было накрывать, но попросили дождаться хозяина. Он должен был вернуться из лесу с промысла ( зимний промысел - охота). И тогда будет ужин. Да и послушать историй он охоч. Позже пришла и бабушка с котомкой. Она поведала, что она и эта семья не родственники. Волею судьбы они последние жители от некогда небольшого сельца в 200 дворов. За её прошлые заслуги ей положен паёк и его исправно ей привозят каждый месяц десятого числа. Вскоре пришёл и хозяин. Он пришёл пустым.
"Горюшко то какое..." пробормотала бабушка Марфа и стала доставать из котомки скудные продовольственные запасы, затем они накрыли скудный ужин. Поэт отказался ужинать, никто и не настаивал. Надо было накормить детей, единственных людей, не понимающих горя и не воспринимающих его. Грусть одолела поэта. Он приехал пустым, потому что встречали и угощали обычно его. Он хотел бы подарить свой серебряный портсигар хозяину, но в сложившейся ситуации портсигар ничем бы не помог.
После мало-мальского ужина хозяйка увела детей по постелям. За столом остались хозяин, поэт и бабушка.
Хозяин рассказал, что выданный ему участок для промысла самый худший, и в этот год он вообще ничего не может добыть в лесу. Но завтра он точно добудет. Завтра он пойдет в другой участок. Он честный, но ничего не остаётся, как идти в другой участок. Если его там поймают, то вероятно, там же и пристрелят, как вора. Но выхода у него всё равно нет. Его участок пустой, и что-б добыть что-нибудь, прийдётся пойти на этот шаг.
"Расскажи же и ты нам историю, поэт. Ведь люди тебя любят".
Поэт встрепенулся. Весь его репертуар - это веселые стихи и песни. Он чужак этому семейству. Они чужаки его сердцу. Но он пришёл к ним, когда они его не звали. Он не принёс ничего, кроме серебряного портсигара и весёлых песен, которые ИМ точно не нужны. Но они приняли его. И он заговорил....

Он заговорил о справедливости. Слова его обжигали грустью. Но пламя надежды разгоралось в сердце хозяина. Он рассказывал о справедливости, и о том, что она всегда случается.

Во власти сна, под сладкой негой,
Мир бредит альфой и амегой,
Среди утопий и разрухи,
Что есть судьба, родеют слухи,

Вселенский хаос ярких звёзд,
Не зная бремени науки,
Весь смысл жизни вдаль унёс,
И кто-то вновь кусает руки,

Все планы, помыслы мелки,
Божественного нет размаха,
Мы снова что-то создаём,
Из-за навязчивого страха,

Бродя в болотах пустоты,
В потугах, лишь бы не увязнуть,
В мечтах мы создаём миры,
Которым суждено угаснуть,

Всё ищем где-то жизни суть,
Которой, вовсе не бывало,
Нам очень мелко просто жить,
Всегда нам смысла где-то мало,

Порой - великие творцы,
Земля такого не видала,
В душе воздвигнем лабиринт,
Ведь мы наследники Дедала,

У нас семь пядей есть во лбу,
Мы пишем временные вехи,
И каждый раз любя себя,
Мы видим, лишь свои успехи.

Апельсиновой улиткой заползало в море солнце.
Облака зефира плыли, разбавляя неба просинь.
Упираясь острым клювом прямо в небосвода донце,
Птичий клин летел печален и в движеньях грациозен.

С каждым взмахом ближе осень, и тоска по летним песням
Тянет холодом и скукой, и сочится алым цветом
Низкий кряж, и щерит зубы, что торчат из волн стилетом;
Камни голы, словно кости, в стае пёсьей став обедом.

На исходе силы птичьи, с болью режут крылья воздух.
Всем не выжить — слишком узок скользкий, каменистый ворот.
Тот, кто стар, замедлил скорость, пропуская недоростка.
Вверх взмывая, выше, выше, за пределы приговора.

Когда-то юный и беспечный,
Теперь в последний тихий час
Смотрю на путь свой скоротечный -
Всю вижу жизнь, как в первый раз.

То вспыхнет детство золотое,
То первой встречи нежный взгляд,
И замирает всё земное,
А годы всё летят, летят...

То вспомню клятвы, обещанья,
То горький хлеб чужих дорог,
То радость краткого свиданья,
То ослепляющий порок.

То матери склоненный профиль,
То отческий суровый взор,
То друга смех, то первый кофе,
То утра ранний разговор.

То грех, то подвиг, то паденье,
То взлёт души, то грязь земли,
То миг восторга и прозренья,
То годы горькие вдали...

То женщин ласковые руки,
То бабушки моей глаза,
То радость, то пустые муки,
То по щеке течёт слеза.

И долго длится миг ужасный,
Вся жизнь проходит предо мной
Ничтожной, грешной, и напрасной,
Хоть непонятной, но родной...

О, как я много знал когда-то,
Да всё — не стоило гроша:
Любовь, разлука и утрата,
И даже — бедная душа.

И заметает снег следы...
Привычной твоей жизни
Выбран другой уже сюжет...
Пройдёшь ты с ним до тризны .

Урок усвоен или нет?!
Что послан тебе свыше...
Прими, что выпало тебе.
Будь сожалений выше.

И пусть другая у тебя:
Теперь идея, смысл...
Живи надеясь и любя!
Хоть и расклад другой, и"ниша".

Разбиваясь о стены ветра,
Просыпаясь графитным прахом,
Я пытаюсь найти ответы...
Это все, что сейчас осталось.

Недосказанность многоточий...
В толще вод и песков столетних...
Не бывало ни дня, ни ночи
Без раздумий о жизни... смерти...

Пробежит по листве веенье,
И о чем-то зашепчет вечер...
Чрез окно до моей постели
Донесется и дым, и свежесть...

И рождая в потемках дома
Нитью строк рассужденья... мысли...
Мне покажется, будто снова
Я далек от реальной жизни...

2019