Если бы мы встретились со своими версиями четырехлетней давности, что бы мы им сказали?

Если бы мы встретились со своими версиями четырехлетней давности, что бы мы им сказали?
​
"Привет, милая. Присаживайся, только, пожалуйста, не пугайся. Ты сейчас услышишь то, во что невозможно поверить, но это – наша с тобой жизнь.
​Начну с самого утра. Хотя какое это утро? Твой день будет начинаться не по будильнику, а в час ночи, когда тебя разбудит пронзительный вой сирены и взрывы. Ты просыпаешься... и перед тобой выбор. Твоё первое движение –хватаешь телефон и читаешь, сколько летит ракет, и смотришь на "тревожный рюкзак", который всегда стоит у двери. У тебя всегда будет выбор, где прятаться: бежать в метро, где сотни людей и детей спят на полу, или остаться в своём доме, в коридоре. А ведь добежать ты можешь просто не успеть. И ты выберешь коридор. Ты будешь спать в коридоре, всего пару часов, потому что пряталась от ракет, летящих на Киев.
​Хотя, нет. Спать ты не сможешь. Ты будешь слушать, как сквозь стены, сквозь подушку пробиваются те самые, ужасные, скрежещущие звуки нашей ПВО, а с ними – свист ракет и взрывы . И знай: каждый прилёт будет вызывать у тебя слёзы, потому что ты будешь чувствовать, что там –оборванные жизни, чьё-то внезапное, страшное страдание. Это может длиться двенадцать часов подряд. В основном, это происходит ночью, когда особенно страшно и одиноко. Ты будешь держать своего ребёнка, прижимая его к себе так крепко, как никогда прежде, и твоя единственная молитва будет о том, чтобы он не проснулся, чтобы не услышал эти звуки и не испугался... Звук сирены стал новым, самым страшным саундтреком нашей реальности. Но ты не плачь...
​После такой ночи всегда остаётся тяжёлый осадок на душе. Но ты найдёшь в себе силы. Скажешь: «Соберись!» – и ты снова держишься. Ты приведёшь ребёнка в школу, и, прощаясь, задержишь взгляд, понимая, как хрупко его детство. А потом сама поедешь на работу, где будешь делать вид, что всё в порядке. Это и есть наше внутреннее желание двигаться дальше, вопреки всему.
​Ты поймёшь, милая, что теперь ты живёшь не часами и не днями, а перерывами: перерывами между завыванием сирены, перерывами между ракетными ударами. Твоё планирование будет строиться исключительно вокруг отключений электричества – ты научишься готовить и работать в темноте, а твой главный дар станет – радоваться простому, но такому бесценному, что есть горячая вода, отопление и свет, хотя бы на пару часов.
​Ты увидишь не привычную суету, а серые призраки дыма от недавних пожаров. Но взгляни на людей! Они продолжают жить посреди всего этого хаоса. И ты сможешь.
​А твоя радость... Твоя радость станет пронзительно простой. Ты будешь ликовать, как ребёнок, от того, что наконец-то удалось поспать дольше трёх часов подряд, не просыпаясь от тревоги. Будешь чувствовать счастье от того, что смогла спокойно погулять по городу, и ни разу не прозвучала сирена. Настоящей победой будет, если твой ребёнок проведёт все уроки в классе, а не в сыром подвале. И каждая посещённая выставка или концерт будет восприниматься как дар и маленькое чудо, отвоеванное у тьмы.
​И ещё кое-что, милая. Многие от тебя отвернутся. Те, кто раньше казались близкими, вдруг исчезнут, потому что твоя правда – слишком мрачная. Им хочется позитива, им хочется лёгкости, а твоя жизнь... твоя жизнь их «не касается». Ты почувствуешь эту боль отстранённости, но знай: это фильтр. Те, кто останутся, кто будут писать тебе: «Как ты?» даже после самой долгой тишины, – вот они и есть твоё настоящее золото. Настоящие, бесценные.
​Ты, конечно, в смятении. Но самое невероятное, моя родная: посреди этого хаоса ты будешь чувствовать мимолётные, но пронзительные вспышки абсолютного счастья. И бесконечную, острую благодарность за каждую минуту. Ты наконец-то поймёшь истинную цену жизни и осмелишься быть просто настоящей собой, без масок.
​Ты спрашиваешь, почему я, твоя взрослая версия из 2025 года, осталась здесь, в Киеве? В этой опасности? А ты бы смогла уехать, оставив всё, что любишь?
​Вот видишь, милая. Мы с тобой – это один и тот же выбор. Выбор жить, держась за свой дом.
​Вот так, дорогая. Вот так.